Информационные войны против России: кино и политика

Обладая огромными возможностями воздействия на каждого отдельно взятого человека и на общество в целом, кино не могло не стать мощным инструментом пропаганды и оружием информационной войны. Важность использования кино в воспитании и пропаганде понимал не только Владимир Ленин, отметивший, что «из всех искусств для нас важнейшим является кино».  Это хорошо понимали и за рубежом, где также сделали кинематограф средством идеологического воздействия на массы.

Все мы прекрасно знаем, что наибольшую роль в пропагандистской борьбе с Советским Союзом средствами кино сыграл Голливуд. Однако (за редкими и неоднозначными исключениями) это верно, пожалуй, лишь для периода после Второй мировой войны, тогда как до этого СССР изображался довольно нейтрально или даже позитивно – как союзник по антигитлеровской коалиции. В довоенные же годы основным рупором антисоветской пропаганды была Германия.

Антироссийская пропаганда в кинематографе Третьего рейха

Собственно, в 20-х гг прошлого века в Германии национал-социалисты не олицетворяли Советскую Россию с «мировой угрозой» и зачастую даже видели общность русского большевизма и немецкого национального социализмом. Более того, даже Г. Штрассер и Й. Геббельс поначалу считали, что Россия может стать союзником Германии, хотя мнение Гитлера уже тогда кардинально отличалось – выступая в 1926 году на заседании НСДАП он заявил, что «немецко-русский союз приведет Германию к самоубийству».  В дальнейшем, с приходом Гитлера к власти, произошло окончательное оформление политики в отношении славянских народов и русских, озвученное в торжественной речи «Жизненное пространство на Востоке и беспощадная германизация», с которой Гитлер выступил во время вступления в должность рейхсканцлера Германии 3 февраля 1933 г.

Эти взгляды несколько упрощенно можно охарактеризовать как замешанную на чувстве арийского расового превосходства смесь русофобии, антибольшевизма и антисемитизма, ставшую своеобразной «теоретической базой» для воплощения планов Гитлера по расширению «жизненного пространства» и установлению мирового лидерства Германии. Соответственно, после прихода нацистов к власти в германском обществе вкупе с антисемитизмом стали насаждаться радикальные антирусские и антибольшевистские настроения.

Следует отметить, что в Третьем рейхе образ русских подавался в неразрывной связи с «еврейским большевизмом». В сентябре 1935 г. на съезде НСДАП Геббельс впервые публично заявил о «мировой миссии Германии против большевизма», а через два года министерство юстиции опубликовало так называемое «главное руководство», в котором давалась краткая характеристика нацистской политике в отношении СССР и содержались основные представления немецкого руководства о советской России:

«I. Борьба против мирового большевизма является генеральной линией немецкой политики. Ее разъяснение - это основная задача национал-социалистической пропаганды. После краха Германии в 1918 г. и до прихода к власти национал-социалистов коммунизм, управляемый евреями, стал самым ожесточенным противником национал-социалистического движения и возрождения немецкого народа... Задача пропаганды показать немецкому народу, что большевизм является его заклятым врагом, и разъяснить всему миру, что он враг всех народов и наций и в связи с этим является врагом всего мира.

II. Сущность большевизма. Большевизм придуман и управляется евреями. Это операция еврейской расы. Мировое еврейство пытается через дезорганизацию и пропаганду объединить отторгнутые и неполноценные элементы всех народов для того, чтобы при помощи них вести борьбу на уничтожение всего положительного, против народного духа, нации, религии, культуры, порядка и цивилизации. Целью большевизма является достижение хаоса через мировую революцию и создание мирового государства под еврейским руководством по примеру Советского Союза»

Разумеется, для формирования образа врага и распространения его в германском обществе использовалось и кино, которое с 1933 года находилось под контролем Reichskinokammer - - государственного органа по управлению кинопроизводством. Поначалу пропагандистская кинопродукция Третьего рейха не имела ярко выраженной антироссийской направленности, проводя ее довольно скрыто – фильмы антикоммунистического характера должны были накладываться на продвигаемые в обществе тезисы о сущности коммунизма и российского большевизма.  Так, к первой волне пропагандистских фильмов 1933 года, которая должна была послужить укреплению образа национал-социалистического героя, относятся фильмы «Юный гитлеровец Квекс» (Hitlerjunge Quex) о молодой жертве, погибшей от рук коммунистов; «Ханс Вестмар - один из многих» (Hans Westmar. Einer von vielen) о «мученике движения», прототипом которого стал Хорст Вессель; «Штурмовик Бранд» (S.A.-Mann Brand) об уличных боях штурмовиков с коммунистами. 

