Дуглас МакГрегор: Преодоление финансового кризиса - новый курс для национальной обороны США

ДОКУМЕНТ ПО ОБОРОНЕ: УКРОЩЕНИЕ ВОИНСТВУЮЩЕГО ГОСУДАРСТВА

Соединённые Штаты плывут по бурным водам: эпоха однополярного мира после холодной войны прошла, и геополитический ландшафт XXI века формируется под влиянием масштабных социальных, политических и технологических изменений. Наша нынешняя оборонная политика, пережиток ушедшей эпохи, — это дорогой и плохо сидящий костюм, который больше не служит своей цели. На нас надвигается финансовый шторм, и для того, чтобы выровнять курс, необходимы кардинальные изменения.

Оборонный слон в комнате

Осознание того, что Соединённые Штаты находятся в свободном финансовом падении, начинает проникать в сознание. Надвигается экономический кризис, который не смогут остановить ни финансовая помощь, ни количественное смягчение. Независимо от обстоятельств, необходимы глубокие изменения в структуре обороны, руководстве и мышлении. Эти изменения неизбежно вызовут бурную реакцию на Капитолийском холме и в оборонной промышленности.

У нового президента есть три варианта:

1. Допустить, чтобы бюрократические службы или внешние факторы влияли на результаты, что приведёт к незначительной экономии или её отсутствию. Это всё равно что позволить кораблю бесцельно дрейфовать на милость шторма.

2. Внести незначительные изменения в существующую систему обороны, избегая конфликтов, но добиваясь лишь незначительных изменений и скромной экономии. Это всё равно что переставлять стулья на палубе «Титаника» — это не спасёт корабль.

3. Использовать финансовый кризис, чтобы сократить расходы, оптимизировать инвестиции в оборону и изменить структуру вооружённых сил, увеличив их возможности и обеспечив значительную экономию. Это смелая корректировка курса, необходимая для безопасного прохождения шторма.

В этой статье мы выступаем за третий вариант: использовать изменения для создания новых, более эффективных вооружённых сил для XXI века, что позволит значительно сократить расходы на 400–500 миллиардов долларов. Такой подход усилит конкурентные преимущества вооружённых сил США в будущих войнах и укрепит национальную безопасность Америки за счёт прекращения бессрочных интервенций без достижимых военно-политических целей. Если Конгресс будет действовать разумно, то ежегодная экономия позволит как сократить государственный долг, так и переориентировать вооружённые силы США на новые формы ведения войны.

Общая стратегия и новое мышление

Глобальная стратегия, если она вообще существует, заключается в том, чтобы избегать конфликтов, а не начинать войны. Новое мышление в сфере обороны и внешней политики ставит дипломатию и мирное сотрудничество выше военной мощи. Ни один из потенциальных противников Америки, кроме тех, у кого есть ядерное оружие, не представляет прямой угрозы для американского государства. Если международный терроризм и преступность остаются угрозами, то безопасность границ и жёсткий контроль иммиграции должны быть главными приоритетами национальной безопасности.

Нельзя ожидать, что высшее военное руководство и их службы смогут реформировать себя и коренным образом изменить военный статус-кво — дорогостоящую структуру времён Второй мировой войны/холодной войны, ориентированную на одну службу и уязвимую для оружия массового поражения. Когда Питера Друкера спросили, как изменить крупное коммерческое предприятие, он ответил: «Если вы хотите чего-то нового, вы должны перестать делать что-то старое. Люди в любой организации всегда привязаны к устаревшему».

В соответствии с рекомендациями Друкера, новый президент должен реализовать новую национальную военную стратегию, которая будет сильно отличаться от той, что действовала в последние 30 лет. Эта стратегия должна сократить присутствие Америки на передовой, обеспечить адаптацию к новым формам ведения войны и удовлетворить потребность в сохранении и развитии лучшего человеческого капитала Америки в военной сфере.

К новой национальной военной стратегии

Чтобы произошло реальное и значимое сокращение текущего бюджета национальной обороны в размере 1 триллиона долларов, национальные органы управления должны изменить стратегический фокус страны. Новое законодательство в области национальной безопасности должно изменить подход вооружённых сил США к военным интервенциям, направленным на государственное строительство, демократизацию или предполагаемые угрозы. Вместо этого оборона должна быть сосредоточена на Западном полушарии, чтобы научиться избегать моделей поведения, противоречащих интересам США.

