Фото: Jacob Silberberg / Panos Pictures / Grinberg AgencyВ середине XVIII века один из основоположников экономической теории рынка писал: «В общем в хозяйственной конкуренции всегда выигрывает та страна, в которой проживает и, соответственно, трудится больше людей». Эта мысль легла в основу формирования концепции добавленной стоимости, и заключается она в том, что только труд человека создает добавленную стоимость, а значит, чем больше людей работает, тем больше добавленной стоимости, то есть богатства, производит и тратит вся страна. На этом совершенно логичном утверждении построен фундамент современной хозяйственной системы. В ее основе лежит человек — работающий, производящий.
Наш современник скажет, что это абсурд. Ведь если бы это было верно, то догнать Китай и Индию было бы не под силу никому. Но этот кажущийся парадокс легко объяснить. Промышленная революция добавила к базовому концепту следующее: та страна богаче, где проживает и трудится большее количество людей, оснащенных равным или большим по количеству промышленным капиталом. В экономической природе не существует никаких других источников добавленной стоимости — только труд и капитал, прежде всего промышленный, индустриальный капитал. Когда в индустриальную эпоху говорили о росте производительности труда, ее автоматически связывали с капиталовооруженностью, а не с человеческим капиталом и краудсорсингом. Таким образом, промышленная революция лишь развила человека производящего, но не отменила его.
И только постиндустриальный мир попытался забыть о человеке производящем, а следовательно, и о труде и капитале как основе любого хозяйства. Однако надо понимать, что сформировавшаяся в последние тридцать лет постиндустриальная надстройка, где значимая доля населения работает в непроизводственном секторе, — очень тонкий, очень неустойчивый слой хозяйственной деятельности, не способный ни прокормить страну, ни обеспечить стабильность ее богатства, ни даже поддерживать цивилизованный уровень жизни на территории страны. Именно поэтому постиндустриальный мир возможен только в тех странах, которые, во-первых, накопили мощный промышленный капитал и, во-вторых, не забывают о его обновлении. Если кто не заметил, США — центр постиндустриального мира — после кризиса занялись активным обновлением капитала. Как говорится, «делай не так, как советует Америка, а так, как делает Америка».
Феномен чрезвычайной идейной послушности стран, потерпевших неудачу в мировой конкуренции, или, попросту говоря, проигравших войну, возник в современную эпоху и, как считается, наиболее ярко проявился в Германии. Россия — второй пример такого рода. Ни в одной стране мира идея постиндустриальной экономики не была реализована в такой мере, как в последние двадцать лет в России.
Сначала нам говорили, что нам нечего бояться разрушения производства, потому что мы все сможем купить на глобальном рынке. Потом уверяли, что не надо давать экономике денег, потому что будет инфляция. Потом нам начали поднимать налоги, чтобы платить пенсии, но не давали денег, чтобы реконструировать жилищный и коммунальный комплекс. Потом сказали, что нам надо скакнуть в инновационный мир, но не собирались инвестировать в науку. Потом сказали, что экономику будет вытягивать потребительский рынок, но не хотели строить дороги, по которым можно перевозить товары. Потом захотели построить в России мировой финансовый центр, но не захотели осуществлять в стране размещение акций крупнейших компаний.
Безумный хаос этих мыслей и стратегий и есть настоящий постиндустриальный мир. Мир, где реальность и ее потребности мешают воображению.
Как результат, через четверть века после начала перестройки мы почти ничего не производим, у нас осталось совсем мало основного капитала, многие наши города, поселки и деревни находятся на грани цивилизованного существования.
И вот она, идеологическая вершина постиндустриального мира: никому до этого нет дела.
Довольно сильные потериВ 1990-е мы не раз сравнивали потери России в показателях промышленного производства с самыми катастрофическими моментами истории. Тогда мы констатировали, что на дне своего падения Россия потеряла больше (более 55%), чем США во времена Великой депрессии (30%) и вполне сопоставимо с потерями во время Гражданской войны (70%). Однако тогда нам и в голову не могло прийти, как надолго страна забудет об инвестициях в капитал.
На пике своего могущества и вплоть до 1980-х Советский Союз вполне укладывался в логику традиционных экономистов — будучи первой по численности населения страной западного мира и имея прекрасную капиталовооруженность, он разделял первое-второе место с США. Однако инвестиционный процесс прекратился в конце 80-х, то есть примерно тридцать лет в стране происходит сворачивание капитала. Нетрудно прикинуть объем сокращения капиталовооруженности российской экономики: если средний срок жизни современного капитала (включая и дороги, и жилье, и инфраструктуру) составляет пятьдесят лет, то ежегодная амортизация (естественная убыль) капитала составляет 2%, то есть за тридцать лет мы потеряли около 80% основного капитала. Было, конечно, легкое воспроизводство — что-то инвестировали, ну, значит, осталось не 20%, а 25, 30%. Думается, что такие потери равносильны потерям во времена войны, не зря наши города и дороги зачастую выглядят как послевоенные.
