Джон Дж. Миршаймер: Игра с огнём на Украине

Западные политики, похоже, достигли консенсуса по поводу войны на Украине: конфликт зайдёт в затяжную фазу, и в конечном итоге ослабленная Россия примет мирное соглашение, которое пойдёт на пользу Соединенным Штатам и их союзникам по НАТО, а также Украине. Хотя официальные лица признают, что и Вашингтон, и Москва могут пойти на эскалацию, чтобы получить преимущество или избежать поражения, они предполагают, что катастрофической эскалации можно избежать. Мало кто представляет, что американские войска будут непосредственно вовлечены в боевые действия или что Россия осмелится применить ядерное оружие.

Вашингтон и его союзники ведут себя слишком бесцеремонно. Хотя катастрофической эскалации можно избежать, способность воюющих сторон справиться с этой опасностью далека от уверенности. Риск этого значительно выше, чем принято считать. И учитывая, что последствия эскалации могут включать крупномасштабную войну в Европе и, возможно, даже ядерное уничтожение, есть веские основания для дополнительной обеспокоенности.

Чтобы понять динамику эскалации на Украине, начните оценивать цели каждой стороны. С начала войны и Москва, и Вашингтон значительно повысили свои амбиции, и теперь оба глубоко привержены победе в войне и достижению грандиозных политических целей. В результате у каждой стороны есть мощные стимулы для поиска способов одержать верх и, что более важно, избежать потерь. На практике это означает, что Соединенные Штаты могут присоединиться к боевым действиям, если они отчаянно хотят победить или предотвратить поражение Украины, в то время как Россия может использовать ядерное оружие, если она отчаянно стремится к победе или столкнётся с неизбежным поражением, что было бы вероятно, если бы силы США были втянуты в боевые действия.

Кроме того, учитывая решимость каждой стороны достичь своих целей, шансов на значимый компромисс мало. Максималистское мышление, которое сейчас преобладает как в Вашингтоне, так и в Москве, даёт каждой стороне ещё больше оснований для победы на поле боя, чтобы она могла диктовать условия возможного мира. По сути, отсутствие возможного дипломатического решения обеспечивает дополнительный стимул для обеих сторон подниматься по лестнице эскалации. То, что лежит дальше, может стать чем-то действительно катастрофическим: уровень смертей и разрушений превысит уровень Второй мировой войны.

Высокие амбиции

Соединенные Штаты и их союзники изначально поддержали Украину, чтобы предотвратить победу России и помочь договориться о благоприятном прекращении боевых действий. Но как только украинские военные начали давить на российские силы, особенно вокруг Киева, администрация Байдена изменила курс и взяла на себя обязательство помочь Украине выиграть войну против России. Он также стремился нанести серьёзный ущерб экономике России путем введения беспрецедентных санкций. Как объяснил цели США в апреле министр обороны Ллойд Остин, “Мы хотим, чтобы Россия была ослаблена до такой степени, чтобы она не могла делать то, что она сделала, вторгшись в Украину”. По сути, Соединенные Штаты объявили о своём намерении выбить Россию из рядов великих держав.

Более того, Соединённые Штаты связали свою репутацию с исходом конфликта. Президент США Джо Байден назвал войну России на Украине “геноцидом” и обвинил президента России Владимира Путина в том, что он “военный преступник”, который должен предстать перед “судом за военные преступления”. Из-за подобных заявлений президента трудно представить, что Вашингтон отступит - если Россия одержит верх в Украине, позиции Соединенных Штатов в мире пострадают серьёзно.

Российские амбиции также расширились. Вопреки общепринятому мнению на Западе, Москва вторглась в Украину не для того, чтобы завоевать её и сделать частью Великой России. В основном это касалось предотвращения превращения Украины в западный оплот на границе с Россией. Путин и его советники были особенно обеспокоены тем, что Украина в конечном итоге вступит в НАТО. Министр иностранных дел России Сергей Лавров кратко изложил эту мысль в середине января, заявив на пресс-конференции: “Ключ ко всему - гарантия того, что НАТО не будет расширяться на восток.” Для российских лидеров перспектива членства Украины в НАТО — это, как выразился сам Путин перед вторжением, “прямая угроза безопасности России”, которую можно устранить, только начав боевые действия и превратив Украину в нейтральное или несостоявшееся государство.

