Русская народная сказка «О молодильных яблоках и живой воде» в стихах

Сегодня я хотела бы предоставить вниманию читателей переложенную на стихи русскую народную сказку "О молодильных яблоках и живой воде". Идея эта взялась из осознания того, что навязываемые современному обществу товарно-денежная бездушность, отрицание величия своей истории, культ золотого тельца выхолащивают из человеческих отношений то, что мы всегда почитали как высшее благо: настоящая дружба, верность, человеческое достоинство, культурность и образованность, скромность и целеустремлённость. Подчас, даже многие современные мультфильмы транслируют детям какую-то неуёмную жажду материальных благ и отношения «ты мне - я тебе», неуважение к родителям.

Старая сказка, переложенная в стихотворную форму может заиграть новыми красками, ведь в ней есть всё, что веками воспевалось в русском народном творчестве: взаимопомощь и защита слабых, уважение к родителям и пожилым людям, порицание поисков во всём только личной выгоды, терпеливость и целеустремлённость и многое другое.

Так что выкладываю сказку и в текстовом виде, и в виде аудиокниги с картинками из детских книжек.

Русская народная сказка «О молодильных яблоках и живой воде»

на стихи Анны Яценко.

 

Уж давно, в лета былые,

Что уходят вглубь времен,

Жил был царь и молодые

Три царевича при нём.

 

Фёдор — старший, с видом важным.

Средний — Вася хулиган.

Младший — добрый и отважный,

А по-имени — Иван.

 

Царь состарился, глазами

Обнищал, но слышал весть,

Что за дальними холмами

Чудный сад с колодцем есть.

 

Яблоня-де там с плодами

Дивный преподносит дар:

Станешь молод ты годами,

Съев их, как бы ни был стар.

 

А в колодце том — живая,

Чудная вода стоит.

Силы телу возвращая,

Хворь любую исцелит!

 

Царь мечтал бы излечиться

И отведать, да испить

Сладких яблок и водицы,

Чтоб года свои продлить.

 

Ждать уж нечего — собрал он

Пир огромный и позвал

Васю, Фёдора, Ивана,

Всех князей и всех бояр.

 

И когда уж мёд да пиво

Мимо ртов устали течь,

Царь, поднявшись, всем на диво,

Стал вести такую речь:

 

«Вы — служители державы

Со мной в радость и беду,

Ради правды иль для славы,

Иль за кой-какую мзду.

 

Пусть храбрейший не ленится!

Есть за тридевять земель, -

Куда не долетает птица,

Не заходит даже зверь,

 

Где-то там благоуханный,

Дивный яблоневый сад,

В нём колодец деревянный,

Если правду говорят.

 

Кто мне принесёт корзину

Яблок и кувшин с водой,

То получит половину

Царства этакий герой.»

 

Взоры все поопускали

И безмолвные сидят.

В неизведанные дали

Гости ехать не хотят.

 

И тогда царевич Фёдор

Поспешил скорее встать:

«Ох не хочется мне в люди

Аж пол царства отдавать!

 

Нынче ж собираюсь ехать,

Горы с морем покорю -

Царю-батюшке в потеху

Всё, что нужно подарю!»

 

Поклонившись с этим словом,

Он на конный двор пошел.

Жеребца себе гнедого,

Полудикого нашёл.

 

Обуздал его покрепче,

Сел и, вскоре, поскакал.

Ехал близко ли — далече,

Многое в пути видал.

 

Путь сквозь горы простирался,

Степи и речной порог.

Вдруг царевич оказался

У распутья трёх дорог.

 

Он мозгами пораскинул:

«Эту ль выбрать или те?»

Но, приблизившись, увидел

Надпись в каменной плите.

 

«Если путь направо держишь -

Потеряешь скакуна,

Прямо - девицу ты встретишь,

Днём и ночью ждёт она,

А налево повернёшь -

И себя ты не спасёшь».

 

Поразмысливши немного,

Прямо он решил скакать:

«Лучше к девице дорога,

Чем себя с конём терять!»

 

Вот и терем недалече,

Крыша с золотой резьбой,

Девица бежит навстречу,

Машет тонкою рукой.

 

«Проходи, чтоб обогреться,

Да поешь со мной, попей!»

Ну никак не отвертеться,

От таких ему речей.

