Что Запад скопировал у СССР?

Я уже немного разбирал вопрос, в статье на АШ, что именно из западных товаров, и почему копировалось в СССР, а что было нашими собственными  разработками: https://aftershock.news/?q=node/646812

А, вот  как с обратной ситуацией? Было ли, что-то скопировано или украдено  у СССР? Оказалось, много чего хотелось скоммуниздить  «дорогим партнерам», у нашего  с вами государства, занимавшего тогда шестую часть суши. США и другие страны, по возможности, старались брать  в безвозмездное пользование (т.е. даром) у своего идеологического соперника, все, что им, так или иначе, приглянулось. А приглядывалось именно  то, что они сами  тогда сделать  не могли, или серьезно отставали в разработке. Конечно, утюги и кофеварки «Made in USSR» их мало интересовали, хотя в СССР были, и свои неплохие товары народного потребления  и, кстати, качество их было очень и очень хорошим. Обычно, западные компании интересовались, в первую очередь, высокотехнологичными  товарами, желательно военного или двойного назначения.

Я не знаю, реально ли, существовал  иностранец, вроде японец, который сделал себе целое состояние, на информации, получаемой из выписываемого им, советского  журнала «Наука и жизнь». Он брал из рубрики «Полезные советы» разные бесплатные идеи от советских  умельцев, патентовал некоторые из них, а потом предлагал различным компаниям соответствующего профиля, как свое ноу-хау. Но, то, что некоторые, уникальные для того времени, разработки специалистов из СССР были позаимствованы гражданами и компаниями из других стран, это точно. При том, многие  даже не постеснялись взять при этом на данные разработки патенты.

В 1944 году советский учёный Евгений Завойский открыл явление электронного парамагнитного резонанса, однако все лавры собрал англичанин Бребис Блини. А Нобелевскую премию за близкое с физической точки зрения открытие – явление ядерного магнитного резонанса – также вручили западным учёным. 

В 70-х годах ХХ века в отделе научно-технической информации авиационного концерна Lockheed Martin переводчик со славянских языков Денис Оверхользер наткнулся на статью П. Я. Уфимцева «Метод краевых волн в физической теории дифракции». Московский инженер предлагал конструкцию корпуса самолета такой особенной формы, чтобы его не было видно на радаре. Оверхользер оценил важность изобретения и обратился к руководству. После нескольких отказов ему удалось с трудом «пробить» программу по разработке Stealth, и через десять лет появился самолёт-невидимка Ф-117.

Или, в середине 80-х годов в НИИ теоретической и экспериментальной биофизики в подмосковном Пущино, небольшой группой молодых учёных под руководством профессора   Феликса  Белоярцева, был создан уникальный препарат перфторан. Это препарат, как позже выяснится, на 20 лет опередил все зарубежные аналоги. Это обычная субстанция бледно-голубого цвета, благодаря которому она получила неофициальное название – "голубая кровь". Этот препарат способен полностью заменять плазму крови и спасать жизни десятков тысяч людей. К сожалению, в нашей стране до производства перфторан дошёл лишь к весне 2016 года. В то время как американцы уже успели озолотиться на изобретении нашего профессора, используя его в своих клиниках. Просто потому, что этот советский кровезаменитель был признан не только первым в мире, но и самым лучшим: гораздо лучше своих более поздних шведских и японских аналогов.

В 1961 году советский режиссёр-фантаст  Павел Клушанцев, снял на Ленинградской киностудии научно-популярных фильмов картину «Планета бурь», повествующую о совместной советско-американской экспедиции на Венеру. За 4 года до этого Павел Клушанцев прогремел на весь мир лентой «Дорога к звёздам», где он впервые в истории кинематографа совместил элементы научно-фантастического игрового кино и научно-популярного фильма. В этой картине Клушанцев применил спецэффекты, ранее не виданные в мировом кинематографе. Картину показывали на американском телевидении, где её и увидел будущий великий американский режиссёр Стэнли Кубрик, который позаимствовал некоторые технические приёмы у Клушанцева для своей «Космической одиссеи 2001». Впоследствии Стэнли Кубрик называл советского режиссёра своим учителем и главным идейным вдохновителем. Однако если Кубрик попросту позаимствовал кое-какие эффекты, создав абсолютно новую картину, да и особо не отрицал вклада советского режиссёра в своё творчество, то Роджер Корман с «Планетой бурь» обошёлся более грубо. 

