- Лада Евгеньевна?

- К вашим услугам, Ваша Извечность… - ответила дама, склоняя голову. – Как мне будет позволено…

- Авдотья. – отрезала Дунька. – Еще лучше просто «Дуня». И, если возможно, «ты». Мой возраст полностью соответствует внешнему виду, так как я совсем недавно… нахожусь в своем нынешнем статусе.

- Да, мне сообщили. – что-то решила для себя консультант, на секунду не сумев замаскировать тяжелый взгляд человека, вступившего в общение с существом иной природы. – Ну что ж, Авдотья, как скажете… вернее, как скажешь.

- Спасибо. – улыбнулась Дуня, поставив первый плюсик своей новой знакомой, и повернулась к подошедшей официантке:  – Один латте, и… что будете, Лада Евгеньевна? Да, и один капуччино пожалуйста.

- Итак, Знаки. Чтоб тебе все это сразу ложилось куда надо, определю это понятие: знаком является любой образ…

-  …несущий коммуникативную функцию и имеющий присвоенное значение.  Лада Евгеньевна, кое-какая база имеется, все-таки дочь искусствоведа. – поспешила облегчить работу своему консультанту. – Уж простите, что перебила…

- Да ничего страшного, я давно придерживаюсь мнения, что диалог всегда продуктивнее. Что ж, говорите… говоришь, «база есть», ну тем лучше. – не стала вставать в позу Лада Евгеньевна, записав себе у Дуньки еще один плюсик. – Однако сразу должна оговориться: если хочешь что-то понять, прямо сейчас выброси из головы всю эту культурологическую белиберду с треугольниками Фреге и прочими денотатами-сигнификатами, к простому и ясному пониманию главного все это шаманство притянуто за уши ради банальной корысти. Н-да, слышали бы меня сейчас мои коллеги…

- Крамола, ага. - хмыкнула Дунька. - Всегда подозревала что-то в этом роде, особенно когда мне объясняли про глубинные различия между знаком и символом.

- На свете нет ничего более консервативного, чем Знаки, и в то же время функционал знака может быть привязан к чему угодно. Даже вот этот сахар на столе, он тоже в определенной ситуации может выступить в качестве Знака. Причем имеющего самое непосредственное отношение к вам, Извечным.

- Да? И какое же? – живо заинтересовалась Дуня, отмечая для себя подлинное преподавательское мастерство собеседницы.

- Не знаю, был ли у тебя случай понаблюдать за процедурой общения так называемых «сильных мира сего»…

- Всякие министры-президенты, да?

- Ну… Не только, я бы сказала. Эти множества пересекаются, конечно, но вполне тождественными я бы их не назвала. К примеру, как-то раз я переводила на неофициальной встрече польского кардинала, курировавшего, извиняюсь за тавтологию, от Курии группу «Сантандер», с одним из членов Политбюро и главой американской бюджетной комиссии, уже и не скажу, сенатской или Конгресса. Я не очень хорошо помню предмет их совещания, но в целом тогда речь шла о неких разногласиях относительно кредитной линии на покупку и монтаж каких-то нефтехимических заводов, впрочем, это совершенно неважно, важно только что речь, насколько я смогла понять, шла о потоках, заметных не только на европейском, но, наверное, и на мировом масштабе… В самом начале встречи был подан чай, и кардинал обозначил свой ранг, положив себе в стакан два кусочка, тогда как и американец, и наш положили себе по три. К чаю, конечно же, никто не притронулся, его так и унесли, но те из присутствующих, кто понимал значение всех этих танцев, отнеслись к церемонии со всей серьезностью.

- И что же это значило?

- Кардинал дал понять своим собеседникам, что выступает в роли объявляющего волю Извечных. Ни у американца, ни у нашего таких полномочий не оказалось, и в итоге встреча свелась не к достижению неких договоренностей, на что надеялись наша и американская стороны, а к решению чисто технических вопросов по исполнению объявленной кардиналом воли.

- Вот даже как. И что, они всегда вот так лезут во все дела?