Надо понимать, что, имея такой уровень капиталовооруженности, нельзя рассчитывать на принципиальный рост производительности труда, а значит, и на принципиальный рост добавленной стоимости. Если не поставить во главу угла экономической политики быстрое накопление основного (не денежного) капитала, то страна не только не будет богатеть, она будет стремительно деградировать. Причем, что важно, в процессе этой деградации будет происходить все более сильная дифференциация населения по доходу, так как скудеющие потоки добавленной стоимости будут все более жестко контролироваться власть имущими. Это видно сегодня и по растущей дифференциации в посткризисные годы, и по бонусной политике крупных компаний, и по сопротивлению части элит косвенно антикоррупционным законам. Такой борьбы не было бы на растущем тренде добавленной стоимости. А ее источник один — растущая капиталовооруженность страны.
Однако агрессивное насыщение страны основным капиталом невозможно без доступа к денежной ликвидности. И хотя блок в этом году преодолен — мы знаем по меньшей мере три крупных реализованных проекта, — политика в отношении доступа к ликвидности пока не изменилась. А между тем мы не просто скатываемся к уровню третьеразрядных стран, мы уже третьеразрядная страна. Причем страна, которая в отличие других своих текущих собратьев по разряду и не пытается выбраться из создавшегося положения.
Уровни индустриализацииНа первый взгляд все не так плохо. По ВВП российская экономика сегодня шестая в мире. Мы уступаем лишь США, Китаю, Японии, Индии и Германии. Причем последнюю нам по силам опередить в обозримой — десятилетней — перспективе. Правда, чтобы рассчитывать на это к 2025 году, надо еще умудриться не пропустить вперед динамичную, амбициозную Бразилию, которая по своим собственным, правда, пока не авторизованным на международном уровне подсчетам, уже сегодня «рисует» себе пятое место в мировом рейтинге хозяйственных тяжеловесов.
В расчете по текущему обменному курсу российский ВВП в нынешнем году вплотную приблизится к 2 трлн долларов. В этой метрике Россия — девятая в мире, впереди нас Франция, Бразилия, Англия и Италия, а вот Индия — позади.
Но если по общему объему ВВП Россия занимает вполне достойное место в мире, то с ядром экономики — обрабатывающей промышленностью — картина куда драматичнее. За первую рыночную десятилетку страна не ограничилась сбросом ненужных или избыточных производств. Было остановлено, а зачастую и невосполнимо развалено огромное количество предприятий и целых отраслей, без которых национальная экономика развиваться не может.
Либеральная элита увлеклась сказками про постиндустриальную эпоху. А полная свобода импорта для сотен тысяч игроков плюс, как правило, дорогая нефть длительное время поддерживали иллюзию, что не стоит плакать по утраченным производствам. Экономический бум 2000-х в значительной степени фокусировался в непромышленных секторах экономики — строительстве, торговле, связи, риэлтерских и финансовых услугах, тогда как собственно промышленность росла скромными темпами. По итогам двадцатилетия жизни в рынке ВВП России в реальном выражении превышает позднесоветский максимум 1989 года (пусть и на скромные 10%), тогда как объем промышленного производства в сопоставимых ценах отстает на внушительные 20% (см. график 1).
Конечно, постиндустриальная эйфория охватила весь мир. Весьма скромное обновление основного капитала — характерный признак для всего Запада в 1990-е и 2000-е. Однако если обратиться к фактам, то мы обнаружим, что постиндустриальный характер экономики ведущих старых, да и некоторых новых промышленных держав вовсе не означает их деиндустриализации. Растущий как на дрожжах сектор услуг и отраслей, не связанных с разного рода физической обработкой предметов и изготовлением из них полезных вещей, базируется на мощном и диверсифицированном промышленном фундаменте.
Например, обрабатывающая промышленность США, занимая лишь около 15% в ВВП, создает добавленной стоимости на 1,71 трлн долларов в год — это почти пятая часть мировой обработки (см. таблицу 1). Россия же, будучи шестой по ВВП, занимает лишь 17-е место по абсолютному размеру добавленной стоимости в обрабатывающих отраслях. По этому показателю она находится на уровне Турции и Таиланда, вдвое меньше Тайваня, в три с лишним раза меньше Южной Кореи и в 24 раза меньше лидера, США.
Таблица 1:Двадцать стран — лидеров по размеру добавленной стоимости в обрабатывающей промышленностиЕстественно, огромно и отставание России от ведущих (и не только ведущих) промышленных держав по выработке продукции обрабатывающей промышленности на душу населения. Наш показатель за 2010 год — 504 доллара (в постоянных ценах 2000 года). Разрыв с Америкой — 11 раз, с лидирующими по этому показателю Сингапуром и Японией — 16 раз. Обходят нас по душевой промышленной выработке не только Китай и Бразилия, но и, скажем, Греция, Таиланд или Уругвай, не славящиеся богатыми промышленными традициями.
За первое десятилетие XXI века российская обрабатывающая промышленность увеличила показатель выработки добавленной стоимости на душу населения в полтора раза. Однако это не позволило ни на ступеньку приподняться с обескураживающего 55-го места в мире по этому показателю. Китай увеличил душевой показатель выработки за аналогичный период в 2,7 раза — и переместился лишь на четыре ступеньки вверх, на 52-е место. Удвоившие выработку Польша и Словакия улучшили свои ранги на 14 и 8 позиций соответственно, войдя в четвертую и третью десятку.
А вот как выглядит первая десятка стран — лидеров по подушевому производству добавленной стоимости в обрабатывающей промышленности в 2010 году (см. график 2).
