Почему я считаю банкиров засранцами

Вместо эпиграфа:

 СПАСАТЬ БАНКИ БУДУТ ЗА НАШ СЧЁТ. (конец эпиграфа)

Без частных примеров из жизни микроэкономики,  каждый из которых любой читатель сможет дополнить пятью своими, эта статья будет выглядеть круглой лошадь, бегущей в вакууме, поэтому именно с них и начнем. В нижеописанных событиях участвовали компании, проекты и банки, никак не связанные между собой, чтобы обобщать их по личному, отраслевому или даже территориальному признаку. Сразу скажу, что на "цивилизованном Западе"  происходят полностью аналогичные процессы. Настолько аналогичные, что закрадываются нехорошие подозрения об едином режиссёре этого, почти шекспировского, действа.

А действо выглядело так:

Почти одновременно — в ответ на неоднократно выраженные сожаления наших банкирских головастиков об отсутствии просьб о кредитовании из реального сектора экономики; в ответ на заклинания правительства в стиле «Производитель, явись!» — за финансовой помощью обратились:

1) Небольшая компания-заводик, желающая расширить свою производственную базу, работающая по местному патенту, имеющая гарантированный сбыт, подтвержденный уже шестилетней историей

2) Транзитная компания, закупающая товар на территории ЕС импортирующая его на свой собственный  консигнационный склад, работающая через местных брокеров, декларантов, экспедиторов, перевозчиков, то есть достаточно интегрированная в местную экономику.

3) Иностранная компания, желающая перенести часть производства (ее конечную стадию) на территорию РФ, поближе к сырьевому рынку и даже поддержанная еврофондами, несмотря на санкции.

4) Фермерское хозяйство с 20-летней историей, стабильно продающее свою продукцию потребителям ЕС (сушеные дары леса, проходящие на Западе под благословенным брендом "wild", то есть натуральнее некуда)

Все эти страстотерпцы, по-другому их уже и не назовешь, почти 365 дней честно собирали справки, писали бизнес-планы, проводили оценки настоящего и грядущего, знакомили банкиров со своими партнерами и бизнес-процессами, выполняли просьбы, требования и предписания, писали и переписывали договоры, протоколы о намерениях, изменяли действующие технологии и добавляли новые, вносили изменения в штатное расписание и производили другие священнодействия, чтобы понравиться финансовым сверчкам.

При этом при всем работа шла не останавливаясь, так что двум из указанных компаний пришлось даже принять на работу (выделить из штата) специального клерка, который ничем другим, кроме удовлетворения любопытства кредитчиков, не занимался.

Им нужен не бизнес, а кладбище

А что же наши банкиры? А они... У О.Генри есть замечательное произведение «Персики». При случае прочитайте. Главная героиня рассказа, новобрачная, — это точь-в-точь менеджеры кредитных отделов.

Например:

Этих умственных голодранцев очень огорчало, что предприятия в процессе оформления документов на получение кредита не останавливают работу, что заставляло постоянно актуализировать данные оперативного баланса, получать новые справки об отсутствии долгов и переоценивать активы.

«Вот если бы «зафиксировать» ваш бизнес на какое-то время, чтобы успеть оформить все документы», — щебетала как будто сошедшая с подиума кредитная дива... Со страниц газет и экрана телевизора ей радостно поддакивали члены правительства в ранге специалистов по борьбе за реальный сектор экономики, действующих по принципу: «Если что-то шевелится — администрируй, если продолжает шевелиться — лицензируй, если прекратило шевелиться — стимулируй...»

— Как долго товар хранится на консигнационном складе? — деловито спрашивали наши столичные финансовые тролли.

— Сейчас, в среднем, три дня, — гордо отвечали транзитчики, — но мы работаем над сокращением этого срока.

— У-у-у-у-у, — разочарованно тянули финтролли, — так неинтересно!

— А сколько надо?

— Ну, как минимум до конца действия договора кредитования.

— Но это же не бизнес, а кладбище! — пугались транзитчики, — мы так не можем. Наверно, есть какое-то другое решение?

— Конечно, есть, — радостно кивали тролли, — если у вас есть ликвидная недвижимость на сумму запрашиваемого кредита...

