На фоне непрекращающегося противостояния вокруг газопровода «Северный поток-2» и попыток США захватить газовый рынок Европы, блог «Как там во Франции» рассказывает о том, как переживают зиму французы.

Несмотря на то, что публикация была сделана в начале прошлой зимы, ситуация сегодня не сильно отличается от прошлогодней и разительно отличается от медиа-картинки благополучной Европы, старательно рисуемой украинскими пропагандистами и российскими либералами.
 
По данным INSEE (Национального института статистики и экономических исследований), 5,9 млн французов живет в «энергетической нищете». За этим технократическим выражением — разные человеческие судьбы. Арендаторы или владельцы, живущие без электричества или без отопления, затыкают окна своей квартиры тряпками, страдая от влаги, которой пропитываются стены …

Побываем у них вместе с Стефани Лакомб, фотографом, и социологом Бруно Марека.

У Гийома.

«Мне никогда еще в жизни не было так холодно, как с тех пор, как я самовольно устроился в эту квартиру, которая пустовала. Я пытаюсь обустроиться: для сна я поставил палатку, утеплил ее изнутри тканью и поставил электрический нагреватель. Я сплю в шапке, колготках, носках и пижаме Thermolactyl и кладу в постель бутылки с горячей водой. Но холод, идущий с бетонного пола, все-равно пробирает».
Гийом, 50 лет, неженатый, безработный, живет в парижском регионе. 
(фото: Sté phanie Lacombe / Picturetank)

У Валери.

«В 2007 мы купили дом под капитальный ремонт. Фирма, которая должна была делать ремонт, обанкротилась, и мы потеряли все. На протяжении трех лет мы жили в холодном, влажном, с заплесневелыми стенами доме, полном сквозняков … в 2011 году, мы поставили на нашем участке этот домик на колесах. С пола идет холод, в общей комнате 12 градусов, а в спальнях — 8. Продукты в кухонном шкафу замерзают».
Валери, 44 года, замужем, четверо детей, профессия — детская воспитательница, на инвалидности. Проживает в Даммари-ан-Пюизэ, департамент Луарэ.
(фото: Sté phanie Lacombe / Picturetank)

У Жерара и Маризы.

«В зимний период, мы моемся по пятницам, вечером, после ужина, по очереди».
Жерар, 67 лет, холостяк, бывший фермер на пенсии. Его сестра, Мариза, 63 года, незамужняя, пенсионерка, домохозяйка. Владельцы дома в Питивье (Луарэ). 
(фото: Sté phanie Lacombe / Picturetank)

У Кристиана.

«Я живу в деревне в горах. Я грел дом с помощью дровяной печки, но, заболев грыжей межпозвоночного диска, я больше не мог таскать дрова … Я продал печь и купил керосиновый обогреватель, который я включаю, когда становится очень холодно. Один знакомый помогает мне занести в дом 25-ти литровый баллон с керосином. Я, как и все, стараюсь экономить, поэтому пользуюсь электрическим отоплением совсем мало».

Кристиан, 62 года, холостяк, коммерческий агент. Квартирант дома в Вайокес (департамент Эро). 
(фото: Sté phanie Lacombe / Picturetank)

У Франсуазы.

«Я купила этот дом в 2011 под капитальный ремонт. Я надеялась, что сын займется ремонтом, но он уехал, забрав мои сбережения — 15 000 евро — чтобы оплатить свои долги. У меня нет ни электричества, ни воды, ни туалета. Я пользуюсь свечами, затыкаю окна тряпками и греюсь керосиновым обогревателем. На жизнь мне остается 50 евро в месяц. Зимой здесь спать очень тяжело».

Франсуаза, 56 лет, разведенная, мать троих детей, санитарка на пенсии, владелица дома в Ганж (департамент Эро). 
(фото: Sté phanie Lacombe / Picturetank)

У Романы.

«Мы поселились в эту квартиру шесть месяцев назад. С тех пор моя дочь постоянно болеет: бронхиты, бронхиолиты, воспаление легких … В ее комнате холодно, я ставлю термостат на 25 °, но он еле добирает до 17 °. Ее матрас черный от плесени и на стенах пятна от влажности. Хозяин квартиры не обязан делать ремонт, хотя наше жилье в списке непригодных для жизни. Это ужасно. Пока проблема не решится, мы вынуждены спать втроем в гостиной».
Романа, 22, замужем, один ребенок и ждет второго. В поисках работы. Квартирантка в Мэзе (департамент Эро). 
(фото: Sté phanie Lacombe / Picturetank) 

У Надин.

«Столовая — это единственная отапливаемая комната в этом доме. У меня есть керосиновый обогреватель, который стоит у камина. Я не хожу в гости, потому что не могу в свою очередь пригласить к себе. У меня слишком холодно».

Надин, 71 год, вдова, мать 2-х детей, продавец на пенсии.
Владелец в Вексен (департамент Валь-д'Уаз).
(фото: Sté phanie Lacombe / Picturetank)

У Беранжэр.

«Котел сломан, хозяин дома не хочет ремонтировать. В доме холодно и влажно. Тяжелее всего ночью, когда я просыпаюсь и чувствую оледеневшие ноги моего ребенка. В эпоху интернета мы живем как наши деды. Я устала. Когда идет дождь, внутри все промокает. Мы успокаиваем себя тем, что у нас хоть какая-то крыша над головой, хоть и разваливающаяся».
Беренжер, 35 лет, замужем, 4-ро детей. И она и муж — безработные. Снимают дом в Дуэ (департамент Нор (Север))
(фото: Sté phanie Lacombe / Picturetank)

У Коринны.

«Эта квартира относится к категории помещений, непристойных для жилья: влажность, встроенные шкафы, стены и окна в плесени, одежда тоже. Я живу на пособие (RSA). После оплаты коммуналки, у меня остается 70 евро. Иногда в моем доме холоднее, чем на улице. Бывает, что во время каникул моя дочь не вылезает целый день из-под одеяла, вместе с кошками, которые ее греют. А по вечерам, иногда, мы вместе с ней садимся на пол у батареи, но все равно холодно, ведь всего 16 градусов».

Коринна, 40 лет, мать-одиночка 4-х детей. Безработная. Снимает квартиру в Сэт (департамент Эро).
(фото: Sté phanie Lacombe / Picturetank)