Ничего не закончилось. Мы в начале пути.

Самыми популярными комментариями к главному событию уходящей недели в нашей журналистике были призывы не переоценивать значение произошедшего. Мне же кажется, что практически все эксперты его недооценивают.

Я с возрастом стал человеком осторожным. Поэтому я сидел и последовательно ждал собрания выборщиков, утверждения Конгрессом и, наконец, публичной присяги. Только формальное закрепление перехода власти к этой ветви элиты даёт возможность подвести итоги последних десяти лет и перейти к новым вызовам. А они будут совсем новыми. И встаёт вопрос о нашей готовности к ним.

Предыдущая декада началась с Мюнхенской речи Путина и представляла собой довольно глуповато выполненный силовой шантаж глобалистов*. Заявление национальной элиты России о выходе из Вашингтонского консенсуса поначалу даже никто не принял всерьёз. Создатели post-truth решили, что это всего лишь декларация для внутреннего пользования и раздавленный геополитический соперник просто успокаивает свой охлос. Но последовала Грузия, на которую был дан вполне конкретный ответ. И тут случилось забавное раздвоение оценки случившегося. Россия ужаснулась от уровня собственной боеспособности, а Запад удовлетворенно её отметил. Россия начала мобилизацию всех сил для военной реструктуризации, а Запад опять уснул, убаюканный уровнем российских вооружённых сил.

Поэтому когда спустя всего пять лет противоречия с российской элитой стали абсолютно бескомпромиссными и Запад в раздражении устроил мятеж на окраине новой империи, он абсолютно не был готов к силовому ответу. События эти много раз описаны в своём генезисе, но их главным результатом стал полный аудит военных возможностей западных сил и обороноспособности России. В итоге ситуация для хранителей старого мирового порядка сложилась вполне тупиковая. Реальных сил у них для быстрой победы не было в принципе, а долгие войны русские проигрывать просто не умеют, а потому продемонстрировали готовность к такому сценарию развития событий. Чем ближе эти аудиторы подбирались к финальному отчёту, тем явственнее у них проступали истеричные нотки. Потому что мало того, что текущая ситуация уже сильно отличалась от их предварительной оценки, но она ещё и ухудшалась с каждым днём. Россия в военном отношении становилась всё сильнее, а западный блок так же с каждым днём слабел.

Ко второй половине 16 года пришло понимание, что даже ядерный шантаж не приводит Москву в волнение, а боеспособность всё ещё недостаточно многочисленных боевых соединений настолько выше оппонентов, что ни о какой крупномасштабной войне думать не стоит. Даже если поставить под ружьё всё население Украины и Польши, уверенности в том, что Россия хотя бы объявит полную мобилизацию, уже не было. Всё более становилось похоже, что основные боевые части русских смешают эти эшелоны с землёй просто в режиме учений, как происходило в Сирии.

Можно как угодно относиться к нашим оппонентом, но считать их дураками нельзя. Даже когда вы видите перед собой Псаки и Столтенберга или Обаму и Меркель, надо понимать, что эти овощи играют отведенную им роль, иногда даже не понимая, почему они находятся на этих местах. И плачут от ужаса в подушки по ночам, понимая своё полное несоответствие своему положению в мировой иерархии. Тут они ошибаются, они полностью соответствовали задачам, поставленным им предыдущей моделью. Но она уходит. Вернее, уже ушла 20 января 2017 года. И военного конфликта теперь не будет, я думаю, ещё лет десять. Нет, локальные войны будут. Будут создаваться очаги сопротивления и прямого столкновения интересов, но вот глобального конфликта не будет ещё достаточно долго.

Бесконечный распил военного бюджета американскими финансистами закончился тем, что работы практически по всем современным видам вооружений придётся начинать чуть ли не с нуля. И это в тот момент, когда Россия и Китай (иногда и совместно), уже переходят от разработок к внедрению и поставкам такого оружия в войска. Так что до тех пор, пока американский ВПК не вернёт свои компетенции, не запустит модели в производство, не оттестирует их и не поставит в войска, начинать большую войну американцам – это суицид.