Следующие пять пунктов служат основой для новой национальной военной стратегии, которая будет доступной и устойчивой в рамках новой многополярной международной системы XXI века:

• В первую очередь защищать Америку: использовать американскую военную мощь для защиты Соединённых Штатов в Западном полушарии. Обеспечивать безопасность границ США, прибрежных вод и воздушного пространства. Военная мощь может быть использована для защиты американских граждан и жизненно важных стратегических интересов внутри страны и за рубежом. Однако, если жизненно важные стратегические интересы или территория Соединённых Штатов не подвергаются непосредственному нападению, Вашингтон будет избегать применения силы.

• Поддерживать стратегическую военную мощь: обеспечивать свободу действий США в стратегически важных регионах, сохраняя и укрепляя основные возможности американских вооружённых сил. Выявлять, защищать и поддерживать критически важные линии связи и сокращать количество зарубежных баз, необходимых для выполнения этих задач.

• Объявить доктрину «неприменения первым» ядерного оружия: сохранить научно-производственный потенциал для ведения высокотехнологичных обычных боевых действий и создания ядерного оружия, но признать, что предполагаемое преимущество нанесения первого удара ядерным оружием является иллюзорным. Превентивная или упреждающая война неразумна и аморальна и должна быть исключена из американского военного стратегического планирования.

• Создать оперативный штаб национальной обороны: разработать, обновить и внедрить усовершенствованный план объединённого командования, чтобы значительно сократить ненужные расходы и повысить оперативность реагирования Вооружённых сил США на приказы национального командования. Для этого необходимо принять закон, согласно которому «министр обороны» будет занимать руководящую должность с реальными полномочиями, а не просто выполнять консультативные функции.

• Создать новые вооружённые силы для XXI века: Америке нужна сильная армия, способная защищать Соединённые Штаты в XXI веке, а не устаревшая и дорогостоящая структура индустриальной эпохи с огромными расходами и небольшим количеством бойцов.

Тенденции в проектировании вооружённых сил

Точечные удары (кинетические и некинетические) с использованием широкого спектра вооружений во всех сферах, ставшие возможными благодаря быстрому и своевременному распространению информации с помощью сетевых возможностей разведки, наблюдения и рекогносцировки (ISR), указывают на фундаментальную смену парадигмы в военном деле XXI века. Военные успехи России в недавней войне между Россией и Украиной во многом обусловлены интеграцией множества факторов.

Во-первых, мобилизация рабочей силы, экономики и промышленного производства. Во-вторых, российское производство ключевых систем вооружения резко возросло после октября 2022 года, сразу после того, как министр торговли США Раймондо заявил Конгрессу, что санкции США вынудили Россию использовать для производства оружия полупроводники из «посудомоечных машин и холодильников». В-третьих, российские системы вооружения превзошли ожидания Запада. Западное оружие — нет. Вашингтон и его союзники снабжали Вооружённые силы Украины техникой и технологиями в том же масштабе, что и Советский Союз во время Второй мировой войны, но системы вооружения и техника не могли превзойти российские.

В конце концов, российским командирам на поле боя всё равно приходилось управлять своими войсками, тактика имела значение, и готовность российского солдата вступить в ближний бой и уничтожить противника имела решающее значение для успеха на поле боя. Решение России вести стратегическую оборону в глубине страны сократило время от обнаружения цели до нанесения удара до такой степени, что командиры бригад наносят удары по целям с помощью крылатых ракет, планирующих бомб, реактивной артиллерии и тактических баллистических ракет за считаные минуты. В результате появился разведывательно-ударный комплекс, который объединил манёвр и логистику на территории в тысячи квадратных километров, чтобы усилить влияние российской военной мощи. В этих условиях оборона одержала верх над наступлением.

Российские интегрированные системы противовоздушной обороны (IADS) сбили около 35 000 беспилотников, 647 самолётов (всех типов) и 283 вертолёта. Тесная интеграция российской разведки и наблюдения с ударными системами вооружения (артиллерией, ракетами и авиационными бомбами) привела к 870 000 жертв из примерно 1,8 миллиона украинцев. Число погибших украинцев, вероятно, превышает 600 000. Тем временем менее чем за три года боевых действий российские военные потеряли 120 000 человек, в том числе 75 000 солдат, погибших в бою.

