Давным давно, лет сто пятьдесят, а может и поболее назад, жил в нашей деревне мужичек. Так, неказистый, глаза чисто оловянные, да еще и слюна у него периодически изо рта текла. В волосах конечно перья и солома торчали. Ну такой вот образец туповатого крестьянина. Работал он в барском доме, истопником. Обычно в комнатах для барышень ошивался. Работал хорошо, печи были в исправности, в комнатах тепло, но периодически его в сон бросало. Вот так, как стоит, так стоя и заснет. Поспит минут пятнадцать, спохватится и снова побежал, то дрова принесет, то печку почистит, то еще чего по дому делает. Барыши же они такие, резвые, ну обязательно же у них что-нибудь да упадет... Надо за ними прибрать, вытереть, еще всякое сделать. Полезный в общем был. Ну барышни его за мебель и воспринимали. Так и прозвали его "пенёк". Не стеснялись его просто совершенно. Обсуждали при нем всё подряд и как и что их мужчины делают, и что собираются делать, и вообще как там эти самые мужчины. По французски естественно. Ну так, на всякий случай.
С барами Пенёк старался не пересекаться. Если было нужно в барскую комнату зайти - выбегал оттуда при первой же возможности, даже не засыпал там, в барских комнатах. Иногда правда в барских комнатах у него олово то из глаз пропадало, как зыркнет бывало на бар злобно, и сразу убежит. А баре были людьми серьезными, всё книжки читали умные, искали в них рецепта как им жить получше и побогаче. Рецепты обычно попадались из серии: "А загноби ка ты крестьян" наложи на них тягла побольше, чтобы крестьяне стали жить похуже, а ты при этом будешь жить побогаче. Обсуждали порой до хрипоты. Ну в своем кругу, но тоже по французски естественно.
И стали баре замечать, что как только они чего особо умное повычитают, так на следующий же день крестьяне как будто во всех подробностях знают чего они задумали, как это будет сделано, да и стратегия противостояния у крестьян уже имеется. В общем рецепты из серии "наложи тягло" не проходили просто никак. Долго выясняли, откуда утечка идет, так и не выяснили. Ну не этого же пенька бессмысленного подозревать. Но рецепты такого рода в жизнь проводить перестали. Севооборотом занялись, прочими аграрными улучшениями. Мiр воспринял, и начал им свои рецепты, взаимовыгодные, предлагать из подсмотренного у других бар, соседей. В общем в деревне началась благодать. И баре вдруг начали богатеть и крестьянам можно было вздохнуть посвободнее. А Пенёк, так и продолжал служить в комнатах у барышень. Ну пока там ремонт не затеяли и его вместе с мебелью то из этих комнат не вынесли. Ушел Пенёк жить на дальний хутор, да там и дожил свою жизнь. Солому и перья правда из головы в тот же день вычесал.
Мiр его очень уважал. Многие ему были обязаны просто по гроб жизни, Крестьяне же люди памятливые и зло помнят, а уж добра не забывают просто никогда. Барышни же ведь не знали, что года за два перед поступлением Пенька в услужение, мусью-учитель барских детей спился, а ведь лучшим другом Пенька был. По французски с ним болтал прям как с родным французом...
Из серии бабушкины сказки.