Дух ядерной войны и последний генерал армии США

 

 

Дуглас Макартур, дух ядерной войны

С первых дней войны в Корее американская авиация бомбила северокорейские военные позиции и мирные населенные пункты. К концу августа 1950 года ежедневно B-29 сбрасывали по 800 тонн бомб, одну треть составляли напалмовые снаряды. Так, с июня по конец октября 1950 года на Северную Корею обрушилось свыше 3 миллионов литров напалма.

Командующий войсками ООН в Корее генерал Дуглас Макартур приказал создать пустыню между фронтом и китайской границей, разрушив с воздуха каждое сооружение – завод, город, деревню. И этот приказ выполнялся неукоснительно. 
В течении этой войны, как пишет Конрад Крэйн, ВВС США

"принесли кошмарные разрушения по всей Северной Корее. Оценка ущерба от бомбардировки, проведенная после прекращения огня, показала, что из 22 крупных городов, 18 были разрушены не меньше, чем наполовину."

Он приводит таблицу, из которой видно, что крупные промышленные центры Хамхунг и Хунгнам были разрушены на 80-85%, Саривон на 95%, Синанджу на 100%, порт Чиннампо на 80% и Пхеньян на 75%. Английский журналист описывает одну из тысяч стертых с лица земли деревень как "невысокий, широкий холм лилового пепла".

Бомбардировка напалмом ВВС США корейских деревень

 

Генерал Уильям Дин, взятый в плен после битвы в Таеджон в июле 1950 года и увезенный на север, поздее рассказал, что 
"большая часть городов и деревень, которые он видел были просто "кучи обломков или заснеженные пустыри".

При налете на промышленный центр Хыннам 31 июля 1950 года американские самолеты сбросили 500 тонн бомб на мирных жителей. Пламя, в котором горело все живое, достигало высоты 50-100 метров. Вступление в войну Китая вызвало усиление американских бомбардировок. Напалмом были сожжены дотла города Синыйджу и Хоерионг. К концу ноября район между рекой Ялуцзян и позициями ООН превратился в выжженную землю.

Но главной его мечтой была ядерная война. Ему нужна была яркая победа чтобы вернутся в Вашингтон победителем и баллотироватся в президенты США.

Макартур испытал такой шок, когда Китай вступил в войну, что улетел в Японию и почти все время проводил там, а не в Корее.

Он страдал от падения своего престижа, он был в отчаянии от того, что правительство не дает ему шанса на победу. И он начал открыто выступать против позиции правительства.
Он начал требовать нанесения атомного удара по Корее и Китаю.
Генерал Макартур продолжал требовать от Трумэна более радикальных мер. Составив список целей на территории Китая и Кореи, он запросил 25 атомных бомб. В отступающей Корейской народной армии практически не было ни истребителей, ни зенитной артиллерии. Изменить ситуацию в воздухе могли только советские авиачасти, находящиеся на территории Китая, в приграничных с Кореей областях.
МакАртур утерждал, что у него был план, как выиграть войну за 10 дней: 
"Я бы сбросил штук 30 атомных бомб...на маньчжурский перешеек." 
Потом он бы познакомил с новым оружием полумиллионную китайскую армию в Ялу и затем 
"рассыпал за нами - от Японского до Желтого моря - полосу радиоактивного кобальта...со сроком действия от 60 до 120 лет. По меньшей мере 60 лет никто бы не вторгся в Корею с Севера."

Он был уверен, что русские не сделали бы ничего против этого крайнего плана. 
Кобальт-60 в 320 раз радиоактивнее, чем радий. Одна 400-тонная кобальтовая водородная бомба, как писал историк Кэрролл Куигли, могла бы уничтожить всех людей и животных на Земле. Слова МакАртура звучат милитаристским бредом, но он был не один такой.

До китайско-корейского наступления ОКНШ сказал, что атомные бомбы могут оказаться решающим методом задержания наступления китайцев в Корее.

Вначале они могли пригодиться если бы "санитарный кордон (именно так) был установлен ООН на полосе в Манчжурии сразу к северу от корейской границы". 
Спустя несколько месяцев конгрессмен Альберт Гор (отец нынешнего Эла Гора, впоследствии решительно выступивший против войны во Вьетнаме) пожаловался, что

"Корея превратилась в мясорубку для американских мужчин" и предложил 
"применить что-нибудь катастрофическое" для окончания войны - полосу радиоактивности, которая навсегда разделила бы корейский полуостров надвое."

