Русские источники по "монголо-татарам" (13)

Враги же, живущие вокруг земли его, позавидовали ему и наклеветали на него нечестивому Мамаю, так сказав: «Дмитрий, великий князь, называет себя царем Русской земли и считает, что превзошел тебя славой, и противостоит твоему царству». Мамай же, подстрекаемый лукавыми советниками, которые христианской веры держались, а сами творили дела нечестивых, сказал князьям и вельможам своим: «Захвачу землю Русскую, и церкви христианские разорю, и веру их на свою переменю, и повелю поклоняться своему Магомету. А где церкви были, тут ропаты поставлю и баскаков посажу по всем городам русским, а князей русских перебью». Как прежде Агаг, царь васанский, похваляясь, выступил против кивота завета Господня, бывшего в Силоме: похвалившись так, сам и погиб.

И послал Мамай сначала воеводу поганого Бегича с большим войском и со многими князьями. Услышав о том, князь Дмитрий пошел ему навстречу с великими силами земли Русской. И сошлись с погаными в Рязанской земле на реке Воже, и помог Бог и святая Богородица Дмитрию, а поганые агаряне были посрамлены: одни перебиты были, а другие обратились в бегство; и возвратился Дмитрий с великой победой. И так вот защищал он Русскую землю, отчину свою.

И бесстыдный Мамай покрыл себя позором, вместо хвалы бесчестие приобрел. И двинулся он сам, бахвалясь, на Русскую землю, и на Дмитрия, обуреваемый злобными и беззаконными мыслями. Услышав же об этом, князь Дмитрий, преисполнившись скорби, обратился к Богу и к пречистой его Матери... И призвал он вельмож своих и всех князей Русской земли, бывших под властью его... И восприняв Авраамову доблесть, помолившись Богу и призвав на помощь святителя Петра, нового чудотворца и заступника Русской земли, пошел князь, подобно древнему Ярославу, на поганого, на злочестивого Мамая, второго Святополка. И встретил его в татарском поле на реке Дон. И сошлись полки, как сильные тучи, и заблистало оружие, как молния в дождливый день. Ратники же бились врукопашную, по долинам кровь текла, и вода Дона-реки с кровью смешалась. А головы татарские, словно камни, падали, и трупы поганых лежали подобно посеченной дубраве. Многие же благоверные видели ангелов Божиих, помогавших христианам. И помог Бог князю Дмитрию, и родичи его, святые мученики Борис и Глеб; и побежал окаянный Мамай перед лицом его. Треклятый Святополк на гибель побежал, а нечестивый Мамай безвестно погиб. И возвратился князь Дмитрий с великой победой, как прежде Моисей, Амалика победив. И наступила тишина в Русской земле. И так враги его были посрамлены. Другие же страны, услышав о победах над врагами, дарованных ему Богом, все признали силу его; раскольники же и мятежники царства его все погибли.

В 6903 году, во время княжения благоверного и христолюбивого великого князя Василия Дмитриевича, при благолюбивом архиепископе Киприане, на пятнадцатом году царения Тохтамыша и на седьмом году княжения великого князя Василия Дмитриевича, и в индикте третьем, и на тринадцатый год после татарщины, по взятии Москвы, поднялась великая смута в Орде.

Пришел некий царь Темир Аксак из восточной страны, из Синей Орды, из Самаркандской земли, большую войну затеял, много мятежей он поднял в Орде и на Руси своим приходом.

Об этом же Темир Аксаке рассказывали, что по происхождению не царского был он рода: ни сын царский, ни племени царского, ни княжеского, ни боярского, всего лишь низший из самых захудалых людей из числа заяицких татар, из Самаркандской земли, из Синей Орды, что за Железными Воротами. По ремеслу он кузнец был черный, по нраву же и повадке — безжалостен, и разбойник, и насильник, и грабитель. Когда раньше работал у одного хозяина, тот, видя его злонравие, от него отказался и, избив, изгнал от себя; он же, не имея пропитания, разбоем кормился.

