Байки из сейфа. «Крас­ная книга» для бан­ди­та

 

Осо­бен­но­сти до­про­са при про­ти­во­дей­ствии объ­ек­та

В Глав­ное управ­ле­ние уго­лов­но­го ро­зыс­ка МВД Рос­сии Ваня попал уже бу­дучи под­пол­ков­ни­ком, с долж­но­сти на­чаль­ни­ка раз­бой­но­го от­де­ла уго­лов­но­го ро­зыс­ка одной из об­ла­стей Даль­не­го Во­сто­ка. Места эти вар­нак­ские и би­чёв­ские, туда со вре­мён царя-​батюшки ссы­ла­ли вся­кий раз­бой­ный люд. Так что тра­ди­ции там уста­но­ви­лись со­от­вет­ству­ю­щие.

Нач­нёт Ваня рас­ска­зы­вать о своих при­клю­че­ни­ях и пе­ре­жи­ва­ни­ях – прям за­слу­ша­ешь­ся. И ас­со­ци­а­ции вся­кие непро­шен­ные про ков­бо­ев и вре­ме­на Ди­ко­го За­па­да.

В общем, линия об­слу­жи­ва­ния у него  была для тех мест самая го­ря­чая – уж чего, а бан­ди­тов и раз­бой­ни­ков  на его долю до­ста­лось с за­па­сом. Как сне­го­убо­роч­ный ком­байн его отдел ра­бо­тал, сгре­бая по го­ро­дам, весям и тайге всю шу­ше­ру, у ко­то­рой порой по ло­коть  руки в крови.  Но самые нерв­ные и опас­ные ба­та­лии, ко­неч­но, ве­лись не с бан­ди­та­ми, а со сво­и­ми, ка­за­лось бы, спо­движ­ни­ка­ми – че­ки­ста­ми, про­ку­рор­ски­ми ра­бот­ни­ка­ми, да и неко­то­ры­ми ру­ко­во­ди­те­ля­ми ор­га­нов внут­рен­них дел.

Вот, в одно пре­крас­ное сол­неч­ное утро оче­ред­ной дру­же­ствен­ный визит пред­ста­ви­те­лей со­пре­дель­ных ве­домств. Все  в луч­ших тра­ди­ци­ях жанра:

«Хенде хох! Руки вверх! Сто­ять! Не ше­ве­лить­ся! Бо­ять­ся!»

 Это пред­став­ле­ние на­зы­ва­ет­ся «Визит в уго­лов­ный ро­зыск спец­на­за ФСБ «Альфа». С ав­то­ма­та­ми и в бро­не­жи­ле­тах, как по­ло­же­но.  Руки на стену, не дви­гать­ся, стре­ля­ем. В общем, так же резко  они и вах­ха­би­тов, иги­лов­цев со вся­ки­ми  дру­ги­ми кро­ва­вы­ми тер­ро­ри­ста­ми и вра­га­ми че­ло­ве­че­ства за­дер­жи­ва­ют.

- И чего это зна­чит? – осве­дом­ля­ет­ся Ваня у «тя­жё­лых».

Те толь­ко по­жи­ма­ют пле­ча­ми: мол, наше дело де­ся­тое - ска­за­ли фас, мы и бро­са­ем­ся.

И тут  по­яв­ля­ет­ся сце­на­рист этого кон­цер­та – такой ху­до­соч­ный про­ку­рор­ский прыщ, гор­дый от того, что при­та­щил на свою раз­бор­ку ав­то­ри­тет­ных па­ца­нов с ав­то­ма­та­ми. И про­тя­ги­ва­ет какую-​то бу­ма­зюль­ку с уве­си­сты­ми под­пи­ся­ми и пе­ча­тя­ми – типа, идёт до­след­ствен­ная про­вер­ка. И в рам­ках этой про­вер­ки дан­ный про­из­вол и про­ис­хо­дит.

Про­ку­рор­ские, а потом и след­ко­ми­тет, моду взяли – в ор­га­ны внут­рен­них дел с че­ки­ста­ми и «Аль­фой» за­ва­ли­вать­ся, как к тёще на блины - с то­по­ри­ком за спи­ной. Мол, му­со­ра все про­даж­ные, одна на­деж­да на ор­га­ны ОГПУ.

Несколь­ко лет назад в Пи­те­ре я был – на­смот­рел­ся, что там чуть до беды не дошло. В зда­ние ГУ МВД за­яви­лась свод­ная груп­па мас­со­ви­ков за­тей­ни­ков из СК и «Альфы». Про­ло­ми­лись через все по­ли­цей­ские, ока­зав­ши­е­ся нена­дёж­ны­ми, за­сло­ны и устро­и­ли кар­на­вал с обыс­ка­ми. Потом наши ге­не­ра­лы раз­нос под­чи­нён­ным устра­и­ва­ли и во­про­ша­ли: как могла охра­на про­пу­стить во­ору­жён­ную толпу на ре­жим­ный объ­ект?

Прав­да, если бы не про­пу­сти­ли – вот тут бы ве­се­лье пошло бы. На ра­дость ми­ро­вой уго­лов­ной об­ще­ствен­но­сти и обы­ва­те­лям. Ин­те­рес­но, сколь­ко че­ло­век в пе­ре­стрел­ке бы по­ло­жи­ли с обеих сто­рон?

Ваня уже при­мер­но пред­по­ла­гал, что тут будут до­след­ствен­но про­ве­рять. Так и ока­за­лось. Про­вер­ка по за­яв­ле­нию граж­да­ни­на Лу­ка­ши­на, в миру - Батон (по­го­ня­ло и фа­ми­лия из­ме­не­ны). Его за­дер­жа­ли по по­до­зре­нию в раз­бо­ях и убий­ствах. И после раз­го­во­ра с пред­ста­ви­те­ля­ми раз­бой­но­го от­де­ла взвил­ся от­ча­ян­ный плач Яро­слав­ны: «Из­би­ли, менты по­зор­ные, глу­ми­лись и из­де­ва­лись, роняя здо­ро­вье и до­сто­ин­ство че­ло­ве­ка и граж­да­ни­на, ещё не при­знан­но­го судом ви­нов­ным». Там же справ­ка от врача – до­став­лен в ста­ци­о­нар с трав­мой го­ло­вы после до­про­са в об­ласт­ном УВД.

А про­ку­рор­ский про­сто счаст­лив – вот сей­час за горло как возь­мёт невесть чего возо­мнив­ших о себе мен­тов. Без воз­буж­де­ния уго­лов­но­го дела при­хва­тил «Альфу», так что, в прин­ци­пе, его са­мо­го можно под суд от­да­вать за пре­вы­ше­ние. И рожу те­перь пы­та­ет­ся кор­чить сосредоточенно-​угрюмо-решительную – то есть ответственно-​государственную. Мол, закон суров, но он закон.

- И чего, это я избил Ба­то­на? – ин­те­ре­су­ет­ся Ваня, ко­то­ро­му раз­ре­ши­ли отой­ти от стен­ки и боль­ше в него не це­ли­лись из пистолетов-​пулемётов «Клин». Вообще-​то, по нему ве­рит­ся, что от­пра­вить в боль­нич­ку бан­ди­та он мог вполне – вид у него гро­ми­лы, че­люсть квад­рат­ная, ку­ла­ки уве­си­стые.

- А у вас со­мне­ния? – хмы­ка­ет про­ку­рор­ский и на­чи­на­ет что-​то нудно ве­щать про пре­вы­ше­ние вла­сти и чи­сто­сер­деч­ное рас­ка­я­ние.

- Чего, хо­чешь знать, как дело было? – спра­ши­ва­ет Ваня иро­нич­но.

Про­ку­рор­ский пре­зри­тель­но кри­вит­ся.

- Тогда пиши под­пис­ку о нераз­гла­ше­нии го­стай­ны, - про­тя­ги­ва­ет  Ваня про­ку­рор­ско­му ли­сток. – Сей­час всё уви­дишь.

Про­ку­рор­ский фыр­ка­ет скеп­ти­че­ски, но бу­ма­гу под­пи­сы­ва­ет.