Возглавляет ее Сингапур, обошедший Японию, лидировавшую вплоть до последнего глобального кризиса. Третье место сумела сохранить за собой по итогам десятилетия такая старая промышленная держава, как Швейцария. Улучшили свои позиции в первой десятке Финляндия, Швеция, Австрия. Наконец, за прошедшее десятилетие в высшую лигу ворвались новички — Тайвань и Южная Корея, тогда как Германия и Люксембург, напротив, опустились ниже первой десятки. Вот Ирландия, которая пережила бум импортированной индустриализации (за счет локализации производств рядом ТНК), переместилась со 2-го места на 6-е.
Производим удручающе малоМы решили не ограничиваться констатацией общей недоразвитости отечественной промышленности и посмотреть, как мы выглядим на фоне ведущих промышленных и стремительно индустриализующихся держав по широкому спектру обрабатывающих производств. Картина вышла неутешительная (см. таблицу 2).
Таблица 2:Отставание (>1), опережение (<1) России по выработке добавленной стоимости на душу населения в сравнении с некоторыми странами (раз, 2005 г.)Как оказалось, лишь драгоценных и цветных металлов мы производим в расчете на душу населения примерно столько же, сколько и ведущие индустриальные державы. По абсолютному большинству других позиций мы видим отставание, причем иногда не в разы, а даже в несколько десятков раз. Возьмем производство электромоторов, генераторов, трансформаторов. Отставание от США — в 2,6 раза, от Германии — в 5,2, от Финляндии — в 14,6. Может быть, хотя бы в легкой промышленности разрыв будет не столь внушительный? Ведь нам рассказывали, что всю ее вывели в Китай. Забудьте, это сказки для лохов, готовых сдать с потрохами свою индустрию. Итак, по одежде бесстрастная статистика фиксирует следующие разрывы: с Америкой — 5,9 раза, с Германией — 4,4, с Южной Кореей — 16,4 и даже с Бразилией разрыв двукратный.
Краски, лаки, бумага, полиграфия… Зачем нам с этим возиться? Купим-закажем в той же Финляндии, где душевая выработка бумажных изделий превышает российскую в 52 раза.
А сколько историй успеха опубликовал за последние годы журнал «Эксперт» про российских мебельщиков? Похоже, только на фоне, мягко говоря, скромной обстановки более чем скромных жилищ большинства россиян и после полного развала отрасли в 1990-е можно говорить об успехах. В международном же контексте мы производим мебели на душу населения позорно мало — в 8 раз меньше, чем Япония, в 10 раз меньше, чем Южная Корея, в 16 раз меньше, чем Финляндия, в 26 раз меньше, чем США.
Мы собираемся развивать медицину и заботимся о здоровье нации? При этом мы производим медицинской аппаратуры на душу населения в 29 раз меньше, чем США, в 17 раз меньше, чем Германия, а лекарств, соответственно, в 66 и в 31 раз меньше.
Мы пожалеем вас и не будем приводить цифры отставания российской индустрии по таким хайтек-подотраслям, как производство вычислительных машин; если нервы в порядке, можете сами поводить пальчиком по последней строчке таблицы 2.
Итак, мы приходим к печальному выводу: российская промышленность отчаянно недоразвита. Мы толком ничего не производим и гарантированно скатываемся в разряд третьесортных стран. Речь идет не только о гипертрофированной для претендующего на суверенность государства зависимости от импорта, а значит, и сырьевой конъюнктуры. О рисках рукотворных эмбарго в части чувствительных позиций машиностроения, которое от внешних поставок зависит на четверть (см. таблицу 3), да и других отраслей, тоже нельзя забывать. Как нельзя забывать и о том, что, делая основную ставку на импорт капитала и строительство совместных предприятий в индустриальных отраслях, мы рискуем тем, что, когда наши мощности окажутся недостаточно эффективными или просто мощности в других странах окажутся более нужными, чем наши, они будут без всяких сомнений ликвидированы (как это уже произошло с некоторыми западными банками). И с чем мы останемся после этой локализации — с обученными рабочими, которым негде работать, и с отсутствием собственного стратегически мыслящего капитала? Вышеупомянутая Ирландия тому пример. При этом надо понимать, что чем больше мы делаем ставку на иностранный капитал, тем больше добавленной стоимости мы им отдадим и тем беднее будет становиться наша страна.
Таблица 3:Наиболее импортзависимые рынки РоссииСтрана, не обладающая широким набором самых разных обрабатывающих производств, просто гарантирует себе попадание в ловушку бедности. Как писал еще Пушкин, прослушавший в лицее весьма толковый курс политэкономии, «…как государство богатеет, / И чем живет, и почему / Не нужно золота ему, / Когда простой продукт имеет».
Задача реиндустриализации архисложна. Но чтобы к ней подступиться, должно быть наконец снято табу с дискуссии о промышленной политике в обществе и профессиональной среде. До сих пор доминирующий дискурс российских экономических дискуссий обходил промышленную политику стороной, как прокаженную. Безусловно показательно отсутствие специальной главы, посвященной видению и задачам развития национальной промышленности, в обновленной Стратегии-2020. На четырехстах с лишним страницах доклада нет ни одного упоминания о государственной промышленной политике.