Впрочем, эти фильмы, не отличавшиеся высокой художественной ценностью, не особо понравились Йозефу Геббельсу, который заявил: «Национал-социалистическое мировоззрение не может восполнить художественные недостатки. Если какая-нибудь фирма подходит к изображению событий, связанных с деятельностью штурмовых отрядов или к национал-социалистической идее, то этот фильм должен обладать высокими художественными достоинствами». Геббельс довольно хорошо понимал, что в силу комбинированного воздействия тонкая, не выпячиваемая и высококачественная пропаганда в кино может дать гораздо больший эффект, чем безыскусное восхваление марширующих по улицам штурмовиков. Как и следовало ожидать, после этого появились гораздо более качественные в художественном плане фильмы.

Стоит, в частности, отметить вышедший в 1935 году и ставший довольно популярным в Германии и других странах фильм «Фризеннот» (Friesennot), в котором тема большевизма показана в контексте трагической истории немецкой общины менонитов на территории бывшей Российской Империи где-то в Поволжье. Скромные менониты спокойно жили в удалении от мирской суеты в работе и молитвах, пока не пришли большевики устанавливать советскую власть проводить продразверстку. Разумеется, все закончилось трагически – главные герои погибают, деревня горит, а оставшиеся менониты уходят искать новую Родину. Перед Великой Отечественной войной, на короткий период действия германо-советского пакта, этот фильм в Германии был изъят из проката, а с лета 1941-го его вновь стали показывать в кинотеатрах, но уже под другим названием – «Деревня во власти красных» (Ein Dorf im roten Sturm).

Наряду с этим, можно упомянуть и фильм 1937 года под названием «Броненосец «Севастополь». Белые рабы» (Panzerkreuzer "Sebastopol. Weiße Sklaven), где отчетливо прослеживается отсылка к фильму Сергея Эйзенштейна «Броненосец «Потемкин». Собственно, фильм Эйзенштейна оказал очень сильное впечатление на Геббельса, который в 1933 году на встрече с немецкими кинематографистами высказался о нем так: «Это чудесный фильм. С кинематографической точки зрения он бесподобен. Тот, кто не тверд в своих убеждениях, после его просмотра, пожалуй, даже мог бы стать большевиком. Это еще раз доказывает, что в шедевр может быть успешно заложена некая тенденция. Даже самые плохие идеи могут пропагандироваться художественными средствами».

Конечно, творение немецкого кинематографа никак нельзя поставить в один ряд с признанным мировой классикой шедевром Эйзенштейна, но с точки зрения образца кинопропаганды Третьего рейха фильм «Броненосец «Севастополь». Белые рабы» вполне подходит. Здесь, как и у Эйзенштейна, тоже восстали матросы. Но совсем не угнетенные и бесправные моряки, а злобные и жестокие большевики, которые убивают благородных офицеров и священников, жгут иконы и насилуют женщин. Против этой взбунтовавшейся орды выступает русский офицер, граф Константин Волков, который собирает верных моряков, разоружает мятежников и освобождает пленных, а сам корабль уходит куда-то далеко (вероятно, за границу в эмиграцию). Примечательным в этом фильме является даже не изображение большевиков, а слова, произнесенные в финале, где граф Волков говорит: «Эта беда касается не только России. Враги цивилизации должны быть уничтожены. Борьба продолжается!». А после этого кто-то из товарищей добавляет: «Народы пока не замечают этой опасности…».

Формирование негативного образа России и русских имело далеко идущие планы по оккупации нашей страны и использованию ее ресурсов для развития Германии. Немецкая пропаганда широко использовала ассоциативные образы, с помощью которых изображалась Советская Россия, активно продвигая тезисы о том, большевизм – изобретение русских, а русские – это дикие северные азиаты, действующие в интересах еврейской диктатуры.  Следует отметить, что формирование такого образа России и русского «недочеловека» характеризовалось застарелыми предрассудками и весьма скудными знаниями о реальной ситуации в нашей стране. Действительно, реальное восприятие процессов и событий, происходящих в СССР, было ограничено в те годы, с одной стороны, нацистским режимом, а с другой - закрытостью Советского государства, в котором после военной интервенции европейских государств во время Гражданской войны усилились опасения по поводу внешней угрозы.

