Психология ненависти. Об этнической диссоциации русских на Украине. Эссе.

Диалог с украинским русским.

Примечание: еще раз использую этот прием – изложение мыслей и соображений в виде вымышленного диалога. На этот раз диалог «состоялся» с собирательным украинским русским. Я попытался отобразить его позицию и возможный строй мыслей. Снова схематично и утрированно – но это всего лишь прием.

- Послушайте, но вы же говорите на русском языке, вы на нем думаете, получаете на нем основной объем информации, росли и воспитывались на нем – нельзя же ведь, на самом деле, считать, что язык просто инструмент коммуникации. Любой, кто интересовался научной стороной вопроса о значении языка, скажет вам, что это основа ментальности, во многом.
- А я и не спорю. Русский язык и русское нам близко, но мы ведь не русское не одобряем, мы не одобряем политику вашего государства относительно страны, в которой мы живем!
- Допустим, но ведь Россия очень сильно «вложилась» в Украину, без нее бы не было той Украины, в которой вы сейчас живете. Запорожье было краем цивилизации, куда бежали из Украины в казаки от поляков и гетьманщины. Весь юг, освобожденный от турок и татар, уводивших украинцев в рабство и продававших их как товар на рынках, передан Украине Россией. А Запад Украины? Где он был в предвоенные годы?
- Ну, вы бы еще великое переселение народов вспомнили. И что нам теперь, все время России в ноги падать? Все течет, все меняется. Да, было время, -  Россия влияла на формирование Украины, но когда-то же нужно начинать осознавать, что мы уже иное государство, со своим курсом, политической ориентацией…
- А давно вы так заговорили? Я помню, перед четырнадцатым годом цифры сторонников евроинтеграции в Украине колебались примерно на отметке пятьдесят на пятьдесят, а противников вступления Украины в НАТО было явное большинство. Это ли не косвенный признак того, что Украина не просто пророссийски к русскому народу была настроена, а к российскому государству. Как быстро вы перековались…
- А кто, собственно, в этом виноват? Политика России после майдана относительно Украины и виновата. Если бы Россия не выступила в роли агрессора, не забрала Крым, не затеяла бы войну, ничего бы и не поменялось.
- А вы готовы попробовать побороться в себе с последствиями украинской пропаганды, и хотя бы на время допустить, что вы не правы – так, ради эксперимента?
- В чем я не прав, по-вашему?
- Ну, хотя бы относительно войны. Вы так уверены, что все события на Донбассе стали следствием вмешательства России?
- А что, есть другая версия?
- Скажите, а майдан тоже – сплошь западная инсценировка?
- Очень многие люди на майдане искренне выступали за преобразования в стране и против режима Януковича.
- А печеньки, а деньги, которые платились?
- И что? Да, было внимание и со стороны Запада, не без этого, но ведь это же не отменяет искренности людей?
- Тогда почему вы отказываете людям на Востоке Украины в наличии такой же искренности? Или вы жертва стереотипов, что на Донбассе сплошь пьяная шахтерня, шарамыги и бандиты? Ну, это даже не смешно. Может быть, Владимир Путин, произнося свою речь, где он просил нас не торопиться с объявлением даты референдума, просто устранял от ситуации политическое руководство России – не спорю, но я сам живой участник процессов, и моими решениями никто не руководил, кроме меня самого. И я не знаю, по крайней мере, в своем окружении, никого, кто действовал не по своей воле.
- Ладно, допустим, Донбасс стал следствием Крыма. Вы соблазнились присоединением, не учли последствия, сказали «а», а «б» никак не выговорите – но Крым то Россия забрала насильственно? Они же сами фильмы уже про это снимают, как про операцию, а вначале прикрывались волей народа, тем же референдумом…
- Может, кто-то и соблазнился на Донбассе легкой судьбой Крыма, но не следует считать нас такими недалекими. Мы прекрасно понимали, или, по крайней мере, те, кто играл активную роль, что вариант Крыма – не про нас, и это еще больше оттеняет силу наших мотивов. Вы же можете делегировать нам право думать и решать самостоятельно?