 

 

Таиваньский плацдарм

Д. Макартур всегда разделял позицию тех, кто рассматривал Тайвань как один из главных бастионов, назвав его «непотопляемой плавучей базой, авианосцем США». Но он не только разделял, но и проводил (не по своей воле, таково было разделение труда в правящем эшелоне) идеи экспансионизма в жизнь. 

Однако Макартур волен прибегать к тем конкретным действиям, которые считает нужными. Поэтому он, чтобы осуществить доктрину на практике, уточняет ее:
«Географическое положение Формозы таково, что, окажись остров в руках недружественной Соединенным Штатам державы, он сразу выводит противника в самый центр американских стратегических диспозиций на Тихом океане».
Услышав, как кто-то из американских деятелей заявил, что, «защищая Формозу, мы тем самым отталкиваем от себя континентальную Азию», Д. Макартур тут же дал отпор:
«Те, кто говорит так, не понимают Восток. Они не знают, что восточной психологии свойственно уважать агрессивное, решительное, динамичное лидерство, а значит, и следовать за ним. Ей свойственно быстро отворачиваться от лидера, который проявляет нерешительность и колебания. Они недооценивают восточное мышление. За последние пять лет ничто так не поднимало дух у Дальнего Востока, как американская решимость сохранить бастионы нашей стратегической позиции на Тихом океане».
Визит к Чан Кайши проходил на глазах у всего мира. Д. Макартур четко представлял, что активизация Тайваня подольет масла в разжигание корейской войны и может привести к вступлению в нее КНР. Вот великолепная возможность осуществить главную цель — нанести удар по Китаю, точнее, по китайской революции.

Тем более, обращал внимание Д. Макартур, страна находилась в тяжелом экономическом положении, и лучшего случая для того, чтобы «остановить распространение коммунизма, не найти». Макартур говорил об этом вслух. Вот и получилось как по известной присказке: что у Вашингтона на уме, то у Макартура на языке.
Д. Макартур, прибыв на Тайвань, с удовольствием принял все полагающиеся почести.

Наконец, поцеловав ручку мадам Чан Кайши (она всех удивила тем, что, ни разу не встречавшись ни с одним членом делегации, каждого приветствовала по имени), спокойно, якобы «не оглядываясь на Белый дом», пошел совещаться с ее супругом.

Причем совещался два дня. Поездка на Тайвань вызвала такой серьезный международный резонанс, что Вашингтон смутился и, не успев ничего придумать, заявил, будто ничего о ней не знал и не ведал. Наивно, конечно.

Генерал Дуглас Макартур в сентябре 1950 года во время внезапной высадки американского десанта в Инчхоне, которую Трумэн назвал «блестящим маневром».

За два дня переговоров можно было послать Д. Макартуру сотни телеграмм и отозвать его. Полет на Тайвань, переговоры с Чан Кайши и его супругой были запланированы и согласованы на высшем уровне.

Теперь же Трумэн и Ачесон сделали вид, будто ничего не знали о поездке Д. Макартура на Тайвань, были будто бы даже ошарашены вестью о ней. Президент Трумэн, продолжая играть перед журналистами и иностранными представителями свою роль, изображал, что кипит от злобы, готов разорвать генерала на куски. Однако не «разорвал» и даже не сместил.

Президент «кипел» и «негодовал» таким же образом, когда Макартур обратился к ветеранам войны за рубежом по просьбе руководителя этой организации (17 августа 1950 г.) с посланием. 
В нем и на сей раз доказывалось, что Тайвань — это территория, которая должна быть не только не нейтральной, но, напротив, ее следует превратить в плацдарм для ведения активных наступательных действий. Д. Макартур вновь обратил особое внимание на значение Тайваня для тихоокеанской политики США.

Прекрасно представляя аудиторию, к которой обращался, «Наполеон Лусона» напомнил, что «исторически Формоза была трамплином», последним примером чего является «использование ее японцами во время второй мировой войны». 

Тайвань с самого начала военных действий «играл важную роль как плацдарм подготовки операций и вспомогательная база для различных японских сил вторжения». Значит, надо оставить за островом эту роль.