США в 1961 году в числе других 28 стран закупили новаторскую «Планету бурь», однако, в кинотеатрах показывать этот фильм не стали. Вместо этого студия Роджера Кормана вырезала из ленты все, по их мнению, ненужное,  и досняв самостоятельно некоторые эпизоды, и выпустила её на большие экраны в 1965 году под заголовком «Путешествие на доисторическую планету». Советским актёрам, кадры с которыми остались в «американской» версии, просто дали западные имена, например Георгий Жженов стал Куртом Боденом, Геннадий Вернов Робертом Чантлом и так далее, естественно  о том, что это лента произведена в СССР, в титрах упомянуто не было.

Но на этом американские киноделы не остановились. Так, в 1968 году тогда ещё неизвестный режиссёр Питер Богданович вновь перемонтировал «Планету бурь», добавив в неё кадры из другого советского фантастического фильма «Небо зовёт» (1959), озаглавив «американскую» версию «Путешествие на планету доисторических женщин». Из картины были удалены эпизоды, доснятые студией Кормана, и добавлены новые. Советский Союз вновь никак не упомянули.

В США уже давно признали вклад Павла Клушанцева в мировую кинофантастику, да и советскому режиссёру на Западе посвящено немало книг. Просто дело в том, что о Павле Клушанцеве мало кто знает сегодня в России. Не подозревают они и о том, что над некоторыми спецэффектами Клушанцева до сих пор ломают голову в США, не понимая «как он это сделал» при тех уровнях технологий.

Также обошлись и с фильмом 1952 года «Садко», советского режиссера Александра Птушко. Его немного покроили и в «новой» американской версии, Садко стал Синдбадом, а сам фильм стал называться «Волшебное путешествие Синдбада».

А еще можно позаимствовать не идеи и технологии, а просто выкрасть нужную вещь, например,  в результате совместной  британско-американской операции Barmaid удалось украсть советскую гидроакустическую станцию с новейшей антенной системой, которую буксировали после проведенных испытаний в выключенном состоянии.  Для этого была привлечена британская субмарина Conqueror, ветеран Фолклендской войны, и разработано специальное устройство для разрезания троса.

В прошлой статье  было отмечено, что некоторые либерасты, обвиняют СССР в том, что мы скопировали свой космический челнок «Буран» с американского «Спейс Шаттл», который был запущен гораздо раньше советского корабля. Так вот,   это не мы скопировали у американцев эту идею и разработки, а они у нас. Советская идея такого орбитального корабля состояла в том, чтобы на нем разместить носители ядерного оружия, с помощью которых мы могли бы получить серьезное преимущество в космосе,  в противостоянии с США.

Мало кому известно, что не только технические решения, но и сам облик «Dream Chaser» практически полностью скопированы с советского многоразового орбитального корабля, проект которого был проработан в СССР ещё в 60-е годы прошлого века. В Советском Союзе этот проект назывался «Спираль» и задумывался, как ответная мера на случай появления незваных гостей с орбиты. Советский многоразовый Воздушно-Орбитальный Самолёт (ВОС) с ракетным ускорителем поражал воображение: для системы даже был разработан специальный носитель – гиперзвуковой самолёт-разгонщик, так называемый ГСР. Сложность системы, несмотря на внедрение действительно революционных технологий, на практике сводилась к минимуму: старт с разгонной платформы осуществлялся на скоростях около 400 километров в час, после чего гиперзвуковой самолет-разгонщик набирал нужную для старта высоту и скорость. Третьим этапом было отделение орбитального самолёта и его разгон с помощью ракетных двигателей. Основная сложность и уникальность технологий заключалась в типе используемого топлива. Мощный ракетный двигатель орбитального самолёта работал на фтороводородном топливе.