В пятницу американские элиты официально оформили переход к новой стадии развития. Весь показной популизм Трампа сводится к тому, что в его задачи как раз и входит восстановление суверенного промышленного и интеллектуального потенциала США для восстановления силовой составляющей мировой системы управления. Я не считаю войну предрешённой, но в существующей модели она самый очевидный способ создания единого центра контроля и управления. А необходимость такого центра диктуется уже технологическими особенностями мира. Таким образом, здравый смысл в лозунгах Трампа это всего лишь отражение реализма правящих мировых элит в сценарии достижения выбранной цели.

Перестройка американской экономики требует реструктуризации финансовой системы и анализа возможностей. Ресурсная база у наших заокеанских партнеров совсем неплохая. К ней исторически и географически можно отнести всю Америку, которая вполне в состоянии обеспечить их и энергией, и минеральными ресурсами, и продовольствием, и достаточно населена как для восполнения человеческого капитала, так и для ротации если не элит, то всех уровней управления. Кроме того, имеются анклавы в Африке (напр., Нигерия), есть возможности собрать все компетенции Европы и на волне сотрудничества продолжать стричь шерсть с Китая и России. То есть даже в самом простом варианте с полной международной разрядкой у США есть все необходимые возможности для перезагрузки и нового старта.

Есть менее мирные сценарии, включающие в себя дипломатические конфликты и торговые войны, но я хочу сказать, что даже на волне всеобщего умиротворения, значительных уступок и всеобъемлющей разрядки не стоит представлять себе нашего оппонента ослабленным и сдавшимся. Даже если Вашингтон сдаст нам Европу, а Китаю – ЮВА, он не оставит попыток тактического ослабления Москвы и Пекина. Никакой тактический триумвират не изменит желания введения единоначалия.

Во-первых, рассматривать Европу в качестве приза было бы крайне неосмотрительно. Это огромная масса населения, избалованная социальными привилегиями, которые не имеют под собой никакого основания. Если Америка хоть деньги печатает и ведёт расчёты, то все преимущества Европы как-то легко укладываются в послушание и незатейливость мышления. Уровень их жизни в большинстве своём совершенно не соответствует их вкладу в реальное мировое производство. По сути дела, все результаты их труда представляют собой предметы роскоши. Я не говорю о Бугатти или Дом Периньоне. Любая сорочка, произведённая в Европе, ценится намного выше, чем аналогичная вещь, произведенная, например, в Азии. При этом реальные потребительские свойства их товаров зачастую абсолютно не соответствует легенде о европейском качестве. И высокая стоимость диктуется не реальной ценностью, а лишь уровнем необходимых издержек.

Во-вторых, устанавливая такой новый миропорядок, Америка будет всячески способствовать конфликтам интересов между Россией и Китаем. И их действительно будет много, потому что интересы будут сталкиваться буквально на каждом участке. Даже если политическое руководство обеих стран примет решение о тесном сотрудничестве и провозгласит единые цели, нынешняя модель приведёт к напряжениям в большом количестве точек. Тут и российско-японская кооперация на Дальнем Востоке, и глубокое проникновение китайских корпораций в Среднюю Азию, и доступ к нефтегазу Ближнего Востока и многое другое. На фоне закрытия американского рынка Европа станет для Китая просто жизненно необходимым регионом. Ну и стоит учесть, что при любых декларациях у США останется достаточно инструментов для проецирования собственных интересов путем давления на части элит бывших вассалов. Даже в условиях максимальной суверенизации ведущих европейских стран и отвода своих сил из постепенно истощаемого Персидского залива, у Вашингтона везде останется достаточно своих последователей, которые будут значимо мешать взаимодействию национальных элит с Москвой и Пекином.

Это очень крупные мазки новой картины мира, но даже при такой низкой детализации видно, что победа может оказаться Пирровой и не принесёт облегчения для национальных интересов России. Собственно, именно это обстоятельство и побудило меня дебютировать на этом ресурсе. Потому что оно видится многими и вполне отчётливо, но решения предлагаются либо абсолютно конфронтационные, либо сугубо тактические. Но любой мир действительно лучше любой войны. И мантры, что воевать мы не любим, но умеем, хороши для пропагандистов, но не для аналитиков. А тактические решения могут быть вынужденными и развивать позицию именно по тем сценариям, которые и требуются нашим оппонентам.

