О Мединском и его ученой степени

Сначала факты.  В 1997 году Мединский стал кандидатом, а в 1999 - доктором политологических наук за совершенно профессиональную работу «Теоретико-методологические проблемы формирования стратегии внешнеполитической деятельности России в условиях становления глобального информационного пространства».

Доктором исторических наук он стал 27 июля 2011 года, защитив диссертацию по теме: «Проблемы объективности в освещении российской истории второй половины XV—XVII вв.». Подчеркну - до того как стал министром.

Любая новаторская работа всегда вызывает интерес мэтров. Крупных ученых. Столпов. Тех, кто и олицетворяет эту самую науку. Сильных новичков поддерживает не мифический коллектив – поддерживают их могущественные и ведущие.  Те, кому новые идеи не опасны, а интересны. Если они с чем-то и не согласны – оценят саму по себе крылатость мысли.  

Любая новаторская мысль вызывает сопротивление тех, кто не подает таких мыслей. То есть сопротивление большинства. Большинство охотно «уличит» новатора в незнании деталей, в неточности.  

Новатор раздражает просто потому, что он – новатор. Напомню – Мединскому сейчас 47 лет. Молодой крепкий мужик на половине жизненной дороги. Мало того, что Министр – дважды доктор наук! Может ли он вызывать приязнь у того кто сам еле дополз до докторской в 50 или 60?

Естественно, появились критики.

Тем более, «критиковать» начальство – любимое занятие неудачников.

Тем более – есть в диссертации Мединского эдакая… поневоле политическая сторона. «Поневоле» – потому что вообще то события XVI-XVII веков вроде бы давным-давно не политические, а исторические. Сложность в том, что оценки российской истории поневоле обретают политический смысл, вплоть до дикого – «а ты за кого»?!

Мединский считает не объективными оценки действительности Московии, сделанные иностранными путешественниками, в том числе бароном Сигизмундом фон Герберштейном, автором «Записок о Московских делах», которую он посетил в 1517 и 1526 годах как посол империи Габсбургов.  Собственно, о необъективности писавших о Московии говорилось давно. И не потому что «наших бъют», а потому, что каждый иноземец нес свои представления о «правильном» и «неправильном». Жителю централизованной Франции казалось естественной централизация Московии, но он ужасался отсутствию в ней светской живописи и скульптуры. Немца из раздробленной Германии не удивляло отсутствие изящных танцев, но поражала как раз централизация. Британец удивлялся тому, как мало ценят в Московии торговых людей.

Мединский полагает, что иноземцы частенько злословили, а то и клеветали на Московию: ведь среди них были люди, очень по разному относившиеся к государству, в котором волей судьбы оказались.

Уважаемые коллеги раздражались уже сомнениям в объективности Герберштейна – его книга веками была основным источником знаний европейцев о Московии. Как то сложилась традиция – опираться не на собственные летописи и прочие источники – а их очень немало, а все же в основном на творения иноземцев. Мединский ставит под сомнение традицию!

… А тут еще получается – Московия, Русь, была «лучше», чем описывал ее авторитетнейший Герберштейн! Нехорошо… К России – уважительно, а к сообществу историков – вовсе даже и не уважительно.

  А тут еще одно: Мединский полагает, что выдумка, миф, живут своей собственной жизнью. «Идеи и мифы» – тоже факты. Зачастую не так и  важно, как было «на самом деле». Важнее, во что поверили, стали повторять, что стало субъективной реальностью при оценках и принятии решений. Спорить с этим трудно, но прицепиться есть к чему!  

С точки зрения член-корреспондента РАН Аскольда Игоревича Иванчика «Ученые считают, что истина существует, а целью науки является ее поиск. И истина не может быть заменена мифами, даже из самых лучших побуждений. Главным же критерием истинности факта в диссертации Мединского называется соответствие факта интересам России. А такой взгляд противоположен научному и полностью выводит историю из числа научных дисциплин».

Вот так. Мединский уравнивает факты и мифы! Да еще рассуждает о полезности одних мифов и вредности других. Значит – не ученый, вон его. Вон – то есть лишить ученой степени.

Разумеется, заголосили и о том, что диссертацию Мединскому «написали». Это классическое обвинение. Причина простая: в 1990-е было за деньги написано огромное число книг, дипломов, диссертаций. Уважение к науке и ученым сохранялось, несмотря на их обнищание. Ученая степень, эдакий дворянский титул ХХ и XXI веков, сравнительно легко «покупался» (кстати, дворянские титулы тоже вовсю продаются, существует целый «черный рынок» со своими рейтингами и ценами). Так почему бы не поймать на этом и Мединского?!