Даль­ше «го­бли­ны» с «Альфы» из ка­би­не­та вы­дво­ря­ют­ся. И Ваня на­чи­на­ет кол­до­вать с ап­па­ра­ту­рой.

Это его тай­ная фишка и сек­рет­ное ору­дие. Сов­мест­но с Управ­ле­ни­ем спец тех­ни­че­ских ме­ро­при­я­тий в ка­би­не­тах от­де­ла, где про­ис­хо­дит бе­се­да с кон­тин­ген­том, уста­нов­ле­на ви­део­за­пи­сы­ва­ю­щая ап­па­ра­ту­ра и гриф «сек­рет­но» на неё по­став­лен. Не раз тех­ни­ка вы­ру­ча­ла и по­мо­га­ла при про­ве­де­нии опе­ра­тив­ных ком­би­на­ций и при до­бы­ва­нии до­ка­за­тельств пре­ступ­ной де­я­тель­но­сти фи­гу­ран­тов.

И вот на экране мо­ни­то­ра до­прос Ба­то­на. Ур­ка­ган сидит на стуле и упор­но от­ри­ца­ет своё уча­стие в бан­ди­тиз­ме и убий­ствах.  Когда видит, что ко­зы­ри не у него, а у уго­лов­но­го ро­зыс­ка, невнят­но бур­чит:

- Ну, я вам по­ка­жу.

Опе­ра­тив­ни­ки при­вык­ли к угро­зам и по­хле­ще. Но бан­дю­ган неожи­дан­но вска­ки­ва­ет с места, бро­са­ет­ся к сейфу и на­чи­на­ет дол­бить­ся баш­кой об ост­рый угол – впро­чем, ак­ку­рат­нень­ко так, чтобы весь в крови, но не до смер­ти. Хай, вой, от­та­щи­ли, упа­ко­ва­ли, в тю­рем­ную боль­нич­ку от­пра­ви­ли – чин чи­на­рём. А эта тва­рюш­ка на боль­нич­ной койке на­чи­на­ет  паск­ви­ли стро­чить на доб­лест­ные ор­га­ны охра­ны по­ряд­ка.

- Ну чего, те­перь всё по­нят­но?  - спра­ши­ва­ет  Ваня про­ку­рор­ско­го.

Тот на­дул­ся, как сыч, и злоб­но глаз­ка­ми свер­ка­ет. Но вы­нуж­ден со­гла­сить­ся с до­во­да­ми и цедит сквозь зубы:

- По­нят­но.

И Ване по­нят­но, что будет от­каз­ной ма­те­ри­ал. И ещё по­нят­но, что визит этот не по­след­ний. Опять какой-​нибудь бан­дос на­ка­та­ет заяву о про­ис­ках под­лых ле­га­шей. И опять про­ку­рор­ские, с «Аль­фой» или без неё, на­гря­нут и будут стро­ить озабоченно-​государственные гри­ма­сы.

Песнь эта веч­ная и за­уныв­ная.

Ни­ко­гда не мог по­нять про­ку­рор­ских, су­дей­ских да и неко­то­рых по­ли­цей­ских де­я­те­лей, столь тро­га­тель­но за­бо­тя­щих­ся о пра­вах от­мо­роз­ков.     Лучше бы за­щи­ща­ли с таким рве­ни­ем ин­те­ре­сы по­стра­дав­ших от кри­ми­на­ла граж­дан, когда под на­ду­ман­ны­ми пред­ло­га­ми ме­ся­ца­ми уго­лов­ные дела не воз­буж­да­ют­ся. Но до граж­дан дело как-​то не до­хо­дит – вре­ме­ни нет. Ведь сле­зин­ка бан­ди­та даже до­ро­же, чем для ли­бе­ра­ла сле­зин­ка ре­бён­ка.

Я, ко­неч­но, про­тив  мор­до­боя и пыток, но, чест­но го­во­ря, небе­са не рух­нут, если какому-​нибудь кил­ле­ру ребра пе­ре­счи­та­ют ради  его же лич­но­го блага - чест­но­го со­труд­ни­че­ства со след­стви­ем. Пла­кать не буду. А неко­то­рые об­ли­чён­ные вла­стью де­я­те­ли горь­ко пла­чут. И об­ли­ча­ют под­ло­го мента. И, в итоге, по­лу­ча­ет­ся, что они как бы на бан­ди­тов ра­бо­та­ют, а не на про­стых людей. По­то­му как про­сто­му че­ло­ве­ку – ежели бан­ди­ту ребра пе­ре­счи­та­ют – толь­ко ра­дость и сча­стье.

Впро­чем, про­ку­рор­ских тоже можно по­нять. Им ав­то­ри­тет надо на­ра­ба­ты­вать. По­то­му как ав­то­ри­тет в нашем вирутально-​загадочном мире лжи­вых и на­ду­ман­ных от­но­ше­ний и иерар­хий - это всё. Где ав­то­ри­тет – там власть и, глав­ное, день­ги. Ну а фигли – ли­бе­ро­ид­ный ло­зунг «ОБО­ГА­ЩАЙ­СЯ» никто не от­ме­нял.

А тут ещё веч­ная меж­ве­дом­ствен­ная свара си­ло­ви­ков со вре­мён Царя Го­ро­ха и Древ­не­го Егип­та – кто глав­нее. А ос­нов­ной объ­ект, на ко­то­ром про­ку­рор­ские могут на­ра­щи­вать свой ав­то­ри­тет и от­та­чи­вать прин­ци­пи­аль­ность – это менты, а ныне по­ли­цей­ские.

Был один у нас не так давно Ге­не­раль­ный про­ку­рор, ко­то­рый, по­го­ва­ри­ва­ют злые языки,  чуть ли не офи­ци­аль­но по­ли­ти­кой про­ку­ра­ту­ры по­ста­вил пе­ре­кры­шё­вы­ва­ние самых ла­ко­мых ку­соч­ков, фирм и пред­при­я­тий от мен­тов на себя. И, надо ска­зать, успеш­но с этим справ­лял­ся. От­го­лос­ки этих битв зву­чат и до сих пор.

А что се­го­дня? Ко­неч­но, на вер­шине пи­ще­вой це­поч­ки в си­ло­вой сфере ныне че­ки­сты – у них выход на­пря­мую на самые вер­ши­ны вла­сти, и они успеш­но этим поль­зу­ют­ся. Потом идут вся­кие суды, след­ко­ми­те­ты и про­ку­ра­ту­ра. А в самом низу – за­мор­до­ван­ный, из­му­чен­ный неподъ­ём­ны­ми за­да­ча­ми, за­тю­кан­ный всеми по­ли­цей­ский. У него во­об­ще уни­каль­ная по­зи­ция – он от­вет­стве­нен за борь­бу с пре­ступ­но­стью, за по­ря­док на ули­цах, за убор­ку му­со­ра, во­об­ще за всё. И его в любой мо­мент можно ото­драть и вы­су­шить. «Пи­о­нер, ты в от­ве­те за всё».  Так что по­ли­цей­ский в пра­во­охра­ни­тель­ной си­сте­ме – самое за­би­тое и бес­прав­ное звено, вме­сте с тем на ко­то­ром дер­жит­ся всё – и бю­ро­кра­ты от про­ку­ра­ту­ры, и чи­стюли из СК, и оби­та­те­ли выс­ших сфер че­ки­сты. Это такой ла­пот­ный мужик, ко­то­рый  двух ге­не­ра­лов кор­мит и перед всеми ви­но­ват. Ино­гда он силь­но озлоб­ля­ет­ся, на­чи­на­ет ку­сать­ся и от­ры­вать­ся на на­се­ле­нии. Но это уже дру­гой во­прос.

Ну, ни­че­го не по­де­ла­ешь. Такая си­ту­а­ция – ин­тер­на­ци­о­наль­ная. Со вре­мён Рим­ской Им­пе­рии по­ли­цаи все­гда край­ние. Как пошло в Древ­нем Риме, что по­ли­цей­ской де­я­тель­но­стью за­ни­ма­лись рабы, так оно и оста­лось. И при всех ре­во­лю­ци­ях все­гда на­чи­на­ют бить имен­но го­ро­до­вых, в то время как Тре­тье от­де­ле­ние и вся­кие бу­маж­ные су­дей­ские чер­ниль­ни­цы от­си­жи­ва­ет­ся неза­мет­но и ли­ня­ет в Париж…

 

Тунд­ра и по­ляр­ные си­я­ния

Каж­дую ночь я про­сы­пал­ся в три часа, ис­кренне уве­рен­ный, что про­спал и давно дол­жен быть на ра­бо­те. По­то­му что имен­но в это время прямо на меня све­ти­ло яркое солн­це, и пол­ное ощу­ще­ние, что самый раз­гар ра­бо­че­го дня.