Однажды, когда он был еще молод и с голоду крадя кормился, украл он у кого-то овцу, но люди тотчас выследили его. Он же пытался убежать, но быстро многими был окружен, схвачен и связан крепко, и всего его избили нещадно, и решили убить его до смерти; и перебили ногу ему в бедре пополам, и тут же бросили его как мертвого, недвижимым и бездыханным; ибо решили, что умер, и оставили псам на съедение. Лишь только зажила у него эта смертельная рана, поднялся, оковал себе железом ногу свою перебитую, — по этой причине и хромал; потому и прозван был Темир Аксаком, ибо Темир означает железо, а Аксак — хромец; так в переводе с половецкого языка объясняется имя Темир Аксак, которое значит Железный Хромец, ибо, от вещи и дел имя получив, делами своими прозвище себе добыл.

Так и потом, исцелившись от ран, после страшного того избиения, не изменил прежнего злобного нрава, не смирился, не укротился, но только больше испортился: сильнее прошлого и пуще прежнего стал он лютым разбойником. А потом к нему пристали молодцы лихие, мужи свирепые, всякие злые люди, похожие на него, такие же разбойники и грабители — и стало их очень много. И когда стало их числом до ста, назвали его своим атаманом; а когда стало их числом до тысячи, тогда уже князем его звали; а когда они сильно умножились, больше числом стали, многие земли попленили, многие города и царства захватили, тогда и царем своим его нарекли.

И этот Темир Аксак начал многие войны затевать и частые битвы, многих побед добился, многих неприятелей одолел, много городов разрушил, многих людей загубил, многие страны и земли покорил, многие государства и народы пленил, многие княжества и царства покорил себе; царя турецкого Крещия пленил, а его царства захватил. А вот и названия тем землям и царствам, которые покорил Темир Аксак: Чагатай, Хоросан, Голустан, Китай, Синяя Орда, Шираз, Исфаган, Орначь, Гилянь-Сиз, Шербан, Шемаху, Сивас, Арзрум, Тифлис, Тавриз, Гурзустан, Обезы, Багдад, Темир-Кабы, иначе сказать Железные Ворота, и Ассирию, и Вавилонское царство, где был Навуходоносор, который пленил Иерусалим и трех отроков — Ананию, Азария, Мисаила и Даниила-пророка, и город Севастию, где было замучено сорок святых мучеников, и Армению, где был святой Григорий, епископ великой Армении, и Дамаск великий, и Сарай великий — вот названия тех земель, и тех городов, и тех государств, над которыми царствовал Темир Аксак; со всех тех земель дани и оброки дают ему, во всем ему повинуясь. Он ведь на частые битвы ходил, и они с ним повсюду, волю его творя, многие страны завоевали; царя Крещия турецкого в клетке железной возил с собою, того ради, чтобы видели все страны таковую его славу и силу, — безбожного врага и гонителя.

Пришел Темир Аксак войной на царя Тохтамыша, и был между ними бой на месте, называемом Ораинским, на кочевье царя Тохтамыша; и изгнал он царя Тохтамыша. Оттого распалился окаянный, замыслил в сердце своем и на Русскую землю — полонить ее; как и прежде того, когда за грехи попустил это Бог, полонил царь Батый Русскую землю, — так и гордый и свирепый Темир Аксак то же замышлял, желая захватить Русскую землю.

И собрал он всех воинов своих, прошел всю Орду и всю землю Татарскую, подошел к пределам Рязанской земли, взял город Елец, и князя елецкого захватил, и многих людей замучил. Об этом прослышав, князь великий Василий Дмитриевич собрал воинов своих многочисленных и пошел из Москвы в Коломну, желая встретиться с ним; приступив с войском, встал на берегу у Оки-реки, Темир Аксак же стоял на одном месте пятнадцать дней, помышляя, окаянный, идти на всю Русскую землю, чтобы, подобно новому Батыю, разорить христиан...

Благоверный же великий князь Василий Дмитриевич, вспомнив об избавлении царствующего града, когда сохранила пречистая владычица наша Богородица стольный город от нашествия язычника царя Хозроя, надумал послать за иконой пречистой владычицы нашей Богородицы. Боголюбивый же Киприан, митрополит киевский и всея Руси, услышав этот наказ господина своего, великого князя Василия Дмитриевича, послал в старый и славный город Владимир за иконой пречистой владычицы нашей Богородицы служителей большой соборной церкви святой Богородицы, что во Владимире. Протопоп посоветовался со служителями, Пречистую чудную икону взяли и понесли из города Владимира в Москву, из опасения перед Темир Аксаком татарским, который, как слышали мы, бывало, в сказаньях, был где-то там, далеко, где солнце восходит, а ныне уж тут, при дверях, приблизился — и готовится, изостряется на нас сильно. И был тогда месяца августа пятнадцатый день, самый праздник славного Успения владычицы нашей Богородицы, присной девы Марии, вышли на проводы чудесной иконы, которую проводили с честью, с верою и любовью, с ужасом и томлением, с плачем, далеко за город, и в великой вере многие слезы проливали.