Пропагандистская активность против большевизма, обострившаяся в период гражданской войны в Испании, значительно снизилась после подписания советско-германского пакта о ненападении 23 августа 1939 года, после чего отношения двух стран почти на два года вступили в период «нервной сдержанности». На это время в Германии была несколько приглушена антисоветская и антирусская пропаганда, а некоторые игровые фильмы и выпуски специально обработанной документальной хроники о жизни в Советской России убрали из проката. Впрочем, летом 1941 года все вернулось, но, как мы знаем, ненадолго.

Советская Россия глазами Голливуда до «холодной войны»

Говоря о пропаганде в американском кино, следует отметить, что правящие круги США осознали роль кинематографа    как мощного инструмента политики еще в 30-х гг. 20-го века, когда был принят так называемый «Кодекс Хейса», действовавший вплоть до 1966 года. В соответствии с Кодексом, кинематографисты обязаны были воспитывать в зрителях патриотические чувства, а также пропагандировать высокие моральные принципы, уважение к религии, закону, традициям, истории США. Тем не менее, американское киноискусство довоенной эпохи можно считать довольно лояльным по отношению к Советской России, хотя при желании здесь вполне можно найти повод для обсуждения.

Собственно, едва ли не единственным американским фильмом того времени, в котором можно найти критику советского образа жизни, является снятый в 1939 году фильм «Ниночка» (Ninotchka), в котором великая трагическая актриса Грета Гарбо предстает в редкой для нее (и, пожалуй, единственной) комической роли. Действие картины происходит в 20-х гг в Париже, куда прибывают трое посланцев Страны Советов, чтобы выгодно продать национализированные драгоценности, а на вырученные деньги купить оружие и продовольствие. Но вдруг выясняется, что часть бриллиантов до революции принадлежала великой княгине Сване, которая поручает своему юристу (и, по совместительству, любовнику) Леону уладить дела с «комиссарами».

Вкусившие сладкую парижскую жизнь незадачливые советские бюрократы не справляются со своей миссией, в связи с чем из Москвы в Париж с чрезвычайной миссией отправляется пламенная революционерка Нина Ивановна Якушева – Ниночка в исполнении Греты Гарбо. Теперь только от нее зависит возвращение драгоценностей, и ей придется иметь дело с не только с соблазнами западной жизни, но и с красавцем Леоном, который решил соблазнить Ниночку, чтобы добиться успеха в деле с бриллиантами. Впрочем, как и положено жанру, во все вмешалась любовь, которая победила и жажду наживы, и революционную идеологию.

На самом деле, оценивать этот фильм с точки зрения антисоветской пропаганды очень сложно, хотя некоторые фразы, будучи безусловно смешными, в те годы трудно было трактовать иначе:

«- Как дела обстоят в Москве?

- Очень хорошо. Последние массовые суды пользуются большим успехом. Русских станет меньше, но они станут лучше».

«-И сколько это (номер в гостинице – прим. авт.) стоит?

-2000 франков.

- В неделю?

- В день.

-Вы знаете, сколько стоит корова? 2000 франков. Если я проживу здесь неделю, то обойдусь советскому правительству в семь коров. Кто я такая, чтобы стоить советскому правительству семь коров?»

«-Товарищ, я восхищаюсь вашим пятилетним планом уже 15 лет.»

«- Ниночка, я вам хоть немного нравлюсь?

- Ваш внешний вид не вызывает у меня отвращения».

«- Ах, этот Бурганов. Никогда не знаешь, то ли он идет в ванную, то ли в органы.»

С одной стороны, этот фильм глазами советского зрителя можно воспринять как дикую и несмешную пародию на советскую действительность, а с учетом длинного списка странностей и несоответствий, режущих глаза и слух отечественного зрителя, это вообще можно при желании назвать «развесистейшей клюквой в предельно концентрированной форме». В качестве примера приведем некоторые из них, взятые из комментариев в Интернете:

«- никогда бы внешторговцы без специального разрешения не сняли бы королевский номер. Советское правительство бы просто отказалось его оплачивать, а столько наличных, чтобы снимать такие номера, при загранкомандировках не выдавали;

- никогда бы наша внешторговка не потратила ограниченный нал в валюте на какую-то дурацкую шляпку. Скорее бы она купила чулки, белье, перчатки. И уж тем более бы не оставила во Франции вещи, собственноручно купленные;

- довольно нелепо видеть внешторговку, которая живет в общежитии вместе с вагоновожатой. Определенно такого подселения быть не могло, ибо выездным внешторговцам выдавали если не сразу квартиры, то комнату в коммуналке - точно.

