Фрейлина Мария Васильчикова - Николаю II: "Вы решите судьбу народов..."

     В декабре 1915 года в Петроград из Австрии через Швецию прибыла Мария Васильчикова, «особа, приближенная к императору», как у нас модно говорить. И в этом не было никакого сарказма.

   Мария стала фрейлиной ее императорского величества в 18 лет, замуж так и не вышла, хотя само её пребывание в Австрии злые языки связывают с обоюдными чувствами к герцогу Люксембурга, положившему глаз на фрейлину во время службы в австрийском дипкорпусе Петербурга.

      Эту позитивную толстушку-хохотушку при дворе любили, привечали и звали по-простому  «наша Маша». 

      Кроме царской семьи, Васильчикова  была дружна с великой княгиней Елизаветой Федоровной, женой великого князя Сергея Александровича, убиенного эсэром  Каляевым в 1905 году.  Когда та жила с мужем в Петербурге, подруги виделись почти ежедневно.. 
    В дружеских отношениях фрейлина была и с братом императрицы,  герцогом Гессенским. 
    В феврале 1913 года Васильчикова приезжала в Петербург. Её тепло приняли их величества и пригласили на завтрак, на котором присутствовала только царская семья. После завтрака, прощаясь с Васильчиковой в кабинете, Николай II сказал: 
- Живите спокойно в Австрии, но изредка приезжайте нас проведать. Бог даст, войны, сколько это будет в моей власти, не будет.
    Прощаясь, Николай поцеловал руку Васильчиковой и, когда та, сконфуженная неожиданностью, что-то сказала, государь, со свойственной ему чарующей улыбкой, ответил: 
- Мне можно, как старому другу... 

     25 февраля 1915 года Васильчикова написала личное письмо Николаю II из поместья герцога Люксембургского в Австрии, где была под домашним арестом с самого начала военных действий.

"Только беспредельная любовь к Вам, государь, и к моему отечеству побуждает меня это сделать". Россию здесь любят, "ни в Австрии, ни в Германии нет никакой ненависти к России, к русским", никто еще никого не победил, "все воюющие стоят в одинаковом положении", а Вы, государь, "властитель величайшего царства в мире", будете не только "царем победоносной рати", но и "царем мира". "Одно ваше могучее слово, и потоки, реки крови остановят свое ужасное течение". Здесь есть "большая партия за мир, за прочный мир с Россией". А "Вы к Вашим многочисленным венцам прибавите венец бессмертия".

     Письмо это через Швецию было переслано Императрице, которая 22 марта передала его Государю в Ставку, приписав: «Я, конечно, более не отвечаю на ее письма». 

    Александра Фёдоровна (урождённая принцесса Викто́рия Али́са Еле́на Луи́за Беатри́са Ге́ссен-Дармшта́дтская), несмотря на своё немецкое происхождение, выросла  в Лондоне при дворе королевы Виктории, как «любимая внучка Санни» и была патриотом Англии до мозга костей. Настолько, что домашним языком Романовых был не русский и не немецкий, а именно английский. Бесспорное и абсолютное влияние Александры Федоровны на своего мужа и фанатичное романовское англофильство делали сепаратный мир с Германией абсолютно невозможным.

   До царя письмо дошло. Ответом было молчание.
Почти через три месяца, 14 мая 1915 года, Васильчикова снова пишет государю: "Может воля всевышнего так решила, и далеко от родины я все же могу ей служить". Идея всё та же - сепаратный мир с Германией и Австрией. И доводы те же.

   "Мир между Россией и Германией является вопросом жизни обеих стран". "Желание мира с Россией очень усилилось". Пока ни одна из стран не является побежденной, давайте заключим мир. В Германии "нет никакой ненависти к России". И, безусловно, - будут России Дарданеллы! Есть и новый аргумент: "Продолжение войны рассматривается как опасность для династии". Все знали, что британские союзники уже приговорили плюшевого Никки. Все видели этот исход, кроме самих Романовых.