- Извини, но об этой стороне вопроса ты будешь говорить не со мной, наверняка у вас найдутся л... специалисты, которые смогут объяснить тебе эту сторону дела. Видишь ли, Красавчик поручил мне «пояснить тебе про узорчик», так что, с твоего позволения, я бы предпочла не слишком отдаляться от обозначенных мне границ компетенции, хорошо? О, вот и наш кофе. Спасибо, девушка…

- Хорошо, я поняла. – покладисто кивнула Дунька, принимая у официантки бокал. – Про «узорчик» тоже интересно.

- Даже, наверное, интереснее. В конце концов, все эти экономические судороги, все эти потоки, откаты, банки с пауками – всего-навсего возня партхозактива, пафосная и надутая, но возня, не более, тогда как тематика «узорчика» охватывает куда более емкие предметные области... Как и все действительно важное, тайна этих знаков по-детски проста и лежит в буквальном смысле на поверхности. Ты наверняка уже знаешь, ваши верхние зубы служат для… кх-м, питания, тогда как Приобщение происходит исключительно нижними. Вот они, М и W. – вытянув из-под чашки пухлую бумажную салфетку, консультант выдавила на ней краем зажигалки обе ломаных линии. - Погляди на них, они ничего не скрывают, все на виду: Вверх и Вниз. Свет и тьма. Рост и тлен. Ухватила? Стратегия.

- Стратегия? Чего?

- Попробуй сама.

- Отношения к… кормовой базе..? извините, я не знаю, как еще это выразить. – задумчиво пожевала губами Дуня, и тут же выбранила себя за длинный язык, так как по лицу собеседницы пробежала явственная тень неодобрения. – Хм… Действительно. Москва и Wашингтон,  хы. «Всех Сожрать» или «Всех Приобщить»… Извините за «базу», не смогла на лету сформулировать получше…

- Не только. И не столько. – обозначив кивком принятие извинений, продолжила консультант. - Этот дуализм поглубже, он вскрывает и несколько более фундаментальные вещи, на фоне коих даже вы, Извечные, мало чем отличаетесь от «кормовой базы», как ты изволила выразиться. Хотя самую суть ты вычленила совершенно верно. Ну как, дальше подсказать, или сама?

- Давайте сама попробую; поправите, если понесет не туда. Смирение и Гордость? Хотя нет; это, пожалуй, не будет уместным, слишком уж пафосно…

- Да почему неуместно, - вполне; однако, как ты сама чуешь, это лишь признаки. Не концентрируйся на признаках, копни основу.

- «Пастьба vs Охота», как у мемфисцев с шотландцами?

- Вот это в точку, если формально; но это попадание, скажем так, на все том же московско-wашингтонском этаже. Даже наверное ниже, ибо все эти мемфисские и шотландские клоуны не более чем кучера, косплеящие в людской на тему мира своих господ. Ладно, не мучайся: в самую первую, но крайне ограниченно понимаемую очередь, это позиция по отношению к Источнику Сущего, если угодно; манера самосознания, принцип усвоения Его дара. Поняла? База. Основа основ.

- Сбирание и расточение… - задумчиво произнесла Дуня, цитируя сами собой всплывшие в памяти слова Яги.

- Именно. – удовлетворенно откинулась в кресле Лада Евгеньевна. – Умница, девочка. В пределе это именно оно, «сохранить» либо «растратить». Два единственных истинных действия, какие только и можно совершить с вещами Мира, живыми и неживыми. Именно отсюда, из этого единственно-подлинного, корневого дуализма, и берет начало как ваша извечная вражда, так и, соответственно, вся символика как таковая. Впрочем, у вас, я имею в виду Извечных, она проста, так как функциональна и наверное я бы даже сказала утилитарна. А вот та, коею пробавляется наш брат-неприобщенный, - там да, там прямо-таки фейерверк. Семь верст до небес, и все в стиле «слышал звон».

- То есть, это значит, что вообще вся символика из этого корня, М и W? Как же тогда всякие круглые штуки? Ведь круг, колесо – это все-таки что-то тоже такое, первичное, я это чувствую. Или еще какие-нибудь другие, несводимые к двум углам? Та же звездочка, которая прямо-таки везде.

