Слухи о смерти капитализма слегка преувеличены или что такое социализм?

Задуматься над этим вопросом: "что такое социализм?" меня заставил распад СССР. Ведь действительно, как получилось так, что народ добровольно отдал свои фабрики, заводы и пр. кучке олигархов? Может они изобрели психотронное оружие? Вроде бы, нет. Скорее, эти предприятия принадлежали ему только номинально, а на самом деле он никогда ими не владел. А кто же ими владел тогда? И какой мы строй построили?
Чтобы ответить на этот вопрос стоит обратиться к определениям.
Капитализм-- строй, основанный на использовании наемного труда.
Социализм -- один большой кооператив (Ленин).
Если присмотреться к этим определениям, то можно сделать вывод, что строй СССР правильно называть государственным капитализмом (правда с  элементами социализма, например ,общественные фонды потребления), поскольку он основывался на наемном труде, только капиталистом было государство.
Но что же тогда представляет социализм?
Все общества, основанные на частной собственности, устроены в общем однотипно: по одну сторону "баррикад" находятся собственники, по другую -- работающие, а их интересы прямо противоположны. Кооператив же -- это предприятие, в котором люди становятся и собственниками и рабочими. К слову сказать, противоречие интересов от этого сразу не исчезает, и довольно долго кооператоры учатся работать на себя, то есть согласовывать эти противоположные интересы.
Однако, кооператив как предприятие так же беззащитен перед кризисами перепроизводства, как и обычный капиталист. И лишь только тогда, когда он становиться достаточно большим, чтобы стать минимально самодостаточным, устраняется еще одно противоречие -- между производителями и потребителями. Кооператив сам производит и сам потребляет, а значит рынок, деньги внутри него, хоть и не исчезают сразу, но меняют свои свойства, то есть становятся взаиморасчетами внутри предприятия.
Далее очень многие проблемы капитализма напрямую вытекают именно из противоположности интересов потребителя и производителя (а не только владельца средств производства и рабочего). 
Особенно ярко это проявляется в медицине. Если цель медика зарабатывать деньги, то он вовсе не заинтересован в том, чтобы вылечить вас с минимальными затратами. А значит, более дешевые методы лечения, скажем рака, будут всячески тормозиться, объявляться ненаучными и т.д. и т.п. Ну а апогеем меркантильного подхода к медицине, будет являться то, что медики сами начнут создавать болезни, чтобы потом заработать на их лечении. И такая проблема не только в медицине. Любые "закрывающие" технологии будут ложиться "под сукно" и это в  лучшем случае. Что вполне возможно, происходит прямо на наших глазах (уж очень подозрительная шумиха вокруг холодного ядерного синтеза и не только его).

Но вернемся к социализму. Мне могут возразить, что никаких переходных ступенек между монополистическим капитализмом и социализмом Ленин не видел. Однако, его взгляды эволюционировали и уже в 1918 г. он пишет следующее:
..."Государственный капитализм был бы шагом вперед против теперешнего положения дел в нашей советской республике. Если бы, примерно, через полгода у нас установился государственный капитализм, это было бы громадным успехом и вернейшей гарантией того, что через год у нас окончательно упрочится и непобедимым станет социализм.Я воображаю себе, с каким благородным негодованием отшатнется кое-кто от этих слов... Как? В советской социалистической республике переход к государственному капитализму был бы шагом вперед?.. Это ли не измена социализму?
Именно на этом пункте надо подробнее остановиться.Во-первых, надо разобрать, каков именно тот переход от капитализма к социализму, который дает нам право и основание называться социалистической республикой Советов.Во-вторых, надо обнаружить ошибку тех, кто не видит мелко-буржуазных экономических условий и мелко-буржуазной стихии, как главного врага социализма у нас. В-третьих, надо хорошенько понять значение советского государства в его экономическом отличии от буржуазного государства.
Рассмотрим все эти три обстоятельства.
Не было еще, кажется, такого человека, который, задаваясь вопросом об экономике России, отрицал переходный характер этой экономики. Ни один коммунист не отрицал, кажется, и того, что выражение "Социалистическая Советская Республика" означает решимость Советской власти осуществить переход к социализму, а вовсе не признание данных экономических порядков социалистическими. Но что же значит слово переход? Не означает ли оно, в применении к экономике, что в данном строе есть элементы, частички, кусочки капитализма и социализма? Всякий признает, что да. Но не всякий, признавая это, размышляет о том, каковы же именно элементы различных общественно-экономических укладов, имеющиеся на-лицо в России. А в этом весь гвоздь вопроса.
Перечислим эти элементы:
1) патриархальное, т.-е. в значительной степени натуральное,
крестьянское хозяйство;
2) мелкое товарное производство (сюда относится большинство крестьян из тех, кто продает хлеб);
3) частно-хозяйственный капитализм;
4) государственный капитализм;
5) социализм.