 

Президент Трумэн склонялся к ядерному удару

С самого начала воны американские "ястребы" планировали сделать её ядерной
25 июня генерал ВВС Ванденберг получил указание о подготовке к нанесению ядерных ударов по военным базам Сибири в случае участия в корейском конфликте Советского Союза
15 октября 1950 года Трумэн отправился на атолл Уэйк для обсуждения возможности китайской интервенции и мер для ограничения масштабов Корейской войны. Там генерал Макартур убеждал президента Трумэна, что «если китайцы попытаются войти в Пхеньян, там будет большая рубка».

Успешное наступление КНДР и Китая бросали Трумэна в панику.
Трумэн ошеломил журналистов в конце ноября 1950 года, объявив, что все варианты, открыто предполагающие применение атомного оружия, уже лежат у него на столе:
«Если агрессия в Корее окажется успешной, то можно ожидать, что она распространится по всей Азии и Европе и докатится до нашего полушария. В Корее мы сражаемся за нашу собственную национальную безопасность и выживание…
Вопрос. Включая атомную бомбу?
ПРЕЗИДЕНТ. Включая все оружие, которое у нас есть.
Вопрос. Это означает, что применение атомной бомбы активно обсуждается?
ПРЕЗИДЕНТ. Ее применение всегда активно обсуждается…
Вопрос. Означает ли это, мистер президент, применение против военных целей или гражданских…
ПРЕЗИДЕНТ. Это вопрос, ответ на который должны дать военные… Право отдать приказ о применении оружия принадлежит командующему на месте, как и всегда»

Президент Трумэн был "ястребом", противником мира и рассчитывал на повторение успеха бомбардировок японских городов

В тот день командующий ВВС на Дальнем Востоке генерал Джордж Стрейтмейер просил начальника штаба ВВС США генерала Хойта Ванденберга отправить на Дальний Восток группы бомбардировщиков, несущих атомное оружие.

Лемей вызвался командовать ими. Мендел Риверс, член палаты представителей от Южной Каролины, заявил: 
«Если когда и наступало время для применения атомной бомбы, оно наступило именно сейчас».
Оуэн Брюстер, сенатор от штата Мэн, предложил применить ее против китайцев. Том Стид, конгрессмен от Оклахомы, предпочитал бомбить Кремль. Джозеф Брайсон, конгрессмен от Южной Каролины, хотел только удостовериться, что ее хоть на кого-то сбросили:
«Пробил тот час, когда все известные виды вооружений, включая атомную бомбу, должны применяться без промедления»

Ллойд Бентсен от Техаса, будущий кандидат в вице-президенты от Демократической партии, советовал президенту
«предложить командующему северокорейскими войсками в течение недели отступить… от 38-й параллели или использовать эту неделю для эвакуации гражданских лиц из особого списка северокорейских городов, которые будут подвергнуты атомному удару ВВС США»
Гэллап обнаружил, что от 38 до 52 % американцев поддерживают применение атомных бомб, что кардинально отличалось от результатов прежних опросов. Делегаты в ООН предупредили, что жители Азии пришли бы «в ужас» от использования такого оружия
9 декабря 1950 года Макартур попросил разрешения на применение атомных бомб по своему усмотрению. 24 декабря он представил список из 26 целей.

Он также попросил позволить ему сбросить четыре бомбы на вторгшиеся войска противника и еще четыре – на «критические концентрации вражеской авиации». 
\Он рассчитал, что, если сбросить от 30 до 50 атомных бомб «у самой Маньчжурии», это привело бы к образованию «радиоактивного пояса», который помог бы одержать победу в войне уже через 10 дней. Но это только краткосрочный эффект. Пояс протянулся бы «от Японского моря до Желтого». Поэтому, решил генерал, «в ближайшие 60 лет никто бы не вторгся в Корею с севера»

Американская администрация рассчитывала, что заявление президента Трумэна о возможности применения ядерного оружия, сделанное 30 ноября 1950 года, остановит СССР и КНР. Но оно вызвало совсем другую и весьма неожиданную реакцию. 