- довольно нелепо выглядит диалог между Якушевой и соседкой по комнате о вечерних платьях. Ну, мол, наши люди не знают, что такое вечерний наряд. Это глупость! Моя бабуля тогда даже на заказ шила себе платья, а модистки были очень популярны. Советские женщины знали, что такое вечерние наряды и при случае их одевали. Возможно, они были попроще, чем наряд Якушевой на балу во Франции, но определенно были и не вызывало вопросов понятие «вечерний наряд».

- неправдоподобная сцена с цензурой почты. Мол, все письмо заклеили, оставив приветствие и прощание. Я думаю, что если бы текст письма был бы запрещен цензурой, письмо скорее всего просто бы не доставили адресату. Кроме того, переписка с той же Францией была в тридцатые свободна. Я знаю людей, которые переписывались без проблем. Другое дело, что некоторые обрывали связи с заграницей, чтобы не возбуждать лишний интерес к себе со стороны НКВД. Так что, если бы Якушевой слали любовные письма из Франции, она скорее всего бы получала их;

- неправдоподобный первомайский митинг изображен в фильме. Никогда не слышала и не видела в документальных фильмах тридцатых, чтобы портреты Ильича закрепляли бы на груди одежды. Да и портреты Сталина - да, присутствовали, но не в таком количестве. Кроме того, забыли, что у нас на митингах были портреты Маркса и Энгельса. Наряд Гарбо и других на митинге явно нарисован западными модельерами. В такой одежде с беретами я ни разу не видела наших людей на митинге в те годы. Мне показалось это недостоверным. И почему на Гарбо на митинге пионерский галстук? Старовата для пионера то...;

- сражает наповал конец фильма, когда граф плетет нелепицу о том, что он переманит за границу всех русских, а Якушева, чтобы он это не сделал соглашается остаться за границей навсегда. И ее слова: Я БЫЛА хорошей русской. Эта фраза показывает то, что в образ русской внешторговки актриса так и не вошла. Этот конец смотрится как нелепая заплатка, ибо на протяжении всего фильма Гарбо неплохо справлялась с ролью. Кроме того, поведение героини в конце не соответствует заявленному образу вначале: эдакой убежденной коммунистки-большевички, ибо последняя вряд ли променяла бы убеждения на любовь графа из Парижа».

И все же, при всех своих недостатках и несуразностях, называть «Ниночку» продукцией антисоветской пропаганды вряд ли стоит. Более того, стоит отметить, что этот фильм даже пытались бойкотировать (не пускать в кинотеатры) из-за того, что он слишком хорошо показывает большевиков, о которых в США вообще предпочитали не говорить. Руководству кинокомпании Metro-Goldwyn-Mayer пришлось оправдываться в прессе, а авторы вынуждены были переделать некоторые сцены и переписать диалоги, чтобы «коммунисты» выглядели максимально анекдотично.

Только после этого долгого закулисного идеологического противостояния фильм «Ниночка» вышел на экраны Америки со слоганом «Гарбо смеется!», чтобы всем было понятно, что смеется она над «страной Советов». Фильм оказался не просто успешным – он почти сразу же был зачислен в классическую коллекцию кинокомедий Голливуда и был выдвинут в четырех основных номинациях на премию «Оскар» 1940 года. Позднее в США даже были сняты два римейка этого фильма «Шелковые чулки» (Silk Stocking) в 1957 году и одноименная с оригиналом «Ниночка» «Ninochka) в 1960 году, где действие было перенесено во вторую половину 50-х годов XX века.

В России же зрители впервые увидели эту комедию только в начале 90-х годов прошлого века. Отечественные историки кино обычно упоминали этот фильм как пример злостной антисоветчины, но этот фильм все же в большей степени стоит воспринимать как пародийную комедию, причем она, по своей сути, совсем не злобная и не антирусская. Если же сравнить «Ниночку» с творениями времен «холодной войны», то фильм 1939 года выглядит просто безобидной ироничной комедией. 

И все же, в первой половине прошлого века американцы представляли сталинский социализм как опасность для демократии, хотя США и признали СССР в 1933 году.  Репрессии 1930-х годов, заключенные СССР пакты о ненападении с Германией в августе 1939 года и Японией в апреле 1941 года способствовали формированию в США еще большего недоверия к Советской России. Но после нападения Германии на Советский Союз и атаки Японии на Перл-Харбор ситуация изменилась.

