Сосьете постиндустриэль

О модной сейчас теме, находящейся на вершине хайпа. Постиндастриал, постмодерн и киберпанк.
Постиндастриал сейчас это тема для обсуждения за рюмкой чего нибудь элитного, запиваемого смузи, ну или на худой конец — фрэшем. Для этого ещё и нужно соответствовать фейс- и дресс-коду. Предварительное посещение барбер-шопа — обязательно. Кто сказал что то гендерное? Что значит «не у всех бороды»? Брысь! Тут, разглядывая друг дружку в вейперных клубах пара, необходимо сделать подводку к обсуждению такой животрепещущей темы, как постиндастриал-общество, обсудив темы обоев на спину новых татушек и новых тоннелей в уши и губы.
Ну а теперь покатим к серьёзному. На сигвее, да. Наши люди на сигвеях в барбершоп — ездят!
Все эти крикуны про «информатизацию» и постиндустриальное светлое будущее почему то напрочь не понимают одного — вся их информатизация и цифровизация — теснейшим образом связана именно с той самой промышленностью, про которую все эти клоуны передовые люди так пренебрежительно отзываются.
Страшно сказать, но без, к примеру, геологоразведки — вся их цифровизация превращается в пустой звук!
И точно в такой же звук она превращается без выпуска карьерных самосвалов-монстров и без ударной выплавки чугуна!
А откель же такой хайп по поводу этого самого постиндустриала?
Всё очень просто.
Есть такая общественная прослойка, называемая интеллигенция.
Её основная задача — идеологическое обслуживание групп, власть уже имеющих, либо тех групп, что на эту самую власть претендуют.
Для предъявления претензий на власть нужно по дефолту контролировать какие то ресурсы. Группы, власть осуществляющие — само собой такие ресурсы контролируют.
В наше время это прежде всего ресурсы финансовые.
Вот они то и интересуют «нашу» интеллигенцию прежде всего.
А кто сейчас в мiре глобально является группой, осуществляющей властные полномочия?
Это финансовый капитал.
Получающий больше всего маржи от различных финансовых манипуляций, в том числе это относится и к интеллектуальному праву.
Всё это очень легко выносится в виртуал. Собственно даже ещё во времена бумажных носителей это и было виртуалом. Это будет виртуалом даже если носителями будут глиняные таблички с клинописью.
Соответственно, финансовые группы стараются как можно больше максимизировать этот процесс. Ведь прибыли никогда много не бывает.
И вот получается такая сюрреалистическая картинка — сервисные процессы начали приносить несоразмерно их значению в общей цепочке производства-потребления большую прибыль.
Ну и понятное дело — в кругах идеологической обслуги тут же развернулась борьба за получение более «жирного» содержания путём соревнования кто громче крикнет здравицу финансовым кругам максимизирующим процесс извлечения виртуальной прибыли.

Ещё раз для закрепления.

Финансисты добились смещения "центра прибыли" в финансовый сектор. А внутри уже самого этого сектора "центр прибыли" сместился и он не мог не сместиться в виртуал.

Ярчайший пример этого -- в погоне за виртуальной криптой, лохи потребляют материальные ресурсы.

Видите?

Обладание неким виртуальным символом становиться важнее обладания материальными вещами.

При этом -- производство этих самых виртуальных символов -- не стоит финансистам ничего.

А ведь когда центр прибыли был в промышленном производстве -- ценилось обладание материальными символами достатка -- одеждой с лейблом нужной фирмы, нужный шильдик на авто и т.д.

Кстати сам факт того, что нынче власть находиться у финансовых приказчиков при чужих деньгах, сиречь — банкиров и иже с ними — говорит о том, что экономика — больна.
У финансовых институтов есть вполне определённое место в общей цепочке производства-потребления. И к сожалению для финансистов место это — сервисное. Обслуга.
А сегодня мы живём во времена, когда вся экономика глобально поражена финансовой раковой опухолью. Что вызывает чудовищные дисбалансы и диспропорции.
Вся нынешняя схема экономики была начата в 70-х прошлого века. И получила название рейганомика. И это был инструмент захвата власти финансистами. Главной их целью было изъятие накоплений и собственных средств промышленников. А во вторую — изъятие накоплений домохозяйств.
И с поставленной задачей финансисты справились «на ура». Были ликвидированы накопления и собственные средства и предприятий и населения, сиречь домохозяйств.
Теперь любое экономическое действие начинается в окошечке «Касса» в банке. И там же — заканчивается. У финансистов получилось замкнуть общую цепочку производства-потребления на себя, сместив туда «центр» получения прибыли.
Но в «довесок» мы все получили и ожидаемый результат — рентабельность воровства, грабежа, мошенничества — по дефолту всегда будет выше производительной деятельности. И мы получили небывалый всплеск казнокрадства, взяточничества, строительства финансовых пирамид etc.
Поскольку в нынешней финансиализированной системе — само событие мошенничества, разбоя и т.д.— отделено от финансовых операций со всем этим связанных.
Именно поэтому мы видим такие вещи — ловят, к примеру, какого нибудь казнокрада, судят, всё это широко освещают в СМИ(СМРАД), дают этому злодею реальный немалый срок, а потом — непублично «возвращают» ему большую часть наворованного.
Ибо — прибыль превыше всего!
А ещё раз — прибыльность воровства, казнокрадства, мошенничества, грабежа etc — всегда выше производственной деятельности.
Неважно, что потом возвращённые средства у него «отожмут» — на самом деле этот казнокрад в 90% случаев является всего лишь зицпредседателем Фунтом, а истинные бенефициары остаются в тени.
Ну и немножко о среднем классе.
Ну раз уж речь зашла о накоплениях.
Средний класс в 30-х — 50-х прошлого века — отличается принципиально от среднего класса нынешнего. И различие как раз в этом — в их отношении к накоплениям.
В начале-середине прошлого века, как и много веков до этого, была такая модель поддержания и увеличения численности среднего класса — они имели возможность сберегать и накапливать средства, причём необязательно финансовые. Но которые могли гарантированно конвертироваться в таковые. Передачей этих накоплений по наследству соблюдалась устойчивость этой общественной страты. А создание возможностей накоплений для более широкого числа людей обеспечивался рост численности этого самого среднего класса.
Сейчас же средний класс это какое то кастрированное, да нет, даже не так, а — подвергнутое вивисекции в самом плохом смысле подобие того, старого. Накоплений у него нет. И свой уровень потребления, вместе с навязываемым всем типовым стандартом потребления базируется только на одном — увеличении долгов перед финансовыми учреждениями.
Замечаете разницу?
Вместо передачи по наследству накоплений — теперь по наследству передаются долги.
Ну и давайте уже к выводам.
А они таковы — неизбежен процесс устранения диспропорций и дисбалансов в экономике. Это глобально. И разумеется финансисты будут биться «как львы» за свою довольно таки «жирную» долю.
Но если мы хотим и дальше хоть как то развиваться — этот процесс устранения диспропорций — неизбежен.
Весь вопрос в том — можно ли «откатить» экономику до «стабильной версии» или же это принципиально невозможно и придётся сочинять что то новое.
Новую экономическую модель.

З.И.Л.