Буддизм в копилку национальной идеи

В России 89 субъектов, из них условно православных - 79, условно исламских - 7 и условно буддийских 3: Бурятия, Тыва и Калмыкия. Не так много, но для сравнения, в Европе и Африке - ни одного. Всего в России 1.5-2 млн буддистов.

Традиционный буддизм в России представляет собой религию. Он относится к тибетской школе Гелуг, практикующей мистико-эзотерическое направление буддизма - ваджраяну. Однако, в основе любого буддизма стоит немистическая мировоззренческая психопрактика, называемая учением Будды, или дхаммой. Все буддисты признают эту базу и практикуют - в большей или меньшей степени. 

Дхамма очень интересна в том плане, что она работает на уровне, который светский гуманизм традиционно обходит, потому что не может предложить адекватных ответов, и при этом, не являясь религией, не содержит интерпретаций, за которые её можно высмеять и отвергнуть. 

Это касается и самого главного фетиша и проблемы глобалистского гуманизма - восприятия личности как набора достижений. Считается, где-то явно, где-то подразумевается, что чем больше у человека материальных и нематериальных достижений, тем он является успешнее. Эта идея прочно укоренилась в западной культуре, где преобладает вера в то, что превосходство над другими, будь то в образовании, карьере или личной жизни, делает человека лучшим не только в глазах общества, но и в своих собственных. В этом контексте успех измеряется в первую очередь количеством достигнутых целей и реализованных потребностей.

Такая установка предполагает, что каждый обязан стремиться к непрерывному росту и развитию. Ведь именно наличие амбициозных целей и способность их достигать стали своеобразным мерилом статуса и уважения. Важным аспектом этого процесса является не только признание окружающих, но и внутреннее чувство удовлетворения и самоуважения, которое, как полагают, приходит в результате успехов и достижений. Однако это не приносит счастья. Уровень удовлетворенности человека остается одинаковым, сколько бы целей и потребностей он ни сменил на своем жизненном пути. При всем при том, человек обязан перенести несколько депрессий: подростковый кризис, кризис среднего возраста, экзистенциальный кризис... а венцом пути всегда является смерть, которой не избежать и которая не позволяет взять с собой ничего из нажитого, она не позволяет оставить даже себя. 

Дхамма решает это противоречие. В ее основе содержится утверждение, что желание рождает страдание, желание и страдание - едины. В самом деле, если мы чего-то хотим, значит помечаем это как приятное в будущем, а чтобы возникло стремление достигнуть приятного, мозг убирает некоторое количество радости из настоящего момента - возникает страдание. 

Светско-гуманистическая глобалистская модель личности удобно выражается через пирамиду потребностей Маслоу - вы скорее всего ее видели: сначала удовлетворяются базовые потребности, затем все более и более редкие. Но что заставляет их удовлетворять? Счастья-то наверху нет. И почему в пирамиду не включены забота о ближнем или вера в Бога? Дхамма дает ответ - потому что эта схема построена на допущении, что мотивироваться можно только страхом и страданием. 

Вся жизнь, вся личность внезапно предстает как мучительное страдание. Западный человек, ознакомившись с этой новой интерпретацией, сразу начинает фрустрировать (страдать деятельно): искать разной степени нелепости отмазки, почему желание - это приятно и совсем даже не мучительно, а не найдя ни одной обоснованной, утверждает, что вывод может быть лишь один - всё плохо, и надо прекратить  жизнь. 

Но дхамма, конечно, дает здесь продуктивный ответ: нет никакой личности, а есть лишь процессы ума. Эти процессы надо просто наблюдать, в том числе - наблюдать страдание. Попадая в зону наблюдения, страдание выпадает из зоны реагирования, и автоматически перестает быть разрушительным. При этом человек не перестает действовать, как это может показаться очевидным, если оставаться в гуманистической страдательной парадигме.

Вместо этого образуются другая, приятная мотивация: делая то же, что и обычно, человек думает о создании благих причин в настоящем, а не о том, что ему чего-то мучительно не хватает. Работа (любая) становится приятной в моменте здесь и сейчас, становятся невозможными депрессии и выгорание. Разве это не шикарная составляющая национальной идеи? 

Западный (анти)гуманизм, по мере вхождения в дефицит ресурсов и неизбежную за ним парадигму "win-loose" (чтобы что-то получить, это нужно отнять у кого-то), закономерно приводит к тому, что люди, живущие в этой парадигме, массово демотивируются, теряют желание работать и жить. Они постоянно видят вокруг, что идеалы их родителей не только не принесли тем удовлетворения, но и становятся всё менее достижимыми для них самих. Они спрашивают себя, зачем жить, не находят ответа и все чаще прибегают к наркотикам, социальной ненависти и отказу от хороших социальных ролей. 

В противоположность этому, и в дхамме, и местами в религиозном буддизме есть четкое понимание, что просветленные существа, живя в одном со всеми остальными мире, видят его совершенно иначе - для них всё зримое, всё осязаемое, всё мыслимое пропитано счастьем. Своим существованием такие люди как бы создают и поддерживают идею о чистых землях, которые могут быть достигнуты не где-то там посредством желаний, а которые есть здесь и сейчас, и каждый может войти в них, просто натренировав восприятие, оценку и реагирование соответствующим образом. Даже если в данный момент ты так не воспринимаешь, ты просто помнишь о том, что это возможно, если знать, что желания - это страдание, что нет личности, и так далее. И это благотворно для личности и общества вот прямо сразу, без каких-либо продолжительных усилий.

Западное глобалистское мировоззрение требует верить, что всё хорошее находится в будущем, которого ты должен достичь своим трудом, хотя сгодится и подлость, и хитрость - ради денег многое позволено. Дхамма показывает, что дело здесь не в деньгах, а в страстном желании. Зарабатывать можно и нужно, например, для воспитания детей, но думать, что там же находится и счастье - это корневая иллюзия. Когда иллюзия развеивается, счастье не исчезает. нейрофизиологический механизм гедонистической адаптации создает счастье в моменте здесь и сейчас, благодаря чему его становится возможным испытывать чувственно. Это можно проиллюстрировать примерно так: 

В заключение стоит лишний раз напомнить, что буддизм не запрещает есть мясо, воевать, работать, заводить детей или строить карьеру - все эти мифы возникли из-за его непонимания западной культурой.