Так по Божьей благодати неизреченной милости, молитвами святой Богородицы, город наш Москва цел и невредим остался, а Темир Аксак-царь возвратился назад, ушел в свою землю. Что за преславное чудо! Что за великое диво! Какое милосердие к народу христианскому! В тот самый день, как принесли икону пречистой Богородицы из Владимира в Москву, — в тот же день Темир Аксак-царь испугался, и устрашился, и ужаснулся, и в смятение впал, и нашел на него страх и трепет, вторгся страх в его сердце и ужас в душу его, вошел трепет в кости его, и тотчас он отказался и убоялся воевать Русскую землю.

В год 6917 (1408/1409) <...> О Едигее, князе Ордынском, который разорял Московскую землю. Той же зимой некий князь ордынский именем Едигей по повелению царя Булата пришел с войском на Русскую землю, а с ним четыре царевича и много татарских князей. Вот имена их: Бучак царевич, Тегриберди царевич, Алтамырь царевич, Булат царевич, князь великий Едигей, князь Махмет, Юсуп, Сюлименов сын, князь Тегиня, Шихов сын, князь Сарай, Урусахов сын, князь Ибрагим, Темирязев сын, князь Якши-бей, Едигеев сын, князь Сеит-Али-бей, князь Бурнак, князь Ерыкли-Бердей.

Услышав об этом, великий князь Василий Дмитриевич опечален был горем, грехов ради наших постигшим Русь: ведь вначале беззаконные измаилтяне заключили с нашими русскими князьями ложный мирный договор...

В свое время некто из них, Едигей именем, князь измаилтянский, самый великий из всех князей ордынских, который всем царством один правил и по своей воле сажал на царство, кого хотел, — этот лукавый Едигей со злым умыслом стяжал у Василия большую любовь и высокую честь ему воздавал, многими дарами его почитал, и — более того — именовал его своим любимым сыном, и много всего обещал ему, а прибывавших от Василия послов отпускал с честью, хитроумно изображая перед Василием крепкий мир.

В эту же пору случилось так, что великий князь Василий рассорился с тестем своим великим князем Витовтом из-за каких-то дел о земле, что обычно бывало меж княжествами, ибо тогда Витовт владел всей Киевской и Литовской землей. Великий же князь Василий обо всех обидах от Витовта поведал полюбовно Едигею. Услышав о том, враждолюбец Едигей возликовал сердцем пуще кровожадного зверя, еще больше разжигая меж ними гнев: послал он Василию большое войско в помощь, обещая ему: «Пусть и другие узнают о нашем с тобою согласии и будут с тобою кроткими, ибо я, с моим царством, помогаю тебе, и из-за этого убоятся тебя». Также послал он с некими краткими и лживыми советами и к Витовту, повелевая держать их втайне, и называл его своим другом. И так, запутывая их, посеял меж ними вражду, расставляя сети, помышлял, что они, начав битву, погубят свои войска. Если же между ними и не будет битвы, даже и тогда, сходясь друг с другом, воюя и расходясь врозь, все же истощат силы.

И путем такой свары враждолюб окаянный Едигей подготавливал себе подходящее время для злого умысла. Так и достиг своего, окаянный, — вспыхнула рознь меж князьями и начала воевать Русь и Литва. И воевали три года. А когда сошлись друг с другом на Плаве, тогда и татары подошли к Плаве на помощь Руси. Старцы же этого не похвалили, говоря: «К добру ли решение наших юных бояр, что привело половцев на помощь? Не потому ли и прежде случались беды с Киевом и Черниговом, которые, враждуя между собою, вставали брат на брата, призывая половцев на помощь, а, нанимая их, платили потом серебром своей земли. А половцы, высмотрев устроение русского войска, после этого их же самих побеждали. Не будет ли и сейчас во вред земле нашей на будущие времена, что измаилтяне, высмотрев все на нашей земле, потом придут на нас? Не сбылось бы это!»

...