 

А при сытости довольной,

Лень опять коня седлать,

«Отдохну я здесь сегодня!»

Вздумал Фёдор - и в кровать.

 

Вдруг стена как встрепенулась,

А кровать перевернулась!

И внизу глубокий лаз,

Тут открылся сей же час.

 

В яму тёмную, глубоко,

Наш царевич угодил:

«Ведьма хитрая, плутовка!» -

Так хозяйку он честил.

 

***

 

Но, однако ж, время вспять,

Не дано нам возвращать.

Долго ль, коротко ль проходит,

Весть от сына не приходит.

 

Не дождался царь, собрал он

Пир огромный для гостей.

Кликнул Васю и Ивана,

Всех бояр и всех князей.

 

И когда уж пиво с мёдом

Мимо ртов устали течь,

Царь поднялся пред собором

И повёл такую речь:

 

«Служите вы гости с честью

Нашей славной стороне,

Хоть и кто-то лезет с лестью,

Кто-то правда верен мне.

 

Пусть храбрейший отличится!

Там - за тридевять земель, -

Куда не долетает птица,

Не заходит даже зверь,

 

Ждёт нас и благоухает,

Дивный яблоневый сад,

И колодец источает

В воздух сладкий аромат.

 

Кто мне принесёт корзину

Яблок и кувшин с водой,

То получит половину

Царства этакий герой.»

 

Снова все поопускали

Взоры, в тишине сидят.

В неизведанные дали

Гости ехать не хотят.

 

Тогда царский сын Василий

Поспешил скорее встать:

«Ох не хочется мне в люди

Аж пол царства отдавать!

 

Нынче ж собираюсь ехать,

Горы с морем покорю -

Царю-батюшке в потеху

Всё, что нужно подарю.»

 

Кланяясь с последним словом,

Он на конный двор пошел.

Жеребца себе пегого,

Полудикого нашёл.

 

Как и Фёдор, он скитался,

Да искал где только мог.

Скоро, нет ли, оказался

У распутья трёх дорог.

 

Поразмысливши немного,

Прямо он решил скакать:

«Лучше к девице дорога,

Чем себя с конём терять!»

 

Вот и терем недалече,

Крыша с золотой резьбой,

Девица бежит навстречу,

Машет тонкою рукой.

 

Вокруг Васи она вьётся:

«Проходи, поешь, попей!»

Вот и он уже несётся,

Прямо в подземелье к ней.

 

Страх же дикий пересилив,

Понял он, что не один -

«Эй! Я - царский сын, Василий!

Кто ты?», «Фёдор — царский сын!».

 

***

 

Но, однако ж, время вспять,

Не дано нам возвращать.

Долго ль, коротко ль проходит,

Весть от сына не приходит.

 

Не дождался царь, собрал он

Пир огромный для гостей.

Меньшего позвал - Ивана,

Всех бояр и всех князей.

 

Когда встали, вслед за спором,

Кулаками помахать,

Вышел царь перед собором,

Чтоб такую речь держать:

 

«Всей державе вы - опора,

Всей нашей родной земле.

Хоть иной раз вижу вора,

В большинстве, верны вы мне!

 

Пусть храбрейший отзовётся!

Ведь, за тридевять земель, -

Чудо есть, что обернётся,

Исцелением людей!

 

Там ведь золотом сияет,

Дивный яблоневый сад.

Тот, кто плод его съедает -

Вновь силён и снова млад.

 

Принесите мне корзину

Яблок и кувшин с водой.

Обещаю половину

Царства, звание - Герой!»

 

Все дар речи потеряли,

В сторону иль в пол глядят.

В неизведанные дали

Гости ехать не хотят.

 

Тут Иван спешит подняться:

«Батюшка — благослови!

Сей же час мне отправляться,

Ради жизни и любви!

 

Чтобы дать надежду людям,

Бате — долгих-долгих лет,

И, возможно, отыщу я

Своих старших братьев след!»

 

Получив благословенье,

На конюшню он пошёл.

Но, к большому огорченью,

Так коня и не нашёл.

 

Даже взгляда, что там силы!

Не сносили жеребцы.

То дрожали, то валились,

Лишь берешь их под уздцы!

 

Так что голову повесил

Наш Иван — пошёл пешком.

Но старушку заприметил,

С крупным за спиной мешком.