В этом направлении, похоже, территориальные цели России заметно расширились с начала войны. Накануне вторжения Россия была привержена выполнению Второго Минского соглашения, которое сохранило бы Донбасс в составе Украины. Однако в ходе войны Россия захватила большие участки территории на востоке и юге Украины, и появляется всё больше свидетельств того, что Путин теперь намерен аннексировать всю или большую часть этой земли, что фактически превратило бы то, что осталось от Украины, в недееспособное государство.

Угроза для России сегодня даже больше, чем была до войны, главным образом потому, что администрация Байдена теперь полна решимости отказаться от территориальных завоеваний России и навсегда подорвать российскую власть. Что ещё больше усугубляет ситуацию для Москвы, Финляндия и Швеция вступают в НАТО, а Украина лучше вооружена и более тесно связана с Западом. Москва не может позволить себе проиграть на Украине и будет использовать все доступные средства, чтобы избежать поражения. Путин, похоже, уверен, что Россия в конечном итоге одержит победу над Украиной и её западными покровителями. 

“Сегодня мы слышим, что они хотят победить нас на поле боя”, - сказал он в начале июля. “Что мы можем сказать ? Пусть попробуют. Цели специальной военной операции будут достигнуты. В этом нет никаких сомнений ”.

Украина, со своей стороны, преследует те же цели, что и администрация Байдена. Украинцы стремятся вернуть потерянные территории, включая Крым, и более слабая Россия, безусловно, представляет меньшую угрозу для Украины. Более того, они уверены, что могут победить, как чётко дал понять министр обороны Украины Алексей Резников в середине июля, когда сказал: “Россию определённо можно победить, и Украина уже показала, как.” Его американский коллега, по-видимому, согласен. “Наша помощь действительно меняет ситуацию на местах”, - сказал Остин в конце июля в своей речи. “Россия думает, что она может победить Украину и нас. Но это лишь последний просчёт в череде просчетов России”.

По сути, Киев, Вашингтон и Москва все глубоко привержены победе над своим противником, что оставляет мало возможностей для компромисса. Например, ни Украина, ни Соединенные Штаты, скорее всего, не примут нейтральную Украину - фактически, Украина с каждым днём становится всё более тесно связанной с Западом. Россия также вряд ли вернет всю или даже большую часть территории, которую она отняла у Украины, тем более что враждебность, которая подпитывала конфликт на Донбассе между пророссийскими сепаратистами и украинским правительством в течение последних восьми лет, более интенсивна, чем когда-либо.

Эти противоречивые интересы объясняют, почему так много наблюдателей считают, что урегулирование путем переговоров не произойдёт в ближайшее время, и поэтому предвидят кровавый тупик. В этом они правы. Но наблюдатели недооценивают потенциал катастрофической эскалации, которая встроена в затяжную войну на Украине.

Существует три основных пути эскалации, присущих ведению войны: одна или обе стороны намеренно идут на эскалацию, чтобы победить, одна или обе стороны намеренно идут на эскалацию, чтобы предотвратить поражение, или боевые действия обостряются непреднамеренно. Каждый путь потенциально может вовлечь Соединенные Штаты в боевые действия или вынудить Россию применить ядерное оружие, а возможно, и то и другое.

