Охота на шпионов с китайской спецификой

В апреле 2016 года в Китае появились плакаты с изображением комикса «Опасная любовь» (Weixiande aiqing), в котором рассказывалось о том, как рыжеволосый иностранец соблазнил государственную служащую Сяо Ли, которая передала своему возлюбленному секретные данные. После задержания девушка, рыдая, объясняла сотрудникам органов безопасности: «Я не знала, что он шпион, он меня использовал!». Этот комикс был приурочен к первому Дню образования в сфере национальной безопасности и сейчас многие считают, что как раз с этого в Китае началась масштабная кампания по выявлению иностранных шпионов.

Собственно, для проведения такой кампании были причины, и ей предшествовало принятие новых законов в сфере безопасности.  После того, как Генеральный секретарь КПК Си Цзиньпин созвал первое заседание Центральной комиссии государственной безопасности в 2014 году, началось внедрение новых законопроектов, относящихся к сфере безопасности. В частности, были приняты Закон о национальной безопасности, Закон о борьбе с терроризмом, Закон о разведке, Закон о кибербезопасности, Закон о контрразведке, а также дополнительные инструкции по их внедрению.

Необходимость принятия этих законов и усиления мер по защите национальной безопасности была обусловлена вполне понятными причинами, включая активизацию деятельности иностранных спецслужб. Примечательным примером этого стала многолетняя операция, завершившаяся в 2012 году, в результате которой было выявлено более 20 граждан КНР, занимавшихся шпионажем в пользу Соединённых Штатов. Спустя два года после этого контрразведка КНР сообщила о более чем 40 новых делах против китайских граждан, обвиняемых в шпионаже в пользу Тайваня.  В сентябре 2015 года в Министерстве общественной безопасности КНР сообщили о задержании двух японских подданных, которые были направлены в Китай для сбора разведсведений, представляющих государственную тайну. Одного из них задержали возле границы с КНДР в провинции Ляонин, другого — неподалеку от военного завода в провинции Чжэцзян. До этого, в 2005 году из КНР были высланы два гражданина Японии, собиравших секретную военную информацию, а в 2010 году четверо японцев были задержаны по подозрению в проникновении с целью шпионажа на территорию военной базы в провинции Хэбэй. Все они были впоследствии высланы на родину, хотя одному из предполагаемых шпионов пришлось провести год под домашним арестом.

Наиболее серьезным, что вполне естественно, является противостояние китайской контрразведки со спецслужбами США. Помимо уже упомянутой выше операции по выявлению сети работавших на американскую разведку шпионов, можно отметить еще несколько случаев. В 2015 году в Китае властями была арестована супружеская пара, Кевин и Джулия Доун Гэррет, которые владели кофейней в городе Дандунь на границе с Северной Кореей. Кевина обвинили в краже государственных тайн в интересах США, а его жену отпустили под залог. В марте 2015 года китайские власти задержали американскую бизнесвумен Фан-Фан Гиллис, которая путешествовала с делегацией по южному Китаю, по подозрению «в совершении действий во вред китайской национальной безопасности». В апреле 2017 года американка была признана китайским судом виновной и приговорена к 3,5 годам тюремного заключения за шпионаж, однако при этом власти КНР не отправили ее отбывать наказание, а немедленно депортировали в США. Разумеется, были и другие операции, о которых не сообщалось в средствах массовой информации, но уже упомянутых достаточно для того, чтобы оценить серьезность ситуации.

В США, собственно, также оценили серьезность ситуации, но уже возникшей в результате вскрытия Китаем американской шпионской сети. Вот что написала об этом (правда, только в мае 2017 года) американская The New York Times: «Первые признаки возникших проблем появились в 2010 году. В то время качество информации касательно внутренних механизмов китайского правительства, которую получало ЦРУ, было самым высоким за многие годы. По словам четырех бывших чиновников США, это стало возможным благодаря тому, что ЦРУ удалось завербовать информаторов внутри бюрократического аппарата Пекина. Некоторые из информаторов были гражданами Китая, которые, как полагало ЦРУ, разочаровались в китайском правительстве, погрязшем в коррупции. К концу 2010 года поток информации начал ослабевать. К началу 2011 года высокопоставленные офицеры ЦРУ поняли, что они столкнулись с серьезной проблемой: их информаторы в Китае — один из самых ценных ресурсов — начали пропадать».