И последний аккорд. Некогда лидер индустриального мира, Россия за последние четверть века стала торговой державой. Единственный показатель, по которому мы опережаем другие страны, — доля внутренней торговли в ВВП (см. график 3). Но не надо иллюзий: торговля не требует долгосрочного капитала, но дает маленькую маржу, причем при отсутствии внутреннего производства она не может жить долго — дефицит внутреннего производства постепенно сжимает внутренний рынок. Плюс отсутствие дорог и огромная территория — сохранение нашего лидерства по торговле можно считать подписанием себе смертного приговора.
У нас есть опыт быстрого накопления индустриальной мощи — после войны. Мы должны его вспомнить. Тогда те же американцы удивлялись скорости, с которой восстановилась разрушенная почти до основания страна. Хорошо бы поставить в центр экономической политики задачу быстрого накопления национального основного капитала и под нее подстроить в том числе и денежную политику.
Неадекватная денежная политикаЗадача новой индустриализации России совершенно нетривиальна еще и потому, что она потребует решительного преобразования укоренившейся в стране модели устройства денежного хозяйства, политики Центрального банка и бюджетной политики.
Нынешняя конфигурация денежной политики не соответствует задачам, стоящим перед экономикой. Предложение денег сжимается, дефицит ликвидности в банковском секторе становится хроническим. За девять месяцев текущего года денежная масса (агрегат М2) выросла всего на 0,7% (см. график 4).
Динамика денежного предложения напоминает кризисный 2009 год, однако тогда сокращались производство и инвестиции, действительно съеживался спрос на деньги. Сейчас же наблюдается ситуация искусственного денежного голода, спровоцированная неоправданно жесткой бюджетной политикой.
Проанализируем специфику денежного предложения в стране подробнее. Как известно, оно формируется активными операциями Центрального банка трех основных типов. Во-первых, это операции с резервными активами. Во-вторых, это операции с сектором госуправления. И наконец, операции по предоставлению ликвидности коммерческим банкам, то есть рефинансирование банковской системы.
Посмотрим, как складывалось денежное предложение в нынешнем году (см. таблицу 4).
Таблица 4:За два неполных посткризисных года бюджет вытащил из экономики 3,8 трлн рублейЗа 10 месяцев текущего года вклад операций ЦБ с иностранной валютой в денежное предложение был положительным — прирост резервов составил 21,2 млрд долларов, в том числе 7,7 млрд — чистые покупки валюты на внутреннем рынке, что эквивалентно выпуску в обращение 0,6 трлн рублей.
Сектор госуправления выступал по отношению к ЦБ РФ не как заемщик, а как кредитор. Так, за 10 месяцев профицит федерального бюджета составил 717 млрд рублей, но средства, отложенные на банковские счета правительства, выросли гораздо больше из-за дополнительно привлеченных займов на внутреннем и внешнем рынках. По оценкам ЦСИ ИЭП им. Е. Т. Гайдара, увеличение остатков только по счетам федеральных органов власти в Банке России составило с начала года более 2 трлн рублей. С учетом средств субъектов РФ объем средств госорганов в Банке России увеличился за 10 месяцев на 2,6 трлн. А за неполные два последних года эта величина возрастает до 3,8 трлн рублей. Эта астрономическая сумма (вся денежная масса России — 24,5 трлн рублей) была выведена из текущего экономического оборота.
Наша бюджетная система не участвует в формировании денежного предложения. В Америке картина полностью противоположная. Основной канал эмиссии ФРС — покупки облигаций собственного правительства, облигаций федеральных агентств, а также разнообразных облигаций, обеспеченных активами, включая ипотечные. США не боятся монетизировать госдолг, а мы боимся.
Для компенсации оттока денег на счета органов государственного управления Банку России приходится наращивать рефинансирование банковской системы. За 10 месяцев требования Банка России к кредитным организациям увеличились на 1,4 трлн рублей. Тем не менее суммарное изменение резервных денег по итогам 10 месяцев года все равно вышло отрицательным (!) — широкая денежная база сократилась на 0,6 трлн рублей (6,9%). Странно, что в ситуации рукотворного дефицита ликвидности экономика вообще умудряется расти, пусть нынешними, крайне скромными темпами. Даже с учетом традиционного всплеска бюджетных расходов в конце года трудно предположить, что все 2,6 трлн рублей уйдут за пару месяцев на счета бюджетополучателей. Скорее, правительство в очередной раз пополнит Резервный фонд.
Химически чистый пример абсурдности нынешней модели бюджетной политики дает прошлый год. По итогам 2011 года профицит федерального бюджета составил 431 млрд рублей. Одновременно Минфин занял на внутреннем и внешнем рынках (за вычетом погашений) 987 млрд рублей. Куда же пошли эти внушительные средства? 1 трлн 93 млрд рублей составил прирост прочих счетов Минфина в ЦБ, который в начале 2012 года перекочевал в Резервный фонд. И 402 млрд рублей — прирост депозитов Минфина в коммерческих банках (см. график 5).