Открыто выразили возмущение Великобритания и Франция, к ним присоединились и другие государства Западной Европы. Европа испугалась ответной реакции Кремля. Советские самолеты с атомными бомбами еще не могли достичь США, но свободно долетали до Лондона и Парижа. Вслед за бомбами могли появиться и советские танки. 

Клемент Эттли немедленно вылетел в Америку, чтобы сообщить Трумэну: европейцы разделяют ужас азиатов. Сразу после визита Эттли Трумэн сказал группе конгрессменов, что было бы неправильно наносить удар по ставленникам Москвы, в то время как настоящим преступником является Кремль, однако атомные бомбардировки СССР спровоцируют его на удар по Лондону, Берлину и Парижу.
Это охлаждало пыл Трумэна, он стал отступать. Но не только они давили на Трумэна.
В конечном итоге план атомного удара был составлен.
"Гудзонова бухта"--это тщательно проработанный план атомного удара по территории Кореи и Китая

Это бомбардировка японских городов, у военного преступника Трумэна опыт уже был

Самый кошмарный ядерный план в Корее, однако, назвался "операция Гудзонова бухта". Похоже, это была часть более крупного плана включавшего "открытое использование Кореи министерством обороны и скрытое - ЦРУ для возможного использования новейшего вооружения" - эвфемизм для того, что теперь именуется оружием массового поражения.

Президенту нужен был надежный генерал на случай, если Вашингтон на самом деле решится применить ядерное оружие, Трумэн попросту сдал МакАртура в обмен на выполнение атомных планов.

10 марта 1951 года МакАртур запросил "атомную мощь Ди-дэй" (день начала операций -пер.) для сохранение превосходства в воздухе в Корее, после того, как китайцы собрали огромное количество свежих сил у корейской границы и русские перевели 200 бомбардировщиков на базы в Маньчжурии (с которых они могли нанести удар не только по целям в Корее, но и по американским базам в Японии). 
14 марта генерал Вандэнберг писал: 
"Финлеттер и Ловетт предупреждены об атомных обсуждениях. Похоже, все готово."

В конце марта Стрэйтмейер сообщил, что на базе ВВС Кадена на Окинаве оборудование для загрузки атомных бомб приведено в рабочее состояние, бомбы доставлены в разобранном виде и собраны на базе, не доставало только атомной "начинки".

Последний генерал армии США

В армии США все же были порядочные люди, желавшие мира. Таким был геройвторой мировой войны Омар Нельсон Брэдли, друг и соратник Дуайта Эйзенхауэра.

Генерал армии США Омар Брэдли, в 1950 году стал генералом армии США, получив пятую звезду на погоны, это наивысшая должность в ВС США, Брэдли стал последним генералом армии США

Он был горячим противником войны и не читал СССР и социализм угрозой, был хорошим другом маршалу И.Коневу, верил в возможность мирного сосуществования.

Выступая в 1948 году в Бостоне он говорил так добавил:
"Единственный способ выиграть атомную войну – не позволить ей начаться."
Речь в Бостонской торговой палате 10 нояб. 1948 г. Jay, p. 54

Выступая на следующий день он добавил:
"Наш мир – это мир ядерных гигантов и нравственной инфантильности."
Речь в День примирения 11 нояб. 1948 г. Jay, p. 54
В тот ммент СССР еще не имел нравственного оружия, так что слва о гигантах и нравственной инфантильности были адресованы именно США...

Под давлением Брэдли Трумэн после гибели генерала Уолкера назначил командующим 8-й армией генерала, который был прямой противоположностью Макартуру. Ген. Мэтью Риджвэй был не столько героем, сколько тружеником войны. 
Риджвэй начал с простейшей вещи – с улучшения снабжения передовой линии горячей едой и теплым бельем.

Он приблизил к фронту полевые госпитали МЭШ и обеспечил всех офицеров картами (что позволило уйти с больших шоссе и снизить число потерь). Он улучшил взаимодействие пехоты с артиллерией и авиацией. Но главное – он сам неотлучно был при армии. И меньше, чем за месяц, Риджвэй остановил отступление, а 25 января 1951 г. начал контратаку.