Россия так велика и так пестра, что все эти различные типы общественно-экономического уклада переплетаются в ней. Своеобразие положения именно в этом.Спрашивается, какие же элементы преобладают? Ясное дело, что в мелко-крестьянской среде преобладает, и не может не преобладать, мелко-буржуазная стихия: большинство, и громадное большинство, земледельцев -мелкие товарные производители. Оболочку государственного капитализма (хлебная монополия, подконтрольные предприниматели и торговцы, буржуазные кооператоры) разрывают у нас то здесь, то там спекулянты, и главным предметом спекуляции является хлеб.Главная борьба развертывается именно в этой области. Между кем и кем идет эта борьба, если говорить в терминах экономических категорий вроде "государственный капитализм"? Между четвертой и пятой ступенями в том порядке, как я их перечислил сейчас? Конечно, нет. Не государственный капитализм борется здесь с социализмом, а мелкая буржуазия плюс частнохозяйственный капитализм борются вместе, заодно и против государственного капитализма, и против социализма. Мелкая буржуазия сопротивляется против всякого государственного вмешательства, учета и контроля как государственно-капиталистического, так и государственно-социалистического. Это - совершенно непререкаемый факт действительности, в непонимании которого и лежит корень целого ряда экономических ошибок. Спекулянт, мародер торговли, срыватель монополии, - вот наш главный "внутренний" враг, враг экономических мероприятий Советской власти. Если 125 лет тому назад французским мелким буржуа, самым ярким и самым искренним революционерам, было еще извинительно стремление победить спекулянта казнями отдельных, немногих "избранных" и громами деклараций, то теперь чисто-французское отношение к вопросу у каких-нибудь левых эс-эров возбуждает в каждом сознательном революционере только отвращение или брезгливость. Мы прекрасно знаем, что экономическая основа спекуляции есть мелко-собственнический, необычайно широкий на Руси, слой и частно-хозяйственный капитализм, который в каждом мелком буржуа имеет своего агента. Мы знаем, что миллионы щупальцев этой мелко-буржуазной гидры охватывают то здесь, то там отдельные прослойки рабочих, что спекуляция вместо государственной монополии врывается во все поры нашей общественно-экономической жизни."

Т.о. для лучшего понимания эволюции общества,триаду Маркса (первобытно-общественная,частная, коммунистическо-общественная формы собственности), можно усовершенствовать, если считать государственную форму собственности переходной между общественной и частной. При переходе от первобытно-общественной к частной,государственная собственность хорошо известна под названием азиатского способа производства. Ее характерными чертами были деление населения на основные группы: император (фараон) во главе, чиновничьий аппарат, подневольное население. Азиатский способ производства в наиболее чистом виде известен в Китае, где существовал тысячи лет, а в Египте (вспомните фараона) он существовал параллельно рабовладельческому строю. Естественной формой правления тут является деспотия, что является следствием концентрации власти в одних руках.
При капитализме переход от частной собственности к государственной вызван укрупнением компаний в процессе их эволюции. Государственная собственность появляется здесь во всех развитых странах как наиболее адекватная форма собственности для таких "монстров" как железная дорога, энергосеть и др.
Собственно говоря, об этом классики знали. Однако, возможно они не ожидали, что госкапитализм будет длиться так долго.
А что же нужно для перехода к собственно социализму? Думаю -- изобрести формы реального народовластия. Например, Ленин в "Государство и революция" предлагал возпользоваться опытом Парижской коммуны (приведу цитаты):
"…«Первым декретом Коммуны было уничтожение постоянного войска и замена его вооруженным народом»…
Это требование стоит теперь в программах всех, желающих называться социалистическими, партий. "(!!!)
…«Коммуна образовалась из выбранных всеобщим избирательным правом по различным округам Парижа городских гласных. Они были ответственны и в любое время сменяемы. Большинство их состояло, само собою разумеется, из рабочих или признанных представителей рабочего класса»…
…«Полиция, до сих пор бывшая орудием государственного правительства, была немедленно лишена всех своих политических функций и превращена в ответственный орган Коммуны, сменяемый в любое время… То же самое – чиновники всех остальных отраслей управления… Начиная с членов Коммуны, сверху донизу, общественная служба должна была исполняться за заработную плату рабочего. Всякие привилегии и выдачи денег на представительство высшим государственным чинам исчезли вместе с этими чинами… По устранении постоянного войска и полиции, этих орудий материальной власти старого правительства, Коммуна немедленно взялась за то, чтобы сломать орудие духовного угнетения, силу попов… Судейские чины потеряли свою кажущуюся независимость… они должны были впредь избираться открыто, быть ответственными и сменяемыми»…
Итак, разбитую государственную машину Коммуна заменила как будто бы «только» более полной демократией: уничтожение постоянной армии, полная выборность и сменяемость всех должностных лиц. Но на самом деле это «только» означает гигантскую замену одних учреждений учреждениями принципиально иного рода. Здесь наблюдается как раз один из случаев «превращения количества в качество»: демократия, проведенная с такой наибольшей полнотой и последовательностью, с какой это вообще мыслимо, превращается из буржуазной демократии в пролетарскую, из государства (= особая сила для подавления определенного класса) в нечто такое, что уже не есть собственно государство. Подавлять буржуазию и ее сопротивление все еще необходимо. Для Коммуны это было особенно необходимо, и одна из причин ее поражения состоит в том, что она недостаточно решительно это делала. Но подавляющим органом является здесь уже большинство населения, а не меньшинство, как бывало всегда и при рабстве, и при крепостничестве, и при наемном рабстве.
