Пишет oohoo : О культурных революциях (39)

        39. Параллельная Активизация.   (начало, пред.глава)  На всякий случай повторюсь: вся социальная жизнь вокруг и внутри нас состоит, согласно соломоновой мудрости, из «суеты сует», представляет собой четырехмерный фрактал, где процессы уровнем выше состоят из подобных им процессам уровнем ниже.                                                 Поэтому найти схожесть в течении можно между любыми двумя историческими процессами в самые разные моменты.

      Обязательно на каком-то из уровней данного узла найдется такая же фаза развития одного из процессов, как и на одном из уровней другого узла.

      Проблема сравнительного анализа социальных процессов заключается не в поиске подобий, а в отборе из множества подобных именно таких, сравнение с которыми может быть значимо, позволит делать верифицируемые выводы и прогнозы.

       Каждый момент исторического времени-пространства уникален и неповторим, но эта калейдоскопичная уникальность формируется из постоянных повторений. «Что было, то будет». Поэтому на данном этапе развития психолого-исторической науки анализ актуальных процессов возможно проводить именно на основе сравнения одинаковых фаз близких по содержанию политико-культурных, политико-технологических, политико-экономических, политико-институциональных процессов.

     Причем методов-ключей для такого сравнения у нас набралось уже достаточно. Это и просто параллельное сравнение фаз близких процессов одного уровня, и сравнение фаз одинаковых стадий процессов разного уровня. Есть еще «гегелевский» ключ поиска «фарсовых» повторений истории в заключительной четверти больших стадий процесса. А есть ключ симметрии четвертей и 12 стадий внутри каждой из больших стадий, в частности, на входе и на выходе Надлома.

      Впрочем, для применения всех этих ключей нужно иметь хотя бы приблизительно верную разметку главных процессов на стадии. Причем выяснить, была ли эта разметка верной, можно только по итогам применения сравнительных методов. Если удалось извлечь новое знание, позволяющее непротиворечиво проникнуть далее в скрытые от нас глубины прошлого или вершины будущего, значит, и основания анализа были верными. А если начинаешь спотыкаться о каждый вводимый в рассмотрение факт, то придется вернуться назад и искать ошибку в исходной разметке.

     Что же касается самой модели и методов-ключей, то даже имеющегося скромного опыта политического анализа и философических расследований-квестов на этой основе достаточно, чтобы убедиться в непротиворечивости формируемой цепочки выводов и даже настоящих открытий.

        Итак, у нас есть определенная основа в виде примерной разметки российского и всемирного исторического процесса (см.главы 14-15). После узла 19/20 Консолидации, завершившегося к 9 мая 2014 года, российская история перешла в 20 стадию Активизации. В тоже время всемирная история переживает сейчас узел 20/21, а ее 20 стадия началась 9 мая 1945 года.

      То есть мы имеем два близких и хорошо знакомых на в деталях исторических процесса – первые четверти двух великих культурных революций. Кроме этого мы провели предварительную разметку для трех коммуникативных ветвей двух исторических процессов. Никто нам также не мешает одновременно сравнивать российскую 20 стадию Активизации с 19 стадией Реставрации. И теперь на этой основе попытаемся прогнозировать дальнейшее взаимодействие политического центра и трех ветвей постсоветской элиты.

       Итак, мы предварительно вычислили, что постсоветский политический процесс завершающей четверти Надлома приблизился к завершению своей 14 стадии, она же вторая, активная четверть Активизации. Если сравнивать с активной четвертью Реставрации (ноябрь 1991 – октябрь 1993), то переход к 16 стадии Реставрации случился в ходе 7 съезда российских депутатов (декабрь 1992). Нужно определить, случился ли и когда такой же переход к 16 стадии Активизации.

    Для этого нужно понимать различие в предмете политики на этих двух стадиях российской истории. Содержанием Реставрации является учреждение обновленного государства на основе исторического опыта, своего и заимствованного, органично вписанного при этом в систему международных отношений. Соответственно, политические институты сопряжены с политическими штабами реформирования ветвей государственной власти. Между тем, такое сопряжение политики с государством вовсе не является нормой за пределами третьей четверти Надлома российской или всемирной истории.

        Например, в тех же США федеральные резервные банки или ГолдманСакс являются политическими институтами вне контроля государства и даже над ним. В том же СССР партийно-политические институты ВКПб-КПСС тоже были над государством и вне его контроля, как справедливо осудил их неконституционность КС РФ, как раз, при переходе к 16 стадии Реставрации.