В канун атаки Макартур прибыл на фронт с корреспондентами и сам объявил о начале наступления, отодвинув Риджвэя в тень".
Успех Риджвэя раздосадовал Макартура, и он все откровеннее критиковал правительство и Объединенный штаб. Дин Ачесон сказал: 
"Пока Риджвэй воюет с неприятелем, Макартур воюет с Пентагоном". 
Его планы становились безумными: он хотел, например, обложить границу с Манчжурией радиоактивными отходами. Генерал Омар Брэдли писал:
"Возможно, крушение его надежд на месть Китаю надломило его блестящий, но хрупкий ум". 
Брэдли будучи начальником штабов всячески использовал свое положение для компрометтации Маккартура

Выступая перед конгрессом в мае 1951 года, генерал Омар Брэдли, председатель Объединенного комитата начальников штабов, заявил:
«Красный Китай не является мощной державой, добивающейся мирового господства. Откровенно говоря, Объединенный комитет начальников штабов считает, что эта стратегия <расширения Корейской войны> вовлечет нас в мировую войну в неправильном месте, в неправильное время, с неправильным врагом».
Действительным врагом считалась Советская Россия, и, как говорил генерал Брэдли, «захват красного Китая не является решающим ходом. Он не обеспечит конца войны в Корее и не приведет Китай к покорности».

Многие американские военные и политические деятели высказывались в пользу мирных переговоров. Политики хотели закончить непопулярную войну, а военные — сосредоточить силы для обороны против Советского Союза.

История уже знала примеры неполной победы: квази-война с Францией в 1798 — 1800, война с Англией в 1812. Хотя прошло еще целых 2 года до подписания перемирия в Корее, война вступила в совершенно новую фазу.

 

Последняя попытка Макартура

Однако Трумэн все еще берёг героя. Но Маккартур не сдавался и делал попытки обойти самого президента.
Он попытался даже обратиться к лидерам Кон­гресса, без согласования этого вопроса с президентом США. 11 апреля 1951 г.

Трумэн снял его с должности. Новое наступление китайцев в ап­реле 1951 г. было остановлено, после чего обе стороны стали искать пу­ти к примирению.
Но в Штатах реакция была противоположной. Миллионы людей считали Макартура национальным героем, американским Наполеоном и главным воителем коммунистов.

На Трумэна и его окружение обрушился шквал критики. Как писали американские газеты, "популярность президента США в то время была не больше, чем кончик ослиного хвоста".

В то время как Макартур рисовал картины атомного Армагеддона, другие оплакивали резкое падение международного престижа США, вызванное разгромом их войск в Корее. Корреспонденты New York Times в столицах Европы, Азии и Ближнего Востока сообщали о «потере веры в Соединенные Штаты».

Во Франции «падение престижа Америки едва ли не катастрофическое». В Индии, где американский 
«престиж чрезвычайно пострадал», многие испытывали «тайную радость, видя, как азиаты наказывают жителей Запада»

Кое-кто даже усомнился в способности США воспрепятствовать советской оккупации Европы, учитывая, как плохо американские войска сражаются с Китаем.
Поскольку количество жертв с американской и южнокорейской стороны быстро возрастало, Макартур, сидя в Токио, начал слать в США сообщения, в которых пытался переложить вину за военное поражение на других и требовал тотальной войны против Китая.

Макартур и Трумэн, один решился на ядерный удар, второй отступил

10 марта 1951 года Макартур попросил предоставить ему «решающие атомные средства» в ответ на советскую поддержку с воздуха в Корее и Маньчжурии и сосредоточение китайских войск у границы с Кореей.
14 марта 1951 года, зная, что Трумэн добивается прекращения огня, Макартур выступил по радио с собственным ультиматумом Китаю. Трумэн возмутился:
«Я покажу этому сукину сыну, кто здесь главный», – но спустил дело на тормозах
Однако когда конгрессмен от Республиканской партии Джо Мартин прочитал на заседании палаты представителей письмо Макартура, где тот заявлял о неизбежности мировой войны и падения европы, что больше толкало сенаторов и конгресмнов на его сторону.
Но н страстное желание Маккартура анести удар было причиной его увольнения. Мало кто знает что даже после увольнения Маккартура., президент Трумэн ставил мир на грань ядерной бойни.

