Газовый транзит: история с географией

В конце первой части очерка мы рассказали о том, какие экспортные газопроводы были построены к моменту распада СССР. И бог бы с ним, но система получила необъяснимую странность: все без исключения крупные точки выхода газа с советской территории располагались в УССР. А если здравый смысл и конфигурация газопровода делали такое размещение алогичным, то вопреки логике оно все равно реализовывалось.

Возникает резонный вопрос: как же так получилось!? Ответ на этот вопрос крайне важен, поскольку позволит понять место Украины в «братской семье народов».

Разумеется, те советские, партийные и государственные деятели, которые непосредственно отвечали за их строительство (Косыгин, Мазуров, Оруджев и т.д.), планировали реализовать проекты, исходя из принципа минимальных затрат. В этом случае большая часть газовых потоков из северной части Западной Сибири пошла бы через Белоруссию и Литву. Также значительное число газопроводов проходило бы через Украину (как уже существовавших, так и, например, газопроводы от Оренбурга) и Молдавию (поток, направленный в Румынию).

Такое «распределение» точек пересечения границы между республиками, не только было оправдано с точки зрения минимизации затрат на строительство, но и имело политический смысл, позволяя уменьшить вероятность того, что какая-то из республик, пользуясь своим преимуществом, начнет недобросовестно использовать его, влияя на общесоюзные процессы. В принципе, комбинация двух факторов как будто не оставляла сомнений в том, как должна выглядеть география новой газотранспортной системы, однако…

Победила иная точка зрения, согласно которой большая часть точек отпуска газа из СССР оказалась на территории одной республики – Украины. Возникает резонный вопрос: как же так получилось, вопреки здравому смыслу и простой экономической целесообразности!? Ведь дошло же смешного: газопровод «Северное сияние», по которому ямальский газ поступает в Восточную Европу, заходит на территорию Белоруссии, проходит ее практически насквозь, но вблизи польской границы, до которой около 50 км, неожиданно поворачивает на юг, за счет чего его длина увеличивается на 220 км (!), и заходит в Словакию через Львовскую область. Более того, именно в этой области и соседней Закарпатской оказалось сосредоточено большинство переходов, с которых осуществлялся отпуск газа в Европу.

Если по каким-то причинам отгружать газ с Западной Украины было невозможным, то в дело пускались и прочие украинские области, лишь бы переходы не оказывались под контролем иных республик. Например, газопровод СССР-Турция должен был в первоначальном проекте заходить на территорию транзитной Румынии через Молдавию. Таким образом, обеспечивалась его оптимальная с экономической точки зрения конфигурация. Однако было принято иное решение: газопровод действительно заходил в Молдавию, а, затем, возвращается в Украину, и газ отпускается из украинского Измаила. В результате УССР стала хозяйкой газового транзита в Европу. Нам кажется, что сыграла роль комбинация двух факторов.

Первый фактором, несомненно, имевший место, внешний: принципиальным требованием, как руководства ФРГ, так и Австрии и Италии было то, чтобы транзит не проходил через территорию ГДР, бывшей для этих стран «экзенстациальным врагом». В результате, наиболее оптимальное решение с транзитом через территорию Белоруссии и Литвы было отклонено, а газопроводы пошли через Украину.

Однако нельзя говорить, что странная конфигурация газотранспортной системы Советского Союза была связана только с позицией европейских партнеров. Она никак не объясняет, почему не был организован транзит через территорию Польши, который был бы дешевле даже при наличии дополнительной границы – между ней и Чехословакией. Более важным явилось то, что у такой позиции нашлись лоббисты в самых важных кабинетах. И лоббистов этих вопросы экономики не волновали вообще.

Чтобы понять происходившее, нужно вспомнить «постсталинский» период истории СССР. После победы в войне, УССР  была восстановлена из руин и стала второй по значимости экономикой Союза. Достаточно сказать, что в стране были построены четыре АЭС, в том числе, мощнейшая в Европе Запорожская, через Украину прошли транзитные газопроводы в Европу, открылись важнейшие заводы: Металлургической комбинат им. Ильича в Мариуполе, Турбоатом в Харькове, Южмаш в Днепропетровске, и т.д. Даже и украинские националисты, ныне утверждающие, что СССР паразитировал на украинской экономике, в 1991 году говорили иное: экономика страны развита и многогранна, поэтому она выдержит свободное плавание.

Помимо того, что регионы юго-востока, в первую очередь «Большой Донбасс» традиционно были важнейшим элементом российской и советской промышленности, а сама Украина считалась «житницей страны», да еще и с важнейшими экспортными портами Одессы, Херсона и Мариуполя, успешное развитие УССР после 1953 года имело и еще одну причину. После смерти И.В. Сталина в ходе борьбы за высшую власть в стране победу над всеми своими противниками одержал Н.С. Хрущев, тесно связанный с украинской партийной верхушкой, и сам бывший долгое время одним из руководителей этой республики.