Житие было создано Епифанием Премудрым, учеником Сергия Радонежского, примерно в 1417-1418 гг. Несмотря на то, что созданное произведение полностью не сохранилось, очевидно, что Епифанию удалось создать образцовое для своего времени агиографическое произведение. Этот первый вариант Жития часто привлекал внимание историков, литературоведов, культурологов. Образ Сергия в произведении представлен живо и ярко. Обладая литературным талантом и обширными познаниями в области святоотеческой литературы, Библии, агиографии и истории Епифаний создал в своем сочинении целый ряд образов и символов, помогающих средневековому читателю увидеть в описываемых событиях божественный смысл. Для памятников литературы этого времени подобный подход при созданиипроизведений был обычным явлением... Однако созданное Епифанием произведение, являясь высокохудожественным литературным памятником, не имело официальной идеологической составляющей...

СЛОВО О ЗНАМЕНИИ СВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ В ГОД 6677 (1169)

Свершилось это знамение великое и преславное чудо от иконы святой Богородицы в Новгороде.

Так ведь жили новгородцы: землями, которые им Бог даровал, владели по своей воле, и князя у себя держали по своему выбору. Был же у них тогда князь Роман Мстиславич, внук Изяслава.

И вот в это время не захотели двиняне давать дань Новгороду, а перешли под власть князя Андрея Суздальского. Новгородцы же послали на Двину сборщиком дани Даньслава Лазутинича, а с ним от каждого конца по сто мужей. И, услышав об этом, князь Андрей послал против них своих мужей — рать в тысячу пятьсот человек. И перехватила эта рать новгородцев на Белоозере, и началась битва. И помог Бог мужам новгородским, и убили они из полка Андреева восемьсот воинов, а остальные разбежались. А у новгородцев пало пятнадцать мужей.

И из-за этого князь Андрей разгневался на Новгород и начал рать готовить. Сам же он тогда разболелся и послал сына своего Романа на Новгород со всем войском суздальским, а с ним пошли князь Мстислав со смолянами, а со своими князьями торопчане, муромцы, рязанцы, переяславцы, и со всеми князьями вся земля Русская. И было всех князей семьдесят два.

Когда новгородцы услыхали об этой силе великой, идущей на них, то охватила их печаль и скорбь великая и сетование многое; молились они милостивому Богу и пречистой его матери, святой госпоже Богородице. И соорудили они острог вокруг всего Новгорода, а сами укрылись за острогом. И пришли к Новгороду суздальцы со всеми князьями земли Русской, и стояли под городом три дня.

Во вторую же ночь осады, когда святой архиепископ Иоанн стоял на молитве пред образом Господа нашего Иисуса Христа, молясь о спасении города этого, в ужасе услышал он голос, говоривший так: «Иди в церковь святого Спаса на Ильину улицу, и возьми икону святой Богородицы, и вынеси ее на острог, воздвигнутый против супостатов». И святейший архиепископ Иоанн, услышав это, пребывал без сна всю ночь, молясь святой Богородице, матери Божьей.

...

А все новгородцы были внутри острога, не осмеливаясь выступить против врагов; лишь скорбел каждый о судьбе своей, видя погибель свою, ибо ведь суздальцы и улицы поделили — каждая какому городу достанется.

И вот, когда наступил шестой час, начали наступать на город все русские полки. И полетели на город стрелы, словно дождь проливной. Тогда икона по божьему соизволению обратилась ликом к городу, и увидал архиепископ текущие слезы от иконы, и подставил он под них фелонь свою. О великое, внушающее трепет чудо! Как это может произойти от сухого дерева? Не слезы ведь это, но проявила она тем знак своей милости: так ведь молилась святая Богородица сыну своему и Богу нашему за город наш, чтоб не отдал он его в поругание неприятелю.

Тогда Господь Бог наш умилосердился над городом нашим по молитвам святой Богородицы: обрушил гнев свой на все полки русские, и покрыла их тьма, как было при Моисее, когда провел Бог израильтян сквозь Красное море, а фараона потопил. Так и на сих напал трепет и ужас, и ослепли все, и начали биться меж собой. Увидев это, новгородцы вышли в поле и одних перебили, а других захватили в плен.

Так минула слава суздальская и честь, Новгород же избавлен был от беды молитвами святой Богородицы. Святой же архиепископ Иоанн учредил праздник светлый, и начали праздновать всем Новгородом, — все новгородцы, мужчины, женщины и дети, — праздник Честного Знамения святой Богородицы.

Богу нашему слава.