Перед лицом общей угрозы США в начале 1940-х годов стали союзниками СССР и были вынуждены решать серьезную задачу – убедить американское общество, что Советский Союз и Сталин теперь друзья Америки.  Разумеется, на помощь идеологическому запросу пришел Голливуд, приступивший в созданию фильмов, представляющих Страну Советов в позитивном свете. В результате, в 1943-1944 годах вышли несколько фильмов о Советском Союзе, в частности, «Песнь о России» (Song of Russia), «Три русских девушки» (Three Russian Girls), «Мальчик из Сталинграда» (The Boy from Stalingrad), «Северная звезда» (The North Star) и «Миссия в Москву» (Mission to Moscow).   

Из этого списка заслуживает внимания снятый в полудокументальном стиле фильм «Миссия в Москву», который, по сути, является это хроникой впечатлений об СССР работавшего в нашей стране в 1936-1938 годах американского посла Джозефа Эдварда Дэвиса, его встреч со Сталиным и отражением общей точки зрения Дэвиса на отношения Советского Союза и США. Фильм основан на книге Дэвиса и начинается с его вступления: «Лидеры ни одной страны не были настолько ошибочно представлены и не поняты, как советское правительство в те критические годы между двумя мировыми войнами».

«Миссия в Москву» была уникальной картиной, став первым просоветским фильмом того периода и задав тон для последующих работ. Самое же интересное в том, что фильм был снят при непосредственном участии президента Рузвельта. Обычно Рузвельт поручал всю пропагандистскую работу «Военному Бюро Информации», но в этом случае он занимался вопросом сам, лично одобрив создание фильма и потом несколько раз встречаясь с Дэвисом для обсуждения хода съемок картины.

Рузвельт очень рассчитывал, что «Миссия в Москву» понравится Сталину и послужит укреплению двусторонних отношений. В частности, нельзя обойти стороной некоторые высказывания посла Дэвиса, который оправдывают внутреннюю политику Москвы и описывает сталинские репрессии как попытку очистить страну от сторонников нацистской Германии:

«Лето 1941 г. Сегодня мы знаем, благодаря усилиям ФБР, что гитлеровские агенты действовали повсюду, даже в Соединенных Штатах и Южной Америке. Немецкое вступление в Прагу сопровождалось активной поддержкой военных организаций Гелена. То же самое происходило в Норвегии, Словакии, Бельгии… Однако ничего подобного в России мы не видим. «Где же русские пособники Гитлера?» - спрашивают меня часто. «Их расстреляли», - отвечаю я.

Только сейчас начинаешь сознавать, насколько дальновидно поступило советское правительство в годы чисток. Тогда меня шокировала та бесцеремонность и даже грубость, с какой советские власти закрывали по всей стране консульства Италии и Германии, невзирая ни на какие дипломатические осложнения. Трудно было поверить в официальные объяснения, что сотрудники миссий участвовали в подрывной деятельности. Мы в то время много спорили в своем кругу о борьбе за власть в кремлевском руководстве, но как показала жизнь, мы сидели «не в той лодке».

По мнению Рузвельта, новость о том, что такой фильм показывается на экранах Америки, должна была помочь убедить Сталина в надежности и просоветских взглядах союзников. Поэтому в мае 1943 года Рузвельт поручил послу Дэвису новую миссию - представить фильм Сталину. Это была одна из первых попыток использовать кинофильм как инструмент дипломатии, и она оказалась довольно успешной.  «Миссия в Москву» был первым голливудским фильмом, показанным советской публике. И, собственно, именно этот фильм открыл дорогу голливудским картинам на советские экраны.

Впрочем, вскоре после окончания Второй мировой войны период потепления в отношениях США и СССР закончился, а созданная палатой представителей Конгресса США комиссия по расследованию антиамериканской деятельности назвала «Миссию в Москву» одним из наиболее ярких примеров просоветской деятельности в Голливуде. Автор сценария фильма Говард Кох попал в «черный список», а компания Warner Brothers даже попыталась уничтожить все копии этого фильма, хотя и безуспешно. Следуя изменившимся политическим реалиям, Голливуд вступил в новую эпоху.

Продолжение следует

Опубликовано в газете "Служу Отечеству" № 8-2018