Черноморская трагедия 1986 года ...

В 22:00 31 августа 1986 года пароход «Адмирал Нахимов» Черноморского морского пароходства отошёл от причала Новороссийского порта. Судно совершало обычный круизный рейс по Крымско-Кавказской линии. «Адмирал Нахимов» (порт приписки - Одесса) был обычным гостем в Новороссийске. На протяжении более 20 лет в курортный сезон лайнер заходил сюда дважды в месяц. Вот и теперь судно покидало Новороссийск с тем, чтобы уже в 9:00 1 сентября прибыть в Сочи. Но этому не суждено было случиться.

«Адмирал Нахимов» у причала Новороссийска 31 августа 1986 года

На пути к катастрофе

На судне дела шли своим чередом. Часть пассажиров оставались в своих каютах и готовились ко сну, другие наслаждались культурной программой: в музыкальном салоне началась дискотека, в кинозале показывали фильм «Я любил Вас больше жизни», работали бары и ресторан.

Экипаж «Адмирала Нахимова» был занят привычной работой: прежде всего надо убедиться, что судно безопасно покинет гавань без помех со стороны других судов, находящихся в её окрестностях. В тот момент это должно было быть главной заботой капитана «Адмирала Нахимова» В. Маркова.

В 22:47 капитан лайнера запрашивает берег об обстановке на створах и рейде. Из Новороссийска сообщают: обстановка спокойная, разве что на подходе сухогруз «Пётр Васев». Курсы судов пересекаются, но на «Петре Васеве» пообещали пропустить пассажирский лайнер.

Сухогруз «Подольск», в прошлом - «Пётр Васев»

Вслед за этим Марков отдаёт соответствующие инструкции экипажу и покидает мостик: по одним данным он направился в свою каюту, по другим – в каюту «VIP-пассажира», начальника управления КГБ по Одесской области Алексея Крикунова (ему и его семье пережить аварию не суждено). Замещать капитана на мостике остался второй помощник А. Чудновский.

Через 3 минуты он приказывает рулевому определить пеленг на сухогруз, который к тому моменту уже находился примерно в 8 милях от «Адмирала Нахимова». Результаты проверки тревожные: суда идут пересекающимися курсами.

 В 23:00 Чудновский по УКВ-радиостанции связывается с «Петром Васевым»:

- «Пётр Васев», я пароход «Адмирал Нахимов». Ваш курс, ваши действия?

- Идём курсом 36, скоростью 12,5 узлов.

- Вы можете нас пропустить? у нас на борту 1000 туристов. Наш курс 160 град.

- Идите!

- Мы можем идти тем же курсом и не сбавлять оборотов?

- Да, можете идти.

- Вы пропустите нас?

- Да, идите!

Но сближение продолжается. В 23:05 третий помощник «Петра Васева» обращает внимание капитана сухогруза В. Ткаченко на то, что суда продолжают сближаться. Однако Ткаченко спокоен: по его расчётам, суда должны безопасно разойтись. Тем не менее, он отдаёт машинному отделению сбавить ход до среднего.

В 23:07 Ткаченко наконец прислушивается к настоятельным просьбам своего третьего помощника и поднимает глаза от приборов, которые, по его мнению, показывают благополучное расхождение. То, что он видит, шокирует его: огни «Адмирала Нахимова» уже совсем рядом. Ткаченко связывается с машинным отделением и отдаёт команду «Стоп».

Опасность ситуации понимают и на «Нахимове»: Чудновский приказывает свернуть на 5 градусов влево, затём ещё.

Но это уже не способно предотвратить катастрофу. Чудновский срывает трубку УКВ-радиостанции: «Петр Васев», что вы делаете? Работать немедленно назад!». Сам он приказывает взять левее ещё на 10 градусов…

Ткаченко также понимает, что с минуты на минуту произойдёт непоправимое: он последовательно отдаёт машинному отделению команды «средний назад» и «полный назад». Скорость судна медленно начинает уменьшаться. Увы, слишком медленно: инерция гружёного судна огромна, и через 2 минуты, в 23:12, происходит столкновение.

Схема движения судов перед столкновением

«Адмирал Нахимов» терпит бедствие

Вот как описывают этот момент люди, находившиеся в тот момент на борту судна.