И душу заложить, и кровью расписаться...

В это же время на другом конце нашей необъятной родины  другой кредитный сухофрукт уговаривал обалдевших инвесторов как-то перетащить из Красногвардейского района Псковской области указанные в бизнес-планах сырьевые запасы торфа и леса — и... Вы правильно догадались: «зафиксировать» на время действия кредитного договора. Альтернатива? Конечно, возможна, если у вас есть ликвидная недвижимость...

Технологические процессы, в ходе которых сырье сначала добывается и только потом доставляется, причем не все сразу, а частями, поражали этого кредитного гения так же, как дикаря с Папуа зеркальце и погремушка.

Производственники к 16-му раунду переговоров с нашими финансовыми либералами уже были согласны на предложения ростовщиков заложить авторский патент, строящийся и действующий цеха, закупаемое оборудование, договоры с поставщиками, дебиторку покупателей, предоставить гарантию, разместить 10%-ный депозит (естественно, вперед — из собственных средств). Но сломались на финальном предложении — подкрепить ВСЕ ЭТО личными поручительствами.

Но больше всех досталось фермерскому хозяйству, что полностью *подтверждает* текущий лозунг о поддержке экспортеров и традиционных производителей. Заваливать вместе с крестьянами Европу беконом, а также другими традиционными изделиями латышской деревни, ростовщики соглашались при наличии:

— переписанного в их пользу договора с покупателями,
— заложенной недвижимости — всей-какая-найдется,
— госгарантии,
— сформированного и замороженного в банке депозита в размере 30% от суммы запрашиваемого кредита.

И контрольный выстрел в голову

А контрольный выстрел в голову проекта нанес банк, специалисты которого, САМИ предложившие свои услуги посредством назойливой рекламной акции, и ПОЛГОДА рассматривавшие представленные документы, в конце концов заявили, что не могут вообще кредитовать указанный проект, потому что у них не сходится какой-то коэффициент.

Причем он настолько не сходится, что кредит невозможно представить не только в размере запрашиваемых 70% от необходимого объема финансирования, но даже в размере 50%, 25% и даже 10%. Что это за загадочный коэффициент, не позволяющий кредитование при наличии обеспечения в размере 800%, так и осталось загадкой — банковская тайна у нас прочнее государственной.

Да, чуть не забыл. Начитавшись всякой ереси про добросовестного заемщика, ваш покорный слуга, имеющий 20-летнюю незапятнанную кредитную историю, пытался козырнуть этим фактом, но был наголову разбит толерантным предложением засунуть эту свою историю во все анатомические подробности, дабы не смущать мятущийся гений либеральной финансовой мысли, опирающийся при определении кредитных рисков исключительно на собственное революционное правосознание, а не на всякие там статистики и теории.

И всё это ЧМО обязаны спасать, если что, мы — налогоплательщики

Казалось бы, колхоз — дело добровольное, не нравится — не ешь. Одна частная контора выдала условия, неприемлемые для другой частной конторы. Что тут такого? Наверно, ничего бы и не возмущало, если бы не очаровательная непосредственность наших банкиров в деле приватизации чужой прибыли и обобществления собственных убытков.

В пруду наших экономических головастиков считается нормальным после всех вывертов перед потенциальными заемщиками и доведения до банкротства заемщиков кинетических, кидать вкладчиков и бежать за помощью к тем же заемщикам — налогоплательщикам. Причем не с просьбой, а с ультиматумами.

Ростовщики удивленно лупают глазенками и наивно спрашивают: «А че тут такого? У нас же изменение конъюнктуры... у нас же волатильность... у нас же ран-офф» (отток вкладов). То, что у заемщика тоже может быть изменение конъюнктуры и свой ран-офф, и ему нужна помощь в первую очередь, считается вредной ересью, обсуждать которую просто неприлично.

А вот их, банкиров, полагается спасать всем миром. В их либеральных мозгах вполне мирно уживаются обязанность жителей обрезать свои социальные бюджеты во имя стабильности финансового сектора с правом финансистов беззаботно гадить на головы этих же жителей. Кто сомневается — пусть ознакомится хотя бы со свежим правовым шедевром, обязывающим заемщика оплачивать «услуги» грабящих его коллекторов.
 