Васильчикова писала царю об известных ей планах британской короны:

   «Англия намерена завладеть Константинополем, дабы оставить его за собой. Из Дарданелл сделает второй Гибралтар. С Японией она переговаривается, дабы предоставить Японии занять Манчжурию. Но более всего ужасны планы англичан, касающиеся русского престола….»

Но в ответ опять - молчание.

    Напомню, что русская армия весной-летом 1915 года находилась в тяжелейшем положении, вынуждена была отступать из Привисленского края и Курляндии, бросить все свои западные крепости (которые строили и укрепляли последние  40-50 лет, вкладывая в них огромные деньги), потеряла огромные запасы вооружения и боеприпасов, материальных средств. Только в одной Новогеоргиевской крепости немцам досталось 1200 орудий, более 500 орудий было потеряно в крепости Ковно и т.д. Многие части нашей армии были деморализованы, обычным делом была массовая сдача в плен. 
   Вопрос о том, что делать дальше с этой мировой войной,  был далеко не праздным. Перспективы победы были самыми отдаленными.
В различных околовластных кругах все настойчивее блуждали разговоры о возможности сепаратного мира, как способа решения этой проблемы. 

    И тогда в декабре 1915 года Мария Васильчикова лично отправилась в Россию - через Стокгольм, через русское посольство - с письмами и всяческими заверениями из Германии.

   Вот тут и начался публичный скандал, ибо "в высшем обществе быстро распространился слух не только о ее приезде, но и пошли сплетни об  измене, о том, что она шпионка".

Романовы наотрез отказались принять корреспонденцию.

Как передает посол Франции Морис Палеолог, читая письма «нашей Маши», "при каждой фразе Николай II гневно восклицал: "Делать мне такие предложения, не постыдно ли это! И как же эта интриганка, эта сумасшедшая, посмела мне их передать! Вся эта бумага соткана только из лжи и вероломства!".

"Перед придворными император высказывался о М.А. Васильчиковой так же гневно и строго:

- Принять подобное поручение от враждебного государя! Эта женщина - или негодяйка или сумасшедшая! Как она не поняла, что, принимая эти письма, она могла тяжело скомпрометировать императрицу и меня самого?"

Судьба Марии Александровны была предрешена.

     Обратно в австрийское поместье ее не отпустили. Она лишилась звания – у неё отняли "шифр фрейлины", обыскали - ничего не нашли, арестовали и выслали под полицейский надзор в имение сестры в Черниговской губернии, где она находилась до революции. 

   Когда в России началась гражданская война, она вернулась в свое поместье в Австрии и уже никогда не появлялась в высшем свете.

     Что тут скажешь? Мы все метим в Наполеоны или хотя бы в Нострадамусы, когда сидим на своих диванах. Мы судим политиков, мы мысленно двигаем армиями, непрерывно вынося суждения, кто прав, а кто виноват, и, обладая послезнанием, элегантно вскрываем тайные пружины происходящего. Мы - великие стратеги и не менее великие политики, действующие безошибочно. Мы всегда правы, а Они - нет. Мы, если бы могли, вмешались в Историю, в которую погружены, ибо наши малые семейные истории строго следуют за ней.

   Но кто есть мы и что есть силы неизвестной природы (иногда кажется, что нечеловеческой), которые двигают каждым, от мала до велика, и предрекают - чему быть, а чего миновать? Мы часто пытаемся в одиночку достать до неба, кричим слабыми голосами, желаем достучаться, повлиять: а вдруг есть шанс, как у Васильчиковой, что-то сдвинуть? На самом же деле, никаких шансов нет и крик этот абсолютно бесполезен. История катится сама собой.

   И только герои отдельного жанра литературы  - попаданцы – ломают через колено геополитические тенденции и вершат альтернативную историю.

Рассказ о фрейлине Марии Васильчиковой я включил в 29ю главу "Чужие секреты" своей книги "Переписать сценарий". Позволил выделить всего два абзаца, а рассказать хотелось подробнее, вот и получилась эта статья.