Вячеслав Сербин, пожарный матрос: «Это был мой первый рейс, мне 18 лет исполнилось. У меня была вахта до 20 часов, я сменился и пошел гулять по пароходу, это было разрешено. Я пошел на пассажирскую палубу правого борта. Встретил товарища, взяли по чашке кофе, стояли и разговаривали. Приближения «Васева» я не видел. И тут удар, люди попадали, палуба вздулась…»

Игорь Телец, пассажир: «Мы с другом находились в кинозале, он расположен под баром «Варна» на корме. Почувствовали толчок, как будто стоп-кран нажали. Мы сначала ничего не поняли. Фильм прекратился. Вышли. Увидели вдали силуэт судна с огнями. А море тихое, ясная ночь, луна светит. И звук, будто река течет внизу».

Это шумела вода, лившаяся в пробоину.

Суда столкнулись под углом 110 градусов. «Пётр Васев» глубоко пробил правый борт «Адмирала Нахимова» носовым бульбом: выступающей частью судна, находящейся ниже ватерлинии. Бульб служит для улучшения гидродинамических качеств судна, уменьшая сопротивление воды. Но в данном случае выпуклый бульб сработал как мощный таран.

Удар пришёлся в район переборки между машинным и котельным отделением. При этом «Адмирал Нахимов» продолжал по инерции двигаться вперёд. В результате бульб сухогруза продолжал разрывать обшивку «Нахимова». Борт лайнера оказался вспорот почти на половине его длины – причём ниже ватерлинии. Когда суда расцепились, в пробоину мощным потоком хлынула морская вода.

Схема столкновения. Цифры 1 и 2 - места удара бульба и носа сухогруза. Жёлтым цветом обозначен размер пробоины

Практически сразу после удара на «Нахимове» погас свет. Сотни людей оказались беспомощными пленниками в тёмных коридорах судна. Правда, второму механику В. Белану удалось запустить резервный генератор и временно восстановить электроснабжение. Оно действовало лишь несколько минут, но эти минуты многим спасли жизнь.

Капитана «Адмирала Нахимова» В. Маркова удар застал по пути на мостик: он отправился туда, когда услышал три тревожные гудка, которые издал «Пётр Васев», переключаясь на «полный назад».

Попав на мостик уже после столкновения, Марков немедленно отдал приказ «Лево на борт!». Судно находилось всего в 4 километрах от берега, и капитан надеялся, что «Нахимову» удастся выброситься на мелководье. Но лайнер уже не слушался управления и, набирая воду, быстро кренился на правый борт. Судно было обречено.

Вячеслав Сербин: «Я растерялся, потом вспомнил, что надо делать. Я же только пришёл на пароход, инструкцию помню. Вспомнил, что надо побежать  в свою каюту, задраить иллюминатор. Я практически был на корме, пока бежал через палубу, погас свет. А у меня каюта на баке была, внизу. Уже начался крен, очень быстро всё было. Я задраил иллюминатор, надел спасательный жилет. Ни документы, ничего не брал. Вышел наверх, темнота, собралось человек 10 на баке. Прибежал старпом, говорит «Кто есть из команды, назовитесь». Мы назвались. Старпом взял подшкипера осматривать пробоину. Оба утонули. Люди, кто остались, начали куда-то идти, выползать. Я вышел на верхнюю палубу, там толкотня. Меня оттеснили к левому борту, я на него вылез. По этому борту, а палуба уже градусов под 45 была, в воду скатился. Начал отплывать, чтобы не засосало водоворотом: это же такая махина! Отплыл метров на 50…».

Игорь Телец: «Начался крен. Собралась толпа на палубе. Кто-то крикнул «Без паники, все на левый борт». Мы побежали, метров 10 до него осталось. Это нас спасло. Когда судно накренилось сильнее, толпа, кто задержался, не перебежал на левый борт, превратилась в один сплошной ком. Люди полетели в воду, а на них стали падать незакрепленные предметы:  бочки с краской, скамейки. Перед тем, как судно полностью утонуло, помню: люди лезут по мачтам, толпа лезет в галереи, за меня люди держались… Когда корма почти погрузилась в море, метра 4 осталось, меня потянуло. Со всех сторон летели люди, которые не удержались».

«Адмирал Нахимов» полностью затонул в течение 7-8 минут, к 23:20 31 августа 1986 года. Практически единственной спасательной мерой стали действия группы матросов под командованием боцмана В. Лободы, которые сбрасывали с палубы в воду спасательные плоты. Эти плоты спасли жизнь многим.

Как выживали

Выбраться с тонущего судна удалось примерно тысяче человек. Для остальных «Адмирал Нахимов» стал громадной стальной могилой. Однако и выбравшиеся были ещё далеки от безопасности, хотя Чёрное море летом достаточно тёплое, рядом – берег, порт, откуда придёт помощь. Но это время нужно ещё суметь продержаться на воде, а спасательные жилеты были далеко не у всех.