Почему так происходит и откуда эти сословные привилегии?

Банки, как инструмент управления населением.
Банки тихо и незаметно, но элегантно и решительно превратились из инструмента обеспечения хозяйственной деятельности в инструмент управления населением.

Управление населением через банки осуществляется в три этапа:

На первом этапе услуги банка навязываются, как единственно возможная, защищенная, цивилизованная форма товарно-денежных отношений.

На этом этапе шельмуются и объявляются нежелательными или незаконными любые товарообменные операции. Все расчеты - через банк, наличка - это бяка, бартер - кака, альтернативные и квази-деньги = кошмар кошмарный и ужас ужасный.

Побочным приятным дополнением этой операции является изъятие денежной массы из карманов населения и предприятий. Все деньги сосредотачиваются в банках, а у населения и предприятий остаются выписки со счетов и договоры с банками, все обязательства которых можно изложить кратким “Гадом буду, заплачу!”

Итак, когда вышеописанным кнутом и кредитным пряником население таки в банки загоняется, начинается второй этап управления, который заключается в банальном шпионаже за клиентами, никакими УПК не регламентированными и никакими нормами морали не ограниченными. На этом этапе происходит сращивание банкиров с государственным репрессивным аппаратом, которое иначе, как симбиозом не назовешь, если опустить более популярный термин “коррупция”.

В результате этого симбиоза банки беззастенчиво используют репрессивный ресурс государства для решения своих хозяйственных проблем, в то время, как репрессивные органы государства используют ресурсы банков для решения своих профильных задач.

После этого неизбежно наступает третий этап - использование банков в хозяйственной  и даже политической борьбе. В рамках этой борьбы представители государства, используя монопольные права банков по обслуживанию микроэкономики,  легко могут сделать изгоем любого человека или организацию, простым занесением его в “черные списки”, после чего ни один банк не откроет расчетный счет и уже тем более - не выдаст кредит. 

То есть одним росчерком пера какой-то абсолютно непубличный чиновник имеет право в любой момент разрушить или заблокировать любую хозяйственную деятельность любого гражданина и любой организации. 

Формирование таких черных списков не регулируется ни одним законом, а сами списки не подлежат раскрытию и контролю со стороны гражданского общества. Мало того, как банки так и государство может вообще заявить, что никаких списков не существует, а факт отказа от сотрудничества с конкретным клиентом является частным решением уполномоченного банковского служащего.

И вот на глазах изумленной публики, является миру  внесудебный репрессивный механизм, который никем и ничем не контролируется, но по мощи своей  превосходит всю систему судебных приставов, так как лишает людей не имущества, а базовых гражданских прав, делая их недееспособными калеками, выкидывая их из созданной этими людьми цивилизации на её обочину.

А осуществляют суд и приводят такие приговоры в исполнение скромные финансовые служители, обходясь в этом своем хлопотливом деле без таких пережитков, как состязательность сторон, независимые судьи и адвокаты. Демократия, однако… 

И если бы хоть эта система обеспечивала жизнедеятельность реального сектора экономики, то можно было бы говорить о каком-то поиске компромисса с ней. Но происходит прямо противоположное:

Существующая финансовая система является антагонистом реальной экономики и заточена не на развитие и поддержку какой-либо отрасли, а на банальную реквизицию средств производства у реального сектора.  Результаты работы налоговиков также успешно перекочевывают на счета банкиров, где успешно растворяются в виде различных программ помощи финансовому сектору и прямых инвестиций государства в банки. Как закономерный финал успешной кооперации ростовщиков и власти — успешно и неуклонно идет поголовная люмпенизация населения, которому отводится роль бессловесной массовки в мелодраме под названием «Освоение денег бюджета».

Короче, к великому сожалению, наша финансовая система вообще и наши банки в частности заточены не на оказание финансовых услуг, не на поддержку производственных и торговых процессов и уж точно не на инвестиции и инновации, а на вульгарный грабеж населения через ссудный процент и налоговые поборы, которые в конце концов также - через программы помощи -  приватизируются финансистами.

Ну и кем их считать после этого?