20 вопросов Владимиру Путину. О России на международной арене и об отношениях с США

Владимир Путин рассказал, на сколько баллов оценивает отношения с Америкой, за что поблагодарил Трампа, почему США ввели санкции против "Северного потока — 2", о чем Путин предупреждал Саакашвили и почему не сложились отношения с Обамой.

— Вы так Трампа назвали Дональдом по-дружески.

— Он меня Владимиром называет, я его Дональдом.

— Ну, я к тому, что Вы с четырьмя американскими президентами общались. Когда-то Буш в ваших глазах что-то прочитал...

— Да...

— С Обамой, по-моему, не особо, да, сложилось?

— Ну…

— С кем Вам из этой четвёрки было наиболее комфортно?

— Мне сейчас, знаете, трудно сказать. У меня со всеми были на самом деле достаточно конструктивные отношения.

— Но с Обамой что-то не полетело.

— Ну, полетело — не полетело. У меня были добрые отношения с Бушем...

— Кто-то поссорил?

— А?

— Кто-то поссорил?

— Да не, ну при чём здесь поссорил. Просто, когда человек говорит, что…

— Вы про Барака?

— А?

— Про Барака?

— Да-да. Он уже сказал, что американцы — это особая нация, у них особые права, эксклюзивные, чуть ли не на весь мир, я с этим не могу согласиться. Господь всех создал одинаковыми с одинаковыми правами. И поэтому говорить, что у кого-то есть эксклюзив на что-то, мне кажется, абсолютно неоправданно.

— Если так шкалу выстроить, ну пятибалльную, чтобы не усложнять, на какой отметке мы сейчас с американцами? В отношениях с американцами?

— Ну, мне кажется, где-то... Ну где-то на троечку.

— На троечку? Ну это неплохо.

— Да, между двойкой и тройкой. Ближе к тройке всё-таки. Ну вот смотрите...

— А было?

— Смотрите, мы же всё-таки сотрудничаем в области борьбы с терроризмом. Я реально… Ведь я ж позвонил, это я позвонил Трампу со словами благодарности за то, что они передали нам эту информацию.

— То есть это ячейка питерская, да, которая вот...

— Да. Они давно работали за ними. Потом ФБР это дело передало в ФСБ, эту информацию.

— То есть американцы лучше нас работают на нашей территории?

— Они работают... Я не буду сейчас говорить, потому что это закрытая информация. Они работают глобально.

— Я не скажу никому.

— Ну хорошо, я на ушко Вам шепну потом.

— Хорошо.

— Они работают глобально, так же, как и мы.

— Так.

— Но они это поймали. В данной ситуации наши не поймали. Наши много ловят. У нас они десятки предупреждают террористических актов, это же ловят, выхватывают. Счёт идёт на несколько десятков в год. Вот эту ситуацию американцы отследили. Спасибо им большое, они передали.

— Сейчас на троечку, а было? Максимум?

— Ну смотрите… Товарооборот был больше, он упал до 20, а был 28. Тоже очень мало. Но за последние два года при Трампе товарооборот начал расти. Значит, в области безопасности мы в своё время заключили с тем же Обамой, при нём же было заключение СНВ-3. Теперь он не продлевается. Пока. Значит, здесь вопрос. Постоянно вводятся санкции в отношении России. Тоже вопрос. Вот «Северный поток — 2», ввели санкции. Ну, США всегда были против развития наших отношений экономических с Европой, когда даже ещё в 60-е годы начали строить, помните, проект был «Газ в обмен на трубы»? Теперь мы, слава богу, сами делаем трубы большого диаметра, кстати, тоже одно из достижений белой металлургии и так далее последнего времени. У нас 75%, это очень важно, 75% перерабатывающей промышленности и машинооборудования создано за последние годы, за последние 10 лет, 15 лет. Это кое-что, да значит. Поэтому они всегда были против, и сейчас вот. И против «Северного потока — 1» они же боролись, теперь так же борются против «Северного потока — 2». Вот смотрите, для чего они это делали и почему? Какое основание было — обеспечить транзит через территорию Украины. Тоже, правда, странновато, правда? То есть они Украину там обхаживают и взяли её под внешнее управление, но хотят, чтобы Украина существовала, в том числе и за наши деньги. Сами не хотят им деньги давать. За счёт транзитных денег, чтобы Украина хоть чего-то там получала от нас. Ладно, мы согласны, потому что в целом, в связи с ростом потребления газа в Европе в целом и в Украине в частности, и мы будем заинтересованы, мы и дальше будем транзитировать. Поменьше объём, но мы будем это делать. Но главный побудительный мотив, предлог введения санкций против «Северного потока — 2» заключался в том, что нужно обеспечить транзит через Украину. Вот мы сейчас с Украиной подписали транзитный договор. Так, чего теперь нужно, санкции нужно снять тогда с «Северного потока». Нет оснований для введения. А если санкции останутся, остаётся только один побудительный мотив. Какой? Обеспечить конкурентные преимущества для своего LNG, для своего сжиженного газа.

— Кто сильный, тот и диктует правила.

— Обеспечить рынок сбыта своего товара исключительно в своих корыстных интересах во вред потребителю в Европе. Но на 25–30% если будет первичный источник энергии дороже, то это же опускает всю конкурентоспособность германской экономики, и европейской в том числе.

— По факту геополитически Европы от Лиссабона до Владивостока больше нет?

— Но её и не было. Больше нет! Вы сейчас говорите о том, чего и не было, как будто это утрачено. В своё время де Голль говорил о Европе до Уральских гор, от Атлантики до Уральских гор. Это я потом немножко расширил и начал говорить: почему до Уральских гор — до Тихого океана, до Дальнего Востока. Но я думаю, что к этому надо стремиться.

— С Мюнхенской речью не погорячились?

— Да нет. Сейчас же повторяют всё то, что я говорил. Возьмите руководителей Германии, ведь они почти дословно воспроизводят… Тогда на меня ругались, да, ну рассердились на меня, говорили, ну как же так...

— Обиделись.

— Нет, но рассердились, что грубовато, не к месту, ну зачем ты так. А я что говорил? Я говорил о том, что недопустимо, когда одна страна, Соединённые Штаты, распространяет свою юрисдикцию за рамки своих национальных границ. Но сегодня ведь руководство, скажем, Германии именно это и говорит, что это недопустимо, когда Соединённые Штаты накладывают вторичные санкции. То есть на компании, которые к самим Соединённым Штатам не имеют никакого отношения, пытаясь помешать реализации их национальных интересов.

— Не только дальние, но и ближние соседи тоже как-то от нас... так немножко отползать стали.

— Ну, этого я не вижу. Кто это стал отползать?

— С Грузией вот смотрите.

— Нет, что ж там отползать. Они не отползли, они отпрыгнули в сторону. И мы здесь ни при чём. Это пускай они скажут спасибо Михаилу Николаевичу.

— Так его уже нет давно.

— Как это нет. Он бегает, вон, по площадям-то, по крышам там, как кот мартовский. Мы ж с ним много раз говорили на этот счёт, когда он ещё был президентом. Я думаю, что Михаил Николаевич вспомнит это. Я ему говорил: «Только, слушайте, ни в коем случае не пытайтесь решить вопросы Южной Осетии и Абхазии силовым способом». «Не, не, я никогда этого не сделаю!» — и попёр. Попёр — получил!