Без саун и "мер­се­де­сов". Тай­ная жизнь пра­во­слав­ных свя­щен­ни­ков.

Мало кто знает, как живут свя­щен­ни­ки, как устро­ен их быт, рас­по­ря­док дня. Есть ту­ман­ное рас­хо­жее пред­став­ле­ние об усред­нен­ном «попе на «Мер­се­де­се» — у него за­го­род­ный кот­тедж или че­ты­рех­ком­нат­ная от­лич­ная квар­ти­ра, денег — пол­ные кар­ма­ны рясы; по­ма­хав в вос­кре­се­нье ка­ди­лом и ска­зав зыч­ным басом про­по­ведь о сми­ре­нии, он «тор­же­ствен­но» вен­ча­ет пару мо­ло­дых, кре­стит де­ся­ток мла­ден­цев зараз, а потом едет к спон­со­ру в сауну, и там они пьют пиво и ко­ньяк, об­суж­дая фут­бол и баб. А ве­че­ром поп при­бы­ва­ет домой на своей им­порт­ной ко­лес­ни­це (если по до­ро­ге не по­па­дет в пья­ное ДТП и не про­сла­вит­ся скан­да­лом в СМИ) и там всех за­став­ля­ет мо­лить­ся на ко­ле­нях и чи­тать вслух «До­мо­строй».

фото: Алек­сей Ме­ри­нов

Ко­неч­но, это утри­ро­ван­но, но при­мер­но так с ва­ри­а­ци­я­ми часто и пред­став­ля­ют себе жизнь свя­щен­ни­ков те, кто близ­ко с ними не зна­ком. Да и как с ними по­зна­ко­мишь­ся, если в обыч­ной жизни их прак­ти­че­ски не встре­тить — они или в храме, бор­мо­чут чего-​то в ал­та­ре, или на своей ма­шине ездят по тре­бам, сши­ба­ют день­гу.

Кто такой поп, что у него внут­ри? Тайна.

 А да­вай­те за­гля­нем одним гла­зом в тайну жизни са­мо­го сред­не­ста­ти­сти­че­ско­го, обыч­но­го свя­щен­ни­ка, до­пу­стим, на­сто­я­те­ля ма­лень­ко­го го­род­ско­го храма (или даже пока еще ва­гон­чи­ка, а храм толь­ко надо по­стро­ить), где он слу­жит один и у него очень ма­лень­кий штат ра­бот­ни­ков на при­хо­де.

Он про­сы­па­ет­ся ран­ним утром, когда еще со­всем темно, в ма­лень­кой съем­ной квар­тир­ке (даже при­ход­ско­го жилья у него и в по­мине нет), за ко­то­рую он от­да­ет боль­ше по­ло­ви­ны сво­е­го еже­ме­сяч­но­го до­хо­да. Еще в по­лу­дре­ме он бежит на оста­нов­ку марш­рут­ки или трам­вая (в его го­ро­де нет метро), чтобы до­е­хать во­вре­мя на служ­бу, ко­то­рая для при­хо­жан на­чи­на­ет­ся в во­семь утра, а для него — в семь. Ма­ши­ны у него нет, ибо за­ра­бо­тать чест­ным по­пов­ским тру­дом на «Мер­се­дес» нель­зя. Вер­нее, можно, но обыч­но нечест­ным. Тогда при­дет­ся вкла­ды­вать сред­ства не в оформ­ле­ние земли под стро­и­тель­ство храма, не в зар­пла­ту ра­бот­ни­кам, не в опла­ту епар­хи­аль­ных взно­сов и по­дар­ки ар­хи­ерею… Хотя нет, про­сти­те, по­след­ние два пунк­та — свя­ты­ня: сдох­ни, но за­пла­ти. Иначе белый свет тебе по­ка­жет­ся тьму­та­ра­ка­нью, куда тебя немед­лен­но и со­шлют — за «до­са­жде­ние ар­хи­ерею» (есть такой пункт в цер­ков­ных ка­но­нах).