- Да, круг играет свою роль, важную, но подчиненную, ты сама это скоро поймешь, когда главное разложится в голове по полочкам. Круглое  прежде всего атрибут всех этих полусумасшедших деревенских бабок и немытых шаманов. Это у них в чести все эти колеса, офии и прочая неактуальная белиберда, потому что, строго говоря, круг и его производные даже не Символ, это скорее элемент Мира, используемый прямо, в сыром виде, без каких-либо культурных привязок и коннотаций. Для вас, да и для нас, живущих в антропосфере, все эти пережитки каменного века не более чем параллельный космос, они нас не интересуют, живут там себе, привораживают односельчан, жрут свои поганки, не лезут никуда, - и, наверное, правильно делают. При этом главный символ – да, ты верно подметила, именно углы и объединяющая их звезда. Мы живем на земле звезды о пяти лучах, и это такая же объективная вещь, как функциональное различие между верхними зубами и нижними; выражаясь образно, у каждой песчинки тут ровно пять граней, не больше и не меньше, а у любого таракана всегда «случайно не хватает» одной из шести ног. Поэтому на этой земле всегда, что бы ни происходило среди вас, либо среди неприобщенных, именно пятеричная структура будет основой графического представления Главной Идеи, определяющей не прямо вот так «содержание» каждой головы, а, скорее, саму его размерность. Хотя тебе, как гуманитарию, видимо будет ближе «окраску». Да ты сама легко это заметишь, если поглядишь со вниманием, пятерка здесь воспроизводится буквально везде где только можно, пентагон и пентаграмма присутствуют во всем, от архитектоники и схемы старых дохристианских соборов до главного здания Университета, от школьных оценок и основ воинского строя до имманентной палеоазиатам гендерной мифологии, манифесты которой до сей поры можно обнаружить в тех же «народных орнаментах»; - понятно, я имею в виду аутентику, а не то, что в академических кругах принято ею считать.

- Скажите, Лада Евгеньевна, а так было всегда?

- И снова в точку. – помрачнела преподавательница, подзывая официантку. – Ты, конечно, сейчас прыгаешь с пятого на десятое – заметила, кстати? Опять двадцать пять, как и везде! – но должна признать, что это отличный вопрос, девочка. Ты сейчас либо попала аккурат куда надо, либо… Впрочем, это достаточно легко проверить, тебе самой интересно..? Да, милочка, мне пожалуйста еще один капуччино.

- Конечно. А как? …Девушка! Мне тоже латте повторите, пожалуйста.

- Да просто: попробуй ответить на этот вопрос сама. Или хотя бы проследи, откуда он взялся в твоей голове.

- Когда Вы говорили о пятеричности, я все пыталась понять, как они соотносятся, М и Пять. Да, пятерка задает саму форму как М, так и W, но это просто число, модуль этих фигур, тогда как статичность модели есть признак ее умозрительности, а все живое всегда динамика. Я помню, когда нас учили строить трансакции, Яков Наумович всегда говорил, что по-настоящему хорошая проводка всегда балансна, легко обратима, как Яков Наумович это называл – «так и просится», - настолько, что для ее оживления не хватает только решения собственника о направленности движения средств.

- Цфасман?

- Да, Вы его знаете?

- Он тоже время от времени у нас консультирует; но ты не отвлекайся, очень интересно.

- …Ну вот я и представила, как оживить эту модель, и сразу подумалось о введении временной оси.

- Хм. Ты действительно очень неглупая девочка, пусть в данном конкретном случае и ошибаешься. Нет, время тут ни при чем, динамика присутствует уже в самой структуре Извечных Знаков: обрати внимание, что тот, что другой можно представить в виде горизонтальных линий из двух и трех точек, то есть в виде эдакого недорисованного треугольника…

- Усеченной пирамиды.

- Да, у неприобщенных это повелось именно отсюда, однако никакая двуфратриальная экзогамия не имеет к генезу Знака никакого отношения. К слову, в совсем уж глубокой древности, когда между вашими и нашими еще не появилось мутной прослойки профессиональных управленцев, пирамидка была еще проще, и состояла из одной амбивалентной двойки, отсылающей сразу в оба направления, что уточнялось конфирмующим «Л» или «V» - в те времена даже Laudanum было принято писать именно c обычной «русской» «Л». Но сама по себе пирамида смысла не содержит, это лишь банальное указание на «невидимую вершину», ставшее вполне «понятным» любому кухонному мистику, особенно с распространением интернета. С тройкой и двойкой еще проще: три, два...?