Открытое неверие в то, что российский разведывательно-ударный комплекс может уничтожить большое количество бронетехники и самолётов, привело к неоднократным неудачам на поле боя, стоившим жизни сотням тысяч украинских солдат. Дело в том, что разведывательно-ударные возможности теперь определяют задачи, которые охватывают все сферы (сушу, море, воздух и космос). Структуры командования, состоящие из представителей одного рода войск, устарели. Возможности США должны быть интегрированы в разведывательно-ударный комплекс на оперативном уровне, чтобы обнаруживать, сдерживать, нарушать, нейтрализовывать или уничтожать противостоящие силы. Большая часть уничтоженных украинских войск походила на наши вооружённые силы по структуре и оснащению. Это признание требует тщательного анализа наших собственных вооружённых сил, оружия и норм применения с точки зрения эффективности и результативности.

После Второй мировой войны Эйзенхауэр сказал: «Разделение на сухопутные, морские и воздушные войска ушло в прошлое навсегда». Настало время воплотить видение Эйзенхауэра в реальность. Инвестиции в оборону, обязательства и задачи должны соответствовать новым формам ведения войны, которые делают традиционные манёвры на поле боя крайне затруднительными, если не невозможными. Другими словами, пришло время оптимизировать сегодняшние вооружённые силы в соответствии с показанными ниже тенденциями, чтобы направлять стратегические инвестиции/приобретения с течением времени.

Приведение оборонных инвестиций в соответствие с эволюционными тенденциями меняет традиционную оборонную парадигму. Оптимизация «возможностей по затратам» в структуре постиндустриальной эпохи значительно повышает эффективность каждого потраченного доллара. Неспособность устранить неэффективность и дублирование, характерные для индустриальной эпохи, снижает эффективность и закрепляет неустойчивые «коэффициенты обмена затрат» с противниками, как это происходит на Украине.

В спорте недостаточно просто добраться до мяча. Команды-победители перемещаются туда, где будет находиться мяч, туда, где их игроки смогут отдать пас для результативного удара. Команды побеждают, выявляя закономерности в развитии игры, которые они могут использовать. Закономерности не являются абсолютными, и для использования закономерностей на пути к победе требуется корректировка.

Война похожа на это. Оглядываясь назад, мы понимаем, что во время Первой мировой войны пулемёты и артиллерия убили бы миллионы незащищённых пехотинцев. Но если смотреть на это под правильным углом, то можно было бы предвидеть это. В книге Клейтона Кристенсена «Дилемма инноватора» автор утверждает, что корпорациям следует создавать специализированные автономные организации для внедрения новых технологий, иначе они рискуют упустить революционные возможности внутри организаций, сохраняющих статус-кво. Для той же цели необходима специализированная организация, призванная руководить изменениями в сфере обороны.

Постоянное наблюдение, связанное с современными ударными системами вооружения, включая тактические баллистические ракеты, крылатые ракеты, реактивную артиллерию, пилотируемые и беспилотные системы всех видов, делает проведение традиционных десантных, воздушно-десантных или аэромобильных операций невозможными ни при каких условиях, кроме благоприятных. Перемещение крупных сухопутных сил на гусеничной или колёсной технике вместе с вспомогательным логистическим оборудованием, боеприпасами, продовольствием и медикаментами морским транспортом на огромные расстояния по Тихому, Атлантическому или Индийскому океанам нецелесообразно в условиях конфликта. Точечные удары большой дальности с подводных, надводных или наземных платформ доминируют на поле боя. Другими словами, повторение любой из этих операций в масштабах Второй мировой войны было бы самоубийством.

Последствия для сухопутных войск, армии и морской пехоты, значительны. До тех пор, пока эти сухопутные войска не найдут способы справиться с этой стратегической обстановкой, их численность должна быть сокращена, а структура реорганизована. Задачи армии и корпуса морской пехоты США должны быть пересмотрены в контексте будущих потребностей и требований. Небольшое дублирование возможностей может быть полезным, но его слишком много. Было бы разумно передать большую часть задач лёгкой пехоты или моторизованной пехоты морской пехоте, а задачи высокоточного обычного вооружения — армии США.

