La Repubblica    1 мая 2021  

Вот она, «красная линия» Владимира Путина. И вот «асимметричный ответ», которым российский президент угрожал в своей речи 21 апреля. Он действительно асимметричный. Потому что Европа ввела санкции против полицейских и судей, непосредственно вовлечённых в преследование диссидентов, как Алексей Навальный, или гомосексуалистов в Чечне. Кремль повышает ставки и наносит удар, среди других, ни больше, ни меньше, как по президенту Европейского парламента Давиду Сассоли, который, согласно Трактата, есть наивысший институциональный пост ЕС, а также по вице-президенту Европейской комиссии по вопросам ценностей и транспарентности Вере Юровой. Это как если бы ЕС наложил санкции на самого Путина и одного из девяти заместителей Председателя российского правительства. Это самая настоящая агрессия. Может и случайно, но Сассоли и Юрова входят в Партию европейских социалистов (ПЕС). Но может и неслучайно, потому что уже от Брексита до Ковида, от Балкан до французских выборов, Кремль стремится стать постоянным участником политических дискуссий внутри ЕС, где его симпатии (и его деньги) идут в направлении крайних правых.

А пока Россия старается втиснуться в европейскую (и американскую) внутреннюю политику, Европа, даже не имея средств, старается заняться внешней политикой. И делает это во имя демократических ценностей, которые есть основа её существования. И именно поэтому так выводит из себя старых и новых автократов. Как объясняется в заявлении МИД России, вина ЕС в навязывании «своей однобокой концепции «миропорядка, основанного на правилах», подрывающей международное право». Это то же самое недовольство, выраженное в марте китайцами, когда они ответили на санкции ЕС против четырёх официальных лиц Пекина, ответственных за репрессии против уйгуров, и наложили санкции на десяток европейских представителей, среди которых много евродепутатов.

Тут очевидно, что самый большой демократический парламент Запада доставляет беспокойство многим деспотам, которые запугивают планету своими солдатами, своими наёмниками и полицейскими, от Путина до Си Цзиньпина и турецкого президента Реджепа Тайипа Эрдогана. И ещё более очевидно, что Европа, в своих сверхнациональных структурах, как парламент и Комиссия, доставляет больше беспокойства, чем сумма её стран и их дипломатий, всегда внимательных к политическому прагматизму (Реалполитик). Совсем немного национальных лидеров, таких, как Марио Драги, который с Эрдоганом, плохо обращавшимся с Урсулой фон дер Ляйен, смог выйти из рамок дипломатической корректности (назвал Эрдогана диктатором - прим. пер.). Что европейские институты ненавистны Путину, уже стало ясно из оскорбительного приёма, оказанного Кремлём в феврале Верховному Представителю ЕС по иностранным делам Джозепу Боррелю, приехавшему в защиту по делу Навального. И от этой грубости, оставшейся без адекватного ответа со стороны Европы, и начался последний обвал отношений между Москвой и Брюсселем.

Сейчас встаёт проблема ответа, соразмерного российской агрессии. «Насколько хуже должно быть, чтобы ЕС пошёл дальше символических санкций и ударил по олигархам вокруг Путина? - написал вчера депутат Европарламента от Бельгии Гай Верхофстадт, уже давно находящийся в чёрных списках Кремля. «Ответим соответствующими мерами» - сообщили президенты трёх институтов власти ЕС. У Евросоюза нехватки инструментов для воздействия на Россию нет. Но политически самый главный ответ должен исходить от национальных правительств и парламентов, чтобы доказать, что кто наносит удар по европейским институтам, наносит удар и по его государствам-членам, и устранить разрыв, который стараются создать враги демократии  в союзном строительстве.

К сожалению, вчера европейские столицы молчали.