 

И, не долго размышляя,

К ней царевич подскочил.

Свою помощь предлагая,

Взял мешок — и потащил.

 

По дороге до избушки

Развлекал её словцом,

Чтоб порадовать старушку -

В общем был он молодцом!

 

Даже если ваши цели

Выше видимых вершин,

Может вы разбогатели

И сильны как исполин?

 

Добрых дел не забывайте!

И просящему подайте!

Уважайте старину

И родную сторону!

 

Тот, кто чуток к окруженью -

Всяк найдёт расположенье.

Кто гордыню отвергает, -

Тому небо помогает!

 

Впрочем, мы рассказ прервали:

Наш Иван мешок донёс,

Вспомнил о своей печали

И опять повесил нос.

 

Бабушка его спросила:

«Расскажи-ка не тая,

В чём твоей тоски причина?»

«Нет по силе мне коня!»

 

«И всего-то! Плёво дело!

Ты ведь статный молодец!

Отправляйся в погреб смело,

Там по силе жеребец!

 

На таком ты, честно слово,

Будто ветер полетишь,

Он железной цепью скован,

Твой он, - если укротишь!»

 

В погреб Ваня опустился,

Видит — конь-то не простой!

Прыгнул - будто вихрь взвился,

Белый, с гривой золотой!

 

Навалился конь ногами

Прям Иванушке на плечи.

Но царевич встал как камень:

Ни движения, ни речи.

 

Так стоял не шелохнувшись -

Да смотрел не отвернувшись.

Силы равные у них,

Конь как понял — так притих.

 

Тут Иван приноровился

Жеребцу на спину — прыг!

Встрепенулся тот и взвился,

Цепь порвавши в тот же миг!

 

Вот они уже на воле,

Мчатся — словно ветер в поле,

Ваня смог сказать едва

Бабке тёплые слова.

 

***

 

Так, держась за друга крепче,

Радостно Иван скакал.

Ехал близко ли — далече,

Многое в пути видал.

 

Путь сквозь горы простирался,

Степи и речной порог.

Вдруг царевич оказался

У распутья трёх дорог.

 

Как и братья начал думать:

«Эту ль выбрать или те?»

И, приблизившись, увидел

Надпись в каменной плите.

 

«Если путь направо держишь -

Потеряешь скакуна,

Прямо - девицу ты встретишь,

Днём и ночью ждёт она,

А налево повернёшь -

И себя ты не спасёшь».

 

«Я с трудом, совсем недавно,

Приобрёл себе коня

И терять его не стану!

Правый путь не для меня!

 

Прямо — суждено жениться,

Это может подождать!

Я в дорогу снарядился,

Чтобы яблоки достать!

 

Путь налево остаётся...

Мне сейчас не до себя.

Главное — что конь спасётся,

Он поможет мне, любя.»

 

Ехал близко ли далёко,

Ехал день до вечеру,

Ехал низко ли высоко,

От заката, да к утру.

 

Шли вдоль леса и к опушке

Конь их вывел второпях.

Видят - там стоит избушка

Да на курьих, на ногах.

 

«Эй, избушка! Не ленись!

К лесу задом повернись!

К нам же передом, а то,

Не подступится никто!»

 

Тут изба зашевелилась,

Завертелась, закрутилась.

Ваня к дверце подошёл,

Постучался и вошёл.

 

Старую увидел бабку,

С носом длинным, да ногой

Костяной, и крутит прялку,

А зовут её — Ягой.

 

«Уж не русский дух ли чаю

В этакой лесной глуши?

Где, давно уж, не встречаю

Ни одной живой души!

 

Да неужто сам обед

Прибежал за столько лет!» -

Так Яга его встречала,

И кудель в окно бросала.

 

Но снаружи конь заржал,

Бабка с места как подскочит!

«То мой конь» - Иван сказал, -

«Видно тоже кушать хочет!»

 

«Ну и ну!» - она в ответ, -

«Где же ты его достал?

Конь ведь мой! Но столько лет

Минуло как он пропал!»

 

«Эх бабуля! То не дело

Путника как ты встречать!

Дай коню побольше сена,

Мне попить, поесть, поспать.

 

А когда в кровать уложишь,

К изголовью, словно мать,

Ты садись, тогда и можешь

Все вопросы задавать.