Вмешательство Америки

Как только администрация Байдена пришла к выводу, что Россию можно победить на Украине, она направила Киеву больше (и более мощное) оружия. Запад начал наращивать наступательный потенциал Украины, отправляя оружие, такое как реактивная система залпового огня HIMARS, в дополнение к “оборонительным”, таким как противотанковая ракета Javelin. Со временем как смертоносность, так и количество оружия возросли. Учтите, что в марте Вашингтон наложил вето на план передачи польских истребителей МиГ-29 Украине на том основании, что это может привести к эскалации конфликта, но в июле это уже не вызвало возражений, когда Словакия объявила, что рассматривает возможность отправки таких же самолетов Киеву. Соединенные Штаты также рассматривают возможность предоставления Украине своих собственных F-15 и F-16.

Соединённые Штаты и их союзники также обучают украинских военных и предоставляют им жизненно важные разведданные, которые они используют для уничтожения ключевых российских целей. Более того, как сообщила New York Times, Запад имеет “скрытую сеть коммандос и шпионов” на территории Украины. Вашингтон, возможно, и не участвует непосредственно в боевых действиях, но он глубоко вовлечён в войну. И сейчас ситуация всего в нескольких шагах от того, чтобы солдаты начали нажимать на спусковые крючки, а пилоты кнопки.

Американские военные могут быть вовлечены в боевые действия различными способами. Рассмотрим ситуацию, когда война затягивается на год или более, и не видно ни дипломатического решения, ни реального пути к победе Украины. В то же время Вашингтон отчаянно стремится положить конец войне — возможно, потому, что ему нужно сосредоточиться на сдерживании Китая или потому, что экономические издержки поддержки Украины вызывают политические проблемы дома и в Европе. В этих обстоятельствах у американских политиков были бы все основания рассмотреть возможность принятия более рискованных шагов, таких как введение бесполётной зоны над Украиной или ввод небольших контингентов сухопутных войск США, чтобы помочь Украине победить Россию.

Министр обороны США Ллойд Остин и госсекретарь США Энтони Блинкен с президентом Украины Владимиром Зеленским в Киеве, апрель 2022 года. Ukrainian Presidential Press Service / Reuters

Наиболее вероятный сценарий вмешательства США мог бы иметь место, если бы украинская армия начала разваливаться, а Россия одержала бы крупную победу. В этом случае, учитывая глубокую приверженность администрации Байдена предотвращению такого исхода, Соединенные Штаты могли бы попытаться переломить ситуацию, непосредственно вмешавшись в боевые действия. Можно легко представить, как официальные лица США полагают, что на карту поставлено доверие к их стране, и убеждают себя, что ограниченное применение силы спасёт Украину, не побудив Путина применить ядерное оружие. В качестве альтернативы, отчаявшаяся Украина может начать крупномасштабные атаки на российские города и посёлки, надеясь, что такая эскалация спровоцирует массированный ответ России, который, наконец, заставит Соединенные Штаты присоединиться к боевым действиям.

Окончательный сценарий американского вмешательства влечет за собой непреднамеренную эскалацию: сам того не желая, Вашингтон втягивается в войну непредвиденными событиями, которые развиваются по спирали. Возможно, это будут американские и российские истребители, которые вступят в тесный контакт над Балтийским морем с открытием огня. Такой инцидент может легко перерасти в эскалацию, учитывая высокий уровень страха с обеих сторон, отсутствие коммуникации и взаимную демонизацию.

Или, может быть, Литва блокирует транзит санкционных товаров, следующих через её территорию, когда они направляются из России в Калининград, российский анклав, который отделен от остальной части страны. Литва сделала именно это в середине июня, но отступила в середине июля, после того как Москва дала понять, что рассматривает “жёсткие меры” для прекращения того, что она считала незаконной блокадой. Министерство иностранных дел Литвы, однако, сопротивляется полному снятию блокады. Поскольку Литва является членом НАТО, Соединенные Штаты почти наверняка встанут на её защиту, если Россия нападет на страну.

Или, возможно, Россия разрушит здание в Киеве или тренировочный полигон где-нибудь в Украине и непреднамеренно убьёт значительное число американцев, таких как работники гуманитарных организаций, оперативники разведки или военные советники. Администрация Байдена, столкнувшись с общественным возмущением у себя дома, решит, что должна нанести ответный удар, и наносит удары по российским целям, что затем приводит к обмену ударами между двумя сторонами.