Тем временем численность сухопутных войск и морской пехоты должна быть сокращена до 430 000 и 120 000 человек соответственно. Эти две службы должны рассматриваться как компоненты более крупных сухопутных войск. Их роли и задачи должны быть пересмотрены информированным гражданским руководством.

Тысячи морских пехотинцев, курсирующих по всему миру в ожидании кризиса - это расточительство. Мы должны сохранить возможность проводить десантные операции и эвакуировать американцев по всему миру. Но если называть Корпус морской пехоты США «911-й службой Америки», это приведёт к тому, что они станут более востребованными, получат больше финансирования, ресурсов и людей, что не нужно.

Морские пехотинцы и солдаты уже используют одинаковое снаряжение и проходят совместную подготовку в армейских учебных заведениях и центрах подготовки. В отсутствие необходимости поддерживать боеготовность крупных сил морской пехоты для проведения десантных операций этим двум службам необходимо провести тщательный анализ ролей и задач, поскольку в будущем они, скорее всего, будут действовать вместе.

Морская авиация обходится дорого и сложна в обслуживании. Объединение реактивных пилотируемых самолётов морской пехоты с военно-морской авиацией могло бы показаться очевидным решением в условиях, когда в будущем задачи непосредственной авиационной поддержки, скорее всего, будут выполняться беспилотными системами.

Военно-морской флот США сталкивается с аналогичными проблемами. Флоты, состоящие из крупных надводных боевых кораблей, таких как современные авианосцы, теперь легко обнаружить, поразить, вывести из строя или потопить. Подводные лодки и беспилотные подводные аппараты являются основой американского морского господства в открытом море, а не флот, построенный по модели Мидуэй-Ютланд. Подводные лодки правят волнами.

Вновь избранному министру обороны следует распорядиться о сокращении надводного флота ВМС до 8 авианосных ударных групп (АУГ) и перераспределить порты приписки в соответствии с новыми национальными приоритетами. Командующим боевыми подразделениями также следует поручить пересмотреть требования к военно-морским силам с учётом улучшенных возможностей высокоточных ударов на большие расстояния и разведки и наблюдения в рамках «умного присутствия».

Как и Корпус морской пехоты и армия США, военно-морской флот и береговая охрана сближаются с точки зрения задач и необходимых возможностей. Имеет смысл включить береговую охрану США в состав военно-морского флота США. Если они будут объединены, то дополнят и усилят друг друга.

Военно-воздушные силы также должны справляться с новыми вызовами. Интегрированные системы противовоздушной и противоракетной обороны теперь способны распознавать цели независимо от конструкции самолёта. Эти разработки предполагают изменения в приоритетах модернизации и формирования вооружённых сил. Сотни пилотируемых бомбардировщиков модели B-21 не по карману. Необходимо найти альтернативные решения, которые будут дешевле, но при этом смогут доставлять боеприпасы на большую высоту. На данный момент F-35 оказался хрупким цветком, который не может выдержать суровые условия практически любой боевой обстановки. Будущий министр военно-воздушных сил должен решить эту проблему.

Очевидно, что министрам по делам обороны и по делам бизнеса потребуется гибкость, чтобы перенаправить выявленные средства на другие цели. Другими словами, министрам по делам обороны и по делам бизнеса нужно будет перераспределять средства, чтобы лучше соответствовать новой стратегии. Например, можно было бы перевести посольскую охрану в подразделения лёгкой пехоты или реинвестировать сэкономленные средства в будущие возможности или инфраструктуру. То же самое касается сокращения оперативного финансирования.

Ядерное оружие остаётся неизменной необходимостью для национальной обороны до тех пор, пока какой-нибудь технологический прорыв не сделает его устаревшим. Проблема, с которой сталкиваются американцы, заключается в том, что они склонны думать о ядерной войне в эмоциональных рамках, основанных на прошлом. Возрастающая смертоносность отдельных боеголовок и возможность доставки нескольких боеголовок с помощью одной ракетной системы говорят о том, что нет смысла равняться на арсенал потенциального противника.

Американцам следует разработать ядерные силы, определив, что необходимо для того, чтобы первый удар стал самоубийственным для любой ядерной державы. Затем решите, что нужно для этой цели, чтобы обеспечить надёжность запуска и национальную защиту. Размещение большого количества ядерного оружия и боеголовок на Среднем Западе США, житнице Америки, следует пересмотреть или даже заменить размещением большего количества оружия в море.