А чего удив­лять­ся? Это лето. Край­ний Север. Сто­ли­ца Ямало-​Ненецкого окру­га Са­ле­хард.

Город уни­ка­лен тем, что он не за По­ляр­ным  кру­гом и не перед ним, а точно по нему. Ну и, со­от­вет­ствен­но, со всеми при­ла­га­ю­щи­ми­ся ра­до­стя­ми – лет­ний день - несколь­ко ме­ся­цев, зим­няя ночь без на­мё­ка на сол­ныш­ко сплош­ная бес­про­свет­ная тьма, сне­го­па­ды и порой, как сюр­приз, се­вер­ные си­я­ния над го­ло­вой.

И чего, спра­ши­ва­ет­ся, меня судьба-​злодейка туда за­нес­ла? До­ту­да ведь на хро­мой ко­бы­ле не до­бе­рёшь­ся. Ма­ши­ны не ходят туда, бре­дут спо­ты­ка­ясь олени. Хотя нет – из сто­ли­цы име­ют­ся же ре­гу­ляр­ные авиа­рей­сы мест­ной авиа­ком­па­нии.

Звоню кол­ле­гам в УВД ЯНАО, чтобы, зна­чит, за­ка­за­ли мне, ува­жа­е­мо­му пред­ста­ви­те­лю го­ря­чо лю­би­мо­го Глав­ка МВД, билет на са­мо­лёт – на об­рат­ный рейс, по­то­му как в Москве с ними на­пря­жён­но. И слышу в ответ ра­дост­ное: би­ле­ты до Моск­вы рас­про­да­ны на пол­го­да впе­рёд, и по­мочь мос­ков­ско­му пол­ков­ни­ку про­сто не в силах… На­де­ют­ся, на­вер­ное, что про­ве­ря­ю­щий, учи­ты­вая гео­гра­фию, про­сто не до­бе­рёт­ся до них. Би­ле­тов же на «Боинг» нема, а на со­ба­ках дол­го­ва­то будет.

Про­яв­ляя чу­де­са из­во­рот­ли­во­сти, до­бы­ваю билет туда-​обратно и со­об­щаю, что так про­сто от меня не от­де­ла­ешь­ся. Вы­слу­ши­ваю оче­ред­ной спич, что го­сти­ни­цы в Са­ле­хар­де стоят в три раза боль­ше, чем по­ло­же­но по ко­ман­ди­ро­воч­ным рас­хо­дам МВД. Тре­бую на­стой­чи­во обес­пе­чить меня хоть каким-​то жи­льём, по­сколь­ку столь­ко де­ню­жек у меня нет – все же не от Га­з­про­ма лечу. И в один пре­крас­ный день дви­гаю в аэро­порт.

Про­ве­ряль­щи­ком мне ле­тать не впер­вой. Не шибко люблю я это дело – ко­пать­ся в бу­ма­гах, вы­ко­вы­ри­вать из них недо­стат­ки и недо­чё­ты и щедро сы­пать в справ­ку с пе­реч­нем мер по устра­не­нию. Это такая ста­рая игра в Ре­ви­зо­ра, край­ние формы ко­то­рой опи­са­ны в пьесе Го­го­ля, ко­то­рый наше все. Хотя на этот раз не по­езд­ка, а ха­ля­ва. По­то­му что лечу я не по линии уго­лов­но­го ро­зыс­ка, а буду тер­зать все под­раз­де­ле­ния - по спис­ку. То есть стро­ить участ­ко­вых, сле­да­ков и про­чих под­не­воль­ных лю­ди­шек.

Глав­ное управ­ле­ние по охране об­ще­ствен­но­го по­ряд­ка МВД Рос­сии устро­и­ло гран­ди­оз­ную пиар-​акцию, на­пом­нив о своём су­ще­ство­ва­нии – вы­да­ло кон­цеп­цию де­я­тель­но­сти по про­фи­лак­ти­ке пре­ступ­ле­ний.

Про­фи­лак­ти­ка – такое непри­ка­ян­ное аутич­ное ди­тят­ко, ко­то­рое все служ­бы МВД все­гда пы­та­лись спла­вить друг другу. Без неё ни­ку­да, но и с неё толь­ко шишки, и ни­ка­ких ди­ви­ден­дов. Вы­рос­ла пре­ступ­ность – про­фи­лак­ти­ка ви­но­ва­та. Упала – ну ра­бо­тай­те и даль­ше в том же духе, чтобы па­де­ние и в сле­ду­ю­щий год было. Ясных кри­те­ри­ев нет.

Про­фи­лак­ти­че­ские служ­бы под­чи­ня­лись при СССР уг­ро­зыс­ку – целое Управ­ле­ние в ГУУР было. Потом пе­ре­да­ли её в Глав­ное управ­ле­ние охра­ны об­ще­ствен­но­го по­ряд­ка, рас­су­див, что глав­ный про­фи­лак­тор – это участ­ко­вый. Вот пи­ар­щи­ки из их Глав­ка и раз­ро­ди­лись целой кон­цеп­ци­ей, чтобы за­пуд­рить мозги ру­ко­вод­ству МВД и стра­ны. Мол, на­ва­лим­ся всем миром и пе­ре­бо­рем гидру пре­ступ­но­сти. И на про­вер­ку ис­пол­не­ния своих гран­ди­оз­ных пла­нов под­вя­за­ли все Глав­ки МВД. По всем об­ла­стям по­сла­ли по два-​три че­ло­ве­ка, а в Са­ле­хард, учи­ты­вая от­да­лён­ность и ма­ло­на­се­лён­ность, ре­ши­ли, что хва­тит меня од­но­го.

Кон­цеп­цию перед от­лё­том я про­чи­тал вни­ма­тель­но. Не, на­пи­са­но ко­неч­но, кра­си­во и, в целом, даже по делу. Вот толь­ко ни шиша не вый­дет из неё гран­ди­оз­но­го и кра­соч­но­го. Так, мел­кие ле­чеб­ные про­це­ду­ры дрях­ле­ю­ще­го ор­га­низ­ма. По­то­му что со вре­мён Ель­ци­на всю эту си­сте­му го­су­дар­ствен­ной про­фи­лак­ти­ки уго­лов­ной пре­ступ­но­сти ци­нич­но и же­сто­ко уни­что­жа­ли, до­во­дя до ло­ги­че­ско­го за­вер­ше­ния эле­мен­тар­ный прин­цип ка­пи­та­лиз­ма - никто ни­ко­му ни­че­го не дол­жен, каж­дый сам за себя от­ве­ча­ет, ежели ты решил сдох­нуть в тюрь­ме или в теп­ло­цен­тра­ли, то ме­шать не будем.  А ещё у меня стой­кое ощу­ще­ние, что до­рвав­ша­я­ся тогда в Рос­сии до вла­сти ли­бе­раль­ная сво­лочь про­сто была за­ин­те­ре­со­ва­на в об­валь­ном росте пре­ступ­но­сти. Чего и до­би­лись, надо ска­зать, вир­ту­оз­но и эф­фек­тив­но. Так что не ду­ра­ки они были. Обыч­ные вре­ди­те­ли и тер­ро­ри­сты.