 

Бабка Ёжка накормила,

Постелила, как просил,

В изголовье расспросила:

«Кто, откуда, где добыл?»

 

Всё что было, не тая,

Ей поведал наш герой:

Про отца и про коня,

И про яблоки с водой.

 

Бабка слушала, вздыхала,

Головой своей качала:

«Путь твой далеко лежит!

Сад твой чудный сторожит

 

Богатырка Синеглазка,

Мне племянница она.

Не расскажешь даже в сказке,

Как красива и сильна.

 

Но добра ты не получишь,

А расстанешься с главой.

Зря себя дорогой мучишь,

Возвратился бы домой.»

 

Но Иван тогда сказал:

«Всё ж удачу испытаю!

Я отцу пообещал,

Слов на ветер не бросаю!

 

Ну, а ты к своим годам -

Кладезь мудрости! Как быть?

Голову моим плечам

Дай, чтоб яблоки добыть.»

 

«Ладно, завтра, на заре, -

Дам бойчее скакуна!

Он свезёт тебя к сестре,

Наведёт на ум она!»

 

Так и сделали: с рассветом,

На коне и полный сил

Был Иван, да за советы

Бабушку благодарил.

 

Будто буря конь несется.

«Я перчатку потерял» -

Молвил Ваня, конь смеётся:

«Я вёрст двести проскакал!»

 

***

 

Ехал близко ли далёко,

Ехал день до вечеру,

Ехал низко ли высоко,

От заката, да к утру.

 

И к другой лесной опушке

Конь принёс их второпях.

Видят - там стоит избушка,

Да на курьих, на ногах.

 

В ней, старей сидела бабка,

Нос длиннее, да с ногой -

Костяной, держала палку

И обеих звать — Ягой.

 

«Чую-чую русский дух

В этакой лесной глуши!

У меня хороший нюх,

Ох, поем я от души!»

 

Тут Иванов конь заржал,

Кто-то в стойле отвечал

Ему ржанием ответным,

Да весёлым и приветным.

 

Бабка прям оторопела:

«То скакун сестры моей!

Так какое ж это дело

Привело сюда гостей?»

 

«Эх бабуля! Как не стыдно

Путника как ты встречать!

И коню и мне обидно,

Мы хотим поесть, поспать.

 

Бабка Ёжка накормила,

Постелила, как просил,

В изголовье расспросила:

«Кто, откуда, как прибыл?»

 

А как слушала - вздыхала,

Головой своей качала:

«С Синеглазкой, как же быть!

Тебе яблок не добыть!»

 

«Ты уж бабушка уважь,

Подскажи мне что-нибудь,

Ты плохой совет не дашь!

Как от девы ускользнуть?»

 

«Ладно, завтра, на заре, -

Дам бойчее скакуна!

Он свезёт тебя к сестре,

Наведёт на ум она!»

 

Так и сделали: с рассветом,

На коне и полный сил,

Был Иван, да за советы

Бабушку благодарил.

 

Будто смерч тот конь несется.

«Я перчатку потерял»-

Молвил Ваня, конь смеётся:

«Я вёрст триста проскакал!»

 

***

 

Ехал близко ли далёко,

Ехал день до вечеру,

Ехал низко ли высоко,

От заката, да к утру.

 

И к другой лесной опушке

Конь принёс их второпях.

Видят - там стоит избушка,

Да на курьих, на ногах.

 

Там еще старее бабка.

Нос врастает в потолок,

С костяной ногой, как палка,

А в руках её клубок.

 

«Ты, на сестринском коне,

Бродишь в этакой глуши!

Ближе подойди ко мне,

Потолкуем от души!

 

Ваня бабке поклонился,

На ночёвку напросился.

И когда поел-попил,

Про дела заговорил.

 

Всё что было, не тая,

Ей поведал наш герой:

Про отца, сестёр, коня,

И про яблоки с водой.

 

«Так и быть, я помогу

Мимо стражи проскочить,

Но ручаться не могу!

Слушай, чтобы не забыть!

 

Вокруг царства нашей девы

Необъятнейший забор,

Тридцать витязей умелых

Вдоль него ведут дозор.

 

Дам коня тебе другого,

Для него забор — пустяк!

Ради доброго-то слова,

Перескочит только так!