А раз большинство народа само подавляет своих угнетателей, то «особой силы» для подавления уже не нужно! В этом смысле государство начинает отмирать. Вместо особых учреждений привилегированного меньшинства (привилегированное чиновничество, начальство постоянной армии), само большинство может непосредственно выполнять это, а чем более всенародным становится самое выполнение функций государственной власти, тем меньше становится надобности в этой власти.
Особенно замечательна в этом отношении подчеркиваемая Марксом мера Коммуны: отмена всяких выдач денег на представительство, всяких денежных привилегий чиновникам, сведение платы всем должностным лицам в государстве до уровня (заработной платы рабочего). Тут как раз всего нагляднее сказывается перелом – от демократии буржуазной к демократии пролетарской,
от демократии угнетательской к демократии угнетенных классов, от государства, как «особой силы» для подавления определенного класса, к подавлению угнетателей всеобщей силой большинства народа, рабочих и крестьян. И именно на этом, особенно наглядном – по вопросу о государстве, пожалуй, наиболее важном пункте уроки Маркса наиболее забыты! В популярных комментариях – им же несть числа – об этом не говорят. «Принято» об этом умалчивать, точно о «наивности», отжившей свое время, – вроде того как христиане, получив положение государственной религии, «забыли» о «наивностях» первоначального христианства с его демократически революционным духом.
Понижение платы высшим государственным чиновникам кажется «просто» требованием наивного, примитивного демократизма. Один из «основателей» новейшего оппортунизма, бывший социал демократ Эд. Бернштейн не раз упражнялся в повторении пошлых буржуазных насмешечек над «примитивным» демократизмом. Как и все оппортунисты, как и теперешние каутскианцы, он овершенно не понял того, что, во первых, переход от капитализма к социализму невозможен без известного «возврата» к «примитивному» демократизму (ибо иначе как же перейти к выполнению государственных функций большинством населения и поголовно всем населением?), а во вторых, что «примитивный демократизм» на базе капитализма и капиталистической культуры –не то, что примитивный демократизм в первобытные или в докапиталистические времена.
Капиталистическая культура создала крупное производство, фабрики, железные дороги, почту, телефоны и пр., а на этой базе громадное большинство функций старой «государственной власти» так упростилось и может быть сведено к таким простейшим операциям регистрации,записи, проверки, что эти функции станут вполне доступны всем грамотным людям, что эти функции вполне можно будет выполнять за обычную «заработную плату рабочего», что можно (и
должно) отнять у этих функций всякую тень чего либо привилегированного, «начальственного».
Полная выборность, сменяемость в любое время всех без изъятия должностных лиц, сведение их жалованья к обычной «заработной плате рабочего», эти простые и «само собою понятные» демократические мероприятия, объединяя вполне интересы рабочих и большинства крестьян,служат в то же время мостиком, ведущим от капитализма к социализму. Эти мероприятия касаются государственного, чисто политического переустройства общества, но они получают, разумеется, весь свой смысл и значение лишь в связи с осуществляемой или подготовляемой «экспроприацией экспроприаторов», т. е. переходом капиталистической частной собственности на средства производства в общественную собственность"
Итак,социализм отличается от госкапитализма лишь тем, что собственность должна быть не государственной, а действительно всенародной. А это означает, что одним из основных занятий всего народа должно быть участие в управлении всенародной собственностью. Конечно, здесь не обойтись без специалистов. Но и владелец транснациональной корпорации сам не управляет своей компанией. Он всего лишь выбирает верхушку руководства. Народ же в состоянии контролировать значительно больше чем один собственник. Но для этого, необходима многолетняя культура самоорганизации, которая "с неба не падает". В частности, необходима и смена психологии от психологии наемного рабочего к психологии собственника, что тоже происходит не быстро. И о требовании замены постоянного войска вооруженным народом. Это требование означает, что вооруженные силы, являющиеся одним из главных источников власти, должны быть настолько неотделимы от народа, что ни при каких условиях их нельзя будет ему противопоставить.
А что вы думаете?