Это топливо, правда,  сильно ядовитое,  вкупе с проработанной конструкцией самолёта-разгонщика, позволяли орбитальному самолёту стартовать с борта ГСР, словно с огромного трамплина: согласно расчётам, отделение орбитального корабля должно было происходить на высоте 25-26 километров и скорости 6-6,5 тысячи километров в час. В 6,5 раза быстрее скорости звука.

Модификации данного советского космического аппарата – одна из самых интересных глав в истории проекта. На базе орбитального самолёта были созданы дневной фоторазведчик, оснащённый фотоаппаратурой с высокой чёткостью, радиолокационный разведчик с внешней разворачиваемой антенной, орбитальный перехватчик для уничтожения космических объектов и самый страшный для потенциального противника вариант исполнения – ударный орбитальный самолёт. В качестве вооружения для ударного орбитального самолёта было решено использовать ракету класса «космос-земля» с ядерной боеголовкой. О возможностях такого вооружения многие эксперты, в том числе и на Западе, говорят с придыханием, ведь противник, с которым орбитальный самолёт «Спираль» должен был бороться, как минимум, авианосец.

Ракета массой почти в две тонны (1 700 килограммов) несла ядерную боеголовку, попадание которой гарантированно уничтожало авианосец даже с учётом отклонения от цели в 200 метров. Уничтожать заранее разведанную цель с уже известными координатами советский орбитальный самолёт мог на первом же витке. Второй виток орбитальному самолёту нужен был лишь для того, чтобы проконтролировать выполнение боевой задачи.

Уникальное решение у «БОРа», а затем и у «Бурана» состояло в том, как  удалось защитить орбитальный аппарат, летающий на таких скоростях, от набегающего потока воздуха. Для решения проблемы контроля самолёта на этапе спуска,  критически важные зоны были защищены с помощью специальной теплозащиты, а  с помощью  крыльев  треугольной формы со складными консолями и прочими механизмами,  регулировалось положение корабля, таким образом, чтобы основной «удар» от набегающего воздуха принимали носовая часть и днище спускаемого корабля.

«БОР-4» – беспилотный орбитальный ракетоплан, создание которого базировалось на результатах программы «Спираль», в ходе одного из испытательных полётов приводнился, и в процессе извлечения советскими моряками из воды был сфотографирован австралийскими военными, наблюдавшими за необычной активностью советского ВМФ далеко от своих границ. Чуть позднее австралийские военные передали снимки в ЦРУ, а те в свою очередь привлекли к процессу по определению типа корабля специалистов из NASA.

Фотографии, добытые невероятной ценой, несколько десятков лет нигде и никак не фигурировали, пока не оказалось, что  одним из кораблей, выбранных для доставки грузов на МКС, многоразовый космический корабль «Dream Chaser», как две капли воды похожий на советский «БОР». По словам специалистов, американский «Dream Chaser», это скопированный советский «БОР», воссоздать который у квалифицированных инженеров получилось лишь отчасти, как в системе управления, так и в используемых материалах. Этот корабль также имеет крылья, форму и внешне похож на «БОР», но вот реализовать американцам удалось лишь малую часть реального потенциала советского орбитального корабля. Вполне вероятно, что, построив собственный орбитальный аппарат на основе советских наработок, американцы начали гордиться тем, что программа подобного масштаба была реализована именно в США. Скопировав советский аппарат, американские специалисты не поняли главного: корабль имеет не статическую, а изменяемую конфигурацию крыльев, за счёт которой и способен творить «чудеса на гиперзвуке».