 

К полночи туда проникнешь,

Конь мой к саду приведёт

И колодец ты увидишь,

Рядом яблоня растёт.

 

Лишь три яблока сорви

И один кувшин с водой!

Только больше не бери!

И беги назад — домой!»

 

***

 

Ждать утра Иван не стал,

Бабку поблагодарив,

Сразу сел — и поскакал,

Наставленья не забыв.

 

Через реки и озера

Конь легко перелетал.

Скоро были пред забором,

За которым сад стоял.

 

Жеребец приноровился,

Прыгнул, — и они внутри.

Расчудесный вид открылся,

Не опишешь — как не ври!

 

Вот - колодец перед ними,

Рядом — яблоня растёт.

Да, плодами золотыми,

Так и манит и зовёт.

 

Ваня три плода сорвал

И один кувшин с водой.

«Поскорей назад» - сказал

Конь, Иван ему - «Постой!».

 

Молодое наважденье

Захватило его в сеть, -

Он хотел хоть на мгновенье

На девицу посмотреть.

 

Помня бабкины наказы,

Конь пытался вразумить,

Но о красоте рассказы

Разве можно позабыть?

 

В теремок Иван забрался,

Где увидел он девиц

Спящих, было их тринадцать,

Сильных, смелых полениц.

 

В самом центре отдыхала

Та, что краше остальных.

Ах как сердце застучало,

У Ивана в тот же миг.

 

Уж не выдержал, пригнулся

К деве и, наметив в лоб,

Он губами прикоснулся,

Та глаза открыла. Хлоп!

 

Что за бешеная сила

Его к стенке пригвоздила?

То она его рукой

Оттолкнула. «Ну-ка стой!» -

 

Говорит она - «Ворюга!»

«Синеглазка! Друг для друга

Мы с тобой сотворены,

Лучше б не желал жены!

 

Обойди всё царство наше,

Не найдёшь милей и краше

Славной девушки такой!»

«Так расстанься с головой!» -

 

Говорит ему девица,

Не внимая тем речам.

Тут проснулись поленицы,

Начался и шум, и гам.

 

И, под эту чехарду,

Скрылся с виду молодец.

На коня запрыгнул: «Тпру!

Едем, а не то — конец!»

 

***

 

Конь как молния взлетел

И помчался со всех ног,

За секунду пролетел

Верст четыреста — как мог.

 

Но у богатырок кони

Тоже были не слабей.

Все тринадцать, - да в погоню!

Ах, скорей, Иван, скорей!

 

Ох! Сейчас тебя нагонят!

Но избушка уж видна.

Бабка старшая выводит

Свеженького скакуна.

 

Поменял коня, старушке

Пожелал добра и - в путь.

Чтобы к следующей избушке

Доскакать хоть как-нибудь.

 

Конь с Иваном в чаще скрылись,

Начала земля дрожать.

Богатырки появились,

Стали бабку-тётку звать.

 

«Здравствуй, милая!», «Привет!»

«Сколько зим и сколько лет!»

Тут пошли и обниматься,

Разговаривать, смеяться.

 

«Проходите! Погостите!

Да испейте молока...»

«Вы уж тётушка простите...

Но Ивана-дурака

 

Я должна догнать скорее»

«Да догонишь, не спеши!

Надою сейчас, согрею,

Я ведь это от души!»

 

И она не торопилась

Подоить, согреть, подуть.

В общем всячески стремилась

Это время потянуть.

 

***

 

Но напившись, распрощались

С бабкой, снова на коней

Девы сели, да погнались.

Ах, скорей, Иван, скорей!

 

Будто смерч Иван несется,

На прекрасном скакуне,

Только все ж не оторвётся,

Топот слышит в стороне.

 

Ох! Сейчас тебя нагонят!

Но избушка уж видна.

Бабка средняя выводит

Свеженького скакуна.

 

Поменял коня, старушке

Пожелал добра и - в путь.

Чтобы к следующей избушке

Доскакать хоть как-нибудь.

 

Конь с Иваном в чаще скрылись,

Начала земля дрожать.

Богатырки появились,

Бабка к ним, да в гости звать!

 

«Проходите! Погостите!

Я вам баньку истоплю...»

«Вы уж тётушка простите...

Но я кой-кого ловлю!»

 

Ну а тетка спорит с нею:

«Да поймаешь, не спеши!