         Предметом политики в завершающей четверти Надлома, включая 20 стадию, является не государственная, а научно-технологическая сфера. Причем на 20 стадии всемирной истории было так же, но тогда частью глобального центра была «опричная» часть СССР, прежде всего – его закрытый ВПК, развивавший ядерные, космические, информационные технологии.

        При этом западные республики Союза и страны Восточной Европы были, скорее, частью этой глобально-ориентированной «опричнины». Сегодня ситуация выглядит наоборот – научно-технологическое развитие заявлено приоритетом развития не только военных, но гражданских отраслей для основной России, а западные постсоветские республики оборачиваются даже не транзитным, а аграрно-рекреационным буфером между РФ и ЕС.

        В этой связи ключевым событием для постсоветского пространства является даже не заключение «минских соглашений», а их бессрочное продление в конце 2015 года и замораживание выполнения «Минска-2» на неопределенный срок. Этот момент стал определяющим для перспектив научно-технологичного развития, вернее, деградации территории Украины.

       До того у владельцев высокотехнологичных производств были какие-то надежды или иллюзии на быструю нормализацию и разворот отношений. После замораживания «Минска-2» начался постепенный вывод ключевых активов и кадров за рубеж, не только в Россию, но в качестве внешней диаспоры для российского научно-технологического комплекса. Часть ценных производственных активов сохраняется в городах Украины и будет частью кооперации через внешних посредников, но заводы Харькова, Днепра, Киева не будут самостоятельными центрами развития и тем более конкурентами своим российским партнерам.

         Важным отличием 20 стадии Активизации от 19 стадии Реставрации является также своего рода «экстравертность» нового политического центра в отличие от «амбавертности» предыдущего. В начале Реставрации и вовсе политические элиты были зациклены на внутренней конкуренции за статусные позиции. Поэтому на 19 стадии узел 15/16 привязан к итогам депутатского съезда и назначению нового премьера. А на 20 стадии изменения в политических раскладах внутри страны зависят не столько от кадровых назначений, сколько от изменений в политическом значении тех или иных институтов.

      Поэтому такого рода проекций внешней политики на внутренние расклады стало назначение 25.12.2015 Б.Грызлова полномочным представителем России в «минской контактной группе». Тем самым возросло политическое значение СБ РФ и «силовиков», а значение «либералов» и правительства снизилось еще раньше после отставки с этой позиции отозванного посла Зурабова. Однако и временно сменивший его представитель МИДа лишь обеспечил дипломатию для продления соглашения

      . Мидовская часть внешнеполитического штаба Путина отвечает, скорее, за черноморскую ветвь, а перевод Киева в зону ответственности СБ РФ, как раз, связан с его уходом ближе к «балтийской» ветви постсоветских союзов.

      Как мы предположили, узел 16/17 (Дно Надлома) внутри российской стадии Активизации будет связан с завершением президентских выборов 2018 года. А еще, как мы помним, такой же узел 16/17 внутри Реставрации – это сентябрь-октябрь 1993 года, острый конфликт и раскол внутри политической элиты РФ. Однако, хотя Активизация – это активная четверть ВКР, с повышенной конкуренцией элит, но узел 16/17 Реставрации совпадает с узлом 20/21 Раскола в рамках Институционализации (третьей четверти Надлома), то есть конкуренция связана с расколом. А вот узел 16/17 Активизации совпадает с узлом 14/15 (Раздел сфер влияния) вышестоящего контекста ВКР (четвертой четверти). То есть, как и в узле 14/15    Реставрации, когда был согласован и утвержден Федеративный договор, после инаугурации в мае произойдет закрепление отвоеванных в ходе Активизации сфер влияния.

       Опять же, при Реставрации учредительный процесс, стартовавший в середине 16 стадии был связан с обсуждением, а затем утверждением Конституции, поскольку предмет политики – реформа государства. Сейчас центральный предмет политики – научно-технологическая система страны.

      Недавнее послание президента от 1 декабря совпало с опубликованием указа о стратегии научно-технологического развития, хотя со стороны либерального правительства и его общественной опоры эта инициатива заслужила, скорее, обструкцию в информационном поле. Администрация президента вторглась на поле, которое до сих пор было оккупировано либеральными проектами типа «Сколково» или реформы РАН.