Да и пользоваться ими нужно уметь: по словам очевидцев, в море на месте трагедии выловили немало трупов, плававших… вверх ногами. Эти люди надели спасательные жилеты так, что те «вытаскивали» на поверхность нижнюю часть тела и, вместо того, чтобы спасать, топили своих обладателей.

Те, у кого не было жилетов, спасались, как могли. Среди них были старики, дети, люди, получившие травмы и не способные держаться на плаву. Многим из них не удалось дождаться помощи. Впрочем, здесь лучше дать слово очевидцам.

Вячеслав Сербин: «Я член экипажа, мне надо людей спасать, мы обязаны. Смотрю – тонет парень. Подплываю, вижу: это наш доктор, Валера Локтев. Я ещё удивился, как это он не умеет плавать - пошёл в море и не умеет. Я снял с себя жилет, на него надел. Говорю «Держись, я поплыл дальше». Мёртвые вокруг уже плавали. Плыву дальше, вижу: женщина с ребёнком, держатся за какой-то предмет. Точно не видно – темно. Она меня увидела, начала кричать: «Не подплывайте ко мне!». Я говорю: «Я вам помочь хочу, дотащу до берега». А она кричала просто истерически, думала, что заберу предмет, за который они держались. Плыву дальше, смотрю – девушка, пассажир, я забыл её имя. Она  держалась за какое-то бревно, я толкал его. На «Нахимове» несколько плотов надувных раскрылось, штук пять, и около них народу масса была. Шлюпки спустить не успели. Дотолкал я девушку до плота, а там под сотню человек где-то, не подпускали нас. Я кричу «Пустите, девочка плавать не может», но нас чуть не запинали ногами. Мы поплыли в другую сторону».

Игорь Телец: «Когда вынырнул, увидел плотик с людьми. Я видел до этого, как плоты сбрасывали, когда левый борт пошел вверх. Веревка вокруг плотика, молодежь вокруг него – человек 30, парень с девушкой взбираются на середину. Метрах в трёх от меня двое бабулек за доску держались. Спасательный жилет им кинул. Сам держался на воде. Вокруг плавали деньги, кофе растворимый в банках, тогда дефицит.

Вода такая теплая была, настроение поднялось – весело стало вдруг. Я и с высоты падал, и в огне горел, теперь вот тону -  полный комплект, значит, порядок. Только тапочки потерял. У меня были деньги, 416 рублей 49 копеек, ключи от квартиры – все сохранилось. Высушил деньги. Очки на мне даже сохранились».

Людей надо было спасать. В непосредственной близи от затонувшего «Адмирала Нахимова» находились два судна: во-первых, собственно, «Пётр Васев», во-вторых,  катер ЛК-90, который должен был доставить на борт сухогруза лоцмана для проводки судна в порт. Именно они передали в Новороссийск первые сообщения о трагедии, именно им предстояло предпринять первые меры по спасению уцелевших.

На помощь им уже шли все силы, которые удалось мобилизовать руководству Новороссийского порта: в 23:27 всем буксирам и другим судам портового флота было приказано срочно выдвигаться к месту катастрофы. Аналогичный приказ получили корабли пограничной охраны. К ним присоединились спасательные команды со стоявших на рейде судов.

Первым в 23:35 подошёл к месту катастрофы катер ЛК-90. На борт крохотного судёнышка подняли 118 пассажиров и членов экипажа «Адмирала Нахимова». Катер оказался перегружен и чуть не перевернулся: позже часть людей с него сняли другие суда, подошедшие в район аварии.

Лоцманский катер ЛК-77, «брат-близнец» ЛК-90

Включился в спасательную операцию и «Пётр Васев». Правда, многотонное судно – не лёгкий лоцманский катер, действовать необходимо с максимальной осторожностью: приблизившись к месту крушения малым ходом, сухогруз стопорит винты. На воду спускают мотобот, шлюпки, штормтрапы и концы. Пытаются спустить парадный трап, но это не удаётся: заело.

Вячеслав Сербин: «Там такие пейзажи были странные – с «Васева» разлилась краска синяя. Рядом со мной выныривает женщина, у неё всё лицо синее и весь рот, она, видать, нахлебалась. Тут смотрю – поворачивает «Васев», я девушке говорю «Кричи, может нас услышат». Но там такая громадина, никто не слышит. Смотрю, висит веревочная лестница, за неё несколько людей держится, я девушку толкаю, чтобы она зацепилась, я-то до берега доплыву, там километра 4, не страшно. Она зацепилась, а меня дальше по борту понесло. Вот здесь я испугался, потому что главное не попасть под винт. Смотрю – висит крюк, который спускает шлюпки, я за него схватился, держусь. Пока плыл, за меня люди хватались, но обрывались – большинство из них под винт попало (Вячеслав Сербин, по всей видимости, немного ошибся: винты «Петра Васева» в тот момент, как мы уже говорили, не работали, судно шло вперёд по инерции - ред.). А потом он остановился. Я кричал, меня увидели, спустили лестницу. Всего на сухогруз этот вылезло человек 50-60. Знаете, мне всё это приключением казалось - 18 лет! Сейчас, может быть, мне было бы страшно. А тогда молодой был».