Се­го­дня буд­ний день, но в церк­ви — каж­дый день празд­ник. Вот и ли­тур­гия се­го­дня празд­нич­ная, но не так чтобы очень — на­при­мер, па­мять Вла­ди­мир­ской иконы Бо­го­ро­ди­цы или пре­по­доб­но­го Се­ра­фи­ма Са­ров­ско­го. Ба­тюш­ка их по­чи­та­ет и обя­за­тель­но слу­жит в этот день. Но при­хо­жан на служ­бе мало — боль­шин­ство на ра­бо­те, при­ко­вы­ля­ли лишь при­выч­ные род­ные ста­руш­ки, божьи оду­ван­чи­ки. Служ­бу и ба­тюш­ка, и ста­руш­ки любят — два часа тихой мо­лит­вы, ра­дост­но­го уми­ро­тво­ре­ния. После служ­бы поют ака­фист.

Прав­да, до­хо­да в такой день с гуль­кин нос — пол­то­ры ты­ся­чи руб­лей. Ну да ни­че­го, может, в вос­кре­се­нье будет боль­ше. Тысяч пять даже. На­вер­но.

От­слу­жив, свя­щен­ник то­роп­ли­во оде­ва­ет­ся, берет все необ­хо­ди­мое и бежит сквозь гряз­ные дворы в со­сед­нюю боль­ни­цу — он ее «окорм­ля­ет», то есть обес­пе­чи­ва­ет ре­ли­ги­оз­ные нужды страж­ду­ще­го на­се­ле­ния. Там у него кре­ще­ние мла­ден­ца в ре­ани­ма­ции (тут же его ловят и про­сят за­од­но по­кре­стить вто­ро­го, в со­сед­нем ку­ве­зе), со­бо­ро­ва­ние ста­руш­ки в па­ла­те — душ­ной, тес­ной, пах­ну­щей скор­бью и дез­ин­фек­ци­ей. Па­рал­лель­но еще надо умуд­рить­ся встре­тить­ся с глав­вра­чом, в де­ся­тый раз по­про­бо­вать уло­мать того на раз­ре­ше­ние от­крыть при боль­ни­це хотя бы мо­лит­вен­ную ком­на­ту, чтобы было куда боль­ным зайти, да и свя­щен­ни­ку удоб­нее ба­зи­ро­вать­ся, не тас­кать с собой все время по­пов­ские при­над­леж­но­сти.

На­ко­нец требы за­кон­чи­лись. Ра­зу­ме­ет­ся, он ни­че­го на них не за­ра­бо­тал, по­то­му что брать с ро­ди­те­лей ре­бен­ка, жизнь ко­то­ро­го в опас­но­сти, или с боль­ной ста­руш­ки — грех, а го­во­ря че­ло­ве­че­ским язы­ком — нехо­ро­шо, недо­стой­но.

После обеда у него в храме на­ме­че­на бе­се­да с бу­ду­щи­ми крест­ны­ми и ро­ди­те­ля­ми ре­бен­ка, ко­то­ро­го хотят кре­стить (кре­стит он тоже всех бес­плат­но, хотя и не будет воз­ра­жать, если кто кинет что-​то в при­ход­скую круж­ку в ка­че­стве бла­го­дар­но­сти). Есть немно­го вре­ме­ни пе­ре­ку­сить. Прав­да, до дома ехать да­ле­ко, на кафе денег нет, но ведь можно ку­пить мо­ро­жен­ку в ки­ос­ке или даже какой пи­ро­жок в ма­лень­кой пе­карне, где ба­тюш­ку уже знают и все­гда улы­ба­ют­ся, как ста­ро­му зна­ко­мо­му. Или два пи­рож­ка… хотя свя­щен­ник давно по­ни­ма­ет, что с лиш­ним весом у него про­бле­ма.

