Горки Гегемона-8. Слон-11. Устрашение строптивых

--- Проведенные им в соответствии с «новым курсом» реформы... помешали воинственно настроенному рабочему классу добиться более радикальных реформ. К этому и сводилась главная задача «Нового Курса» Рузвельта» (спасти капитализм от преждевременной борзоты капиталистов - shed);

--- В августе – сентябре 1936 года Рузвельт провел три сверхсекретных совещания с Госсекретарём К. Хэллом и директором ФБР Э. Гувером. Помимо внимательного наблюдения за фашистскими организациями, президент приказал установить слежку за коммунистической партией;

--- Всю свою жизнь он недолюбливал "Вашингтон Пост" и "НьюЙорк Таймс" и никогда их не читал, утверждая, что эти газеты "искажают факты";

--- Первую фотографию от второй отделяет более полувека,На первой показаны события Дней Теперешних, происходившие не так давно во Франции...

Суровые мужики из Air France чуть не линчуют нескольких «белых воротничков» из числа руководителей авиакомпании.

http://aftershock.news/?q=node/339497

 

Вторая фотка, - из Дней Давешних и датирована она 30 мая 1937 года. На ней полиция Чикаго разгоняет бастующих металлургов...

http://aftershock.news/?q=node/339497   

В Америке Теперешней такого уже не увидишь. – Почему же и как американские Работяги дошли до жизни безропотных овечек...

Желающим поорать на тему «нефтяной/газовой иглы» СССР/России, с которой нашей стране «нужно обязательно слезть», не грех вспомнить, что Америка сидит на подобной игле уже давно (и настолько соскакивать с нее не стремится, что в XXI веке с радостью пересела даже на иглу новомодную, - грязнущую, сланцевую). В годы Второй Мировой войны, например, Америка  добывала 75% (да-да: три четверти) всей нефти мира.

И окончательно выбиться в Гегемоны ей во многом помогла именно нефть. То есть, ресурсная игла. То же самое до этого происходило и с Великобританией, только тогда игла была угольной.

Единственное, что не устраивало Наглосаксов в этих ресурсных иглах, - они (иглы) не могли приносить Господам пользу без Работяг. Что вооружало Работяг способностью проводить болевые приемы, перекрывать кислород Господам в ближнем бою, о которой мы начали говорить в предыдущих материалах.

Еще в конце XIX века эту способность наглядно продемонстрировали шахтеры. Которые, - в расцвет Эры Угля -  при желании могли, например,  запросто прекращать добычу черного золота и его выдачу на-гора. А это, - убытки для Господ и их Челяди. Гнобить же спаянных опасной работой шахтеров, - крайне трудно. Потому что быстро заменить кем-то с улицы их, как и, например, кочегаров в море на корабле, - нельзя (об этом говорится, кстати, в нашей известной песне: «... Ты вахту не кончил, не смеешь бросать, сказал кочегар кочегару. Огни в твоих топках уже не горят, в котлах не сдержать больше пару.. Так что, - Механик тобой недоволен...»).

Этот же неприятный для Господ феномен имел место в первой половине ХХ века и в их отношениях с промышленными Работягами и  нефтяниками (без которых нельзя готовить и вести войну)... Они прекрасно поняли это еще на основе опыта общения с туземными работягами в Южной Африке. Так, руководитель Капской колонии, Дж. Мерримэн, предупреждал Яна Смэтса/ Сматса (Jan Smuts), что южно-африканские туземцы являются «к сожалению, рабочими, а будущее любой страны принадлежит рабочим»...

Митчел, Тимоти, «Углеродная демократия: Политическая власть в эпоху нефти». – М.: Издательский дом «Дело» РАНХиГС, 2014

То есть, в карманы Работяг в те времена приходилось сбрасывать со стола больше крошек, чем этого хотелось Господам. А ведь снижение доходов для Господ, - просто нож острый.

http://aftershock.news/?q=node/343080  

И посему они пустились во все тяжкие, чтобы Лом протестов-забастовок из рук Работяг постепенно утянуть.