Как пишет издание, с конца 2010 года до конца 2012 года «китайцы убили и отправили в тюрьму от 18 до 20 информаторов ЦРУ, парализовав работу сети, на создание которой ушло много лет. Оценить последствия сорванных разведывательных операций довольно сложно, но считается, что этот эпизод обернулся чрезвычайно серьезным ущербом. По оценке чиновников, число американских источников, потерянных в Китае, сопоставимо с числом агентов США, потерянных в Советском Союзе и России в результате предательства бывшего чиновника ЦРУ Олдрича Эймса (Aldrich Ames) и бывшего сотрудника ФБР Роберта Ханссена (Robert Hanssen), которые передавали информацию Москве в течение многих лет».

Поэтому, собственно, два года назад и началась действующая по сей день кампания в средствах массовой информации, направленная на повышение информированности граждан КНР об угрозах шпионажа, киберпреступности, терроризма и других явлений. Большое внимание при этом уделяется уведомлению населения о действующей с конца 2015 года горячей линии 12339, по которой каждый может сообщить информацию о любых случаях, имеющих отношение к вопросам обеспечения национальной безопасности.  Данная мера довольно быстро показала свою эффективность – как сообщила газета «Legal Daily», менее чем за год отдельная горячая линия для провинции Хайнань на юго-востоке Китая получила десятки звонков с момента основания и помогла раскрыть более 10 случаев умышленных преступлений. В дополнение к телефонной горячей линии в апреле 2018 года Министерство государственной безопасности КНР запустило специальный интернет-сайт www.12 339.gov.cn, чтобы любой желающий мог сообщить информацию о деятельности лиц, подрывающих национальную безопасность страны, в том числе о шпионаже. 

В рамках проводимой кампании власти организуют публикации большого числа материалов в СМИ, в том числе подготовку телевизионных новостных репортажей и информационно-аналитических программ об иностранном шпионаже, а также выпуск пропагандистских видеороликов и даже мультфильмов и комиксов, адаптируя информацию для детей и подростков. По мнению специалистов, отражая реально существующую эскалацию шпионского соревнования между Вашингтоном и Пекином, информационная кампания в КНР даже превосходит усилия американских властей по предупреждению китайского шпионажа в США, которые, в частности, нашли свое отражение в специальных видеороликах ФБР «Game of Pawns» (апрель 2014 года) и «Company Man», (июль 2015 года).

Примечательно, что в условиях «коммерциализации жизни» китайские власти не забывают не только о пропаганде и воспитании патриотизма, но и о материальном стимулировании. Так, согласно уведомлению Пекинского управления госбезопасности. в Пекине с 10 апреля 2017 года вступили в силу новые правила по вознаграждению граждан за информацию о шпионской деятельности. В частности, это предполагает вознаграждение до 500 тыс. юаней ($72,4 тыс.) за предоставление ценной информации о лицах, которые непосредственно занимаются либо ведут организацию и финансирование шпионской деятельности, включая подкуп госслужащих. Доложить об этом можно тремя способами: позвонив на горячую линию, написав письмо или придя в местное отделение органов госбезопасности. Если информация подтвердится, бдительный гражданин получит премию в размере от 10 тысяч юаней ($1,47 тыс.) до 500 тысяч юаней ($72,4 тыс.). Личность информатора при этом не будет раскрыта без его согласия, а он сам и его родственники могут попросить защиты государства, если чувствуют угрозу со стороны иностранных разведок. Документ также устанавливает ответственность в виде штрафа за клевету и сообщение заведомо ложных сведений, однако за непредумышленную ошибку в выявлении шпиона граждане от ответственности освобождаются.

Комментируя этот документ, газета «Бейцзин жибао» написала: «Мобилизация масс на контрразведывательную деятельность - насущная необходимость. С углублением политики реформ и открытости число внешних контактов Китая растет. Иностранные спецслужбы и иные враждебные силы пользуются этим для влияния на политическую ситуацию, проведения диверсионной деятельности, кражи секретов и призывов к беспорядкам». Газета также добавляет, что «некоторые люди продают иностранцам секреты из корыстных побуждений» и призывает граждан «выстроить стальную Великую стену против шпионов и шпионажа».