Итак, мы одной рукой убираем деньги из экономики (расходуем не все доходы и еще занимаем), а другой — точечно и платно вбрасываем их, борясь с дефицитом ликвидности. А все «излишки» направляем в кубышку. Чтобы завершить этот фантасмагорический этюд, добавим, что средства Резервного фонда размещаются на счета в первоклассные западные банки и вкладываются в облигации казначейства США со средней доходностью 2,66% годовых в долларах США, тогда как рыночные займы, привлекаемые Минфином для формирования Резервного фонда, обходятся ему в 7–8% годовых в рублях и в 3,25–5,63% — в долларах. Любой CEO нормальной рыночной компании выгнал бы взашей финансового директора, допускающего системно убыточные арбитражные операции. А вот российский Минфин гордится своей работой и заручается поддержкой руководства страны для ее продолжения. В этом году ситуация повторяется, разве что займов пока сделали меньше, чем в прошлом, зато профицит заметно больше, так что по итогам года еще один триллиончик рублей в Резервный фонд сможем отгрузить. А экономика ничего, потерпит, перебьется.
Нехватка денег в экономике в значительной степени объясняет их дороговизну. Есть и отягчающие обстоятельства. В процентной политике Банк России ориентируется преимущественно на темпы инфляции. Задачи поддержания экономического роста и занятости являются побочными. Большинство центробанков стран G7 удерживают сегодня свои базовые ставки на уровне ниже инфляции, Банк России, наоборот, существенно выше (см. график 6).
Высокая стоимость привлечения ресурсов банками у ЦБ и на рынке, а также завышенная маржа определяют крайне высокий уровень процентных ставок по кредитам конечным заемщикам. По состоянию на октябрь 2012 года диапазон ставок по корпоративным кредитам лучшим заемщикам из числа крупнейших составляет 9–14% годовых. Для компаний малого и среднего бизнеса характерный диапазон ставок — 18–22%. В ряде регионов страны некоторые банки предлагают ресурсы компаниям сектора МСБ по цене выше 30% годовых (см. график 7).
Для сравнения: средняя ставка по кредитам МСБ в еврозоне (до 1 млн евро, срок до одного года) в сентябре составляла 3,66% при уровне инфляции 2,6% (см. график 8).
Выход на рынок облигационных заимствований не является рабочей альтернативой дорогим банковским кредитам. Требования к эмитенту и процедура листинга фактически закрывают этот инструмент для малых и многих средних компаний. Стоимость привлечения внешнего финансирования через выпуск бондов также существенно выше инфляции, а уровень реальной (с поправкой на инфляцию) процентной ставки по таким займам гораздо выше, чем в США (см. таблицу 5).
Таблица 5:Реальная стоимость обслуживания займов для нефинансовых компаний в России существенно выше, чем в США (% годовых)По совокупности всех обстоятельств уровень монетизации экономики России сегодня в два раза ниже, чем в еврозоне, втрое ниже, чем в Англии и почти впятеро — чем в Японии (см. график 9).
Как расширить денежное предложение? Как насытить хозяйство длинными деньгами?
Длина денег в экономике сильно зависит от того, под инструменты какой длины они выпускаются — сначала центральным банком, а потом мультиплицируются коммерческими банками. Наш финансовый рынок испытывает колоссальный дефицит долговых ценных бумаг с длинным циклом жизни, то есть облигаций, обеспеченных проектами или активами, — муниципальных, инфраструктурных, ипотечных. Если в США на рынке обращается обеспеченных активами облигаций на сумму, эквивалентную по номиналу 66% ВВП, то у нас — лишь на мизерные 0,2% ВВП. Столь же фантастический разрыв по емкости рынков субфедеральных облигаций — соответственно 24 и 0,6% ВВП (см. график 10).
В Германии, стране с банкоцентричной финансовой системой, рынок ценных бумаг исторически менее развит, чем в США. Но даже здесь сектор банковских облигаций, обеспеченных ипотекой (hypotheken-pfandbriefe) составляет 149 млрд евро, или 5,7% ВВП.
Расширяя рынки таких облигаций, мы сможем создать фундамент для преодоления дефицита длинных денег в экономике. Ведущими покупателями и маркетмейкерами новых сегментов облигационного рынка должны стать госбанки и институты развития.
Авторы статьи:
От себя хочу добавить, что таблички не стал вытаскивать(они больно большие), если есть потребность вытащу и в конце текста повставляю.
Комментарии
Знаешь чем пидор отличается от непидоров?
У пидора не может быть детей, и поэтому о будущем детей / внуков / правнуков и т.д. он не парится.
Живи сегодня, не дай себе засохнуть.
Это твой лозунг, пидор, верно? А ну пшло вон отсюда!
Ты уже построил фотонный звездолет? Нет? Тогда сходи посмотри на пидора в зеркале который хочет просрать общественные ресурсы на всякую х..ю.
Я ставлю зведолет одной из ЦЕЛЕЙ, а не ДОСТИГНУТЫХ РЕЗУЛЬТАТОВ, а ты, подлый пидор, эту цель отрицаешь.
Какую цель я отрицаю? Ситроителства фотонного звездолета? Естественно отрицаю. Потому что разбазаривание общественных средств на фантастику и их распил проходят по одной статье УК.
Гнойный пидор, звездолет это не разбазирование средств, а НЕОБХОДИМОЕ средство выживание вида в долгосроной перспективе.
То, что ты эту цель отрицаешь и назваешь разбазариванием средств, говрит лишь об одном - ты либо гнойный пидор, либо мошкара, живущая одним днем, типа из басни Крылова о стрекозе.
