Внеклассное чтение: Бернард Шоу - «Избранник судьбы»

Приведены избранные цитаты из пьесы Бернарда Шоу "Избранник судьбы".

«Нужно сказать, что жизнь в данном случае поступает трусливо и неразумно, потому что Наполеон, безжалостно расстреливая толпы людей из пушек, несомненно приносит пользу: в самом деле, даже в наши дни, живя в Англии, порою чувствуешь, как много потеряла эта страна от того, что он не завоевал её, как в своё время Юлий Цезарь»

...

«Между прочим, следует иметь в виду, что французская армия не воюет с итальянцами. Она явилась сюда, чтобы избавить их от австрийского ига и ввести у них республиканские порядки; так что если она заодно и грабит их — это просто означает, что она несколько бесцеремонно распоряжается собственностью своих друзей, которые должны за это испытывать к ней великую благодарность и не испытывают ее лишь потому, что неблагодарность итальянской нации вошла в поговорку.

Австрийцы, с которыми французы воюют, — вполне добропорядочная регулярная армия, с хорошей дисциплиной, под командованием джентльменов, сведущих в военной науке. Ее главнокомандующий Болье, действуя согласно правилам классического военного искусства и приказам из Вены, терпит поражение за поражением от Наполеона, который действует на свой страх и риск и плюет как на классические образцы, так и на приказы из Парижа. Даже когда австрийцы выигрывают сражение, нужно только переждать, пока очередной параграф не предпишет им вернуться на квартиры, так сказать к вечернему чаю, — и тогда отыграться. Этот маневр был с блестящим успехом продемонстрирован несколько позже, при Маренго. В общем, поскольку неприятель связан по рукам и ногам австрийскими государственными соображениями, академическим руководством и требованиями аристократической структуры венского общества, Наполеону удается быть непобедимым, даже не совершая чудес героизма. Но свет любит чудеса, любит героев и совершенно не способен понять действие таких сил, как рутина в военном деле или традиции венских салонов»

…

«люди всегда склонны переоценивать то, чего у них нет. Бедные воображают, что, дай им только богатство, они сразу станут и счастливы и безгрешны. По той же причине все восхваляют правдивость, чистоту, самоотверженность – просто потому, что не представляют себе, что это такое»

…

«Наполеон: Нет. Англичане – особая нация. Ни один англичанин не может опуститься настолько низко, чтобы не иметь предрассудков, или подняться настолько высоко, чтобы освободиться от их власти. Но каждый англичанин от рожденья наделён некоей чудодейственной способностью, благодаря которой он и стал владыкой мира. Когда ему что-нибудь нужно, он нипочём не признается себе в этом. Он будет терпеливо ждать, пока в голове у него, неведомо как, не сложится твёрдое убеждение, что его нравственный, его христианский долг – покорить тех, кто владеет предметом его вожделений. Тогда сопротивляться ему уже невозможно. Подобно аристократу, он делает всё, что ему вздумается и хватает то, что ему приглянулось; подобно лавочнику, он вкладывает в достижение своей цели упорство и трудолюбие, рождённые крепкими религиозными убеждениями и высоко развитым чувством моральной ответственности. Он всегда найдёт подходящую нравственную позицию.

Как рьяный поборник свободы и национальной независимости, он захватывает и подчиняет себе полмира и называет это Колонизацией. Когда у него возникает нужда в новом рынке для его подмоченных манчестерских товаров, он посылает миссионера проповедовать туземцам евангелие Мира. Туземцы миссионера убивают. Тогда он поднимает меч в защиту христианства. Сражается за него. Побеждает. И забирает себе нужный рынок как награду свыше.

Чтобы защитить берега своего острова, он сажает на корабль священника, вывешивает на брам-стеньге флаг с крестом, плывёт на край света и топит, жжёт, истребляет всех, кто оспаривает у него господство над морями. Он хвастливо заявляет, что любой раб свободен с той минуты, как его нога ступила на английскую землю, а детей своих бедняков в шестилетнем возрасте посылает работать на фабриках под ударами хлыста, по шестнадцать часов в день. Он устраивает у себя две революции, а потом объявляет войну нашей [Французской] – во имя закона и порядка. Нет той подлости и того подвига, которых не совершил бы англичанин; но не было случая, чтобы англичанин оказался неправ. Он всё делает из принципа: он сражается с вами из патриотического принципа; грабит вас из делового принципа; порабощает вас из имперского принципа; грозит вам из принципа мужественности; он поддерживает своего короля из верноподданнического принципа и отрубает своему королю голову из принципа республиканского. Его неизменный девиз – долг; и он всегда помнит, что нация, допустившая, чтобы её долг разошёлся с её интересами, обречена на гибель»