КПК и китайские СМИ, следуя устоявшейся традиции, назвали проводимую антишпионскую кампанию «Троица» (Sanwei yiti), объявив «новую эру» в сфере управления работой по обеспечению безопасностью. В соответствии с названием, существуют три взаимосвязанных направления кампании: 1) применение новых законов и правил для повышения эффективности усилий национальной контрразведки, 2) налаживание связи между китайскими службами безопасности, как гражданскими, так и военными, 3) продвижение «широкой концепции национальной безопасности», выходящей за рамки традиционной контрразведки и призванной обеспечить наилучшую защиту интересов Китая в условиях усиления иностранного влияния внутри КНР.

«Широкая концепция национальной безопасности» заключается не только в том, чтобы ловить шпионов, но и в том, чтобы соответствующим образом подготовить и сформировать внутреннюю среду в КНР, сделав страну более трудной мишенью для внешнего влияния любого вида. Следует отметить, что отчасти такая постановка вопроса обусловлена последствиями решений, принятых за десять лет до кампаний по борьбе с коррупцией и шпионажем, предпринятых Си Цзиньпином. Тогда предшественники Си расширили границы партии за пределы традиционного представительства интересов рабочих, крестьян и солдат, чтобы привлечь «продвинутые производительные силы общества», то есть богатых предпринимателей. Это нашло воплощение в известной теории «Трех представительств» (Sange daibiao), продвигавшейся Цзян Цзэминем, начиная с 2000-го года и реализовывавшейся и в дальнейшем уже при Ху Цзиньтао. В результате, китайские нувориши получили возможность вступать в КПК и делать партийную карьеру, все более оказывая влияние на политику, что стало заметно после того, как на Всекитайском съезде народных представителей появились юаневые миллиардеры.

Между тем, эта новая категория членов КПК была весьма уязвима для иностранных спецслужб в силу активного вовлечения в международный бизнес, реализации проектов за рубежом, открытия счетов в иностранных банках, перевоза членов семьи на учебу и жительство в США и Европу.  Примечательно, что одновременно с этим в китайском обществе стало нарастать недовольство коррупцией, хотя однозначно нельзя утверждать, что увеличение числа богатых коммунистов и взяточничество взаимосвязаны. 

В этих условиях, чтобы сохранить легитимность партии, Си Цзиньпин, вступивший в должность в 2012 году, решил начать атаку на коррупцию, попутно усиливая свои личные позиции. Уже вскоре после своего начала кампания по борьбе с коррупцией затронула порядка тысячи чиновников низкого уровня и нескольких лиц весьма высокого уровня, например, Бо Силая и Чжоу Юнкана. Многие эксперты, однако, полагают, что даже при наличии оснований для ареста указанных лиц за преступные деяния, основным фактором здесь стало их вероятное несогласие с приходом к власти Си, установлением его «мыслей» в качестве непререкаемых идеологических принципов и набирающей обороты «охотой за ведьмами» внутри партии. Весьма показательно в этой связи, что партийная пропаганда в начале антикоррупционной кампании, чтобы показать прецедент «чистки» коррумпированных членов коммунистической элиты, напомнила, как Мао Цзэдун «самоотверженно уничтожил семь больших тигров». Тогда, в условиях японской оккупации и попыток националистического правительства разгромить коммунистов, в начале 40-х гг прошлого века в партии были проведены «кадровые проверки» на наличие завербованных шпионов и внедренных агентов. В рамках той кампании Мао Цзэдун смог покончить со своим единственным серьезным противником Ван Минем, но при этом большое количество членов партии под давлением было вынуждено оклеветать себя и признаться в шпионаже.  Примечательно, кстати, что в тот период времени близкими соратниками Мао по партизанской борьбе были люди, вошедшие в современный пантеон КПК - Лю Шаоци, Чэнь Юнь и Си Чжунсюнь - отец нынешнего лидера Китая Си Цзиньпина. 