    Пока молчаливо-скептическая реакция либеральной элиты на «технологичное» послание ВВП больше походит на негативную реакцию представительной ветви на ельцинский «ОПУС» от 20.03.1993 г. С той разницей, что ельцинский указ был шагом к расколу, а путинский указ – шаг к переделу сфер влияния при сохранении единства элиты.

       Впрочем, важнее даже не сам указ или послание Путина, а конкретные шаги по сдвигу сфер влияния от правительства и его опоры в Госдуме, распределяющих бюджетное финансирование, к укреплению финансовой мощи госкорпораций. Тот факт, что пакет акций «Роснефти» был приватизирован втайне от системных либералов, как и «Башнефть» включена в этот процесс вопреки им – говорит сам за себя.

       Уже сейчас объявлено, что после выборов будет проведена коренная реформа налоговой системы, от которой зависит жизнеспособность научно-технологической стратегии. Соответственно, это утверждение «экономической конституции» и станет аналогом «поэтапной конституционной реформы», ставшей содержанием всей третьей четверти Реставрации, включая предварительную стадию «учредительного собрания».

     Нет сомнений, что в будущем 2017 году обсуждение налоговой реформы применительно к проектному финансированию, местному самоуправлению и другим «палатам» будет иметь такое же значение, как многопалатное и двухэтапное обсуждение проекта Конституции в рамках Конституционного совещания лета-осени 1993 года.

       Что же касается момента старта этой предварительной и промежуточной 16-17 стадии, то это будет некий аналог несостоявшегося на 9 съезде импичмента сразу и Ельцину и Хасбулатову, после чего был запущен референдум «да-да-нет-да». Но опять делаем поправку на «экстравертность» Активизации, когда политические импульсы в виде угроз и рисков приходят из внешней политики.

        Сейчас такого рода риски нарастают в связи с расколом элит в США и нарастающими попытками, либо не допустить инаугурации Трампа, либо обусловить передачу власти поддержкой антироссийской конфронтации. Как и предыдущие промежуточные узлы глобальной политики, этот узел также будет, похоже, привязан к астрономическому узлу зимнего солнцестояния. 20 декабря будет известен результат голосования выборщиков в США, а 22 декабря президент России проведет большую пресс-конференцию, которая будет не менее актуальной и, наверняка, с намного более живой аудиторией, чем послание 1 декабря.

         Внутрироссийское политическое расписание на ближайшие год-два вполне понятно и укладывается в нашу предварительную разметку. Сложнее предсказывать события и тренды на остальном постсоветском пространстве, на каждом из трех автономных направлений. Для этого и придется сравнивать с 20 стадией всемирно-исторического процесса (ВИП), она же вторая четверть Глобализации.

      Узел 13/14 Глобализации (9.05.1945) определил узел 19/20 ВИП. При этом политический центр Глобализации в лице «ялтинской тройки» созрел, согласно «каскадному закону», немного раньше. Серию военных переговоров и саммитов, включая Тегеран-43, можно считать предварительной стадией для этого центра, а открытие Второго фронта в июне 1944-го – переходом к глобальной 14 стадии. Эта 14 стадия Глобализации продлилась до рубежа 1964-65 годов (узел 16/17 Активизации), когда сменились не просто лидеры, а подходы к внешней политике в каждой из великих держав.

        Узлы ВИП-Активизации также связаны с внешними по отношению к политической элите событиями всемирно-исторического культурного контекста, а именно – научно-технологическими успехами человечества и их проекцией на глобальную политику.

       Тут, конечно, вопрос – не следует ли в таком случае считать Хиросиму-45 официальным стартом Глобализации. На мой взгляд, это событие является «сменой режима» для 14 стадии Глобализации, а не «сменой центра», потому что окончательный демонтаж прежнего европейского центра мировой политики, состоявшего из высших руководителей воюющих держав, произошел в момент безоговорочной капитуляции Германии. Япония с Китаем в данном случае не в счет, ибо воевали на политически вспомогательном ТВД, и на европейские расклады влияли косвенно.

       Исключением, вроде бы, был Перл-Харбор, если бы мы сегодня не знали о роли руководства США в его провоцировании. Кто тут субъект глобальной политики, а кто ведомый?