А с бе­се­да­ми перед кре­ще­ни­ем все­гда тя­го­та. «Нор­маль­ные» попы не за­мо­ра­чи­ва­ют­ся бол­тов­ней — опла­ти­те в кассе три тыщи и при­хо­ди­те в на­зна­чен­ный час ма­кать ва­ше­го мла­ден­ца в воду. Чики-​поки — и все до­воль­ны. А ненор­маль­ный наш — нет, не хочу про­фа­на­ции, хочу, чтобы люди се­рьез­но от­но­си­лись к душе и к жизни. Объ­яс­ня­ет чего-​то, спра­ши­ва­ет: зачем вам это надо, ве­ри­те ли вы в Бога, в Хри­ста. «Ну-у, это, ко­неч­но, — тянут с недо­уме­ни­ем те, кто будет вос­пи­ты­вать бу­ду­ще­го хри­сти­а­ни­на, — на­вер­но, ТАМ есть что-​то… Кре­стим зачем?! Ну, э-э, чтобы за­щи­та была… Еван­ге­лие? Не-а, не слы­ша­ли… А нель­зя ли по­быст­рее нам? А то мы уже го­стей на вос­кре­се­нье со­зва­ли...»

Но се­го­дня ба­тюш­ке не по­вез­ло (или по­вез­ло?): никто на бе­се­ду не при­шел, хотя и до­го­во­ри­лись. По­зво­нить, пре­ду­пре­дить — ну что за блажь, все же уве­ре­ны, что ба­тюш­ка если и не живет в храме, так все равно сидит там с вось­ми и до ве­че­ра, как в офисе, ску­ча­ет…

Впро­чем, за­нять­ся ба­тюш­ке есть чем: при­ткнув­шись в своем тес­ном ка­би­не­ти­ке за сто­лом, ко­то­рый по­жерт­во­ва­ли доб­рые люди из со­сед­ней об­ща­ги, он за­пол­ня­ет оче­ред­ной отчет — то по со­ци­аль­ной де­я­тель­но­сти при­хо­да (ага, на какие шиши?), то по мис­си­о­нер­ской. С каж­дым годом от­че­тов ста­но­вит­ся все боль­ше. Вот недав­но за ним за­кре­пи­ли аж две об­ще­об­ра­зо­ва­тель­ные школы, ко­то­рые как бы «на тер­ри­то­рии его при­хо­да». Что он дол­жен сде­лать? Ну как: про­ве­сти среди них ра­бо­ту. Хо­дить к ди­рек­то­рам — про­дав­ли­вать «вза­и­мо­дей­ствие», хо­дить на ро­ди­тель­ские со­бра­ния — про­дав­ли­вать, чтобы вы­би­ра­ли для детей не «свет­скую этику» или «ре­ли­гио­ве­де­ние», а «Ос­но­вы пра­во­слав­ной куль­ту­ры». Прав­да, ди­рек­три­са ате­ист­ка, а класс­ная ру­ко­во­ди­тель­ни­ца — грым­за ком­со­моль­ской за­кал­ки. Ну ни­че­го, на­да­ви по­силь­ней, по­ра­бо­тай про­меж них ак­тив­нее — во­цер­ковь, убеди, про­да­ви. Но глав­ное — отчет на­ри­суй кра­си­вый, чтобы каж­дый год — рост на­до­ев и уро­жая нрав­ствен­но­сти с ду­хов­но­стью…

Ага. А самое главное-​то: взнос пора епар­хи­аль­ный от­да­вать за этот месяц! Про­сро­чишь день — взгре­ют в епар­хи­аль­ной бух­гал­те­рии, про­сро­чишь два — бла­го­чин­ный вы­бьет ногой дверь в ал­та­ре и бла­го­сло­вит тебя сло­вом непи­са­ным… Про­сро­чишь три — ой, не стоит об этом. Надо пла­тить. «Ма­рьи­ван­на, что у нас там в круж­ке?.. Да?.. Ну вы­гре­бай­те все, да се­го­дняш­ний доход при­ло­жи­те, да с про­шлой неде­ли что от­ло­же­но… Ну вот, на­бра­ли. Ах, блин, еще надо на име­ни­ны вла­ды­чень­ке… Чтоб ему пусто было (но это не вслух, ко­неч­но)!»