Всего лишь несколькими неделями ранее, в сереине марта начальники штабов приказали нанести атомный удар по Маньчжурии, если китайцы отправят туда еще один крупный воинский контингент. 
6 апреля Трумэн одобрил этот приказ и разрешил передачу девяти атомных бомб из-под контроля КАЭ военным на Гуаме и Окинаве. Но через несколько дней Трумэн уступил давлению миротворцев.

В конце марта Маккартур пытался минуя президента спровоцировать войну с Китаем. Именно поэтому он был уволен.

К концу марта 51 года 8-я армия, с боями (в которых гигантские потери теперь несли китайцы), снова отбила Сеул и вернулась к 38-й параллели. Наступил момент, которым Трумэн воспользовался, чтобы начать переговоры с Китаем о перемирии.

21 марта проект договора послали Макартуру, но тот попытался перехватить инициативу. Рассказывает бывший советник президента Джордж Элси - в фильме "Трумэн":
"Всё, чего хотели Трумэн и правительство – уйти из Кореи более-менее достойно. И в этот момент Макартур пишет ультиматум китайским коммунистическим правителям. Он пренебрежительно отзывается об их военной мощи, отмечает их слабую подготовку, запугивает продолжением войны, и в конце предлагает сдаться лично ему. Узнав об этом, Трумэн сказал: "Я готов был дать ему такого пинка, чтобы он летел до Китайского моря". 
Сам о себе в "Воспоминаниях" Д. Макартур написал:
"Я стал символом свободного мира, бастионом против распространения коммунизма".

Для Сталина увольнение Дугласа Макартура также стало большим облегчением. Трумэн давал понять, что не будет вести боевые действия на территории Китая и не станет применять ядерное оружие. От советской стороны американцы ждали того же – ограничения вооруженного конфликта районом Кореи и отказа от использования атомной бомбы.

Увольнение Макартура

Политические заявления Макартура, его требования войны до победного конца все больше вызывали раздражение в Вашингтоне. Накопившееся недовольство прорвалось 11 апреля 1951 года, когда Гарри Трумэн объявил об отставке генерала и назначении его преемником генерал-лейтенанта Мэтью Риджуэя.

Макартур узнал о своей отставке из выпуска радионовостей. Страны Западной Европы вздохнули с облегчением: Белый дом наконец-то убрал генерала, размахивающего ядерной дубинкой. 
11 апреля 1951 года по распоряжению Трумэна генерал Макартур был отстранён от командования войсками.

Тому было несколько причин, включавших встречу Макартура с Чан Кайши на дипломатическом уровне и недостоверные сведения о численности китайских войск возле корейской границы, переданные им Трумэну на атолле Уэйк. Кроме того, Макартур открыто настаивал на ядерном ударе по Китаю, несмотря на нежелание Трумэна распространять войну с территории Корейского полуострова и возможность ядерного конфликта с СССР.

Трумэн был не в восторге от того, что Макартур берёт на себя полномочия, которые принадлежат Верховному Главнокомандующему, коим являлся сам Трумэн. Военная элита всецело поддержала президента. Макартура сменил бывший командующий 8-й армией генерал Риджуэй, новым командующим 8-й армией стал генерал-лейтенант Ван Флит.

1 час ночи 11 апреля 1951 года Трумэн созвал корреспондентов и объявил о том, что он направил Дугласу Макартуру послание. В нем говорилось:
«Я глубоко сожалею, что в мою обязанность как президента, верховного главнокомандующего вооруженными силами Соединенных Штатов входит решение освободить вас с постов верховного главнокомандующего вооруженными силами союзников, главнокомандующего вооруженными силами ООН, главнокомандующего вооруженными силами США на Дальнем Востоке...»

«Американскому кесарю» сообщили об увольнении во время обеда, который он давал сенатору У. Магнусону в банкетном зале посольства США в Японии. Лицо Д. Макартура вытянулось, потом застыло. Казалось, на него легла железная маска. 

В чьем-то стакане звякнула серебряная ложка. Макартур повернулся к супруге и сказал: 
«Джинни, мы наконец едем домой». 
В тот день он горько пожаловался он Уильяму Себолду, главному представителю госдепартамента в штабе:
"Я публично опозорен после 52 лет службы".

Дугласу Макартуру не удалось развязать ядерную войну, сколотить политический капитал и стать президентом. Но он по прежнему был кумиром американского народа, который плохо знал каким же психопатом был их кумир