Гы. Ты смешон со своими воплями. Откуда я знаю на чем по космосу будут передвигаться через 1000 лет. но я точно знаю, что решать проблемы превращения солнца в сверхновую однозначно не надо. Потому как этого никогда не произойдет :)))
Ну и кроме постройки фотонного звездолета есть ещё более глобальная задача - постройка вечного двигателя. Это обеспечит всех жителей земли дармовой энергией. Готов взяться за решение этой глобальной задачи за свой счет?
Речь не о твоем "знании", пидор, а о долгосрочных целях вида, которые ты - и вся ваша бумажная фракция отрицает / не понимает- ибо они не оцениваются в понятиях "норма прибыли".
В этих понятиях нет нужды ни в каких долгосочных задачах, которые не сулят "сиюминутной прибыли".
Электрогенерация на душу населения это тоже не показатель в современном глобализованном мире. От того что американец живёт на пособие и имеет дом с 2 кондиционерами и телевизорами, а китаец живёт в комнате с радио и работает на заводе, не меняется что китаец приносит пользу, а американец паразит.
На счёт промышленности опять же ужно мух от котлет отделить, вот производят западные компании в Китае(Индии и т.д не суть) ништяки и нагружая местную энергетическую сеть, однако товар идёт на западный рынок, и прибавочная стоимость утекает туда же на Запад.В Китае ж остаются экологические проблемы, и прочие прелести. Да эта индустриализация пока работает, но только пока есть потребитель этих ништяков, сдохнет потребитель-заводы бесполезны будут.
В таблице не электрогенерация приведена, а ИНДУСТРИАЛЬНОЕ ЭНЕРГОПОТРЕБЛЕНИЕ.
Попутал тут. У разных индустриальных обьектов разное энергопотребление, в России больше тяжёлая развита, у Китая лёгкая, это не означает что аллюминиевые чушки важнее одежды, хотя энергопотребление при производстве несравнимо.
Вы очень странно рассуждаете о энергопотреблении, если считаете, что энергопоток на рабочее место - это функция от номенклатуры продукции. На самом деле это не так. Напомню:
"Люди и обезъяны" - http://alexsword.livejournal.com/46190.html
"Замечу, что энергоемкость это функция не только от отрасли. Энергоемким может быть производство в любой отрасли. Вопрос в автоматизации. Чем выше доля автоматизация, чем лучше и производительное станки - тем больше плотность энергопотока приходится на одного работающего. Иными словами, низкоавтоматизированные производства, работающие за счет мускульной энергии рабов, лучше всего открывать не в России, а где-нибудь на юге, так как доля климатических издержек в расчете на одного работающего у армии низкопроизводительных рабов будет очень высока.
А у нас следует стремиться создавать высокопроизводительные производства с большой плотностью энергопотока на одно рабочее место. "
Алекс я примерно понял терминологию(не встречался с ней массово), но тут такой вопрос. Энергоёмкость любого производства даже полностью автоматизрованного разное. Если мы плюем на номенклатуру, то сильно упрощаем.
Или для вас энергопоток это количество выпущенной продукции на одно место, опять же в чём измеряемое?
повторяю. Энергопоток, приходящийся на рабочее место - может быть ДЛЯ ОДНОГО И ТОГО ЖЕ ТИПА ПРОДУКЦИИ от условного 0 до бесконечности. Пример - лепешечник, пекущий лепешки на костре количество 20 штук в час. И пекарь, оперирующий гигантским роботизированной линией, выпускающей такие же лепешки но в количестве 20 тысяч в час.
Тогда нужно считать сколько затрачивает энергии это самое одно рабочее место, на 1 единицу продукции. Ну в плане эффективности. А то у нас по табличке впереди всех Канада, которая хоть и индустриальная держава, но не первого эшелона.
Считайте, я не против, я поддерживаю использование и улучшение *физических* метрик. А не макулатуры - которая используется в той копипасте, что Вы притащили на ресурс.
На счёт макулатуры тут не соглашусь, почему? Люди не роботы, они готовы тратить реальные активы на всякие финтифлюшки. Сумки от Гучи,Айфоны и т.д. С одной стороны дурость, что одна такая сумка стоит как сотня таких же но не брендовых, а с другой в таком обществе мы живём. И эта муть везде, потому и полезно считать альтернативно макулатурку добавочной стоимости.
П.С. Канада есть то, во что мечтают превратить Россию - колония, без особой армии, науки и средств защиты суверенности. И с весьма низкой плотностью населения. Все лишнее (с точки зрения англосаксов) уничтожено.
Там кстати было авиастроение пока не убили, ну да ладно. Я это к чему квт в час на душу населения, это важный но не полный показатель говорящий о стране, нужно ещё чего-нибудь вводить. Может общую численность населения.
Это (энергопоток) основной показатель, ибо от него зависит все хозяйство - в том числе и плотность населения. Очевидно, например, что до приручения огня - была совсем другая плотность населения, чем после огня.
Кстати энергопоток позволяет снижать плотность населения. Пример тот же Канады, и обратный пример с Индией. Конечный результат, что у нас человек со своим реактором(нескончаемым в пределах жизни человека источником энергии) может вообще больше в обществе и кооперации не нуждаться, если у него будет своё собственное автоматизированное производство всех ништяков, питаемое той самой энергией.
Если считать энегргопок на квадратный километр территории - не позволяет.
П.С. Еще один коммент касательно фразы "но только пока есть потребитель этих ништяков, сдохнет потребитель-заводы бесполезны будут".