Не имея возможности опереться на «старую гвардию», Хрущев начал «продвигать» на высшие посты в стране лично преданных ему лиц. В результате, колоссально выросла роль «украинского землячества», представители которого Л.И. Брежнев и Н.В. Подгорный, после смещения Н.С. Хрущева заняли первые два по значимости поста в советской иерархии. Еще один выходец из Украины – А.И. Кириченко – некоторое время фактически был вторым лицом в СССР, и только личный конфликт с Н.С. Хрущевым помешал его дальнейшей карьере.

Разумеется, было бы предельно грубым упрощением утверждать, будто все эти руководители, оказавшись во главе союзных органов власти, принимали решения, в том числе по маршрутам прокладки газопроводов, исходя из какой-то сентиментальной любви к малой родине. Тем более, в этот период времени помимо «украинцев» на высших постах было немало представителей и иных групп: такие важнейшие фигуры, как М.А. Суслов, А.Н. Косыгин, А.А. Громыко, Д.Ф. Устинов, Ю.В. Андропов – никакого отношения к «украинскому клану» не имели. Ситуация была иной: опираясь на украинские кадры, высшее руководство, с одной стороны, «вымывало» их, рекрутируя наиболее способных руководителей в Москву, а, с другой, вынуждено было давать местным их представителям экономические и политические преференции в обмен на поддержку. Будучи единственным землячеством в высшем руководстве СССР, «украинцы» поневоле потворствовали интересам «базовой территории». В результате, за годы, например, руководства Украиной В.В. Щербицкого (1972-1989 гг.), когда и были реализованы планы строительства экспортных газопроводов, ее экономика выросла вчетверо. К слову, именно этот человек длительное время планировался на должность Генерального секретаря ЦК КПСС на замену Л.И. Брежнева. Оставшиеся же в Киеве руководители республики, разумеется, занимали эгоистическую позицию, проблемы остальных республик их просто не должны были волновать, и не волновали. С их точки зрения землячество в Москве было обычным украинским лобби, через которое они выбивали различные преференции подведомственной территории.

Сейчас можно уверенно говорить, что в состав этого лобби входили: Л.И. Брежнев, Н.В. Подгорный, А.П. Кириленко, Н.А. Тихонов, К.У. Черненко, В.В. Щербицкий, П.Е. Шелест. Именно эти лица сознательно направили газовый транзит через одну республику. В качестве обоснования такого, мягко говоря, странного решения приводилось то, что размещение точек отбора газа за рубеж на территории Западной Украины улучшит настроение в республике, прежде всего, в наименее надежной ее части. В целом же, учитывая огромную значимость Украины для советской экономики, это предотвратит нестабильность во всей стране. Система аргументации, скажем прямо, странная, и ей прикрывалась банальная поддержка «базовой территории» правящего в СССР «украинского» землячества.

Несомненно, дотируемая Центром Украина обеспечивала своим жителям существенно больший уровень жизни, чем любая сопредельная республика. Ситуация изменилась в 1985 году, когда произошел приход к власти М.С. Горбачева. В условиях начавшегося общесоюзного кризиса, сопровождавшегося отстранением от рычагов власти прежде всемогущего «украинского землячества», возникало уже иное впечатление, что более богатая, чем Россия, Украина способна стать еще более богатой, если избавится от «диктата» Москвы. Даже в мелочах населению доводилась мысль, что украинцы более трудолюбивый, культурный, развитый народ, чем русские, однако несправедливо обойденный «старшим братом». Она могла проявляться, например, в том, что заслуги сборной СССР по футболу, воспринимались, как заслуги, прежде всего, футболистов киевского «Динамо», возглавляемых В.В. Лобановским.

Особую роль в росте сепаратизма сыграли события на Чернобыльской АЭС. Трагедия Чернобыля – пробудила прежде дремавший национализм, на котором успешно сыграли недобросовестные политики, выставившие Украину «жертвой Москвы», организовавшей ее. В это же время на официальном уровне было вытащено из пронафталиненных сундуков и прочую чепуху: «голодомор», «расстрелянное возрождение», «русификацию» и т.д.

Культивирование подобных настроений принесло свои плоды, и в 1991 году большинство украинцев поддержало идею одностороннего выхода страны из состава СССР. В силу того, что центральная власть в Кремле в этот момент потеряла всякую волю к борьбе, а шедшее ей на встречу руководство демократической России не стремилось к исполнению союзных функций, это сепаратистское решение было реализовано, и не получило законный ответ.

Разумеется, в новых условиях история газового транзита заиграла новыми красками. И тут мы понимаем, что если во второй части очерка очень далеко ушли от собственно газового транзита к политике, то третья часть, посвященная «лихим девяностым», только ей посвящена и будет.