Гибралтар освободил задержанный месяц назад иранский танкер

, говорится в сообщении "Системного оператора" (диспетчера энергосистемы РФ).

"Двенадцатого августа Россия, Азербайджан и Иран заключили соглашение о совместной разработке технико-экономического обоснования проекта создания энергетического коридора "Север – Юг" между энергосистемами Азербайджанской Республики, Исламской Республики Иран и Российской Федерации", - говорится в сообщении. В нем также уточняется, что со стороны РФ участниками соглашения стали "Системный оператор" и "Россети", а со стороны Азербайджана и Ирана – "Азерэнержи" и Иранская управляющая компания по электрогенерации, передаче и дистрибьюции Tavanir.

В рамках разработки ТЭО планируется изучить технические и экономические аспекты различных условий соединения энергосистем, исследовать возможности передачи электроэнергии, в том числе с учетом поэтапного увеличения объемов. В результате исследования планируется определить технические мероприятия, которые нужно будет реализовать в трех странах.

"На основе комплексного анализа текущего состояния и перспектив развития энергосистем трех стран, а также их связей с энергосистемами соседних стран будет произведена оценка экономической целесообразности соединения энергосистем стран-участниц соглашения, а также эффективности различных способов реализации энергетического коридора "Север – Юг", - отмечается в сообщении.

Заказчиком проекта ТЭО выступит Tavanir, которая по согласованию с "Россетями" и "Азерэнержи" определит разработчика ТЭО. Разработку технико-экономического обоснования проекта соединения энергосистем планируется выполнить в течение года.

Вопрос соединения энергосистем России, Азербайджана и Ирана обсуждается с 2005 года. В апреле 2018 года в Баку состоялась встреча заместителей министров энергетики трех стран, по итогам которой было принято решении о создании трехсторонней рабочей группы по вопросу целесообразности соединения энергосистем.

Первое направление – фаза 11 газового месторождения Южный Парс. На прошлой неделе China National Petroleum Corporation (CNPC) возобновила переговоры с иранской Pars Oil and Gas Company (POGC) по развитию данного проекта.

Фаза 11 была заморожена после того, как от участия в проекте, опасаясь американских сакнций, отказался французский концерн Total. Его доля в 50,1% была передана CNPC, которая в результате получила 80,1% проекта, остальное принадлежит иранской Petropars.

Однако затем Китай решил, что не стоит игнорировать позицию США по отношению к Ирану, и согласился на компромисс с Вашингтоном. В обмен на прекращение работ на фазе 11 Южного Парса КНР получала право продолжить деятельность в Северном Азадегане и разрабатывать месторождение в Ядаваране – второе из ключевых направлений для Пекина в Исламской Республике.

Но теперь КНР стало безразлично, как отнесется Вашингтон к ее деятельности в Иране. Поэтому Китай будет разрабатывать и фазу 11 Южного Парса, и указанные выше нефтяные месторождения. А на претензии Белого дома у Пекина есть достойный ответ.

Работа в Северном Азадегане оправдывается тем, что CNPC уже потратила миллиарды долларов на разработку второй фазы месторождения площадью 460 квадратных километров. Что же касается проекта в Ядаваране, то первоначальный контракт на его разработку был совершенно законно заключен еще в 2007 году, задолго до выхода США из ядерной сделки, так что санкции на него распространяться не могут.

Третьим из главных направлений китайской работы в Иране является строительство экспортного нефтяного терминала Яск, который будет расположен (и это особенно важно в нынешней ситуации) не в Персидском заливе, а в Оманском.

Даже до введения новых санкций США иранский экспортный терминал Харг не был особенно удобным, поскольку узость Ормузского пролива осложняет его прохождение большим количеством танкеров. А теперь и подавно этот путь стал чересчур подвержен рискам.

Поэтому КНР намерена построить нефтепровод длиной 1 тыс километров, который соединит Гурию в провинции Хузестан (юго-западный Иран) с округом Яск в провинции Хормозган (южный Иран). Стоимость строительства составит 2 млрд долларов.