ФБР по настоящему оформилось при Рузвельте, а приступило к широкомасштабным действиям при Трумэне. Все это под руководством его (ФБР) босса – Гувера.

Конечно, горячие головы предлагали Рузвельту еще в конце 1930-х натравить репрессивный аппарат Америки на Работяг. Но Тогдашние Господа и Челядь еще не были поражены вирусом исключительности и всемогущества в такой степени, как Теперешние. И берегов не теряли.

Вот слова Рузвельта, датированные декабрем 1938 года:: «В этом случае для поддержания порядка придется обратиться к федеральным войскам. Это даже может привести к революции или к попытке совершить революцию»... Сказаны они в ответ на предложение отказаться от программ общественных работ и поддержки безработных.

В таком же ключе ответил мэр Чикаго А. Чермак за шесть лет до этого, в 1932 году, на предложение законодателей прекратить помощь 600 тысячам безработных: «Перед тем как закрыть пункты по выдаче пособий, вызывайте солдат»…

Что оставалось в такой ситуации «нормальным героям» ? – Идти в обход.

Работяг пока решили оставить в покое. И даже подбросить им плющек. В виде рабочих мест и повышения зарплат. Тем паче, что в кустах неожиданно нашелся рояль нужной марки. А из желающих на нем поиграть выстроилась большая очередь.

Ушла, как ее и не было, проблема безработицы. Пропал запал у одного из самых боевых отрядов Работяг – металлургов. И не только потому, что во время Войны в Америке были запрещены забастовки. Работы, еще в ходе подготовки страны к Войне, стало столько, что после нее ни на что больше у Работяг сил не оставалось. В Америке началась серьезная модернизация мощностей. Выводились из эксплуатации старые, построенные еще в XIX веке заводы, и строились новые. В итоге к началу Второй Мировой Войны американская металлургия готова была обеспечить свою страну и союзников необходимым для военных нужд количеством стали.

В 1940 году ее было произведено 60,8 миллионов тонн. Для сравнения: в СССР выплавка стали в 1940 году составила 18,3 млн. т., а Германия с Австрией, с ее союзниками и оккупированными странами Европы в 1941 году выплавили 43,6 млн.т. стали.

И хотя Работяги продолжали жить в тени гигантских огнедышащих смердящих заводов, условия жизни металлургов стали понемногу улучшаться. Многие Работяги в то время получили возможность обзавестись и личным автотранспортом. Бывало, что машины приходилось оставлять за несколько кварталов от завода и идти пешком, так как негде было парковаться. Но зато иметь машину было  престижно.

Первые холодильники, 1941 год:

 

Цена 128 долларов. Зарплата неквалифицированного Работяги-металлурга в то время составляла 75 центов в час. То есть, за такой холодильник надо было отдать почти месячную зарплату. Но за то, чтобы всем соседям нос утереть, разве денег жалко.

Брэддок, Пенсильвания, 1949 год. Адольф Тарасевич, кузнец завода имени Эдгара Томпсона, радостно затаривается продовольствием после окончания забастовки:

 

А в Кливленде в это время играли в гольф возле комбината  компании "Рипаблик Стил":

И что не играть, если в результате всех забастовок средняя зарплата «хулиганов» повысилась с 1,3 доллара в час в 1946 году до 3,2 доллара в час в 1959 г. Рабочие получили пенсии, страховки и оплачиваемые отпуска.

Во время войны и федеральное правительство финансировало из собственного кармана строительство металлургических предприятий, которые потом, правда по заниженным ценам, передавались в частные руки. Например металлургический комбинат в штате Юта был продан в 1946 году Юнайтед Стейтс Стил за 47,5 миллионов долларов при реальной стоимости в 144 миллиона. Строительство новых мощностей позволило Соединенным Штатам в 1944 году произвести уже 81,3 миллиона тонн стали. Занятость по сравнению с довоенным уровнем выросла в 2 раза.

Господа терпели Работяг и после войны. Ведь тогда наступило время и плана Маршалла, и строительства автобанов в Америке, и переселения Работяг в крольчатники Левитта с параллельным и сплошным их (Работяг) пересаживанием в личный транспорт…

 

Терпели, несмотря на их «хулиганское» поведение.