Сокращение накладных расходов

Сегодняшние высокопоставленные военачальники и их войска действуют в рамках организационной структуры, предусмотренной Законом о национальной безопасности 1947 года - парадигмы стратегических военных действий, основанной на опыте Второй мировой войны. Перестройка раздутого военного аппарата для защиты Америки в первую очередь требует устранения расточительных и избыточных структур, занимающихся одним видом деятельности. Это не новая проблема.

Во время наступления 1944–1945 годов от Нормандии до Рейна штаб генерала Монтгомери контролировал только две армии, которые, в свою очередь, состояли только из двух и трёх корпусов соответственно, а в составе корпусов было всего по две-три дивизии, а иногда и вовсе по одной. Соотношение штабов в армии США было не более экономичным. Б. Х. Лидделл Харт отмечал, что обилие штабов было одной из причин, почему продвижение союзников по континенту к Берлину было таким затяжным, несмотря на большое количество транспорта и нехватку немецких сухопутных войск без прикрытия с воздуха.

В разгар Второй мировой войны, когда в вооружённых силах Соединённых Штатов было 12 миллионов человек, ими командовали 7 четырёхзвёздных генералов и адмиралов: Маршалл, Макартур, Эйзенхауэр, Арнольд, Кинг, Нимиц и Лихи.

Сколько четырёхзвёздных генералов и адмиралов в настоящее время командуют Вооружёнными силами ? Ответ: 43 четырёхзвёздных генерала и адмирала. Другими словами, за 80 лет, прошедших после Второй мировой войны, постоянный рост штабов во всех эшелонах командования и управления усугубил тенденцию к росту расходов.

Теперь стало до боли очевидно, что численность и боеспособность американских вооружённых сил сократились, но расходы на четырёхзвёздных генералов и адмиралов выросли непропорционально потребностям страны в сфере безопасности. Сокращение числа четырёхзвёздных генералов и адмиралов, а также их больших и дорогостоящих штабов, как никогда важно. Как ни странно, увеличение расходов на штабы генералов следует закону Бойля - Мариотта (также известному как закон Бойля - Мариотта - Лапласа). Газ в замкнутом пространстве всегда будет расширяться до предела ёмкости. То же самое сделают штаб-квартира и флагманские офицеры, которым они служат.

Суть в том, чтобы сократить, а затем заменить высшие офицерские звания. Все назначения на три-четыре звезды должны быть временными, с пониманием того, что действующий генерал уйдёт в отставку в звании, с льготами и пенсией генерал-майора. Это было стандартом до Второй мировой войны, и его следует восстановить.

Ещё одним бюрократическим придатком, достойным внимания, является государственная служба. Мы должны сохранять таланты внутри ведомства, несмотря на возраст или продвижение по службе, создавая «пространства для талантов», в которых эксперты могли бы по-прежнему приносить пользу, а не отдавать их на аутсорсинг подрядчикам, которые взимают непомерные управленческие сборы за предоставление тех же ответов. Это требует тщательного анализа функций и целей, а также того, как это оплачивается. Оборонные подрядчики процветают, предоставляя исследования и ответы, которые не являются ни дальновидными, ни точными, но призваны успокоить клиента и обеспечить корпоративное благополучие отставным старшим офицерам.

Поскольку большинство этих должностей будут относиться к среднему и высшему управленческому звену, необходимость в создании большой параллельной гражданской службы на низших уровнях для подготовки специалистов высшего звена может быть устранена. В любой новой структуре вооруженных сил должен быть проведен тщательный анализ функций и целей для каждой должности в военной и гражданской службе.

В связи с этим иллюстрация воплощает в жизнь наблюдения, изложенные в предыдущем разделе. Корпус морской пехоты теперь берёт на себя львиную долю задач лёгкой пехоты, которые в настоящее время возложены на армию США. Профиль задач армии теперь включает континентальную оборону и готовность вести боевые действия средней и высокой интенсивности. Военно-морской флот и Береговая охрана объединены. Задачи противовоздушной, противоракетной и противокосмической обороны объединены под началом одного командующего. Шесть функциональных объединённых командований реорганизованы в три командования.

Штаб-квартиры объединённых оперативных групп (JTF) — ещё один важный шаг в процессе упрощения командных структур. Штаб-квартиры, которые сегодня входят в состав региональных объединённых командований, получают «объединённые подразделения» и усиливаются, если штаб-квартира выбрана для командования силами более чем одного рода войск.