Имен­но в на­ча­ле де­вя­но­стых был до пре­де­ла ослаб­лен над­зор за от­си­дев­ши­ми и услов­но осво­бож­дён­ны­ми зе­ка­ми – убра­на ста­тья из УК о на­ру­ше­нии пра­вил услов­но­го осво­бож­де­ния и ряд дру­гих, что прак­ти­че­ски вы­би­ло все ору­жие по ра­бо­те с про­фес­си­о­наль­ным уго­лов­ным кон­тин­ген­том из рук пра­во­охра­ни­тель­ной си­сте­мы. Уни­что­же­ны приёмники-​распределители для бом­жей, так что все те про­пи­са­лись рядом с моим домом около од­но­го из мос­ков­ских вок­за­лов. Прак­ти­че­ски раз­ва­ле­на пси­хи­ат­ри­че­ская по­мощь – дол­гое время пси­хов можно было пря­тать в дур­дом толь­ко с их со­гла­сия (это невме­ня­е­мых людей), или ежели он кого при­шьёт. При­ка­за­ли долго жить лечебно-​трудовые про­фи­лак­то­рии для ал­ка­шей – это же ужас­ное на­ру­ше­ние права че­ло­ве­ка на то, чтобы пить и ти­ра­нить окру­жа­ю­щих.  Раз­ва­ле­на ра­бо­та с под­рост­ко­вой пре­ступ­но­стью, по­за­кры­ва­ли  мно­же­ство спец­школ для ма­ло­лет­них пре­ступ­ни­ков, дав право недо­нос­кам гра­бить и во­ро­вать всласть до до­сти­же­ния воз­рас­та уго­лов­ной от­вет­ствен­но­сти. Вы­трез­ви­те­ли где? Толь­ко сей­час спо­хва­ти­лись. А тру­до­устрой­ство ранее су­ди­мых – кра­е­вой ка­мень адап­та­ции к нор­маль­ной жизни. Как сей­час это де­лать? И таких ди­вер­сий в за­ко­но­да­тель­стве и ор­га­ни­за­ции го­су­прав­ле­ния полно. Все по­ни­ма­ют, что нужно вос­ста­нав­ли­вать со­вет­скую си­сте­му про­фи­лак­ти­ки, но как все­гда про­стой ка­пи­та­ли­сти­че­ский во­прос: а где день­ги взять? Тем более, сло­мать что-​то – три се­кун­ды, а вос­со­здать – годы.

Так что можно хоть сто кон­цеп­ций на­пи­сать, но во­про­сы эти ре­ша­ют­ся толь­ко си­стем­но, всеми вет­вя­ми вла­сти.

В общем, по­езд­ка на­ме­ча­лась как уве­се­ли­тель­ная. Хотя узкие места  в ре­а­ли­за­ции кон­цеп­ции мне, надо ска­зать, в итоге уда­лось какие-​то на­щу­пать, так что может и поль­за была от этой по­езд­ки.

Ну что ска­зать про Са­ха­лин, то есть про Ямал?  Вне­зем­ная ко­ло­ния – если на том же Марсе най­дут газ или какой-​нибудь чудо-​элемент. Пол­ная от­стра­нён­ность от Боль­шой Земли.

Ощу­ще­ние иной пла­не­ты. Кто не был – не по­нять. Тунд­ра, где под июнь­ским солн­цем, ко­то­рое не за­хо­дит круг­лые сутки, ещё лежит белый снег. Веч­ная мерз­ло­та. Вез­де­хо­ды, ме­ря­ю­щие тунд­ру гу­се­ни­ца­ми. Две­сти два­дцать дней в году мо­ро­зы, порой до ше­сти­де­ся­ти гра­ду­сов, а то и до се­ми­де­ся­ти. Хо­лод­нее на нашей пла­не­те толь­ко Ан­тарк­ти­да. Эк­зо­ти­ка, од­на­ко.

 

И на въез­де в город огром­ная скульп­ту­ра, изоб­ра­жа­ю­щая бы­ло­го вла­сте­ли­на этих краёв, вы­тес­нен­но­го за­ку­тав­шей­ся в шкуры голой обе­зья­ной. Ма­монт. Из­да­ле­ка во­об­ще вы­гля­дит как живой.

Сам город про­из­во­дит стран­ное впе­чат­ле­ние. Ка­жет­ся, что но­вень­кую иг­руш­ку, си­я­ю­щую яр­ки­ми гра­ня­ми, на­силь­но впа­я­ли в древ­нюю пер­во­быт­ную тунд­ру. Новые жилые и об­ще­ствен­ные зда­ния, со­вре­мен­ные до­рож­ные раз­вяз­ки, ав­то­за­прав­ки, ма­га­зи­ны - все смот­рит­ся ярко и до­ро­го.  Сразу видно – имен­но в этих краях фак­ти­че­ская сто­ли­ца Га­з­про­ма, много денег, воз­мож­но­стей и ра­бо­та на пер­спек­ти­ву.

Го­во­рят, зна­чи­тель­ную часть го­ро­да от­стро­ил быв­ший зам по тылу мест­но­го УВД, де­ло­вой и про­бив­ной еврей. Если так, то мо­ло­дец. И прав­да хо­ро­шо по­лу­чи­лось.

Часть го­ро­да – это ста­рые ба­ра­ки, на­по­ми­на­ю­щие о тех вре­ме­нах, когда это был без­на­дёж­ный и бес­про­свет­ный край света, где рас­ки­ну­лись самые страш­ные исправительно-​трудовые ла­ге­ря. По моему, в ро­мане «Эра ми­ло­сер­дия» (фильм «Место встре­чи из­ме­нить нель­зя») Вай­не­ры про­шлись по ла­ге­рям Са­ле­хар­да - от­ту­да бе­жа­ли ма­те­рые воры, при­хва­тив с собой «га­стро­но­ма» – то есть попутчика-​зека, на­зна­че­ние ко­то­ро­го быть съе­ден­ным с го­ло­ду­хи при по­хо­де через тунд­ру.

Смот­ришь на ба­ра­ки и пы­та­ешь­ся пред­ста­вить, как оно было тогда, в бы­лин­ные вре­ме­на. И как-​то зябко ста­но­вит­ся, несмот­ря на то, что лето здесь в тундре вы­да­лось вполне тёп­лое.

Ин­те­рес­но, что квар­ти­ры  этих ба­ра­ках вполне по ценам со­по­ста­ви­мы с мос­ков­ски­ми. А би­ле­ты на са­мо­лёт во­об­ще за­пре­дель­ные. При этом билет до Моск­вы раза в три де­шев­ле чем до Но­во­си­бир­ска, хотя рас­сто­я­ния и мень­ше. Закон рынка. В Но­во­си­бир­ске один из го­лов­ных офи­сов Га­з­про­ма, и туда по­сто­ян­но ле­та­ют на со­ве­ща­ния мест­ные шишки. Есть спрос, есть пред­ло­же­ния, ну и спе­ку­ля­ция. В мест­ных СМИ по­сто­ян­но мус­си­ру­ет­ся во­прос о па­ра­док­сах це­но­об­ра­зо­ва­ния на авиа­би­ле­ты и де­фи­ци­та этих самых би­ле­тов, когда за пол­го­да при­хо­дит­ся их по­ку­пать. Но во­про­сы не ре­ша­лись тогда никак. Может, ныне что-​то и из­ме­ни­лось.

Народ в го­сор­га­нах, про­ку­ра­ту­ре, внут­рен­них делах по боль­шей части приш­лый. Те, кто при­е­хал в тунд­ру за день­га­ми, вы­слу­гой лет, да так и остал­ся, будто маг­ни­том при­лип­нув душой и телом к Се­ве­рам. Эти края за­во­ра­жи­ва­ют, пле­ня­ют очень мно­гих. Хотя и кли­мат жут­кий, и усло­вия жизни экс­тре­маль­ные. Но ведь ощу­ща­ют люди эти края род­ны­ми.

Тут об­та­чи­ва­ет­ся с го­да­ми осо­бый се­вер­ный ха­рак­тер. Спо­соб­ность пе­ре­но­сить тя­го­ты жизни. Тру­дить­ся не за страх, а за со­весть. И ещё какое-​то осо­бое чув­ство плеча ближ­не­го рядом с собой. В оди­ноч­ку на Се­ве­рах не вы­жи­ва­ют. По­это­му самым страш­ным счи­та­ет­ся не оста­но­вить­ся на зим­ней трас­се у за­глох­шей ма­ши­ны – это здесь про­сто ко­щун­ство, за такое и при­ши­бить могут. Вы­жить тут можно все­гда было толь­ко со­об­ща. По­это­му и от­но­ше­ния у людей какие-​то более тес­ные. То, что на Боль­шой Земле не при­ня­то, тут в по­ряд­ке вещей. Един­ство и вза­и­мо­по­мощь во всем – и в круп­ных делах, и в ме­ло­чах.