- …один. Ага, поняла. У М тройка снизу, двойка сверху, это и задает недостроенную шестую точку, указывающую вверх. Ага, вот и вспомнилось про сахар: кладущие два кусочка ближе к вершине, чем кладущие три! – радостно сообщила Дуня, тут же извинившись за столь ребяческое катанье по травке: - Да-да, я не отвлеклась и слежу: динамика фигуры - вверх. Позитив?

- Шире: Бытие. Согласие с бытием, его допущение. В отличии от ваших… оппонентов, заявляющих своим Знаком о Небытии как о суперпозиции своих усилий. Кстати, рассмотри в этой связи остальные звезды.

- Какие? Э… Свастику, что ли?

- Да нет же! Свастика – это все тот же Pole Star, я имею в виду именно звезды.

- Ну, гексаграмма осталась. Вроде как еще у мусульман есть восьмиконечная… - стыдясь своего невежества, буркнула Дуня.

- Верно, ее еще наш криминал активно использует. Как обычно, с подачи Фельдмана. – улыбнулась Лада Евгеньевна. – Ну? Все?

- Больше не знаю. – решилась признаться Дуня. – Остается только гадать. По логике вещей, существуют еще семи– и девятилучевая, но с ними у меня вот так враз ничего не связывается.

- Неудивительно. – без осуждения и скорее задумчиво отреагировала Лада Евгеньевна. – И не спеши стесняться: на планомерное затаптывание этих знаков много веков работала целая индустрия, в результате одна растеряла все, с чем была когда-то связана, а оставшуюся бесхозной гексаграмму пользует кто попало... Впрочем, тебе как Извечной вся эта шести-семилучевая тематика индифферентна, это наше, «кормовой», как ты выражаешься, «базы»…

- Лада Евгеньевна. – без особенного нажима, но твердо обозначила Дуня. – Я уже извинилась за это неудачное выражение, и не желаю более возвращаться к данной тематике. Прошу понять правильно, и, если к тому нет совсем уж непреодолимых препятствий, простить меня еще раз. Окончательно, если это возможно.

- Ого. – остро глянула консультант поверх очков. – Есть зубки, есть… Да кто бы сомневался, девочка. Это ты меня извини, ворчу как бабка старая… Извини, и давай не будем отвлекаться на несущественное. Итак, генез семерки и шести останется непонятным без породившей их Девятки. – Лада Евгеньевна так и произнесла «девятку», с большой буквы. – Звезда о девяти лучах с одной стороны иерархически главная, с другой же практически не имеет смысла ни для кого, ни для нас, ни для вас. Ты заметила, что никто не решается хоть как-то ее использовать?

- Пожалуй, да. А в чем тут дело?

- Это Канлы Улдыс. В европейской традиции именуется «Черной Звездой Воителя». Говорит ли тебе это о чем-нибудь?

-  Ну, вот так навскидку в голову приходит разве что девятихвостое знамя Чингисхана, да собственно и все. И то, лишь на уровне смутных ассоциаций.

- Нет, ты все-таки молодец. А для своего поколения пожалуй что и уникум. Обязательно купи здесь тортик своей маме, и передай ей его от меня с наилучшими пожеланиями. Бери творожный, он тут очень неплох.

 - Что, неужели опять попала пальцем в небо?  - улыбнулась Дуня, ставя себе заметку о тортике, - действительно, надо сегодня прихватить какой-нибудь вкусняшки да и почаевничать с бедной мамкой, наверняка уже соскучившейся по непутевой дочке-вампирше.

- Оно и есть. Девятка ни много ни мало, а объявление о своих правах на мир. На весь мир, причем отнюдь не только в географическом смысле. Это знак власти над всеми. – Заметив во взгляде Дуньки невысказанный вопрос, консультант уточнила: - Да, ты все правильно поняла. Не только над нами, но и над вами.

- Ничего себе. Значит, появись сейчас какой-то новый Чингисхан, он станет в том числе и моим начальством..? Однако.