Дикое невежество.
Итак, в Китае часть сырья, энергетических и производственных мощностей, трудового ресурса тратится сегодня на всякие майки для США, в обмен на что он получает макулатурку. Предположим, завтра макулатурка гикнулась. Но следует ли из этого, что мощности стали "бесполезны"? Нет, не следует. Это же сырье, электростанции, мощности и трудовые ресурсы, Китай сможет просто перенаправить на решение своих национальных задач.
Не сможет, ибо нет такого количества внутренних потребителей на все ништяки, пока нет, и неизвестно когда появится. А квалифицированные потребителя ништяков плохие работники см. историю западного общества потребления. Мощности то будут, только толку от них.
А разве производство и национальные задачи только в работе на потребление заключаются?
Что помешает Китаю перенаправить сырье, энергетические и трудовые ресурсы, которые сейчас работают на США на создание новой инфраструктуры, космические проекты и т.д.?
Потому что завод по производству маек, это завод по производству маек, его под другое не переделаешь.Опять же если вопрос с обеспечением майками у нас решён, то это излишнее производство не нужно. Соответственно вся производственная цепочка со складами,портами, и остальным не нужна(для того же внутренного потребления). Трудовые ресурсы и элеткроэнергия да освободятся. Но тут сразу возникнет вопрос, а ресурсы покупать на что?
Сейчас продают за фантики зелёные, а завтра? Опять же инфраструктура для космических проектов, и для заводов по производству маек нужна разная.
Непосредственно пошив маек - финальная часть производственной цепочки. А основа цепочки - энергетика, добыча и переработка сырья, транспортная инфраструктура.
И нет никаких проблем использоваться всю эту освободившуюся от работы на США основу хозяйства на решение национальных задач.
Ради интереса разберём транспортную инфраструктуру экспортную. У нас есть порты огромные, которые создавались под работу с иностранными портами. Для внутреннего производства такая инфраструктура не нужна(некуда будет кораблики отправлять Китаю), складские мощности такие тоже не нужны по этой же причине.
Добычу и переработку сырья ладно можно перенаправить, однако нужды внутреннего потребления будут несколько другими. Отсюда перетряска всей цепочки будет болезненной, и это тяжёлый процесс.
Мир вообще знает один случай такого перехода, это СССР(Российская империя тоже на Европу пахала), и всё больше не было.
У вас несколько фактических ошибок. 1) Вы не учитываете размеры Китая. Вы не учитываете неравномерность промышленного развития Китая. При работе на внутренний рынок внутрикитайский грузопоток увеличится. При длинне плеча ,могу ошибатся, более 1000 км. морская транспортировка выгодней.
2) Неспособность западных демократий оплачивать китайскую продукцию не означает отсутствие спроса на нее. Африка никуда не делась.
3) Потребность в конкретных видах сырья зависит от технологического уклада (всей совокупности технологий). При условии сохранения обьема рынка, используемое сырье при переориентации на внутренний рынок изменится мало. Максимум что может произойти перераспределение долей сырья в интервале 10%.
История СССР это история построения индустриального государства. До 60 годов.
1. Китай сухопутная держава, а для наземных потоков мало чего готово. Может быть в будущем, но не сейчас.
2. Что мешает Африки сейчас массово закупать айфоны? Уж не нищее ли население:?
3.С чего рынок сохранится?
1) Уважаемый что с вами?! Вы не видели глобус? Длинна береговой линии Китая 14500 км, для сравнения длинна береговой линии США 19924 км, а длинна береговой линии Великобритании 12429 км. Т.е длинна береговой линии сравнима с ведущими морскими державами. Плотность населения в Китае максимальна на побережье и в руслах Янцзы и Хуанхе. Это география средней школы. С неразвитостью сухопутного транспорта вы тоже поспешили, как в порт приехало, так из порта и уедет.
2) В Африке, пока ее колониально эксплуатирует демократический запад, нафиг не нужны айфоны, там китайские Жиони пользуются спросом, вместе с китайскими моторами, телевизорами и прочим ширпотребом. Товарооборота Китая с Африкой в 2011 г. составил 166 млрд долларов. http://www.biztass.ru/news/one/31547
С США в этом же году 400 млрд. долларов. Цифры уже сравнимы. Но в отличие от США с Африкой Китай торгует в ноль, сколько поставил столько и забрал сырья.
3) Население Китая составляет 1 242 612 226 человек и скорее всего занижено (в связи с плодовитостью китайцев последние 7 цифр прошу считать допущением). На данный момент по европейски в Китае потребляют, кто говорит 100, кто - 300 миллионов человек. При стимулировании покупательной способности населения Китаю вообще не нужны внешние рынки. На 2012 год только розничный внутренний товарооборот Китая составил 2670 млрд долларов http://www.chinapro.ru/rubrics/1/8633/ при росте за год 14%. Вопрос за какое время Китай компенсирует потерю американского рынка?
Господа либералы, честное слово, странные вы создания! Из ваших рассуждений, достаточно логичных на первый взгляд, постоянно выпадают какие-то важные детали. И в связи с этим вы оперируете не полными системами. То про время забудете, то про географию, то про материальный характер человеческого потребления и производства.
1. А длина российской береговой линии 37 653 км, осталось только выяснить, как в Краснодар из Москвы морем грузы возить,а так ничего. То что южный припортовый Китай развит это факт, им нужно другие провинции подтягивать.