Эти объединённые тактические группы по своей сути являются временными и ориентированными на службу. Текущие и будущие операции в рамках региональных объединённых командований требуют единой интегрированной военной командной структуры, предназначенной для использования рассредоточенных сил по направлениям службы в качестве сил, основанных на возможностях, в рамках комплекса «манёвр-удар-разведка-снабжение». Интеграция в рамках относительно плоской объединённой командной структуры является важным шагом на пути к объединению манёвренных сил с ударными, разведывательными и вспомогательными возможностями всех родов войск.

В самом деле, зачем нужны военные колледжи, специализирующиеся на одном из родов войск ? После Второй мировой войны генерал Кортни Ходжес, командующий Первой армией с августа 1944 по май 1945 года, заявил: «В последующие годы, особенно в Военном колледже и в Ливенворте, было необходимо, чтобы офицер был хорошо подготовлен как к наземным, так и к воздушным операциям, чтобы по логике этой системы офицер военно-воздушных сил мог командовать корпусом или армией».

В связи с этим имеет смысл упразднить должности руководителей по закупкам в составе служб. Объедините этих сотрудников в подчинении заместителя начальника штаба по закупкам в составе Совета национальной обороны и объедините новый отдел с отделом заместителя министра обороны по закупкам, технологиям и материально-техническому обеспечению (USDATL). Это позволит упразднить автономность закупок в составе служб.

Вновь избранный министр обороны также должен распорядиться о создании трёхзвёздного Объединённого командования вооружёнными силами (JFC) на объединённой базе Льюис-Маккорд с целью создания шаблона для постоянных штабов для проведения комплексных операций в рамках новых региональных объединённых командований. Вопрос о том, сколько таких оперативных штабов необходимо, требует тщательного изучения, но выходит за рамки данной статьи.

Новая стратегия развития человеческого капитала

Человеческий капитал требует времени для наращивания потенциала и демонстрации своей ценности. Будущих солдат, моряков, лётчиков и морских пехотинцев необходимо набирать на службу. В трудные экономические времена легче привлечь талантливых людей, которые не могут найти работу. В хорошие времена отношения между вооружёнными силами и семьями тех, кто в них служил, имеют решающее значение для поддержания необходимого уровня численности войск. Красивая форма, репутация в боевых искусствах или статус в обществе, которое почитает свою историю и воинские добродетели — храбрость, силу, самопожертвование и верность, — всё это жизненно важно для построения и защиты общества.

Сокращение численности вооружённых сил всегда требует нового подхода к стратегии управления человеческим капиталом в вооружённых силах. В 1922 году, когда серия гражданских войн наконец закончилась, Ленин, лидер Коммунистической партии Советского Союза, принял решение сократить численность советских вооружённых сил с 5 миллионов человек до 600 000. Его решение было воспринято неоднозначно. Хотя советские войска проиграли войну с Польшей, солдаты утверждали, что они победили миллионы внутренних и внешних врагов, пытавшихся уничтожить новое советское государство.

Миллионы людей чувствовали себя преданными, но Ленин понимал, что ему нужно было сэкономить на сокращениях, чтобы позже использовать эти средства для индустриализации советской экономики. Ленин признавал успехи и потери на поле боя, но пришёл к выводу, что пришло время найти талантливых и умных офицеров, которые обладали знаниями и пониманием, чтобы извлечь уроки из опыта Первой мировой и Гражданской войн и начать создавать совершенно новые вооружённые силы.

Условия в послевоенной Германии были ненамного лучше, но было ясно, что в будущем потребуются новые силы, обладающие большей ударной мощью, принципиально новым руководством и новой тактикой. Многие прекрасные, исключительно храбрые офицеры были уволены с действительной военной службы в пользу вдумчивых, новаторски настроенных офицеров Генерального штаба с достаточным, но ограниченным боевым опытом. Люди, оставшиеся в послевоенной 100-тысячной немецкой армии, станут семенем будущих побед, потому что желаемый результат требовал нового подхода к организации, технологиям и тактике.