Наконец, существует вероятность того, что боевые действия на юге Украины нанесут ущерб контролируемой Россией Запорожской атомной электростанции, крупнейшей в Европе, до такой степени, что она распространит радиацию по всему региону, что заставит Россию ответить тем же. Дмитрий Медведев, бывший президент и премьер-министр России, дал зловещий ответ на такую возможность, заявив в августе: “Не забывайте, что в Европейском союзе тоже есть ядерные объекты. И там также возможны инциденты”. Если Россия нанесёт удар по европейскому ядерному реактору, Соединенные Штаты почти наверняка вступят в боевые действия.

Конечно, Москва тоже может спровоцировать эскалацию. Нельзя сбрасывать со счетов возможность того, что Россия, отчаянно пытаясь остановить поток западной военной помощи в Украину, нанесет удар по странам, через которые проходит основная её часть: Польше или Румынии, которые являются членами НАТО. Существует также вероятность того, что Россия может начать массированную кибератаку против одной или нескольких европейских стран, помогающих Украине, что нанесёт большой ущерб её критически важной инфраструктуре. Такая атака может побудить Соединенные Штаты начать ответную кибератаку против России. Если это удастся, Москва может ответить военным путем; если это не удастся, Вашингтон может решить, что единственный способ наказать Россию - нанести по ней прямой удар. Такие сценарии звучат надуманно, но они не являются невозможными. И это лишь некоторые из многих путей, по которым то, что сейчас является локальной войной, может перерасти во что-то гораздо более масштабное и опасное.

На пути к ядерному конфликту

Хотя российские военные нанесли огромный ущерб Украине, Москва до сих пор неохотно идет на эскалацию, чтобы выиграть войну. Путин не увеличил численность своих вооружённых сил путём широкомасштабного призыва. Он также не нацелился на украинскую электросеть, что было бы относительно легко сделать и нанесло бы огромный ущерб этой стране. Действительно, многие россияне упрекают его в том, что он не ведёт войну более энергично. Путин признал эту критику, но дал понять, что при необходимости он готов к эскалации. “Мы ещё ничего не начали всерьёз”, - сказал он в июле, предположив, что Россия могла бы и сделала бы больше, если бы военная ситуация ухудшилась.

Как насчет финальной формы эскалации ? Есть три обстоятельства, при которых Путин может применить ядерное оружие. Первый, если бы Соединенные Штаты и их союзники по НАТО вступили в бой. Такое развитие событий не только заметно изменило бы военный баланс против России, значительно увеличив вероятность её поражения, но также означало бы, что Россия будет вести войну великих держав на пороге, которая может легко перекинуться на её территорию. Российские лидеры наверняка подумают, что их выживание находится под угрозой, что дает им мощный стимул использовать ядерное оружие для спасения ситуации. Как минимум, они будут рассматривать демонстрационные удары, направленные на то, чтобы убедить Запад отступить. Невозможно заранее знать, положит ли такой шаг конец войне или приведет к её неконтролируемой эскалации.

В своей речи от 24 февраля, объявляющей о начале СВО, Путин решительно намекнул, что он обратится к ядерному оружию, если Соединенные Штаты и их союзники вступят в войну. Обращаясь к “тем, у кого может возникнуть соблазн вмешаться, - сказал он, - они должны знать, что Россия отреагирует немедленно, и последствия будут такими, каких вы никогда не видели за всю свою историю”. Его предупреждение не ускользнуло от Аврил Хейнс, директора национальной разведки США, которая в мае предсказала, что Путин может применить ядерное оружие, если НАТО “либо вмешается, либо собирается вмешаться”, во многом потому, что это “очевидно способствовало бы восприятию того, что он вот-вот проиграет войну в Украине.”