Так как в военное время забастовки были запрещены, то всю силу организованного рабочего движения сталелитейная отрасль испытала после того, как война закончилась. В 1946 году состоялась забастовка длительностью в месяц, в 1949 году три недели, в 1952 году бастовали 54 дня и наконец самая крупная за всю историю забастовка металлургов в 1959 году продолжалась 116 дней...

К 1960 году металлурги наконец получили возможность жить по стандартам среднего класса и выбраться из покрытых сажей промышленных кварталов. Правда эта «хорошая» жизнь для большинства металлургов продлилась не больше 20 лет. После чего Господам надоело делиться денежками с Работягами.

К тому моменту, когда  пошедшие в обход «нормальные герои»/Господа решили произвести зачистку среди креаклов Америки (которые должны были воспитывать из Работяг-Хулиганов примерных граждан «сияющего града на холме»), в тамошней кузнице кадров уже был докован до требуемого состояния Чистильщик.

Дж. Эдгар Гувер с младых ногтей имел устойчивую привычку все «брать на карандаш». Даже свое появление на свет он отобразил в виде такой вот записи - взгляда с стороны:

--- В воскресенье 1 января 1895 года в половине восьмого утра в семье моих родителей появился на свет Дж. Эдгар Гувер. День выдался холодный и снежный, но ясный. Роды принимал доктор Маллан. Я родился в доме N413 на Сьюард-сквер в юго-восточном районе Вашингтона, округ Колумбия..." .

Мальчик, которому суждено было стать самым знаменитым в мире начальником полиции, с детства вел досье на самого себя.Запись о собственном рождении занимает страницу небольшой записной книжки в кожаном переплете с надписью на обложке, сделанной типичным почерком школьника: "Личная собственность мистера Эдгара Гувера".

Про учебу Гувер в этой книжечке записал следующее:

--- Я закончил первый класс пятым по успеваемости, набрав средний балл 93,8.

Эдгар делал также записи и о своих учителях: "Мисс Хинкль в 4-м классе, которая помогла мне стать дисциплинированным... мисс Сноуден, которая подняла мой умственный уровень... мисс Дальтон, замечательная женщина, которая в 8-м классе воспитала меня в нравственном отношении...".

С 1908 года, тринадцатилетним подростком, Эдгар начал вести дневник, где фиксировал погодные условия, рождения и смерть близких, доходы от случайных заработков. Он записал туда даже размеры своей шляпы, носков и воротничка.

Осенью 1909 года (то есть, в 14 лет) Гувер начал ходить в новую школу, находившуюся за три мили от дома. Это были его первые шаги по пути к славе и власти.Он не пошел в "Истерн Хай", среднюю школу, которую посещали его брат и сестра. "Его мать" - вспоминала племянница Гувера Дороти, - считала "Истерн" недостаточно хорошей школой для него. И он пошел в "Сентрал Хай".

"Сентрал Хай" была школой, где учились дети вашингтонской элиты. Это был своего рода трамплин к успеху. Преимущества, дававшиеся этой школой, сравнимы лишь с теми, что получали выпускники британских "Паблик Скулз", учебных заведений, обслуживавших верхние слои британского общества. Эдгар с головой ушел в деятельность, которая являлась зеркальным отражением английской "Паблик Скул", - кадетский корпус.

Выпускники "Сентрал Хай" часто поступали в Вест-Пойнт, знаменитую военную академию США. Из поколения Эдгара туда попали Джоунз и несколько будущих генералов.

В семнадцать лет Эдгар продолжал показывать блестящие результаты в учебе. Из школьных табелей видно, что чуть ли не по каждому предмету у него было "отлично". По его собственным тщательным подсчетам, средний балл составил не менее девяноста процентов. За четыре года он пропустил лишь четыре дня занятий.

Сама мысль о том, чтобы оказаться вторым, была для него невыносимой. Сверстник Гувера, Дэвид Стивенс, вспоминал о том, как Эдгар отреагировал на то, что его рота - в кадетском корпусе он был капитаном - не победила на строевом смотре.