Сегодня вооружённые силы Америки сталкиваются с аналогичной дилеммой. Надвигающийся финансовый кризис, нестабильная экономика, социальные волнения и череда неудачных военных интервенций на Ближнем Востоке оказывают огромное давление на расходы на оборону, что делает набор новобранцев более сложным, чем когда-либо. Программы многообразия, равноправия и инклюзивности (DEI) усугубляют ситуацию. Их следует прекратить. Ветераны, обеспокоенные качеством высшего военного руководства, советуют молодым членам своих семей не вступать в армию.

Честность остаётся серьёзной проблемой. Конгрессмен, участвовавший в слушаниях по смешанному обучению, пошутил: «Вы должны понимать, что эти люди дадут вам ответ, который, по их мнению, вы хотите услышать, и эти люди не пойдут против Объединённого комитета начальников штабов». — сказал конгрессмен. Ссылаясь на двухпартийную комиссию, назначенную администрацией Клинтона, тот же конгрессмен отметил, что в 1997 году вооружённые силы единогласно поддержали возвращение к раздельном обучению новобранцев по половому признаку. В качестве основных причин увольнения служба назвала отсутствие дисциплины и физической подготовки.

Рыба гниёт с головы. Если офицеры заметят сопротивление правде со стороны старших по званию, то офицеры более низкого ранга будут молчать или повторять ложь. Бюрократы тратят время на попытки что-то сделать. Лидеры делают то, что правильно. Потратить политический капитал на то, чтобы положить конец пародии на смешанное обучение, не говоря уже о реформе и реорганизации национальной обороны - это не единственный вариант. Главнокомандующий имеет право ожидать, что его военачальники будут руководить, а не вести себя как политики, которые тратят время на то, чтобы следовать за общественным мнением, а не формировать его.

Растёт понимание того, что характер, компетентность и интеллект не имеют отношения к системам продвижения по службе, созданным для того, чтобы вознаграждать за продемонстрированную политическую верность идеологическим взглядам, которые либо вредят моральному духу и дисциплине, либо просто абсурдны. Солдаты, матросы, лётчики и морские пехотинцы гораздо больше заинтересованы в справедливости, выполнении долга и преданности стране, чем в абстрактной политике, ориентированной на гендерные аспекты, или концепциях социальных наук. Они ожидают, что их будут вознаграждать за заслуги, а не за расовую, сексуальную или политическую принадлежность.

По мере сокращения численности вооружённых сил стандарты профессиональной подготовки, умственной и физической подготовки должны повышаться, а не снижаться. Никто из тех, кто не годен к службе, не должен оставаться на действительной военной службе. В той мере, в какой это возможно, Национальная гвардия и резерв должны соответствовать действующим вооружённым силам. По возможности ветераны, вышедшие на пенсию или ставшие инвалидами, должны занимать административные должности в военных резервациях.

Что нужно сделать, чтобы исправить ситуацию ? Во-первых, если вооружённые силы должны стать меньше, они также должны стать лучше. Нет смысла нанимать неподходящих людей. Набор должен стать более персональным и постоянным, необходимо рассмотреть возможность размещения конкретных подразделений рядом с местом жительства новобранцев или там, где они живут. Рядовые и прапорщики должны иметь возможность инвестировать в жильё рядом с местами постоянной дислокации подразделений, в которых они служат.

Все подразделения/корабли/авиационные эскадрильи должны иметь закреплённые за ними гарнизоны, в которые они будут возвращаться после завершения развёртывания. К офицерскому составу будут предъявляться другие требования, связанные с карьерным ростом, но другие звания и их семьи должны иметь более стабильную жизнь. Подразделения резерва и Национальной гвардии должны, по возможности, сотрудничать с действующими подразделениями. Когда солдаты, матросы, лётчики или морские пехотинцы покидают вооружённые силы, их следует поощрять к вступлению в подразделения резерва и Национальной гвардии. Эти отношения необходимо развивать и укреплять. В случае кризиса или конфликта в действующих подразделениях неизбежно появятся вакансии, которые могут помочь заполнить подразделения-партнёры.

За каждые три года безупречной службы военнослужащие должны получать один год освобождения от федеральных и государственных налогов независимо от продолжительности службы. 9 лет службы дают 3 года жизни без уплаты налогов. 21 год службы даёт 7 лет освобождения от уплаты налогов на уровне штата и на федеральном уровне. Эта политика должна стимулировать американцев, желающих открыть свой бизнес, служить не менее трёх лет, чтобы получить один год без уплаты налогов.

