Анализ СВО от противника на Западе

Выдержки из этого анализа мелькали в отечественных ТК, однако я предлагаю ознакомиться с ним целиком.

Автор — Майкл Кофман, старший научный сотрудник программы "Россия и Евразия" Фонда Карнеги, директор программы изучения России в CNA (Центр военно-морского анализа).

Он эмигрировал на Запад из Киева в 1991 году, но его экспертиза — не оголтелая русофобия, а вполне рациональный анализ, исходящий из западных шаблонов восприятия России.

В прошлом году в ТК я уже приводил его аргументацию к выводу о том, что Россия ведет войну вовсе не за территории Украины, а за новую конфигурацию системы безопасности в Европе. В январе этого года давал его оценку о том, что ВСУ не могут решить свои главные проблемы: пополнение л/с, управление войсками, строительство обороны.

Кофман раз в полгода ездит на Украину для самостоятельной оценки ситуации на фронте - в этом его отличие от многих других западных экспертов.

Читая текст ниже, просто нужно понимать, что так российскую армию и поле боя оценивает наш западный противник.

1 августа обновление информации о войне после недавней поездки. По мере нарастания российского наступления фронт не рискует обвалиться, хотя выступы уже образовались. Ещё более тревожно то, что российские усовершенствования в применении беспилотников уменьшили преимущества Украины.

В 2024 году ВСУ расширили состав подразделений беспилотных летательных аппаратов. Это позволило компенсировать преимущество России в материальной части, а также компенсировать сохраняющийся дефицит личного состава. Эти инициативы теперь хорошо известны, и я освещал их в предыдущих темах.

Беспилотники стали причиной большинства ежедневных потерь на фронте, изматывая российские войска на дистанции от 0 до 15 км и становясь основным фактором повышения боеспособности ВСУ. Это позволило малочисленным силам обороны удерживать линию фронта протяженностью более 1200 км, создавая зоны поражения и ограничения.

Российские потери росли по мере завладения территории. Однако было неясно, будет ли достаточно беспилотников для стабилизации линии фронта, учитывая проблемы Украины с живой силой, способность РФ восполнять потери и смогут ли российские войска адаптироваться к такому подходу.

С тех пор российские военные начали развёртывать собственную наступательную «линейку беспилотников» и совершенствовать методы применения беспилотных подразделений. Российские беспилотники «Рубикон» присутствуют во всех российских группировках войск и являются самой обсуждаемой задачей на фронте.

Формирования «Рубикон» сосредоточены на разрыве логистических цепей ВСУ с помощью оптоволоконных беспилотников, действующих в 20–25 км от линии фронта, уничтожая позиции беспилотников и перехватывая украинские беспилотники (крылатые разведывательные аппараты/тяжелые многороторные). В целом, российские подразделения беспилотников стали более организованными.

Это не означает, что Украина утратила качественное преимущество в применении беспилотников, но преимущество сократилось, российские войска продолжают адаптироваться, и Украина должна найти способы оставаться впереди.

Ситуация в Сумах стабилизировалась после того, как ВСУ перебросили туда десантно-штурмовые подразделения для отражения российского наступления, удерживая его на небольшой буферной территории площадью 200 кв. км. Российские войска медленно продвигаются к Купянску и к востоку от реки Оскол, но продолжают медленно продвигаться.

Непосредственная проблема — близкий охват Покровска, образовавшийся котел вокруг Константиновки и бои на границе Днепра и Донецка у Новопавловки. Российские подразделения также пытаются растянуть силы ВСУ, пытаясь продвинуться на запад вдоль Днепра.

Российские войска продолжают действовать неэффективно, учитывая их общее превосходство в живой силе и технике. Примечательно, что ВСУ так долго удерживают Покровск и Часов Яр. Но ситуация ухудшилась и, вероятно, ещё больше ухудшится, прежде чем российское наступление захлебнётся.

Текущая динамика представляет собой линию обороны, которую занимают позиции, зачастую рассчитанные на три человека, с большими промежутками между ними. Это не огневые позиции и не наблюдательные пункты. Они образуют дырявую линию обороны, в которой пехоте часто приказывают не высовываться без крайней необходимости.

Российские войска иногда атакуют группами по 4–6 человек, но во многих случаях их атаки сокращаются до многочисленных отрядов по 2–3 человека, пытающихся прорваться между украинскими позициями. Российская пехота стремится продвинуться как можно дальше за пределы первоначальной линии украинских войск и закрепиться там.

Хотя многие могут быть потеряны, некоторые прорываются и окапываются в ожидании подкрепления. То же самое можно сказать и о наступлении на мотоциклах и багги, пытающихся обойти начальные линии обороны и зайти в тыл. Часть терпит неудачу, но не все, что приводит к небольшим тактическим успехам.

Механизированные атаки теперь встречаются гораздо реже. Отчасти потому, что российские войска стараются экономить технику, но также и потому, что ВСУ давно оптимизировали свои действия для отражения традиционных механизированных атак, которые неизменно терпят неудачу и приводят к высоким потерям техники.