- Когда мы строем уходили с плаца, - вспоминал сорок лет спустя Стивенс, - я не мог понять, то ли он плакал оттого, что был зол, то ли был зол, оттого что плакал.

В марте 1913 года капитан Гувер шествовал во главе своей роты по Пенсильвания-авеню в церемониальном марше по случаю инаугурации президента Вильсона.

На выпускном снимке Эдгар выглядит более хрупким по сравнению со своими широкоплечими сверстниками. Губы поджаты, а в глазах нет и тени юмора. Подпись под его фамилией гласила: "Джентльмен безупречного мужества и незапятнанной чести". Эдгару поручили от имени своего класса произнести прощальную речь.

Единственную прочную связь Гувер сохранял лишь со своей матерью. После смерти отца Эдгара, бывшего для них обузой, они стали неразделимы. Гувер жил со своей матерью вплоть до ее смерти в 1938 году. Когда же он обзавелся собственным домом, то жил там один.

А еще до этого, в 1913 году, когда Гуверу исполнилось восемнадцать лет, он закончил среднюю школу и решил стать правоведом. - Вообще-то я не знаю, почему я выбрал юриспруденцию, - скажет потом Гувер. - Когда стоишь на перепутье, приходится выбирать, какой дорогой идти. Либо той, либо другой.

Недоброжелатели Гувера утверждают, что поступал он на юрфак университета им. Джорджа Вашингтона с дальним прицелом, - зная, что в министерстве юстиции работает его родственник, который сможет ему помочь в это министерство устроиться. Так, кстати, и произошло. 25 июля 1917 года Эдгар сдал последний экзамен, а уже на  следующий день начал работать в министерстве юстиции.

 

Карандашный Джон/Эдгар

А 14 декабря 1917 года имя мистера Гувера, специального агента, впервые появилось в докладной О'Брайена, начальника управления министерства. Которому Гувера (почему-то) рекомендовал Брюс Биласки, директор созданного в 1908 году Бюро расследований, прямого предшественника ФБР. Бюро занималось расследованием преступлений, связанных с пересечением границ штатов, нарушений антитрестовского и банковского законодательств и закона Манна, который запрещал перевозить женщин через границы штатов в "аморальных целях".

Итак, за месяц до своего двадцать третьего дня рождения Гувер сделал стремительный скачок по карьерной лестнице. Вместо того чтобы и дальше сортировать почту, он стал заниматься подозрительными иностранцами. В 1918 году Гувер участвовал в операции по регистрации всех немок в США. В июне того же года "Вашингтон Пост" сообщила, что работа продвигается медленно, и тогда Гувер написал докладную с опровержением.

Всю свою жизнь он недолюбливал "Вашингтон Пост" и "НьюЙорк Таймс" и никогда их не читал, утверждая, что эти газеты "искажают факты". - Когда они бросают камни в ФБР, - обычно говорил он, - я радуюсь: камни от некоторых людей все равно, что букеты цветов.

В 1918 году Гувер работал без выходных, часто до поздней ночи, и его босс не мог не заметить этого. - Гувер - сознательный и честный парень, - отозвался о нем О'Брайен. В течение первого года службы в министерстве юстиции Гуверу три раза повышали зарплату, которая в результате увеличилась вдвое.

И не зря. Постоянно засиживавшийся допоздна на работе Гувер так, например, творчески подошел к составлению картотеки на «нежелательных элементов», что на поиск фамилии нужного «элемента» тратился минимум времени. Неудивительно, что именно въедливый трудоголик Гувер, в свои 24 года, отвечал в 1919 году за информационное обеспечение «рейдов Палмера».

Генеральному прокурору США Александру Палмеру Господа, обеспокоенные возраставшим в те годы влиянием в американском обществе левых идей, явно поручили разобраться с носителями этих идей. В рамках борьбы с опасным инакомыслием, Гувер в 1919 году успел собрать досье на 150 тысяч человек, подозреваемых в связях с коммунистами.