Переформатирование мировой экономики будет проходить вместе с тотальной реструктуризацией финансовой системы, потому что начинать техническое перевооружение сильно деиндустриализированной страны с таким объёмом долга просто невозможно, а значит и происходить она будет управляемо. Но поскольку основным эмитентом в настоящее время и является основной мировой должник, значит и условия финансовой реструктуризации будут выбраны им. И что-то мне подсказывает, что они не только ничего не потеряют, но и немного заработают.

Пытаться заработать на этом процессе можно и нам, но это в любом случае будет тактической задачей. Любой руководитель знает, что в момент кризиса оптимальной стратегией является иметь  достаточное количество сырья на складе и нулевой баланс, когда обязательства покрыты остатками и депозитами в одинаковых валютах и платёжных инструментах. С этим у нас всё не так плохо, примерно в таком состоянии наши финансы и находятся. Осталось разобраться, насколько устойчива внутренняя структура для внешних потрясений, чтобы выйти из таких изменений без серьёзных потерь и остаться в силах стать одним из полюсов кристаллизации нового мирового порядка.

И вот тут возникает большое количество вопросов в структуре промышленного производства. Если проблемы продовольственной безопасности были сформулированы и решаются своевременно, транспортные маршруты выправляются в рамках возможного строго в соответствии с нашими потребностями и геополитическими возможностями, то в вопросе промышленного производства остаются существенные диспропорции, способные нарушить наш экономический суверенитет в момент нарушения международной кооперации.

Но самой большой проблемой мне видится крайне неэффективная система управления. Коррупция ведь страшна не конвертами и кратковременным удовлетворением болезненных потребительских инстинктов отдельных чиновников. Самый неприятный результат этого явления выражается в нарушении планирования изменений и недостижении результатов. Мало принять решение о строительстве, к примеру, станкостроительного завода и обеспечить его всеми необходимыми ресурсами. Слабый руководитель и деньги разворует, и построить ничего не сможет.

Без решения этих вопросов мы рискуем очень быстро потерять все результаты политических договорённостей о новом мировом порядке. Время будет упущено, а наши оппоненты решат собственные задачи и не будут заинтересованы в том, чтобы давать нам новую отсрочку.

Именно поэтому совершенно неважно, с какой скоростью будут начаты и реализованы планы Вашингтона по новому внешнеполитическому и экономическому курсу. Основной задачей Кремля на сегодняшний день должна стать внутренняя политика. Она должна включать в себя восстановление самодостаточного промышленного потенциала, консолидацию общества на основе не политических лозунгов, а экономических задач, а также максимальную национализацию в широком смысле стратегического промышленного капитала. Речь не идёт о немедленном переходе основных производственных мощностей в государственную собственность. Задача заключается в том, чтобы независимо от формы собственности консолидировать все наши промышленные активы в руках российских резидентов, объединенных единым пониманием государственных задач.

Это не значит, что прежние задачи можно считать уже выполненными. Модернизация и переоснащение армии должно быть закончено в установленные сроки. Решение проблемы полноценной продовольственной безопасности страны нужно довести до логического конца во всех отраслях. Создание энергетических контуров на Востоке, способных создать полноценную альтернативу западным, необходимо завершить в соответствии с контрактами и договоренностями.  Внешнеполитические инициативы тоже необходимо довести до устойчивых состояний во всех точках, в которых мы в них ввязались.

Но все новые приоритеты должны сместиться с внешнего позиционирования на решение внутренних проблем. И мобилизация всех внутренних ресурсов для таких амбициозных задач должна быть основана на национальном консенсусе. Идеологическом, структурном и общественном. Русские легко консолидируются ради победы, необходимо так ясно сформулировать цели и задачи нового этапа, а также справедливые условия распределения нагрузки и результата, чтобы вызвать тот же эмоциональный эффект в мирное время. Только так можно добиться управляемости процесса, достоверности и качества планирования и паритета с Америкой к тому моменту, когда она решит свои проблемы. А она их решит.

Ну или верьте в Йеллоустоун с инопланетянами. На какое-то время этой веры может и хватить.