В го­сти­ни­цах цены за­пре­дель­ные, рас­хо­ды мне никто не опла­тит. Чего де­лать?

Зам­на­чаль­ни­ка ро­зыс­ка за­яв­ля­ет:

- У нас со­труд­ник сей­час в от­пус­ке на Боль­шой Земле. Я с ним со­зво­нил­ся. Го­во­рит, чтобы ты пожил пока в его квар­ти­ре.

Так я и по­лу­чаю двух­ком­нат­ную квар­ти­ру в новом, с улуч­шен­ной пла­ни­ров­кой, доме - в пол­ное своё рас­по­ря­же­ние. На Боль­шой Земле такое вряд ли встре­тишь. Но на Се­ве­ре такое го­сте­при­им­ство про­сто в по­ряд­ке вещей…

Мно­гое де­ла­ют там и го­су­дар­ство, и Га­з­пром для людей.

На­при­мер, в таком кли­ма­те при от­сут­ствии из­лу­че­ния Солн­ца про­тор­чать здесь целый год без­вы­лаз­но – для ев­ро­пей­ца очень вред­но для здо­ро­вья, осо­бен­но дет­ско­го. Вот мно­гие годы и от­прав­ля­ли всех детей (на­вер­ное, и сей­час от­прав­ля­ют) за го­су­дар­ствен­ный счёт на лето на юга, в тепло, на море.

Огром­ные  сред­ства тра­тят­ся на под­держ­ку ко­рен­ных на­ро­дов -   нен­цев, хан­тов и про­чих чук­чей и яку­тов. Там про­блем полно. Об­щи­ми уси­ли­я­ми вы­ми­ра­ние малых се­вер­ных на­ро­дов, вроде бы, пре­кра­ще­но. Но под тя­жё­лой по­сту­пью ци­ви­ли­за­ции про­дол­жа­ет­ся раз­ру­ше­ние их при­выч­но­го об­ра­за жизни. Не от того, как го­во­рят  ду­ра­ки, что туда втор­га­ют­ся трубы Га­з­про­ма и вез­де­хо­ды гео­ло­гов – там такие бес­край­ние про­стран­ства там, что все эти самые трубы и ме­сто­рож­де­ния ис­че­за­ю­ще малы.  Ос­нов­ная беда в столк­но­ве­нии двух ци­ви­ли­за­ций – раз­ви­той тех­но­кра­ти­че­ской и прак­ти­че­ски пер­во­быт­ной, при­род­ной.

Зна­чи­тель­ная часть ко­рен­но­го на­се­ле­ния ещё живёт в мире сти­хий и духов. У них со­вер­шен­но дру­гие пред­став­ле­ния о дей­стви­тель­но­сти и при­о­ри­те­тах. Порой на­ив­ные, порой куда более здо­ро­вые и цель­ные, чем у пред­ста­ви­те­лей атом­но­го века.

- Чу­де­са тут, - ка­ча­ет го­ло­вой зам­на­чаль­ни­ка ро­зыс­ка. – Мест­ные – они и прав­да по-​другому на все смот­рят. Вон, слу­чай. Один тонет в море, дру­гой ему руку даже не подал. Спра­ши­ва­ем – а по­че­му не помог? А он в ответ – Дух Воды за­брал, кто я такой, чтобы ему про­ти­во­ре­чить? Это не бра­ва­да и не оправ­да­ния. Он прав­да так ду­ма­ет.

За­кан­чи­ва­ет­ся лето и под­хо­дит время осени – а, зна­чит, учеб­но­го года. Вер­то­лё­ты под­ни­ма­ют­ся, вез­де­хо­ды углуб­ля­ют­ся в тунд­ру. Детей со стой­бищ со­би­ра­ют в Ин­тер­на­ты. Ро­ди­те­ли от­пус­ка­ют не слиш­ком охот­но – мол, чего оле­не­во­ду вся­кой ерун­дой го­ло­ву за­би­вать? Но за­би­ра­ют. И опять столк­но­ве­ние ци­ви­ли­за­ций. Пе­ре­ме­ши­ва­ние, ино­гда не слиш­ком удач­ное. С одной сто­ро­ны, мест­ное на­се­ле­ние таким об­ра­зом утра­чи­ва­ет корни, от­хо­дя от тра­ди­ци­он­ных про­мыс­лов. С дру­гой – по­яв­ля­ет­ся своя ин­тел­ли­ген­ция, свои спе­ци­а­ли­сты с выс­шим об­ра­зо­ва­ни­ем и чи­нов­ни­ки. Про­гресс этот не оста­но­вить.

Ту­зем­цы по­ти­хонь­ку усва­и­ва­ют не толь­ко плюсы ци­ви­ли­за­ции, но и её бо­лез­ни. Ос­нов­ная и самая страш­ная для них – ал­ко­голь. У се­вер­ных на­ро­дов нет генов, ко­то­рые адап­ти­ру­ют че­ло­ве­ка к спирт­ным на­пит­кам. Для неко­то­рых до­ста­точ­но бу­тыл­ку вы­пить, чтобы стать ал­ко­го­ли­ком. Ну а на этой почве люди, ко­то­рые бьют из ружья тю­ле­ня в глаз, те­ря­ют разум, неред­ко воз­ни­ка­ют со­от­вет­ству­ю­щие экс­цес­сы и тра­ге­дии. Вы­яс­не­ния от­но­ше­ний, пья­ный угар, стрель­ба. Боль­шин­ство таких про­ис­ше­ствий так и оста­ёт­ся в тундре – она боль­шая и скро­ет все следы. Хотя в целом се­вер­ные на­ро­ды до­ста­точ­но по­кла­ди­стые и смир­ные.

Узна­ют дети за­сне­жен­ных рав­нин  и вкус таких по­ня­тий, как уго­лов­ная пре­ступ­ность, па­ра­зи­тизм, когда можно не за­ра­ба­ты­вать, а красть и за­би­рать. В тундре так не при­ня­то. Но здесь же ци­ви­ли­за­ция! Вот и умуд­ря­ют­ся са­мо­еды и сель­ку­пы вли­вать­ся в со­став раз­лич­ных банд и ор­га­ни­зо­ван­ных пре­ступ­ных групп – хотя до­воль­но редко.

Уг­ро­зыск за­дер­жи­ва­ет од­но­го та­ко­го мо­ло­до­го на­чи­на­ю­ще­го бан­ди­та – че­ло­ве­ка от­мо­ро­жен­но­го и крайне бес­стыд­но­го, со­вер­шен­но не чтя­ще­го уго­лов­ный ко­декс. Он в за­па­ле и орёт:

- Ля­га­вые, вы чего, охре­не­ли меня за­дер­жи­вать! Я же в «Крас­ной книге»!

Ну да, вы­ми­ра­ю­щий народ. Имеет право по­бан­дит­ство­вать.

- Всех бы вас, бан­ди­тов по­га­ных, да в «Крас­ную книгу», - в ответ вполне ре­зон­но за­ме­ча­ет опе­ра­тив­ник.

Го­во­рят, на Се­ве­ре в глу­бин­ке су­ще­ству­ют ещё тра­ди­ции, когда гость был обя­зан воз­лечь с мест­ной жен­щи­ной. Это де­ла­лось для раз­но­об­ра­зия ге­не­ти­че­ско­го кода. Думаю, что ныне это уже не ак­ту­аль­но. Но один наш со­труд­ник чуть не вле­тел в ко­ман­ди­ров­ке лет де­сять назад в такую си­ту­а­цию. Па­рень здо­ро­вый и стат­ный – ему все пы­та­лись под­су­нуть мест­ную диву – чтобы дети были кра­си­вые, но без вся­ких обя­за­тельств. Еле от­бил­ся. А то ведь обида кров­ная.

