Как Россия заработает на судорогах Запада?

Последнюю неделю основная масса статей зарубежных СМИ посвящена, конечно, Сирии. При этом среди десятков американских изданий и изданий европейских, тут я имею в виду те европейские страны, которые приняли участие в ударе по республике или хотя бы могли его принять теоретически, как например Германия, я наткнулась на статью чешского журналиста газеты Hospodářské noviny. И судя по тому, что он пишет, он очень жалеет, что Чехия не является частью коалиции во главе с США. Главный вопрос отражен в заголовке – что будет дальше?

Я не буду цитировать все, и постараюсь уложить ответ в несколько ключевых предложений из статьи. Итак: «Америка, Франция и Великобритания дали Асаду сильную пощечину. Ей обрадовались по всему миру, ведь он разрушил миллионы жизней. Уточнение – обрадовались те, кто не поддался коварной российской пропаганде». Вот это совсем круто: на совести Асада больше жизней, чем на счету у головорезов из уже побежденного «Игил», запрещенной в России организации. Забавно, конечно, читать, что Игил побежден, когда только сегодня в Ростовской области ФСБ обезвредила одну из ячеек группировки. Так или иначе, к своему глубокому сожалению автор признает, что Асад остается (вместе с русскими над ним и выжженной землей под ним) тем, кто правит Сирией. Он, понимаете ли, получил взбучку, которая его не убила. Я тут, правда, хочу поправить автора – эта взбучка вообще никакого серьезного ущерба Сирии не причинила, ну да ладно. Едем дальше: «Кремль всегда был заинтересован только в том, чтобы закрепить за собой на будущее две военные базы в Сирии — единственные за пределами бывшего Советского Союза. Поэтому в Москве решили цинично и упорно удерживать Асада у власти.»

И вот на моменте, где Москва цинично и упорно удерживает Асада у власти, стоит остановиться. Начнем с того, что он не какая-то шатающаяся стена, чтоб ее удерживать, а правитель, который приходит ровно к 8 утра на работу после того, как по его стране выпустили 105 ракет. А вот поддерживать и укреплять отношения – это совсем другое дело, и как раз о делах мне бы хотелось поговорить подробнее.

Журналист пишет о том, что мы хотим закрепить за собой две военные базы в Сирии, и это единственная трезвая мысль в его тексте, но помимо этого, у нас в регионе есть и очевидные экономические интересы. В тот момент, пока Трамп принимал решение о том, атаковать Сирию или нет, в Дамаск прибыла делегация депутатов Госдумы, чтобы обсудить с Асадом текущую ситуацию и главное, планы на будущее. В рамках переговоров лидер Арабской республики заявил, что на восстановление экономики страны понадобится не менее 400 млрд долларов, а займет этот процесс 10-15 лет. При этом Асад ясно дает понять, что в своей стране в период восстановления и после него он ждет именно российские компании. Цитирую: «Мы не ждем здесь западные компании, особенно в нефтегазовой сфере. Я говорил об этом с президентом Путиным в Сочи, мы хотим, чтобы здесь работали российские компании, надеемся на их быстрое продвижение».

Руководитель группы Госдумы по связям с парламентом Сирии Дмитрий Саблин также рассказал, что Асад пообещал личную поддержку проектам по сотрудничеству с Россией.

Я напомню, что еще в прошлом году наши нефтяные компании начали заключать контракты по инвестированию в нефтяные и газовые месторождения Сирии. Так, нефтяная компания «ЕвроПолис» получила контракты на добычу четвертой части полученных из месторождений углеводородов. Также компания «Стройтрансгаз» подписала соглашение с сирийским правительством о добыче фосфатов из восточных шахт республики.

Нефтеперерабатывающий завод Коноко в Дейр-эз-Зоре– это вообще отдельная тема для разговора. Завод, открытый американцами возле месторождения, открытого американцами, в будущем может начать приносить прибыль кому? России. Дело в том, что в свое время завод был национализирован Башаром Асадом, затем перешел под контроль запрещенной в России террористической организации ИГИЛ, а затем отошел уже курдам и международной коалиции во главе с США. Сами курды, имеющие контроль над многими нефтегазовыми ресурсами в северо-восточной Сирии, намерены использовать этот фактор для переговоров с правительством по поводу будущего Сирийского Курдистана. Однако в конце прошлого года стали появляться сообщения о том, что Коноко снова перешел под контроль Асада или даже российских сил. Эта информация подтверждения не получила, однако если подумать, то что помешает Асаду вернуть завод и месторождение, когда война закончится? Коалиция уже сейчас позорится своими ударами без серьезных последствий, курды без поддержки коалиции будут гораздо сговорчивее, если можно так выразиться, а Россия, как я сказала ранее, в восстановлении экономики Сирии будет принимать непосредственное участие.

Сегодня я читала отличную статью одного профессора, которую он написал для известного шведского издания Svenska Dagbladet. В своем тексте Йенс Серенсен говорит о том, что Запад абсолютно неправильно понимает политику России, считая ее агрессивной и реваншистской, однако она на самом деле всегда была просто реалистичной и направленной на защиту собственной независимости и сферы интересов. Что ж, Сирия как раз в ближайшие годы останется для нас одной из главных сфер внешних интересов, при том, что ни о каком вмешательстве во внутренние дела республики тут речи не идет.

Но напоследок я хочу вернуться к той статье чешского издания, о которой сказала в самом начале, принадлежащей перу господина Теодор Марьяновича. Вот как он подытожил свое творение: «Раз уж у нас есть это оружие, воспользуемся ли мы им и добьемся ли, чтобы у всех, кто воюет с Асадом и русскими или бежали от них, в Сирии было убежище?» И вот это: «Трамп открыл путь к тому, чтобы наконец-то возникла совместная стратегия по Сирии. Кто сформирует ее — он или кто-то другой?» Лихтенштейн наверно сформирует, сразу после Чехии.

Господин Марьянович, Трамп никакого пути не открыл. Стратегии нет и еще долго не будет – отсюда вся суета с «ударить - не ударить». А вот у России стратегия как была одна, так и осталась, и она продолжает ее придерживаться, понимая, какие выгоды это может принести в дальнейшем. И тут я уже не только про экономику.