Учитывая неструктурированный характер современных боевых действий, можно с уверенностью сказать, что военные операции будут развиваться непредвиденным образом. Это справедливо как на тактическом, так и на оперативном и стратегическом уровнях. Это означает, что будущих командиров нужно обучать не только тому, как подчиняться. Они должны проявлять инициативу и продумывать последствия своих действий, независимо от того, что им конкретно говорят делать в различных обстоятельствах. Дефицит, о котором нам следует беспокоиться больше всего, — это дефицит интеллектуальный, а не финансовый. Вновь избранная администрация должна сформировать ядро из военных профессионалов, способных справиться с непредвиденными обстоятельствами, когда они возникнут.

Есть ещё вопрос молодости. Генерал-майор Дж.Ф. . Фуллер отмечал: «Чем более эластичен человеческий разум… тем больше он способен воспринимать и переваривать новые впечатления и опыт… Молодость во всех отношениях не только более эластична, но и менее осторожна и гораздо более энергична». Не случайно средний возраст полковника, командовавшего пехотным полком во время Второй мировой войны, составлял 35 лет.

Новая стратегия развития человеческого капитала в вооружённых силах должна ставить талант выше долголетия. Устранение ненужных командных звеньев даёт возможность быстрее продвигать молодых, выдающихся офицеров до генеральских званий.

Служебные академии сильно отошли от своих первоначальных целей. Сегодня академии — это не что иное, как университеты, где мальчики и девочки носят форму. Вопрос сегодня в том, почему американский налогоплательщик должен бесплатно предоставлять четырёхлетнее образование в колледже и учёную степень тем, кто поступает в служебную академию ? Пришло время задаться вопросом, является ли четырёхлетняя кадетская школа начала XIX века лучшим или хотя бы правильным способом подготовки американцев к профессиональной военной службе, когда они становятся солдатами, моряками, лётчиками или морскими пехотинцами ?

Выводы

Принудительные изменения в сфере национальной обороны США равносильны войне. Смелые, новые инициативы могут привести к успеху. Движение по пути наименьшего сопротивления приводит к провалу и отсутствию изменений. Нельзя терять время. Министерство обороны пожирает само себя, чтобы соответствовать оперативным требованиям, и в процессе мы стареем быстрее и уничтожаем наш самый ценный ресурс — человеческий капитал. Сейчас необходимы смелые изменения.

Если американский народ когда-нибудь захочет исправить плачевную репутацию американских вооружённых сил за последние три десятилетия, сократите, а затем замените высшие офицерские чины. Изменения в организации и культуре не приведут к упорядоченным унифицированным структурам военного командования и увеличению боевой мощи без нового высшего военного руководства. Современная война потребует гораздо большего, чем слайды PowerPoint или доминирование над слабыми противниками с помощью подавляющей огневой мощи.

Во время своего президентства Эйзенхауэр стремился «обеспечить безопасность и платёжеспособность».

Развивающийся финансовый кризис даёт Вашингтону возможность как экономить, так и расширять спектр стратегических возможностей страны в военной сфере. К сожалению, с 1991 года решения Вашингтона о применении военной силы часто принимались без точной и отрезвляющей самооценки сильных и слабых сторон Америки.

Без новой национальной стратегии и новых высокопоставленных военачальников старшие офицеры вооружённых сил будут просто сокращать существующие силы до тех пор, пока не будет выделено больше денег и людей для восстановления их первоначального размера. Это тупиковый путь. По сравнению с прошлой войной, следующая война часто будет вестись на неизведанной территории.

Учитывая свой опыт, полученный во время Второй мировой войны, Эйзенхауэр очень жёстко относился к местничеству в вооружённых силах. Понимая, что начальники родов войск считают себя в первую очередь ответственными перед своими подразделениями, он настаивал на том, чтобы министры вооружённых сил твёрдо поддерживали оборонную программу администрации Эйзенхауэра, даже если она не полностью соответствовала желаниям какого-либо рода войск.

В 2025 году новое национальное руководство должно предложить американскому народу эффективные и устойчивые решения. Предписание президента Эйзенхауэра от 1958 года по-прежнему является хорошим ориентиром на будущее: «Цель ясна. Это безопасность и платёжеспособность. Страна имеет право на то и другое».