У се­вер­ных на­ро­дов полно каких-​то меж­на­ци­о­наль­ных счё­тов – во­е­ва­ли друг с дру­гом ве­ка­ми. Свои кланы, свои кня­зья. И денег у мно­гих полно – оле­ньи стада, охота, ры­бал­ка, тра­ди­ци­он­ные на­род­ные про­мыс­лы при­но­сят очень непло­хой доход. Так что в стой­би­щах неред­ко уви­дишь и спут­ни­ко­вую та­рел­ку. И во­жде­лен­ная мечта каж­до­го се­ве­ря­ни­на – сне­го­ход «Ямаха», ко­то­рый стоит тысяч два­дцать дол­ла­ров. Но по­ку­па­ют – день­ги есть.

Один из со­труд­ни­ков об­ласт­но­го ро­зыс­ка решил же­нить­ся на мест­ной кра­са­ви­це. Дев­чон­ка – глаз не от­ве­сти. Запал на неё, сде­лал пред­ло­же­ние. Пока до­го­ва­ри­ва­лись о сва­дьбе, вы­яс­ни­лось, что её отец  типа там какого-​то князя, у ко­то­ро­го денег, как у оли­гар­ха мест­но­го раз­ли­ва.

Вот и встре­ча бу­ду­щих род­ствен­ни­ков. При­ез­жа­ет из тунд­ры такой се­рьёз­ный муж­чи­на. Веж­ли­вый такой. Вы­слу­шал дочь, бу­ду­ще­го зятя, как они друг друга любят и жить не могут по­оди­ноч­ке. Потом за­яв­ля­ет:

- Хо­ро­шо, что такой кра­си­вый на моей дочке же­нишь­ся. Квар­ти­ра, дом, ма­ши­на, день­ги на жизнь – все даю тебе.

Наш пар­ниш­ка прямо рас­цвёл.

- Но если ты её бро­сишь, я тебя за­стре­лю.

Все, все ак­цен­ты рас­став­ле­ны. И семья живёт счаст­ли­во и хо­ро­шо…

Про­ехал­ся немнож­ко по тем краям. Много чего там ин­те­рес­но­го. Тунд­ра с низ­кой рас­ти­тель­но­стью. Из­ре­зан­ная  бе­ре­го­вая линия. И ре­лик­ты ГУ­ЛА­Га – самые су­ро­вые ко­ло­нии Рос­сии.

В ко­ло­нии рядом с Са­ле­хар­дом от­бы­ва­ет по­жиз­нен­ное за­клю­че­ние за ряд за­каз­ных убийств вер­ный по­дель­ник знат­но­го уго­лов­ни­ка Хо­дор­ков­ско­го и на­чаль­ник служ­бы без­опас­но­сти ЮКОСа  Пи­чу­гин.

Су­ро­вая зона такая. Мо­ну­мен­таль­но бе­тон­ная, со мно­ги­ми ря­да­ми ко­люч­ки. Даже го­сти­ни­ца в по­сёл­ке при ней име­ет­ся.

В раз­го­во­рах с нами со­труд­ни­ки ко­ло­нии всё про­кли­на­ют час, когда к ним Пи­чу­ги­на при­сла­ли.

- Как толь­ко к нам он при­шёл, тут же груп­па под­держ­ки за­ва­ли­лась из ад­во­ка­тов и пра­во­за­щит­ни­ков. Те­перь на по­сто­ян­ке здесь живут – вон, всю го­сти­ни­цу этот кагал ок­ку­пи­ро­вал. И по каж­до­му чиху Пи­чу­ги­на пе­ти­ции в Вер­хов­ный Суд и Совет Ев­ро­пы ка­та­ют. До­ста­ли, ей Богу. Может, кто за­бе­рёт его!..

Время в этих краях как-​то стран­но сжи­ма­ет­ся и рас­тя­ги­ва­ет­ся. После ра­бо­ты едем на мест­ное озеро на шаш­лы­ки. Бла­го­уха­ние хо­ро­шо при­го­тов­лен­но­го мяса. Пиво. Винцо крас­ное. Раз­го­вор за жизнь. Солн­це в зе­ни­те.

Огля­нуть­ся не успел, а на часах уж пол­пер­во­го ночи. И по­ве­рить в это невоз­мож­но.

Но у мест­ных свои часы. Они знаю, что уже позд­но. И что солн­це ни­ку­да не де­нет­ся. И что оно будет при­мер­но там же, когда вста­вать на ра­бо­ту.

- Ну, по домам, - го­во­рит мест­ный опер.

Мой дом да­ле­ко. И он ждёт меня. И мне вско­ре пред­сто­ит про­щаль­но мах­нуть ма­мон­ту у въез­да в город рукой. И на са­мо­лё­те в Моск­ву. На са­мо­лё­те любая точка Земли – оно неда­ле­ко…

 

По­ка­жи­те сви­де­те­ля

1987 год. Эх, давно это было. Тогда я уже по­сте­пен­но пре­вра­щал­ся из «рус­ско­го друга и брата» в «мос­ков­ско­го ок­ку­пан­та», служа во­ен­ным сле­до­ва­те­лем в Баку. Зо­ло­тое вре­меч­ко. Впе­ре­ди пе­ре­ме­ны, гроза и пол­ная неопре­де­лён­ность. А в груди, как и по­ло­же­но, лей­те­нан­ту в его непол­ных два­дцать че­ты­ре года - жгу­чий ин­те­рес к стре­ми­тель­но ме­ня­ю­ще­му­ся миру.

По­мощ­ник во­ен­но­го про­ку­ро­ра Ба­кин­ско­го гар­ни­зо­на Алек­сандр Ива­но­вич за­хо­дит в мой ка­би­нет, рас­по­ло­жен­ный на ве­ран­де ста­рень­ко­го особ­ня­ка в Са­льян­ских Ка­зар­мах, ко­то­рый за­ни­ма­ет наша кон­то­ра. Я как раз пе­ча­таю какое-​то по­ста­нов­ле­ние на огром­ной элек­три­че­ской пи­шу­щей ма­шин­ке. Когда ка­рет­ка пе­ре­во­дит­ся на новую стро­ку, стол, а вме­сте с ней и зда­ние, вздра­ги­ва­ют от этой мощи. Она мне на­по­ми­на­ет за­твор пушки.

- Давай, ма­ши­на уже ждёт, - ки­ва­ет мне пом­про­ку­ро­ра. - Там под Баку  во­ен­ные стро­и­те­ли ДТП за­де­ла­ли. Мест­ный народ вол­ну­ет­ся.

Когда я что-​то на­ко­ся­чил с уго­лов­ным делам, наш про­ку­рор в серд­цах уста­но­вил надо мной над­зор и кон­троль со сто­ро­ны по­мощ­ни­ка про­ку­ро­ра. Те­перь у нас типа следственно-​оперативной груп­пы, где я на по­бе­гуш­ках. На этих по­бе­гуш­ках до­бе­жал уже и до кос­мо­дро­ма Бай­ко­нур, до­ста­точ­но успеш­но вы­та­щив ста­рую ис­то­рию по неустав­ным от­но­ше­ни­ям. И вот новое при­клю­че­ние.

Алек­сандр Ива­но­вич под­хо­дит к зер­ка­лу, гордо по­прав­ля­ет свою от­утю­жен­ную мор­скую форму. Вся грудь в знач­ках – за какие-​то по­хо­ды и до­сти­же­ния. Сам он невы­сок, ко­ре­наст и дер­жит­ся с таким военно-​морским шар­мом.

Он че­ло­век су­ро­вый, доб­ро­со­вест­ный, в душе ис­тин­ный моряк. А ещё драч­ли­вый и страш­ный баб­ник. Из тех, ко­то­рые в при­пад­ке лю­бов­но­го том­ле­ния вос­кли­ца­ют: «ежели что, я же­нюсь».