В декабре-январе 1919/20 годов произошли массовые и незаконные аресты левых и профсоюзных активистов, так называемые «рейды Палмера» - за одну ночь было арестовано шесть тысяч человек, за другую - четыре тысячи. Всех арестованных «иностранцев» (а в то время чуть ли не половина населения США были эмигрантами в первом поколении) депортировали.

Не русские большевики, кстати,  придумали «философский пароход»: за три года до высылки из России Бердяева, Ильина и других, из США в Советскую Россию по приказу Палмера на пароходе «Бьюфорд» насильственно отправили леворадикальных интеллектуалов.

Торговый корабль Соединённых Штатов «Буфорд». Надпись: «Советский ковчег. Транспорт армии Соединённых штатов 'Буфорд' везёт в подарок Ленину и Троцкому на Рождество 249 красных»

Ключевые пассажиры «Буфорда»: Эмма Голдман, Этель Бернштейн, Пётр Бьянки, Александр Беркман

21 декабря 1919 года правительство США депортировало 249 человек на корабле «Буфорд», который пресса назвала «Советским ковчегом». Из этих 249 человек 199 были арестованы 7 ноября 1919 года во время «рейдов Палмера». В общей сложности, депортировано было, на «Буфорде», и другими способами, 351 человек, все — недавние иммигранты, не имевшие гражданства.

180 человек принадлежали к анархистскому «Союзу русских рабочих», который был одной из основных целей «рейдов Палмера». Влиятельная газета Нью-Йорк Таймс заявила, что в этой организации имеется «500 русских красных», которые являются «агентами, распространяющими большевизм в Соединённых Штатах».

Отправка из США «советского ковчега» сопровождалась массовой истерией в прессе. Газета New York Sun объявила его пассажиров «заговорщиками всех мастей», Boston Transcript назвал эту депортацию столь же знаменательной, как и путешествие Колумба. Влиятельная газета New York Times заявила, что депортируемые «злоупотребили гостеприимством» Соединённых Штатов, и «[вместо того,] чтобы отблагодарить Соединенные Штаты, предоставившие им возможности, равенство и свободу, они пытались уничтожить возможности других, равенство и свободу. Теперь американцы узнали иностранцев-революционеров».

По заявлению Los Angeles Times,

В настоящее время в Америке 14 миллионов европейцев, не получивших гражданства; по меньшей мере 7 миллионов не владеют английским (не могут ни говорить, ни читать). Избежав дурного влияния наставников, они могут стать хорошими американцами. Но пока позволено иностранным агитаторам распространять лживую пропаганду, эти иностранцы останутся угрозой для государства и жизни американцев.

Анархистка Эмма Голдман неоднократно арестовывалась за «призывы к мятежу», и протесты против призыва, Александр Беркман был осуждён на 14 лет тюремного заключения за попытку убийства промышленного капиталиста Генри Клэя Фрика после забастовки 1892 года. В 1917 году повторно арестован за совместные с Эммой Голдман выступления против призыва.

Сам капитан «Буфорда» не знал места назначения, и вскрыл запечатанные приказы с его указанием только через 24 часа после отплытия. Пассажиры корабля фактически находились на положении заключённых; для их охраны был размещён отряд из 58 морских пехотинцев с 4 офицерами, а экипажу были выданы пистолеты.

«Буфорд» остановился в Киле, где взял на борт германского офицера для прохода через оставшиеся после войны минные поля Северного моря. 16 января 1920 года корабль прибыл в финский порт Ханко, откуда под охранной «белофиннов» препровождены в Териоки. 19 января депортируемые были проведены по льду реки Сестры в разрушенный войной Белоостров и перевезены в Петроград.

Палмера вскоре после всей этой кампании за неправомерность действий осудили и от дел отстранили. Ясен пень – мавр сделал свое дело.

А вот второго, тогда еще малозаметного мавра не тронули. Ведь он только начинал раскручиваться, и для него Господами были припасены великие дела.

Продолжение следует...

Пост до-того, «Обольщение строптивых»: https://aftershock.news/?q=node/622519

Пост после-того, «Устрашение строптивых-2»: https://aftershock.news/?q=node/626858