Есть, впрочем, и еще одно историческое совпадение. В 1955 году КПК предприняла еще одну серьёзную попытку уничтожить врагов и молчаливых критиков, подвергнув преследованиям 5% официальных лиц по всей стране, утверждая, что они были скрытыми контрреволюционерами и действовали в интересах США или старого гоминдановского (националистического) режима, изгнанного из Китая в Тайвань. Хотя фактически были «зачищены» менее пяти процентов, в результате этой кампании были отправлены в трудовые лагеря более 1,3 миллиона человек в том году. Так уже совпало, что в результате кампании по борьбе с коррупцией, начатой при Си Цзиньпине, с 2013 года было наказано 1,34 млн человек, о чем в начале октября 2017 года сообщила Центральная комиссия по проверке дисциплины КПК.

Однако одним этим совпадения не ограничиваются – если обратить внимание на китайские данные количестве иностранных шпионов, можно обнаружить, что их как раз 6% от численности иностранцев в КНР, приводимой китайскими СМИ.  Так, с 2016 года на просторах китайского интернета, не подвергаясь удалению или цензуре, распространяется информация о том, 115 675 человек в КНР занимаются шпионажем в пользу иностранных государств, в том числе 48 564 иностранных гражданина и 67 111 граждан КНР. Утверждается, что крупнейшие шпионские группы работают на Германию, Японию, США, Францию и Южную Корею. Первые китайские публикации с этими цифрами изначально ссылались на «Agence France Press», но из большинства последующих материалов эта отсылка была исключена, а найти первоисточник на «AFP» невозможно.  Учитывая, что китайскоязычные публикации, в том числе в «Женьминь Жибао», указывают, что общее количество иностранцев, проживающих на территории Китая, составляет 800 000 человек, получается, что шесть процентов иностранных жителей в КНР активно работают на зарубежные разведки. Это, собственно, заставляет вспомнить времена Мао, когда КПК объявила контрреволюционерами пять процентов чиновников.

Впрочем, исторические параллели, при желании, можно найти где угодно, и это никак не меняет сути происходящих событий.  На самом деле, новые законы в области безопасности и кампания по борьбе со шпионажем в Китае имеют под собой вполне серьезные основания. При этом отчасти они просто подвели законодательную базу под те действия, которые уже осуществлялись. 

Некоторые иностранные эксперты поспешили заявить, что китайские власти таким образом «закручивают гайки» по отношению к иностранным бизнесменам, усиливая наблюдение за ними и контроль за их предпринимательской деятельностью в КНР.  Одни призывают иностранный бизнес уходить из Китая вообще, а другие советуют переоценить перспективы ведения бизнеса в КНР и учесть все риски, включая вмешательство китайских властей в деловые операции, в том числе изъятие грузов и имущества; надуманные обвинения по разным вопросам; усиление надзора, ведущее к краже интеллектуальной собственности и даже задержание сотрудников.

На самом деле, все эти опасения более похожи на искусственное нагнетание ситуации в условиях обостряющегося противостояния Китая и США как двух ведущих мировых держав, соперничающих за сферы влияния и глобальные рынки. Нельзя отрицать очевидный факт – Китай из экономически слабой страны, копировавшей чужие товары и похищающей чужие технологии, превратился в мощное государство, обладающее большим политическим весом и стремительно развивающее экономику. Теперь уже иностранные разведки интересуются не только политическими секретами КНР, но и создаваемыми в Поднебесной новейшими технологиями в самых разных сферах, от электроники до космоса.  И, разумеется, Китай не может не реагировать на это адекватно ситуации, что требует усиления мер по борьбе с иностранным шпионажем. Более того, имея перед глазами пример распада Советского Союза и длинной череды «цветных революций», Пекин абсолютно верно оценил ситуацию, поставив перед собой довольно трудную, но необходимую задачу по формированию в государстве внутренней среды, которая будет трудно уязвима для внешнего влияния. Это совсем не означает «шпиономании», которой в китайском обществе на самом деле нет, но это подразумевает критическую и прагматическую оценку любой информации и действий на предмет их соответствия интересам страны. 

Опубликовано в газете "Служу Отечеству" № 5-2018