В Яске будет построен экспортный терминал с 20 резервуарами для хранения нефти емкостью 500 тыс баррелей каждый. Общая стоимость этого строительства составит 200 млн долларов. В дальнейшем предусматривается расширение нефтехранилища до объема в 30 млн баррелей.

Существуют также планы по созданию крупного нефтехимического и нефтеперерабатывающего комплекса в Яске, который будет производить бензин, газойль, авиационное топливо, серу, бутадиен, этилен и пропилен, и моноэтиленгликоль. Всю эту продукцию также будут поставлять в Китай.

Реализацией и проекта и его управлением, как рассказал директор проектов иранской Национальной нефтехимической компании Али Мохаммед Боссакзаде, займется Bakhtar Petrochemicals Holding, хотя в нем могут участвовать и другие компании. Фактически же Китай готов направить в Иран столько инженеров и других специалистов, сколько потребуется для строительства.

Стоит отметить, что Пекин, сознавая, какие рычаги влияния имеет на Тегеран, выторговал для себя лучшие условия работы, чем было ранее. В частности, CNPC будет в течение девяти лет получать 17,5 процентную скидку на стоимость газа, добываемого для нужд корпорации на фазе 11 Южного Парса.

Это в общей сложности сохранит Китаю 116 млрд долларов исходя из средней цены на газ на мировом рынке, рассказал ресурсу Oil Price иранский источник. Со своей стороны, Китай согласился повысить добычу на своих нефтяных месторождениях в районе Западного Каруна, включая Северный Азадеган и Ядаваран, на 500 тыс баррелей в сутки к концу 2020 года.

С апреля 2018 года средняя годовая инфляция в Иране стабильно росла с 8% до 40,4% в июле 2019 года. Подобный уровень не наблюдался с июля 1996 года, когда средний годовой уровень инфляции в Иране достиг 39,5%. Тем не менее исторический рекорд страны на уровне 50,9% был зафиксирован январе 1996 года, когда корректирующая политика президента Акбара Хашеми Рафсанджани спровоцировала скачок инфляции.

При внимательном изучении других макроэкономических переменных становится очевидно, что инфляция может превысить текущий уровень в 40,4%. Ежемесячные данные с мая по июль 2019 года дают основания предполагать, что может произойти еще одна волна инфляции.

Другие макроэкономические события также рисуют мрачное будущее для Тегерана. С мая 2019 года, когда США отменили все освобождения для импортеров иранской нефти, экспорт энергоносителей из Тегерана  значительно сократился, хотя точные цифры пока недоступны.

Второй самый ценный предмет иранского экспорта - продукты нефтехимии, - находящийся под санкциями США с ноября 2018 года, также столкнулся с падением. Между тем ужесточение санкций в отношении иранских банков усложнило для Тегерана получение доходов от экспорта и  привело к проблемам с доступом страны к твердой валюте.

В настоящее время Тегеран обдумывает варианты сокращения косвенных субсидий, которые традиционно предоставлялись населению на товары первой необходимости. Правительство также рассматривает возможность установления более высокого обменного курса риала. Оба шага необходимы для долгосрочных структурных реформ в иранской экономике, но в краткосрочной перспективе они могут привести к еще большему росту инфляции, которая и так стремительно усиливается. Что еще хуже, власти вынуждены решать возникшие проблемы во время рецессии. Действительно, сочетание рецессии с высокой инфляцией - страшное явление, известное как ”стагфляция”.

Исламская Республика может задержать экономический спад, используя свои валютные резервы, сокращая расходы на инфраструктуру и обходя санкции настолько, насколько это возможно. Но с течением времени уменьшающиеся валютные резервы и недостаток иностранных и внутренних инвестиций почти наверняка сократят число занятых, ослабят внутренние линии поставок и будут препятствовать импорту потребительских товаров и средств производства. В итоге Тегеран может в очередной раз столкнуться с  угрозой финансового краха.