- Не в вопросах выхода из состава страны.
- А кто говорил о выходе из состава страны в самом зародыше протеста на Донбассе? Большинство, только теперь уже не по воле партии регионов, а искренне, спасая ситуацию, выступили против распространения результатов майдана. Переворот мы не собирались признавать и боролись с теми, кто захватил власть насильственным путем. Такая формулировка допустима? Выход из состава страны – это следствие безумной политики вашей новой клики – Турчинова, Яценюка, Порошенко. Это, с одной стороны, квинтэссенция пророссийских настроений, а с другой – защитная реакция. Нам с нашими убеждениями иначе просто было не спастись.
- Все равно, если бы Россия не вмешалась, не забрала бы Крым, радикалы бы тихо рассосались – сколько их там было на всю страну? – а так, все только усилилось.
- А что, вопрос только в радикалах? А вы не задумываетесь над тем, что если бы Россия не забрала Крым тихо и относительно спокойно, то в ближайшее после воцарения Порошенко время уже начались бы попытки вытеснить ее военное присутствие из Крыма, а для России это недопустимо, и могла бы развязаться ситуация, еще похлеще нынешней? Если Россия в Сирии не отдает свои позиции – Бог знает где, то здесь, под боком, да еще в ситуации, когда затрагиваются ее стратегические интересы – тем более. А вы забыли, как при Ющенко уже пытались отказать в продлении договора на пребывание Черноморского флота в Крыму?
- А не нужно России иметь такие амбиции, пытаться все контролировать. Пусть умерит свои аппетиты. После прихода к власти Ельцина Россию перестали бояться, и перестали на нее давить – всем стало спокойнее…
- И что случилось дальше? Ее начали выкупать по заниженной стоимости при посредстве ренегатов. Ваши же собственные радикалы кричат о величии, о сильной стране, о ее непобедимой армии – это об Украине то. И если Украине свойственно говорить амбициозными категориями, то России с ее гордостью, ее историей и ролью на мировой арене тем более не пристало ходить на посылках.
- Радикалы пусть кричат, что хотят…
- Вы так думаете? Но это же уже не эксклюзивная риторика. Власть, хоть глубоко и не разделяя ее, но чисто из политических соображений берет такую риторику на вооружение. Именно этим и вызвана сейчас политика принудительной украинизации. Скажите, вы своим детям много внимания уделяете в плане воспитания?
- Как и все. 
- Ну, если как и все, то, значит, как и я. А это немного. Львиную долю времени с ними проводит государство, подменяя собой традиционную функцию родителей передавать опыт, знания и мировоззрение, прививать  им понимание правильного и неправильного… И если государство исповедует русофобскую доктрину, то оно все сделает, чтобы в духе нее воспитать себе новых солдат. Вы готовите своих детей к войне и смерти, внушая им мысль, что Россия – наиболее вероятный противник?
- Вы утрируете и передергиваете.
- Нисколько. Представьте себе, ваш взрослеющий сын приходит к вам, и начинает сыпать, что Россия враг, что Жуков – командующий оккупационной армией, что Бандера – святой великомученик, что Украину поработили, забрав у нее природные богатства в Сибири, и что нужно их идти отбирать обратно, иначе завтра нам нечего будет кушать. Что вы будете делать?
- Я ему буду объяснять, что это все не правда…
- То есть, вы хотите сказать, что будете объяснять ему, что государство посредством школьной программы ему врет? Вы понимаете, что вы пойдете против системы?
- В какой-то мере, да, пойду против системы…
- А что вы ему будете говорить в качестве контраргументов? Про великих русских поэтов, про освободительные войны России, про Богдана Хмельницкого? Вы понимаете, что тем самым вы будете защищать Россию? То есть, вы обвините государство во лжи и станете опровергать его воспитательную доктрину, защищая того, кого сегодня осуждаете? А не проще не доводить до таких последствий, и не переделывать плохую чужую работу, искореняя последствия, а сделать все, чтобы эти последствия не наступили?