А с жё­на­ми у него все­гда что-​то несу­раз­ное вы­хо­дит.  Впер­вые же­нил­ся ещё во ВКИМО, на юр­фа­ке, перед вы­пус­ком. На­де­ли на него мор­скую форму и рас­пре­де­ли­ли в во­ен­ную про­ку­ра­ту­ру Се­ве­ро­мор­ска. Жена-​москвичка из ин­тел­ли­гент­ной семьи съез­ди­ла в Се­ве­ро­морск, тут же объ­яви­ла, что не для того её мама рас­ти­ла, вос­пи­ты­ва­ла и ан­глий­ско­му языку учила,  чтобы в такой дыре жить. Скан­дал. Раз­вод. А потом непо­сле­до­ва­тель­ные, зато гром­кие, жен­ские крики-​упрёки: «На кого же ты меня бро­сил, ирод?» И стала она пи­сать на него пись­ма в парт­ком, что, него­дяй такой, бро­сил семью, а ещё ком­му­нист. Тогда у парт­ко­ма было такое лю­би­мое за­ня­тие – раз­би­рать жа­ло­бы жён и вся­ких девиц, при этом же­сто­ко карая за амо­рал­ку. Позже эта страсть к чужим се­мей­ным про­бле­мам вы­ли­лась в лю­бовь на­се­ле­ния к ла­ти­но­аме­ри­кан­ским се­ри­а­лам. Но тогда  мечту обы­ва­те­ля влезть в чужую лич­ную жизнь вполне можно было ре­а­ли­зо­вать на парт­со­бра­ни­ях.

В общем, Сашу про­пе­со­чи­ли пар­тий­но за пре­не­бре­же­ние  ин­те­ре­са­ми семьи. За раз­вод. За длин­ный язык. За всё. Объ­яс­не­ния его слу­шать не стали. А в на­зи­да­ние вы­пер­ли слу­жить на Ти­хо­оке­ан­ский флот. Где-​то в рай­оне Вла­ди­во­сто­ка.

Там, он, ко­неч­но же, нашёл себе новую жену. И, по­нят­ное дело, когда его стали   пе­ре­во­дить в оче­ред­ной раз в оче­ред­ную дыру, ехать она с ним от­ка­за­лась. А даль­ше по на­ка­тан­ной – раз­вод, жа­ло­бы в парт­ком, крики, вопли. То ли жен­щи­ны везде оди­на­ко­вые, то ли Саша таких на­хо­дил. В итоге в на­ка­за­ние он очу­тил­ся в во­ен­ной про­ку­ра­ту­ре Ба­кин­ско­го гар­ни­зо­на. Это тогда типа ссыл­ки было.

Зе­лён­ку пе­хот­ную он прин­ци­пи­аль­но от­ка­зы­вал­ся на­де­вать, так и оста­ва­ясь ма­ри­ма­ном в нашем на­сквозь су­хо­пут­ном кол­лек­ти­ве.

В Баку три про­ку­ра­ту­ры тогда было – ар­мей­ская, гар­ни­зон­ная и фло­ти­лии. Мы, мо­ло­дёжь, жили, можно ска­зать, одной се­мьёй (в при­лич­ном смыс­ле слова). Вме­сте ра­бо­та­ли до упаду – суб­бо­та офи­ци­аль­но ра­бо­чий день, а вос­кре­се­нье как по­лу­чит­ся. Чаще при­пол­за­ли с ра­бо­ты домой позд­но, порой ночью. И пы­та­лись ото­рвать­ся в любую ми­ну­ту от­ды­ха.

Все время ра­бо­та­ли и от­ды­ха­ли толь­ко вме­сте. Вы­ез­жа­ли на при­ро­ду. Пьян­ство­ва­ли, потом трез­ве­ли. По­мо­га­ли друг другу, чем могли, ни­че­го не прося вза­мен и зная, что так же без­за­вет­но по­мо­гут и тебе. Я вон почти два года у моего друга Игоря про­жил, хотя имел свою квар­ти­ру – у нас ту­сов­ка была там, все со­би­ра­лись. Ве­се­лу­ха.

Ну и новый по­мощ­ник про­ку­ро­ра стал быст­ро до­стой­ным чле­ном на­ше­го бес­по­кой­но­го кол­лек­ти­ва. Есте­ствен­но, у него опять за­вя­за­лись какие-​то от­но­ше­ния с мест­ны­ми да­ма­ми -  ну, прям до же­нить­бы. Толь­ко от­но­ше­ний много, а же­нить­ба по­ло­же­на пока толь­ко одна. И он ещё не мог по­нять – какая имен­но.

Мы всей ком­па­ни­ей на его новой квар­ти­ре. Алек­сандр Ива­но­вич - со своей де­ва­хой На­таш­кой. Народ на­брал­ся уже зна­чи­тель­но, хотя в Баку в связи с осо­бым по­ло­же­ни­ем сухой закон. Но водку и вино во­зи­ли из Тби­ли­си, из ко­ман­ди­ро­вок. Или по­ку­па­ли на Ку­бин­ке – такой спе­ку­лянт­ский район, где можно было ку­пить во­об­ще все на свете и не слиш­ком   до­ро­го.

Мы как-​то рас­сла­би­лись, хотя из­на­чаль­но были злые. Перед этим у вин­но­го ма­га­зи­на к нам по­до­шёл раз­вяз­ной по­ход­кой азер­бай­джа­нец, пред­ло­жил за де­сят­ку бу­тыл­ку вина из под­соб­ки прод­ма­га вы­не­сти - цена бо­же­ская. Мы ски­ну­лись. Он де­ло­ви­то зашёл за стой­ку ма­га­зи­на и ныр­нул на склад. И про­скво­зил в дру­гой выход.

- Эх, сле­да­ки фи­го­вы! – воз­му­щал­ся Алек­сандр Ива­но­вич. – Как детей нас раз­ве­ли. Двух сле­до­ва­те­лей и по­мощ­ни­ка про­ку­ро­ра.

- Ага, - ки­ва­ет Игорь. – Мы по­тер­пев­ших тер­за­ем, чтобы они опи­са­ли бан­ди­та и сло­вес­ный порт­рет со­ста­ви­ли. А этого хрена кто из нас опи­сать может?

- Никто, - по­жи­ма­ем мы пле­ча­ми.

Прав­да, азер­бай­джа­нец и азер­бай­джа­нец, в плаще, с усами. По­ка­жи нам его зав­тра, а то и се­го­дня – и фиг узна­ешь.

В общем, пошли за­ли­вать позор вином. Я, прав­да, прак­ти­че­ски не пил. В ос­нов­ном, боль­ше на­сла­ждал­ся нашей ве­сё­лой ком­па­ни­ей.

В самый раз­гар про­цес­са пи­руш­ки до­но­сит­ся на­стой­чи­вый стук в дверь. Алек­сандр Ива­но­вич от­тал­ки­ва­ет при­жав­шу­ю­ся к нему На­таш­ку и сто­нет:

- Это она! Не пус­кай­те!

Вы­яс­ня­ет­ся, за­яви­лась вто­рая его пас­сия.

Игорь пе­ре­кры­ва­ет двух­мет­ро­вой фи­гу­рой клас­си­че­ско­го шкафа про­ход  в квар­ти­ру и, по­ка­чи­ва­ясь, объ­яв­ля­ет изящ­ной то­нень­кой пас­сии:

- Алек­сандра Ива­но­ви­ча нет дома!

А из квар­ти­ры до­но­сит­ся раз­вяз­ный голос На­таш­ки:

- И пус­кай валит от­се­да!

И какой-​то успо­ка­и­ва­ю­щий го­ло­сок пом­про­ку­ро­ра.

- Так вроде его же голос! – воз­му­ща­ет­ся жен­щи­на.

- Нет, - как био­ро­бот по­вто­ря­ет Игорь. – Алек­сандра Ива­но­ви­ча нет дома!

Цокот каб­лу­ков. Воз­му­щён­ные воз­гла­сы и про­кля­тия. Одна про­бле­ма сня­лась. Празд­но­ва­ние чего-​то там неиз­вест­но­го про­дол­жа­ет­ся.

Потом мы по­еха­ли к Игорю – того жена ждала. Осталь­ные оста­лись празд­но­вать.