Игорь Телец: «Я увидел два плота, один полностью переполненный, на втором кричат «Кто умеет делать искусственное дыхание?». А я электрик, нас учили. Там лежала женщина почти голая, при смерти, не удалось её спасти. Ещё девять женщин было, все в краске, только зубы и глаза белые. Один мужчина бился в истерике:  потерял жену и детей. Нас подобрали на буксир, потом с буксира пересадили на комету. Часа в 4 утра  мы уже были на морвокзале».

В результате катастрофы по официальным данным погибли 423 человека, из них 359 – пассажиры. Среди погибших были 23 ребёнка. При этом немало погибших было и среди тех, кто сумел выбраться с тонущего судна, но не сумел дождаться помощи.

После трагедии

Поиски и извлечение тел погибших продолжались до 19 сентября. В ходе них погибли двое водолазов, работавших внутри затонувшего лайнера. Один из них, опытнейший мичман Сергей Шардаков, застрял в обломках, другой погиб при обвале разрушенных конструкций. После этих трагедий работы по извлечению тел погибших было решено прекратить. 64 человека остались на борту «Адмирала Нахимова» навсегда.

Специальная комиссия пришла к выводу, что причиной трагедии стал «человеческий фактор»: грубые ошибки экипажа обоих судов. В заключении комиссии говорится, что капитан «Петра Васева» В. Ткаченко «допустил чрезмерно опасное сближение судов, пренебрег данными визуальных наблюдений вахты на мостике… проявил неоправданную самонадеянность и халатность в управлении судном».

Капитана Маркова обвинили в том, что он преждевременно покинул мостик, не проконтролировал действия вахтенного по предотвращению столкновения и, цитируем, «проявил самоуспокоенность и безразличие к событиям на мостике».

Признан виновным и погибший в ходе аварии второй помощник Чулновский, непосредственно управлявший «Нахимовым» в момент катастрофы. По мнению следствия, он «не докладывал капитану о развивающейся опасной ситуации, упустил время безопасного расхождения». Сами же суда признаны исправными и соответствовавшими всем требованиям безопасности.

В марте 1987 года в Одессе состоялся суд над капитанами В. Марковым и В. Ткаченко. Их признали виновными по ст. 85 УК РСФСР 1960-го года: «Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспорта». Капитан «Адмирала Нахимова» получил четыре года, а капитан «Петра Васева» - 10 лет. В 1996 году оба были амнистированы. Марков ещё долго работал в Черноморском морском пароходстве и скончался в 2007-м году в Одессе. Ткаченко эмигрировал в Израиль и погиб… при кораблекрушении: его яхта потерпела крушение у берегов Ньюфаундленда.

Спустя некоторое время после катастрофы был отправлен в отставку министр морского флота СССР, уволен начальник Черноморского морского пароходства, исключены из партии, уволены или получили взыскания другие видные чиновники пароходства и партийные руководители Одессы и области. По всей видимости, таким образом руководство страны отреагировало на те нарушения, которые не были отражены в заключёнии, но о которых постоянно говорили спасшиеся пассажиры: что в каютах не было спасательных жилетов; что пользоваться ими пассажиров никто не учил; что спасательные средства (шлюпки, плоты и т.п.) были закреплены таким образом, что спустить их достаточно быстро не было возможно; что пассажиров никто не проинструктировал о порядке действий на случай чрезвычайной ситуации и многое другое.

И сегодня выжившие в катастрофе ежегодно возвращаются на место тех страшных событий: у монумента на мысе Дооб проходит панихида по погибшим, а над тем местом, где до сих пор лежит «Адмирал Нахимов», на воду ложатся венки из цветов. Вместе с ними в эти дни вспоминаем о трагедии «Адмирала Нахимова» и мы: для всех нас это кораблекрушение должно быть постоянным напоминанием о том, что море – стихия, которая далеко ещё не покорена даже самой современной техникой. И эта стихия не прощает ошибок, цена которым может измеряться сотнями человеческих жизней...

Анна Левченко, Юрий Ткачёв