       Тем не менее, фактор атомных и ракетных угроз со стороны Рейха и закулисной гонки самих союзных держав существенно влиял на ход завершения войны в Европе и на внутреннюю политику самих держав. Не было бы близкой к готовности Бомбы, президентом после Рузвельта был бы Уоллес, а не Трумэн. Но только после Хиросимы это влияние стало непосредственным, а не косвенным.

     Поэтому успехи создания ракетно-ядерного оружия, происходившие в «опричном ВПК», вместе составляли всемирно-исторический контекст и были внешним политическим контекстом для Глобализации, не говоря уже о внутренней политике.

       В Москве летом 1949 года тоже вряд ли случилось бы «ленинградское дело», если бы не готовность Бомбы и подчинение крупных центров РСФСР ядерной «опричнине». Аналогично, близость создания термоядерной бомбы в 1953 году было причиной резкого, но преждевременного усиления Л.Берии, которого напуганные соратники едва успели обезвредить.

       В любом случае формирование глобального баланса сил – не только ядерных, но и ПВО, средств доставки и обычных вооружений – отражалось в постепенном разделе сфер влияния между великими державами, а равно и внутри руководства самих держав. Переориентация Китая от США к Союзу совпала с испытанием советской атомной бомбы, а после появления у СССР стратегической авиации к концу 1952 года в целом завершились попытки изменить сложившийся в целом баланс. Политические задачи военно-диктаторского лидерства были исчерпаны, и сам вождь на съезде КПСС инициировал политическую реформу.

         Смерть И.Сталина 5 марта 1953 года означала закрепление сфер влияния в высшем руководстве СССР (узел 14/15 Институционализации). Затем с небольшой «каскадной» задержкой был завершен такой же узел 14/15 для Активизации ВИП - после испытания советского термоядерного заряда в августе 1953 года.

        Следующий узел 15/16 также произошел практически синхронно и в советском политическом процессе и в параллельной эволюции центра глобальной политики. И опять политические изменения связаны с развитием технологий, на этот раз – ракетных. 1 мая 1960 года над Свердловском был сбит новейшей ракетой ПВО самолет-разведчик У-2. 7 мая партийный куратор ракетной программы Л.Брежнев назначается председателем президиума ВС СССР, формальным главой государства.

          Этот узел можно считать началом государственной дипломатии, основанной на новом имидже передовой державы. Опять с «каскадной» задержкой, и не в последнюю очередь под влиянием сбития Пауэрса – к концу 1960 года произошла смена лидера США. Новый президент Дж.Кеннеди в большей степени опирался на новейшие телевизионные технологии, а не на ВПК. Телевидение сделало космическую гонку СССР и США фактором глобального престижа, и оно же востребовало телегеничных лидеров.

          Наконец, в 1961 году полеты Гагарина и Титова максимально ускорили течение политических процессов, а возведение Берлинской стены в августе 1961 года стало символическим демаршем, которым стартовал процесс более масштабного разграничения сфер влияния. Узел 16/17 для ВИП-Активизации одновременно является узлом 14/15 Раздела сфер влияния для Глобализации.

       Внутри СССР этот период до и после смены лидера в октябре 1964 года проходил под лозунгом подготовки экономической реформы для ускорения НТП (узел 16/17 Институционализации и 17/18 российской истории). Но и для глобальной элиты главным вопросом стал доступ к стратегическому сырью для ВПК после деколонизации, а также реформа мировых финансов.

         Таким образом, аналогом текущего момента в российской 20 стадии Активизации на соответствующей шкале ВИП является период между полетом Гагарина и строительством Берлинской стены. Кто-то может усомниться в таких параллелях, но придется опять напомнить, что мы сравниваем процессы разного масштаба.

        Нынешние события на уровне российских госкорпораций имеют не глобальное, а глобально-региональное значение в масштабах не мира, но Большой России. От сосредоточения современных технологий в руках российских политико-экономических институтов зависит формируемое разграничение сфер влияния постсоветского пространства – не между глобальными игроками, а между ветвями постсоветских союзов, так или иначе ориентированными на Москву.

        Теперь, когда мы проследили уже пройденные Активизацией параллели, можно точнее сформулировать, какие именно технологии являются критичными для политики постсоветских элит. И тогда можно будет предсказать, какие формы может принять постсоветский уменьшенный аналог Карибского кризиса, предстоящий нам в период до президентских выборов в России.

       А уже после этого попытаться понять, нужно ли нам опасаться аналогов арабо-израильских войн, разрядки и ее срыва, афганской войны и так далее.

Продолжение следует