Утром Юра к нам за­яв­ля­ет­ся. Это во­об­ще был уни­кум. Его в армию за­греб­ли и опре­де­ли­ли в во­ен­ные сле­до­ва­те­ли ар­мей­ской про­ку­ра­ту­ры в Баку прям с долж­но­сти шаш­лыч­ни­ка.  В Крас­но­да­ре у него ро­ди­те­ли - какие-​то шишки. Они при­стро­и­ли его после юр­фа­ка сле­до­ва­те­лем в мест­ную ми­ли­цию и на ра­до­стях, что сына при деле, по­да­ри­ли ав­то­ма­ши­ну «Жи­гу­ли» - мечту со­вет­ско­го граж­да­ни­на. Юра долго на ней не про­ез­дил. Про­пил за несколь­ко дней – учи­ты­вая, сколь­ко сто­и­ли тогда ма­ши­ны, это было не про­сто. Но он смог. Из ми­ли­ции его вы­шиб­ли в шаш­лыч­ни­ки. А позже при­ня­ли под сень во­ен­ной про­ку­ра­ту­ры, из ко­то­рой, впро­чем, вско­ре его в 1989 году вы­ши­бут за ку­соч­ни­че­ство и недо­чё­ты по служ­бе.

Юра пре­бы­ва­ет в каком-​то странно-​сумеречном со­сто­я­нии, осо­бен­но со вче­раш­не­го бо­ду­на. И со­об­ща­ет нам, за­ка­ты­вая глаза за­га­доч­но:

- Все, каюк. У Саши с На­таш­кой раз­бор по­ле­тов. Он ей в лоб дал. И, на­вер­ное, убил.

Чего с нами было – труд­но пе­ре­дать. Вот толь­ко этого не хва­та­ло!

Сры­ва­ем­ся к Алек­сан­дру Ива­но­ви­чу домой. За­ста­ём его и На­таш­ку в доб­ром здра­вии, мило вор­ку­ю­щих, как го­луб­ки с пло­ща­ди Ле­ни­на. То ли Юре при­ви­дел­ся спья­ну бой быков, то ли всё было не так страш­но, но обо­шлось…

В общем, в на­ка­за­ние за слу­жеб­ные грехи я ра­бо­таю под над­зо­ром у Алек­сандра Ива­но­ви­ча. Мо­та­юсь по всему Союзу и как опер ищу каких-​то ви­нов­ных, сви­де­те­лей, по­тер­пев­ших. Вы­явил несколь­ко тяж­ких пре­ступ­ле­ний. В общем, ком­форт­но мне в целом, толь­ко про­ку­рор вол­ком смот­рит, как на ту­не­яд­ца.

И тут выезд на это до­рож­ное про­ис­ше­ствие. Ни­че­го не по­де­ла­ешь - служ­ба. За­пи­раю ка­би­нет, при­хва­ты­ваю ко­жа­ный по­тёр­тый порт­фель с блан­ка­ми про­то­ко­лов, ру­лет­кой и про­чим ин­стру­мен­та­ри­ем.

Пока едем в ма­шине, вы­яс­ня­ет­ся, что гру­зо­вик из ав­то­ба­та шёл. В нем узбек из пле­ме­ни во­ен­ных во­ди­те­лей рулил. У мно­гих во­ен­ных во­ди­те­лей душа, ви­ди­мо, боль­шо­го дела и битв жаж­дет. По­это­му ездят они на гру­зо­ви­ке как на танке – кто не спря­тал­ся, я не ви­но­ват. Вот на та­ко­го не спря­тав­ше­го­ся и на­е­хал лихой узбек.

Ка­че­ствен­но на­е­хал. Когда мы при­е­ха­ли, трупа уже не было, но ош­мёт­ки какие-​то ва­ля­лись кро­ва­вые - аж дурно стало.

И там толпа че­ло­век пять­де­сят со­бра­лась. Га­иш­ни­ки стоят какие-​то ис­пу­ган­ные. Толпа ба­ра­го­зит – мол, во­ен­ные наших зем­ля­ков давят. Перед этим ко­ман­дир вой­ско­вой части уже при­ез­жал, пы­тал­ся уго­мо­нить народ сло­ва­ми о един­стве на­ро­да и армии. По­лу­чил под­пол­ков­ник в лоб и успеш­но ре­ти­ро­вал­ся – а то могли бы и по­рвать.

Ну а даль­ше – кон­церт. Толпа вол­ну­ет­ся. Но на нас пока не пры­га­ет – очень уж тогда в Азер­бай­джане власть ува­жа­ли, тем более про­ку­рор­скую. А тут ещё и Алек­сандр Ива­но­вич в его от­утю­жен­ной кре­мо­вой военно-​морской ру­баш­ке и чер­ных брю­ках. Кра­са­вец. Вы­зы­ва­ет некую ро­бость.

На­чи­на­ем место про­ис­ше­ствия осмат­ри­вать. По­яв­ля­ет­ся майор из во­ин­ской части,  за­ме­сти­тель ко­ман­ди­ра. Он на­пря­жён­но ко­сит­ся на раз­го­ря­чён­ную толпу, не без ос­но­ва­ний опа­са­ясь, что ту­зем­цы вполне могут на­бро­сить­ся и разо­рвать на куски. Он на­чи­на­ет нам сбив­чи­во рас­пи­сы­вать, как этот наезд был.

Тут под­пры­ги­ва­ет к нам за­во­ди­ла всего этого кон­цер­та, самый гром­кий, и на­чи­на­ет кри­чать:

- Э, про­ку­рор. Не слу­шай. Не так всё было!

А народ все боль­ше воз­буж­да­ет­ся. Орут, на­чи­на­ют уже к нам руки тя­нуть.

Тут Алек­сандр Ива­но­вич огля­ды­ва­ет толпу – с хлад­но­кро­ви­ем и спо­кой­стви­ем ад­ми­ра­ла Уша­ко­ва, за­ви­дев­ше­го ту­рец­кие па­ру­са, и го­во­рит:

- И чего это они всё орут? Илья Вла­ди­ми­ро­вич, ты пи­сто­лет с собой взял?

Пи­сто­ле­та мне взять было неот­ку­да, по­сколь­ку в каких-​то ты­ло­вых до­ку­мен­тах не удо­су­жи­лись во­ору­жить нашу кон­то­ру, что позже, при на­ча­ле мас­со­вых бес­по­ряд­ков, чуть не вышло нам боком. Но я гордо киваю:

- Взял.

- Ну так при­стре­ли тут пару че­ло­век.

Тут за­во­ди­ла аж под­пры­ги­ва­ет:

- Э, про­ку­рор! Зачем сразу стре­лять?

- Ну а чего вы шу­ми­те?

- Так они всё врут, - ты­ка­ет он на во­ен­ных.

- Врут?

- Врут.

- А по-​другому все было?

- По-​другому. Я знаю.

- А, зна­чит ты сви­де­тель. Ну, сей­час по­ка­за­ния возь­мём.

- Э, я сам ни­че­го не видел, - за­во­ди­ла как-​то на­чи­на­ет от­сту­пать, пы­та­ясь за­те­реть­ся в толпе зем­ля­ков.

- Так, - Алек­сандр Ива­но­вич об­во­дит мрач­ным взгля­дом толпу. – Кто сви­де­те­ли? Под­хо­ди­те, будем брать по­ка­за­ния.

Ну а даль­ше чисто «Зо­ло­той Те­лё­нок», как Остап Бен­дер раз­го­нял толпу. Прям по клас­си­ке - при сло­вах «кто сви­де­те­ли» через ми­ну­ту от толпы не оста­ёт­ся ни­ко­го. И мы про­дол­жа­ем ра­бо­тать в спо­кой­ной об­ста­нов­ке, од­на­ко оза­бо­чен­ные одним – а где все же сви­де­те­лей брать?

Ну а на сле­ду­ю­щий день опять ко­ман­ди­ров­ка – на аэро­дром, где сол­да­ти­ки ОБАТО рас­по­я­са­лись, спёр­ли кучу иму­ще­ства, на ра­до­стях на­би­ли друг другу морду, да ещё на спор в ка­рау­ле про­ткну­ли штык ножом борт бо­е­во­го са­мо­лё­та…

В общем, ве­се­ло. По­след­ние годы перед рас­па­дом Дер­жа­вы и ха­о­сом де­вя­но­стых. Но мы на окра­и­нах Им­пе­рии уже тогда на­ча­ли при­вы­кать, что наш при­выч­ный мир по­сте­пен­но ста­но­вит­ся с ног на го­ло­ву…