Нарублю дрова, согрею,

Я ведь это от души!»

 

И она не торопилась

Нарубить, поджечь, подуть.

В общем всячески стремилась

Это время потянуть.

 

***

 

После баньки, распрощались

С бабкой, снова на коней

Девы сели, да погнались.

Ах, скорей, Иван, скорей!

 

Будто буря конь несется

И Иван на нем летит.

Только все ж не оторвётся,

Слышит сзади гром гремит!

 

Ох! Сейчас тебя нагонят!

Но избушка уж видна.

Бабка младшая выводит

Свеженького скакуна.

 

Пересел, да старушонке

Пожелал добра и - в путь.

Чтоб к своей родной сторонке

Доскакать хоть как-нибудь.

 

Конь с Иваном в чаще скрылись,

Начала земля дрожать.

Богатырки появились,

Бабка стала в гости звать!

 

«Проходите! Погостите!

Я блинами угощу...»

«Вы уж тётушка простите...

Но я кой-кого ищу!»

 

Тетушка не хочет слушать:

«Да найдёшь ты, не спеши!

Надо девушкам покушать,

Я ведь это от души!

 

И она не торопилась

Замесить, испечь, подуть.

В общем всячески стремилась

Это время потянуть.

 

***

 

А поевши, распрощались

С бабкой, снова на коней

Девы сели, да погнались.

Ах, царевич! Поскорей!

 

Наш Иван летел стрелою

Или как в реке волна.

Путь домой не за горою,

Но погоня уж слышна.

 

Дальше — нет ему спасенья!

«Так и быть» - Иван решил, -

«Остаётся лишь сраженье!»

И коня остановил.

 

Тут подъехали девицы,

Богатырки-поленицы.

Первой Синеглазка встала

И, безмолвно размышляла:

 

«Ему тетки помогали

От погони убежать,

А меня в пути держали...

Как же это понимать?

 

Интересная задача:

Кто стоит передо мной?

Статен, ловок, резво скачет!

Всё же вызову на бой!»

 

В общем, долго они бились,

С палицами, на саблях,

Да и с копьями сходились,

А потом на кулаках.

 

И в конце-концов схватились

Из последних уже сил.

Но... на спины повалились.

Тут Иван заговорил:

 

«Эх, красавица! Не жалко,

Звать влюблённого на бой?

Вместо сабель, вместо палки,

Были б счастливы с тобой!»

 

Уж к заре друзьями были,

Лишь смеялись, веселились,

Всё плохое позабыли,

В скорости и обручились.

 

Сколько дней они прекрасных

Провели среди красот,

То не скажут, ибо в счастье

Времени не виден счёт.

 

Но в конце-концов девица

Речь такую повела:

«Тебе нужно возвратиться

В край родной, да все дела

 

Завершить. Через три года

Жди и двери все открой,

Я приду, чтоб пред народом

Жили мы как муж с женой.

 

А сейчас пора идти

Мне на службу, но послушай!

Не сворачивай с пути!

Береги себя, Ванюша!»

 

Так прощались, обнимались

И, готовые, с конями,

Уже к цели направлялись,

Общей, разными путями.

 

***

 

Ехал близко ли далёко,

Ехал день до вечеру,

Ехал низко ли высоко,

От заката, да к утру.

 

«Вдруг отец истосковался!

Не дай, Боже, занемог!» -

Размышляя, оказался

Наш Иван у трёх дорог.

 

«Нет, уж! Это не по чести,

Одному свой путь держать!

Всякий, на моём-то месте,

Стал бы братьев выручать.»

 

Синеглазку не послушав,

Наш герой свернул с пути.

Своих братьев знал Ванюша

И куда могли пойти.

 

Вот и терем недалече,

Крыша с золотой резьбой,

Девица бежит навстречу,

Машет тонкою рукой.

 

«Проходи, чтоб обогреться,

Да поешь со мной, попей!»

Ваня, чтобы оглядеться,

В терем следовал за ней.

 

Что-то было не в порядке,

Когда девка подливала.

И в речах её, столь сладких,

Что-то тёмное всплывало.

 

Он к еде не прикасался,

И не выпил ничего.

Только интересовался,

Нет ли с ней ещё кого.

 

Девка это отрицала,

Морща нос и хмуря бровь,

Как-то странно зазывала

Отдыхать, что стыла кровь.