- Не стоит волноваться, Он приходит очень редко, только когда все запуталось настолько, что без Него действительно уже совсем никуда. Да и станет Он скорее начальством над твоим начальством. – начала было Лада Евгеньевна, но, как видно, сумев прочесть в глазах Дуняшки указания на истинное положение вещей, переменилась в лице и не удержалась от судорожной попытки одновременно и встать, и поклониться. – Великая Мать. Я прошу прощения, меня никто не пре…

- Так. Лада Евгеньевна. – строго начала Дунька, цепко удерживая собеседницу за руку, и поскорее меняя тон на едва ли не умоляющий. - Вот просто прошу вас – не надо, а? давайте не будем, ладно? Ну пожалуйста.

К чести этой поистине незаурядной женщины, она довольно споро взяла себя в руки, проявив смятение лишь несколькими минутами прихлебывания воды из стакана да скомканной салфеткой; разве что снова перешла на «Вы» - похоже, что окончательно.

- Ага. Так вот почему знака двухлучевой звезды нет вообще, а трехлучевая работает всего-навсего трейдмарком пошлых бюргерских автомобилей… Роза Евгеньевна, мне тогда непонятно с… оппонентами. Как сочетается их пятеричность и их звезда? У нее же четыре луча. Wашингтонское W – и тетраграмматон. Как так, где же пентагон?

- А, вон Вы о чем… - улыбнулась Лада Евгеньевна. – С этим еще проще: если ты напряжешь память, то сразу же обнаружишь, что наложенная на них тамга ровно ничем не отличается от нашей: тот же флаг, те же погоны военных, вижу, вспомнила? Конечно, все то же самое. Просто для лондонских и наша земля, и та, где физически расположен этот самый Wашингтон, - не более чем охотничьи угодья, ведь истинный Wашингтон с буквы W не в округе Колумбия, а в их новой вотчине.

- Лауданум… Новой? А старая, так понимаю, Venice?

- Естественно, она. Чуть ранее и восточнее известная как Vaal... А вокруг просто Вашингтона точно такой же вольер для дичи, как и вокруг нашего Керим Эль, вся разница только в том, что тут всегда отстреливали, а там на некоторпое время стало модным поначалу откармливать; потому-то и помечен он точно такой же звездой, как и наш, при неявном, но вполне читаемом старшинстве звезды четырехлучевой. Или тетраграмматона. Ну или «Креста», если угодно.

- Креста? А… Ну да, ну да, точно, если отбросить лишнее, то выходит, что лондонская звезда - все тот же старый добрый Cruz…

- Наоборот. Основой служит Navigation Star, а уж развесить на ней пригоршню культурологических бирюлек дело нехитрой техники: немного инвестиций, немного креатива, и voila, вот вам и совершенно самостоятельный Крест, с прилагаемым комплектом симпатичных куколок, понятных даже ребенку средневекового скотовода. Так что тетраграмматон есть не более, чем причудливо обоснованная деталь не менее причудливого обоснования…

- Звезды Навигаторов, я уже поняла. Выходит, этот непонятный симбиоз… - Дуня подняла голову, разглядывая Комплекс с новой точки зрения.

- Вижу, Вам стало яснее, почему Ваш офис расположен не где-то еще? – проследив за направлением взгляда собеседницы, грустно ухмыльнулась Лада Евгеньевна. – Да. Без присмотра никуда, иначе не успеешь оглянуться, а Cruz уже проворно трансформируется в куда более откровенный Pole Star, и в один прекрасный день мне придется признать, что моим внучкам не за кого идти замуж, потому что кругом чужие охотничьи угодья, и несъедены остались одни лишь Кевины Забужки… Не доводилось встречать этот милый рассказик? Напрасно. Мой Вам совет, найдите в интернете, ознакомьтесь; в рассказике, конечно, нет ни слова об Извечных, и отображена одна лишь наша специфика, но тем не менее он что называется отражает. Поэтому я очень рада, признаюсь, что этот присмотр во-первых появится вообще, а во-вторых, что он будет производиться Вами, а не таким самодовольным фатом, как Ваш Улеб, уж простите меня за прямоту. Иначе «так» действительно будет «всегда» - вернее, до самого торжества Небытия…

- Вот как. – задумалась Мать, и решительно повелела: - Лада Евгеньевна, Вас не затруднит немного расширить? Здесь мне хотелось бы разобраться вплоть до деталей… Одну минуту, извините.