Очертания этого корабля были наспех зафиксированы на фотопленку во время испытательного полета и спуска советского корабля, но повторить механизацию крыла, систему посадки, бортовую электронику советской машины специалисты американской  SpaceDev так и не смогли. Единственное, что удалось американским специалистам, – повторить аэродинамическую схему и конфигурацию крыла, хотя даже эта задача была выполнена с грубыми ошибками. Стоит также сказать, что активные испытания советского БОР-4 начались в 1982 году, а создать отдаленно похожую конструкцию американские специалисты смогли лишь через 30 лет.

Американский  самолет  StratoLaunch, который был объявлен  в США  венцом технологий авиастроения, но, оказывается,  советские и российские инженеры и ученые  уже хорошо знакомы с этим самолетом. Все дело в том, что StratoLaunch до боли похож на уникальный во всех отношениях сверхмощный советский триплан «Геракл», который более известен как «Молния-1000». Этот самолет был разработан конструктором из СССР Глебом Лозино-Лозинским. 

Отмечается, что «Молния-1000» по своим размерам был сопоставим с Ан-225, который считается самым крупным из когда-либо спроектированных самолетов Советского Союза. Однако несущие свойства «Молнии-1000» были почти в два раза больше, чем у Ан-225 – 450 тонн против 250 тонн соответственно.   Stratolaunch Model 351, который был разработан компанией Stratolaunch Systems, гораздо позже своего аналога,  имеет возможности, которые получились достаточно близкими  к «Молнии-1000»: высота запуска, масса полезной нагрузки, тип грузов от одной до трех средних ракет. При этом полет с максимальной массой полезной нагрузки может составлять 3,500 километров, в то время как «Молния-1000» могла преодолеть 3,100 километров. Однако, как и в случае с Dream Chaser, Штаты не реализовали «позаимствованный» проект так, как было изначально задумано: Stratolaunch Model 351 сможет поднять лишь 340 тонн, в то время как «Молния-1000» - 450 тонн. 

Многое американцам удалось «достать» по дешевке в девяностые года. Например, в  конце 70-х годов прошлого века в НПО «Звезда» была разработана авиационная катапульта — кресло К-36 ДМ, которое помогает пилотам сверхзвуковых самолетов покинуть его на большой скорости, ведь когда кресло «выстреливает», пилот испытывает огромные перегрузки. Его может обжечь пиропатронами, травмировать частями самолета и т. д.

Демонстрация этого кресла прошла на авиасалоне в Ле Бурже 8 июня 1989 года: истребитель МиГ-29 на малой высоте столкнулся с птицей, которая угодила в двигатель. Пилот успел катапультироваться на высоте всего 92 метра. Купол парашюта толком не раскрылся, но пилот остался жив.

В начале 90-х на предприятие «Звезда» прибыла делегация из США. После тщательного изучения кресла была закуплена небольшая партия К-36 ДМ. При том состоянии науки и промышленности в России никто не  оформил никаких  патентных прав, для  защиты от копирования технологий. Понятно, что вскоре аналоги советских кресел появились в американских военных самолетах.

Еще одно заимствование: почти три десятилетия назад, в 1991 году, американская авиастроительная и оборонная компания Lockheed Martin, которая вела разработку своего истребителя вертикального взлета, подписала соглашение о сотрудничестве с ОКБ Яковлева. Среди прочего данный договор позволил американской стороне получить доступ к множеству технической информации о строении многоцелевого самолета вертикального взлета и посадки (СВВП) Як-141. А самым важным приобретением американцев в этой сделке оказались испытательные данные, касающиеся советского самолета. Для того, чтобы воспроизвести их самостоятельно, Lockheed Martin потребовались бы годы разработок и испытаний. А так они получили все эти наработки практически даром и использовали их в своей программе F-35. Этим объясняется их с Яком-141 практически идентичные размеры, внешний вид и схожесть компоновки.

Кстати, уже в позднем СССР проект Як-141, не смотря на все успехи опытных образцов и прорывные технологии того времени, был признан еще слишком «сырым» и для дальнейшего развития  он требовал еще множество испытаний и дорогостоящих доработок, но это было уже практически невозможно в то не простое для страны время....