   Конечно же, Владимир Ростиславович сделался объектом внимания (или жертвой?) «Диссернета»… Вообще-то «Вольное сетевое сообщество «Диссернет» делает полезное дело. Добровольно объединившиеся в «Диссернет», ученые проводят общественные экспертизы уже защищенных кандидатских и докторских работ, ищут в них признаки плагиата.  Если находят – результаты широко публикуют. Горе Мединскому, найди его работу плагиаторской деятели «Диссернета»!

 Тем не менее оставалось обвинение в «ненаучности». В апреле 2016 года в Высшую аттестационную комиссию, которая и утверждает ученые степени, поступило заявление от участника «Диссернета» Ивана Бабицкого и докторов исторических наук Вячеслава Козлякова и Константина Ерусалимского.

Требование лишить Мединского степени доктора исторических наук поддержали академики РАН — члены «Клуба 1 июля». Это влиятельное объединение против реформы Академии включает сегодня 70 членов и член-корреспондентов РАН.

Собственно говоря, он уже и до того был доктором наук. Лишай его ученой степени доктора наук или не лишай – останется. Тем не менее, по словам того же Аскольда Игоревича, «Если такие сочинения можно выдавать за сочинения научные, то это даст прямой повод говорить, что история в принципе не является наукой. Во-вторых, это серьезно дискредитирует всю нашу систему научной аттестации кадров. В-третьих, если ВАК пропускает антинаучные работы как научные, это сильно бьет по репутации самой комиссии. В-четвертых, это очень плохо для всей российской науки в целом, так как бьет и по ее репутации».

Как говориться, коротко и ясно.

2 октября 2017 Экспертный совет Высшей аттестационной комиссии по истории проголосовал за лишение министра культуры Владимира Ростиславовича Мединского степени доктора исторических наук. Но Президиум ВАК с Экспертным советом не согласился. 20 октября он рекомендовал Министерству науки и образования сохранить ученую степень. 28 октября 2017 года Министр науки и образования Ольга Юрьевна Васильева  подписала приказ: «Отказать Козлякову Вячеславу Николаевичу, Ерусалимскому Константину Юрьевичу, Бабицкому Ивану Федоровичу в лишении ученой степени доктора исторических наук Мединского Владимира Ростиславовича».

Впрочем, шумиха продолжается: «Клуб 1 июля» устами 15 академиков 40 член-корреспондентов, 12 профессоров и 80 докторов и кандидатов наук опротестовал решения Президиума ВАК и предложил реформировать его – так, чтобы Президиум не имел права отменять решения экспертных советов.

Это – фактаж. Так сказать, «материальная часть». Но почему столько шума?! Не говоря ни о чем другом: есть намного больше оснований лишать ученых степеней многих весьма известных и влиятельных лиц. Откуда же столько злобы именно в отношении Мединского? Почему его имя «полощут» в интернете, сопровождая хамскими комментариями? Как соединилась кастовая логика профессиональных ученых и отстоя из социальных сетей?

То же самое, что объединяет сравнительно образованного Швондера и кошмарного Шарикова.

Генералы науки хотят, чтобы их система ценностей стояла непоколебимо. Чтобы власти предержащие трепетали и поддерживали. Чтобы Ведомство науки оставалось частью государственной системы… На их условиях.

Наименее способные и одаренные научные работники (не смею сказать – ученые) завидуют тому, кто не разрабатывает десятки лет микроскопические темки, а подает «красивые» идеи»

«Общественность» бесится потому, что ее невероятно раздражает Мединский. Дурак-министр – это для них хорошо. Дурак на престоле доказывает, что власть – плохая, а мы, соответственно, «хорошие». Если должности даются несправедливо, то и свое собственное убожество приобретает оттенок благородства: будь в мире справедливость, министром был бы не он, а я.    

И всех – кроме сильных и процветающих (в то числе крупных ученых) раздражает масштаб чужой личности.

Для травли годится любой бред, любая выдумка, любая глупость. Лишь бы была удобна и выгодна.

Травля диссертации Мединского доказывает правоту одной из его главных идей – мифы живут своей жизнью. Не важно что было - важно, во что верят. А верят в то, что приятно ласкает сознание.