2. Разница почти в 2.5 раза, и считайте тогда уже всю сев Америку.
3. Википедия другие цифры населения даёт. Ну да ладно, эти 100 млн, так хорошо живут потому что работают свместные с иностранцами предприятия, как закроются сразу всё. А резервов компенсировать это всё не хватит. Лет за 15, а если в хаос скатится то и никогда не компенсирует. Были в истории прецеденты уже.
Эти таблички ни о чем. Плюс к этому непонятно как составлены. Пример с пересчетами цен на товары я привел ниже.
Да все эти сравнения через доллар - известная химера. Надо сравнивать физические объёмы, штуки, киловатты... Наш произведённый процессор - штучный экземпляр и поэтому - дорогой, его не продашь на глобальном рынке... В этом корень проблемы: мы должны суметь развить производство несмотря на его "плановую убыточность" на старте, но с расчётом выхода на самоокупаемость в перспективе. Нам не следует гнаться за массовостью производства: ровно столько, сколько потребляет рынок, но иметь резервные производственные мощности на случай эмбарго. ...И надо понимать, что все "достижения" Запада сделаны на не заработанные средства, на заёмные. Заняли у будущих поколений, но вот смогут ли расчитаться?.. Поэтому их продукция демпингово-дешёвая, за счёт неограниченного финансового стимулирования.
Сравнения через доллар - не химера. Они позволяют получать интегральную оценку ситуации. Особенно в динамике. Но нужно четко понимать методологию расчетов и следовательно смысл получившегося результата. Тогда размер и наименование попугаев не важен. В этом набросе методология отсутствует (вернее она заточена на ПросралиПолимеры).
"Производство товаров в России на душу населения в десятки раз ниже, чем в любой развитой стране." Херня. В России доля производства в ВВП порядка 60%. В США 20-30%
"Если кто не заметил, США — центр постиндустриального мира — после кризиса занялись активным обновлением капитала."
Ага. Путем вывода производства за пределы страны. Ну крайне эффективное обновление капитала.
"Как результат, через четверть века после начала перестройки мы почти ничего не производим, у нас осталось совсем мало основного капитала, многие наши города, поселки и деревни находятся на грани цивилизованного существования."
Очередная херня. Уровень вложений в ОС производственного и непроизводственного назначения сейчас в полтора раза выше чем в советские времена. И в два раза выше, чем Белоруссии.
"На пике своего могущества и вплоть до 1980-х Советский Союз вполне укладывался в логику традиционных экономистов — будучи первой по численности населения страной западного мира и имея прекрасную капиталовооруженность, он разделял первое-второе место с США."
Очередное вранье. Численность населения СССР было меньше населения США. И епед СССР постоянно стояла задача "догнать и перегнать".
" Было, конечно, легкое воспроизводство — что-то инвестировали, ну, значит, осталось не 20%, а 25, 30%."
И снова ложь. Достататочно взглянуть на данные росстата и мы увидим темп обновления ОС в 5-10% ежегодно в зависимости от отрасли.
"Надо понимать, что, имея такой уровень капиталовооруженности, нельзя рассчитывать на принципиальный рост производительности труда, а значит, и на принципиальный рост добавленной стоимости."
На данный момент ежегодно в Россию ввозится машин и механизмов более чем на 100 млрд. баксов ежегодно. И это не считая внутренних инвестиций.
"Экономический бум 2000-х в значительной степени фокусировался в непромышленных секторах экономики — строительстве, торговле, связи, риэлтерских и финансовых услугах, тогда как собственно промышленность росла скромными темпами."
Очередное вранье. В 2000-е рост промышленного производства был выше роста ВВП в целом.
"По итогам двадцатилетия жизни в рынке ВВП России в реальном выражении превышает позднесоветский максимум 1989 года (пусть и на скромные 10%), тогда как объем промышленного производства в сопоставимых ценах отстает на внушительные 20% (см. график 1)."
Подмена понятий. За прошедшие 20 лет струтура производства в стране полностью изменилась. Поэтому никаких "с сопоставимых ценах" быть не может.
"Например, обрабатывающая промышленность США, занимая лишь около 15% в ВВП, создает добавленной стоимости на 1,71 трлн долларов в год — это почти пятая часть мировой обработки (см. таблицу 1)."
Из этой суммы необходимо вычесть внешнеторговый дефицит в 600-700 млрд. ежегодно и сумма упадет в полтора раза. Плюс к этому трансфертное ценообразование никто не отменял. Во сколько раз оборудование для армии США дороже обычных гражданских образцов?
" Наш показатель за 2010 год — 504 доллара (в постоянных ценах 2000 года)."
Очередная херня. Взяли цены 2010г. пересчитали их в 2000г. и преобразовали в баксы. На каком основании это сделано? Подобное решение допустимо при сравнении рублевых цен 2000 и 2010г. Если хотят считать баксовые, то берем их в баксах в 2010г. и конвертируем непосредственно в баксовые цены 2000г. При баксовой инфляции в единицы процентов изменение там минимально. Но чтобы продемонстрировать просралиПолимеры автор занимается откровенными махинациями.
Дальше разбирать этот наброс дерьма на вентелятор лениво. Смысл статейки вполне понятен.
Страницы