 

Он давно уж догадался

И сказал, что хочет спать.

Там с размаху постарался

Девку скинуть на кровать!

 

Вдруг стена как встрепенулась

А кровать перевернулась,

Яма тёмная открылась,

И плутовка укатилась.

 

Ваня слышал без усилий -

В яме кто-то не один, -

«Кто здесь?» «Царский сын, Василий!»

«Ну и Фёдор — царский сын!».

 

Вытащил Иван из ямы

Братьев, окропил водой,

Чтобы залечить их раны.

После, двинулись домой.

 

***

 

О, проклятие людское!

Черной завистью оно

Оплетает сердце злое,

Ядом алчности полно.

 

Братья знали, ждёт Ивана

Прославление в веках.

Зависть злая их толкала

Вязнуть в Каиновых грехах.

 

Подстрекал один-другого

Обобрать и извести

Брата своего меньшого,

Чтоб самим дары снести.

 

Тут усталостью тяжёлой

На Ивана путь дохнул,

Он на травушке шелковой

Богатырским сном заснул.

 

Братьям — на руку то было,

Вещи Вани взяв с собой,

Скинули его с обрыва,

С бурною на дне рекой.

 

Не видали наши очи,

Что с Иваном дальше было,

Говорят три дня, три ночи

По волнам его носило.

 

А очнулся он у моря.

Там, где буря бушевала,

Где пучина, ветру вторя,

Небеса с землёй ровняла.

 

Рядом с морем дуб громадный

Ветви мощные раскинул.

На нём, ветер беспощадный,

Чуть гнездо не опрокинул.

 

Под порывами дрожали,

В том гнезде птенцы младые

И беспомощно пищали,

От звереющей стихии.

 

Жалостью Иван проникся,

Снял кафтан и их укрыл,

Сам, за дубом схоронился,

Да опять глаза закрыл.

 

Поутру, явилось чудо,

Солнца свет, куда ни глядь,

С блеском разлился повсюду,

Стихла и морская гладь.

 

Всеобъемлющим покоем

Та картина обдала.

Тут, над розоватым морем,

Появились два крыла.

 

То, летела издалёка

Птица дикая — Ногай,

Высотой в три человека!

На пути ей не вставай!

 

«Где вы детки, дорогие?

Где птенчата озорные?

Не убила ль непогода,

Вас в свои младые годы?» -

 

Причитала птица-мать,

Продолжая деток звать.

А птенчата щебетали

И резвились, и играли.

 

«Не волнуйся, мама-птица!

Добрый человек помог,

Он кафтан нам дал укрыться,

Хоть и сам замёрзнуть мог!»

 

Говорит Нагай Ивану:

«Здравствуй милый человек!

Что захочешь, - я достану,

Благодарна буду век!

 

Ты проси, чего стесняться!

Злата-серебра? Жены?»

«Нет! Я лишь хочу добраться

До родимой стороны!»

 

Тогда птица попросила

Его дичи настрелять,

Дабы что покушать было

И в пути не застревать.

 

Так они летели морем

Нетерпения полны

И Иван уже был вскоре

У родимой стороны.

 

Он, прощаясь, чудо-птице

Дал последнее доесть.

А потом, в своей столице,

Получил плохую весть.

 

Там галдели все, дивились:

От купцов и до шпаны:

«Царские сыны явились,

И отцу поднесены:

 

Горы яблок, да и ведра,

Полные живой водой.

Всей этой земли огромной

Будут сыновья главой.»

 

Тут хоть плакать, хоть смеяться -

Ничего не изменить,

И Иван решил скрываться,

Да своим трудом прожить.

 

***

 

Но не бойтесь, наша сказка

Всё же будет подлинней.

Там, далёко, Синеглазка

Родила двух сыновей.

 

С каждым днём они крепчали,

В радость нам, назло врагам.

На пол-пальца вырастали

Не по дням, а по часам.

 

Так три года пролетело.

Дева войско собрала,

Сыновей взяла и, смело,

Их к Ивану повела.

 

У столицы, в чистом поле,

На широком, на раздолье,

Зеленеющих лугах,

В белых, будто мел шатрах,

 

В общем, там где много места,

Синеглазка разместилась.

Как «царевича невеста»

Пред людьми она явилась.