Именно поэтому оценка наличия бронетехники как метрика по-прежнему полезна, но становится менее актуальной, если российские войска продвигаются быстрее, чем в 2024 году, при значительно меньшем использовании бронетехники. Аналогичным образом, асимметрия темпа стрельбы артиллерии была критически важна в 2022–2023 годах, но теперь уже не так актуальна.

Несмотря на проделанную большую работу по детализации украинских укреплений, большинство наблюдаемых позиций построены на открытом пространстве и никогда не будут заняты подразделениями. Они легко поддаются атаке и уничтожению. У Украины изначально не хватает пехоты, чтобы управлять большинством из них.

Это не окопная война. Это война отдельных боевых позиций, укреплённых и хорошо замаскированных подразделений в лесных массивах, зданиях, подвалах или в густых лесах. Занятие укреплений на открытой местности солдаты обычно считают самоубийством.

Поскольку повсеместное используется разведка, наблюдение и корректировка огня, на передовых позициях, невозможно держать, обеспечивать или сменять большие силы. Теперь некоторые бойцы находятся на передовой более 90 дней, и зачастую требуется несколько дней, чтобы добраться до позиции пешком.

Несмотря на то, что беспилотники являются основным оружием, наносящим потери (более 80%), артиллерия сохраняет свою значимость: её применение во многих подразделениях остаётся на прежнем уровне, а в некоторых случаях даже увеличивается. Артиллерия канализирует атаки, подавляет противника, действует в любых погодных условиях и по-прежнему актуальна.

Излишний акцент на беспилотниках упускает из виду, что нынешняя динамика обусловлена сочетанием минирования, использования беспилотников и традиционного артиллерийского огня. Поэтому поддержание достаточного запаса артиллерийских и минометных боеприпасов остается важным, несмотря на то, что большую часть работы выполняют беспилотники.

Российская тактика не способствует достижению значимых в оперативном плане прорывов, но, учитывая характер боевых действий, переход территории из рук в руки — это запоздалый индикатор происходящего. Следовательно, возможны переходы в динамике боевых действий по принципу «сначала постепенный, потом внезапный».

Украинские войска всё чаще обороняются на выступах, а российские беспилотники пытаются ограничить логистическое снабжение этих районов, стремясь уничтожить эти очаги. Поэтому геометрия поля боя плохо способствует стабилизации ВСУ.

Главным виновником является политика удержания каждого метра, даже находясь в близком окружении или на невыгодной местности. Вместо того чтобы торговать пространством ради истощения или вести мобильную оборону, командиры ВСУ вынуждены пытаться удерживать непригодные для обороны позиции.

Российские беспилотники всё чаще бомбардируют гражданские объекты, в частности, оборонную промышленность Украины, стремясь подавить внутреннее производство. Беспилотники «Шахед» (Герань) также используются против целей, расположенных вблизи линии фронта.

Число российских беспилотных и ракетных ударов по украинской инфраструктуре резко возросло. Однако Украина стремительно наращивает использование беспилотных летательных аппаратов в сочетании с лёгкими радарами.

Потребуется время для расширения производства, модернизации мобильной противовоздушной обороны и создания оборонительной линии подразделений противовоздушной обороны, но техническое решение проблемы перенасыщения беспилотников «Шахид»/имитаторов существует, и это вопрос выделения ресурсов на их развертывание.

Войска беспилотных систем Украины теперь возглавляет Роберт Бровди «Мадьяр», и он запускают планы, которые позволят лучше интегрировать и систематизировать применение беспилотников. Эти планы выглядят многообещающими, поскольку украинская система применения беспилотников нуждается в развитии, чтобы оставаться впереди.

Одной из областей, в которой Украина по-прежнему явно опережает российские силы, является использование беспилотных наземных транспортных средств (БНТС) для логистики и медицинской эвакуации. Речь идёт скорее о создании эффективных сетей связи, позволяющих использовать БНТС на любой местности, а стоимость связи может легко сравниться со стоимостью самой платформы.

Украина также стремится сократить разрыв в ударных боеприпасах, которые охватывают диапазон 30-100 км, и ударных системах для оперативной глубины 300 км и более, которые намного более эффективны, чем дешевые легкие беспилотники, то есть КРНБ и БРПЛ.

Украина наконец-то избавляется от командования ОТУ и ТГ, которое мало что предлагало, кроме попыток микроменеджмента бригад и постановки нереалистичных боевых задач. Корпуса возьмут на себя управление, организованные в две Объединённые оперативные группы (Восточную и Северную), подчиняющиеся ОСУВ.

Новый корпус выглядит многообещающе, но командование формируется быстро. Значит потребуется время, чтобы стать сплочённой структурой, и, к сожалению, командовать придётся подразделениями, которые находятся рядом, а не теми, которые им приписаны, поскольку разрозненные бригады не могут быть легко передислоцированы.