От­че­ты за­пол­не­ны, в ал­та­ре при­бра­но, ве­че­ре­ет, пора и домой. Но тут как раз за­гля­ды­ва­ет при­хо­жа­нин Ва­си­лий — так-​то он ходит редко, не чаще од­но­го раза в месяц, по­то­му что ра­бо­та­ет по вах­там, но те­перь ему надо сроч­но по­го­во­рить с ба­тюш­кой, рас­ска­зать о се­мей­ных про­бле­мах, спро­сить со­ве­та. При­хо­жа­нин стар­ше сво­е­го ду­хов­но­го отца на два­дцать лет, по­это­му свя­щен­ник са­дит­ся с ним рядом, молча слу­ша­ет, ки­ва­ет, вме­сто со­ве­тов — взды­ха­ет. Слава богу, тот уже забыл, что хотел со­ве­та: вска­ки­ва­ет, улы­ба­ет­ся: «Ба­тюш­ка, спа­си­бо, что вы­слу­ша­ли — вот как ка­мень с души!» Убе­га­ет.

А свя­щен­ник убе­жать не успел: те­перь за­хо­жан­ка, мадам в об­ла­ках душ­но­го пар­фю­ма, про­сит кре­стик освя­тить. Ну куда де­вать­ся — освя­тил.

Уже со­всем стем­не­ло, свя­щен­ник то­ро­пит­ся на трам­вай­ную оста­нов­ку. Еще надо зайти в су­пер­мар­кет, хо­ро­шо хоть под­ряс­ник снял, оста­вил в храме, а то и так весь за­ля­пан гря­зью, не на­сти­ра­ешь­ся, тем более что денег на новый нет, было бы на что ку­пить семье на зав­тра про­дук­тов…

В трам­вае слег­ка рас­слаб­ля­ет­ся: когда он обыч­но едет в об­ще­ствен­ном транс­пор­те в по­пов­ской «спец­одеж­де» — чув­ству­ет себя то ли кос­мо­нав­том в ска­фандре, то ли кло­уном на арене: все смот­рят, кто с лю­бо­пыт­ством, кто с пре­зре­ни­ем, дети по­ка­зы­ва­ют паль­цем на «дя­день­ку в пла­тьи­це», а оче­ред­ной пья­ный опять до­ко­па­ет­ся с «ду­хов­ны­ми раз­го­во­ра­ми» о бо­гат­ствах пат­ри­ар­ха и спа­се­нии Рос­сии. Но сей­час на него никто не пя­лит­ся, и даже сво­бод­ное место есть. Можно при­сло­нить­ся го­ло­вой к стек­лу и смот­реть на огни уны­ло­го го­ро­да, в ко­то­ром он живет всю жизнь и кроме ко­то­ро­го он почти нигде не бывал — не для него отдых за гра­ни­цей или у моря. Впро­чем, в де­ревне у тестя вполне себе ни­че­го, при­ро­да, ры­бал­ка…

Это был обыч­ный день, даже не самый тя­же­лый — он про­шел без экс­цес­сов, труд­ных раз­го­во­ров, никто не умер в боль­ни­це, свя­щен­ни­ка не вы­зы­ва­ли на ковер к ар­хи­ерею и не за­став­ля­ли при­сут­ство­вать на от­чет­ном ме­ро­при­я­тии на кон­серв­ном за­во­де, у него не бо­ле­ют (о чудо!) дети, и даже его соб­ствен­ная спина после курса таб­ле­ток целые две неде­ли не ноет, когда он вста­ет с по­сте­ли.

http://www.mk.ru/authors/alekseypluzhnikov/