 

И, с поклоном, посылала

Во дворец она гонца,

С грамотой, что составляла,

Для Иванова отца.

 

«Государь, очей отрада!

Года три, как молодой!

Мои яблоки из сада,

Ели вы с моей водой.

 

Они молодцу достались,

Что пол света исходил,

В долгих поисках скитаясь.

Он один меня любил!

 

Тех подарков не жалею,

Сын, принёсший их домой,

Пусть придёт ко мне скорее,

Чтобы жить как муж с женой.»

 

Царь обрадовался вести, -

Сыновей пора женить!

Фёдора решил к невесте,

Тем же вечером рядить.

 

«Ой не шли меня!», - он ноет.

Царь опешил: «Будь смелей!

С ними ссориться не стоит,

Ты ж в любви поклялся ей!»

 

Тот и бегать, и метаться,

Правды выдать не желал.

Но куда ему деваться?

Через час коня седлал.

 

За невестой удалился.

Ну и где-то поутру,

В злате-серебре явился,

Прямиком, к её шатру.

 

Тут два резвых мальчугана

Из шатра повыбегали.

Закричали: «Мама, мама!

Пришёл тот, кого мы ждали!»

 

«Нет, не ждали мы такого,

Труса праздного и злого.

Ваш отец другого теста.

Я не этому невеста!»

 

Фёдора остановили,

Да письмо ему вручили,

Подтолкнули посильнее,

Чтобы вёз отцу скорее.

 

***

 

«Государь, не ожидала!

Столь ужасного подлога!

Сын вам скажет, — я собрала

Войско сильное в дорогу.

 

Я тут с вами не шучу,

Если нужно — проучу.

Пусть придёт ко мне скорее,

Мой жених, что всех милее!»

 

Царь, пугаясь этой вести, -

Начал Фёдора бранить,

А потом решил к невесте,

Васю сразу же рядить.

 

«Ой не шли меня!», - он ноет.

Царь же злится: «Посмелей!

С ними ссориться не стоит,

Ты ж в любви поклялся ей!»

 

В общем, Вася, как ни бился,

Всё же где-то поутру,

В злате-серебре явился,

К Синеглазкину шатру.

 

Тут два резвых мальчугана

Из шатра повыбегали.

Закричали: «Мама, мама!

Пришёл тот, кого мы ждали!»

 

«Нет, не ждали мы такого,

Труса праздного и злого.

Ваш отец другого теста.

Я не этому невеста!»

 

Васю тут остановили,

Пару синяков набили.

Вновь письмо ему отдали,

Да назад взашей прогнали.

 

***

 

Вася пред царём предстал,

Взял письмо и зачитал:

«Так смеяться не позволю!

Я сейчас как подготовлю

 

Лучших из своих ребят!

Всё сожгут, испепелят,

Если вдруг не получу

На заре я что хочу!»

 

Федор с Васей испугались,

Пали ниц перед отцом

И тогда во всём признались:

Кто был деве женихом.

 

Царь же за сердце схватился:

«Ваня! Милый мой сынок!»

Тут слезами разразился,

Слёг в кровать и занемог.

 

В ту пору молва людская,

Ничего не упуская,

Во все двери постучалась,

Пред Иваном показалась.

 

К своей милой Синеглазке,

Он в чём был и побежал.

В лаптях, да простой рубашке

Пред шатром к утру стоял.

 

Тут два резвых мальчугана

Из шатра повыбегали.

Закричали: «Мама, мама!

Это тот, кого мы ждали?»

 

«Да! Пришёл! Какое счастье!

То ваш батюшка смотрите!

Через все прошёл ненастья!

Ну не стойте ж! Обнимите!

 

И вот так повествование

Здесь подходит к окончанию.

Справедливость как всегда

Проявилась сквозь года.

 

Ваня с милой, взяв мальчишек

Скоро пред отцом предстали.

Царь благословил детишек,

Тут и свадебку сыграли.

 

Пир был славный, и с тех пор,

Есть в народе разговор,

Будто в той стране большой

Люди с молодой душой.

 

Что же Федор и Василий?

Со двора взашей их гнали.

Где их далее носило,

Уж не ведали, не знали.

 

Сказка — выдумка, но всё же,

Прочитав её мы сможем,

Не запутавшись в пути,

Все препятствия пройти.