Во втором ядерном сценарии Украина сама переломит ход событий на поле боя, без прямого участия США. Если бы украинские силы были готовы нанести поражение российской армии и вернуть потерянную территорию своей страны, нет никаких сомнений в том, что Москва могла бы легко рассматривать этот исход как экзистенциальную угрозу, требующую ядерного ответа. В конце концов, Путин и его советники были настолько встревожены растущим сближением Киева с Западом, что сознательно решили напасть на Украину, несмотря на чёткие предупреждения Соединенных Штатов и их союзников о серьёзных последствиях, с которыми столкнётся Россия. В отличие от первого сценария, Москва будет применять ядерное оружие не в контексте войны с Соединенными Штатами, а против Украины. Это было бы сделано без особого страха ядерного возмездия, поскольку у Киева нет ядерного оружия, а Вашингтон не заинтересован в развязывании ядерной войны. Отсутствие явной ответной угрозы облегчило бы Путину рассмотрение вопроса о применении ядерного оружия.

В третьем сценарии война переходит в затяжной тупик, который не имеет дипломатического решения и становится чрезвычайно дорогостоящим для Москвы. Отчаявшись закончить конфликт на выгодных условиях, Путин может пойти на ядерную эскалацию, чтобы победить. Как и в предыдущем сценарии, когда он усиливается, чтобы избежать поражения, ядерное возмездие США будет крайне маловероятным. В обоих сценариях Россия, вероятно, применит тактическое ядерное оружие против небольшого набора военных целей, по крайней мере, на начальном этапе. При необходимости он может нанести удар по городам и посёлкам в ходе последующих атак. Получение военного преимущества было бы одной из целей стратегии, но более важной было бы нанести решающий удар - создать такой страх на Западе, чтобы Соединенные Штаты и их союзники быстро прекратили конфликт на выгодных для Москвы условиях. Неудивительно, что Уильям Бёрнс, директор ЦРУ, заметил в апреле: “Никто из нас не может легкомысленно относиться к угрозе, которую представляет потенциальное применение тактического ядерного оружия или ядерного оружия малой мощности”.

Стремление к катастрофе

Можно признать, что, хотя теоретически может реализоваться один из этих катастрофических сценариев, шансы невелики и, следовательно, не должны вызывать особого беспокойства. В конце концов, у лидеров обеих сторон есть мощные стимулы не допускать американцев к боевым действиям и избегать даже ограниченного применения ядерного оружия, не говоря уже о реальной ядерной войне.

Если бы только можно было быть таким оптимистичным. На самом деле, общепринятый взгляд значительно преуменьшает опасность эскалации на Украине. Во-первых, войны, как правило, имеют собственную логику, что затрудняет прогнозирование их хода. Любой, кто говорит, что он с уверенностью знает, по какому пути пойдет война на Украине, ошибается. Динамику эскалации в военное время также трудно предсказать или контролировать, что должно послужить предупреждением для тех, кто уверен, что событиями на Украине можно управлять. Более того, как признал прусский военный теоретик Карл фон Клаузевиц, национализм подталкивает современные войны к эскалации до самой крайней формы, особенно когда ставки высоки для обеих сторон. Это не значит, что войны нельзя ограничить, но сделать это нелегко. Наконец, учитывая ошеломляющие издержки ядерной войны великих держав, даже небольшая вероятность её возникновения должна заставить всех долго и упорно думать над тем, куда может завести этот конфликт.

Эта опасная ситуация создает мощный стимул для поиска дипломатического решения войны. Однако, к сожалению, политического урегулирования не предвидится, поскольку обе стороны твёрдо привержены целям войны, что делает компромисс практически невозможным. Администрация Байдена должна была работать с Россией над урегулированием украинского кризиса до начала войны в феврале. Сейчас слишком поздно заключать сделку. Россия, Украина и Запад застряли в ужасной ситуации, из которой нет очевидного выхода. Можно только надеяться, что лидеры обеих сторон будут управлять войной таким образом, чтобы избежать катастрофической эскалации. Однако для десятков миллионов людей, чьи жизни поставлены на карту, это слабое утешение.