Польша, Англия, Украина - прошлый век и параллели

...Книга была опубликована в 1988 году, а ведает она о событиях давно минувших дней, когда молодая Янина из Европы попала в Лондон летом 1945 года в статусе беженки. Ее мемуары представляют из себя рваное описание первых месяцев жизни Янины в городе, а также изливание того, что у нее было тогда на уме — бурлящих воспоминаний о пережитой войне и жизни до нее, а также злобе на новый мир с социалистической Польшей, внезапно для зарубежных поляков, признанной союзниками уже 6 июля 1945 года.

Помнится тогда — весной эдак 2019 года, открыв книгу польки, где она с порога начинает грузить своим словесным поносом и отсылками на местечковых героев польской истории последних пары веков, я быстро положил её обратно на полку собирать пыль. Мне она показалась ужасно далеком от меня и скучной. Самой большой темой для меня тогда был “Cultural Marxism” на Западе, ибо на конец 2018 года - начало 2019 пришелся пик шизофреничной западной культурной революции с анти-мужской и анти-белой повесткой, где из каждого утюга, в том числе на работе, улице, ютьюбчике, и в любом книге, журнале, или сериальчике тебе постоянно напоминали, что люди со моим цветом кожи, полом, и половой ориентацией ответственны за все грехи на свете. О последствиях этой революции, как и последствиях “ковид”-кризиса, западный официоз старается не поднимать разговор, ибо по обоим направлениям сейчас наблюдается относительная тишина что является позитивом для западного обывателя, однако иногда обстоятельства вынуждают их об этом говорить. Самым ярким примером является кризис набора в армию — и в США и в Британии количество белых мужчин, поступающих на службу в армии резко сократилось за последние пару лет, и им натурально недостает людей. Ввести призыв они конечно же могут, однако это будет серьезной встряской для общества, которое не имело с этим дела более 50, а то и 70 лет.

Однако, теперь, уже реальность 2019 года — стала “далеким” прошлым, проблемы того времени устарели, и книга Янины, о которой я недавно вспомнил, перебирая книги на книжной полке, предстала передо мной в ином свете. Открыв ее, с первой же страницы на меня посыпались примечательные обстоятельства и детали. Более того, за последние 5 лет я серьезно продвинулся в своем знакомстве с этой страной — научился худо бедно читать по польски, был несколько раз в самой Польше, наконец достаточно изучил историю поляков Лондона, побродив по кладбищам Лондона. В итоге, я проглотил книгу Янины буквально за пару дней. Она не оказалась шедевром, но там оказалось немало любопытного, о чем я и хочу с вами поделиться.

Поляки в Британии

Сегодняшняя война — это не аналог Второй Мировой  -мы все надеемся!... А сегодняшняя Украина — не Польша. Лично мне хотелось бы верить, что в наших краях сейчас происходит аналог Гражданской войны в Испании, и после ее окончания, мы не продолжим участие в будущих войнах, а останемся в стороне. Однако, это мои хотелки, и желаем мы того или нет, но именно Вторая Мировая нам больше всего приходит на ум сегодня, и на то есть причины. Какие-то аспекты действительно немного похожи, ну и банальное — это самая близкая война сегодняшней по своему масштабу и уровню вовлеченности всего мира.

Как мы все знаем, Польша была главным союзником Британии в Восточной Европе — в некоторой степени, действительно аналогом Украины — главного партнера Британии на пространстве Бывшего СССР и ближайшего славянского соперника-соседа России. После начала войны, британцы приняли у себя и польские элиты, и польских солдат с беженцами. Тут уже начинают расходиться параллели с современной Украиной..., но суть была той же самой — пара сотен тысяч славян внезапно оказалась в Англии, и в итоге осталась тут жить. Поначалу с ними активно возились и ласкали, а потом их очень сильно политически кинули (впрочем, как мы знаем, союзники кинули поляков в самом начале войны, собственно позволив этой войне начаться), попытались забыть, однако bare minimum — дать возможность тем, кто остался на острове, интегрироваться и жить на общих основаниях — они предоставили.

Согласно Википедии, во время войны в Британии находилось около 250-300 тыс. поляков, включая 200 тыс. польских солдат. К 1951 году в Британии проживало 162 тыс. уроженцев Польши, однако более 44 тыс. уроженцев Польши насчитывалось еще в 1930-е годы — а это практически полностью были не поляки, а евреи. Посему самих поляков вероятно было около 110 тыс. человек, а может и вовсе 100 тыс, ибо в уроженцев Польши вполне могли записать западных украинцев Британии.

Поляки — не русские, и даже не украинцы, и военный опыт был совсем другим, однако невооруженным глазом в их истории той эпохи читаются параллели с нашим временем, которыми я и хочу с вами поделиться.

Немного об авторе

Янина была родом из Львова, и прожила там от своего рождения в 1915 году аж до начала 1941 года. Бурные события начала Второй Мировой она встретила 24-летней девчонкой, а потом почти два года жила в УССР Никиты Сергеича Хрущева  в украинизирующимся прямо на ее глазах Львове.

Она была выходцем из высшего среднего класса — ее отец был вице-директором Banku Handlowego во Львове. По взглядам она была характерным представителем своего класса — национальную историю она знала неплохо, была либералом до начала войны, а после ее начала органично стала непримиримой националисткой, обожествляющей состояние своей страны до войны. Думаю многие наблюдали этот тип у украинцев, когда война легко перековала их гедонистов и обывателей в свирепых украинских националистов, убеждающих всех и вся, какая замечательная у них была страна до войны. В современной России, насколько я могу судить тоже происходит перековка обывателя в патриота, однако не так резко и быстро. Если же заглянуть в историю, и, к примеру, почитать русские эмигрантские журналы 1920-х и 1930-х годов, то там легко можно найти описания дореволюционной России как страны с молочными реками и кисельными берегами — что естественно не отражало действительности. (Курсив мой - В.С)Почему так происходит с людьми, по-человечески можно понять.

В 1941 году, незадолго после после входа немцев во Львов, она попадает в Рейх остарбайтершей, а затем ей удается легально уехать по приглашению в швейцарский Берн, где она пребывает до 1945 года, работая в театре, и занимаясь публицистикой на досуге. Попав в Берн, Янина пишет, что гуляя по чистеньким улицам не затронутым войной, она была зла на весь мир из-за этой чистоты, спокойствия, и ощущение мира, в очередной раз напоминая нам о том, что иметь дело беженцами и прочей публикой, тем более если это люди из противоположного лагеря — опасное дело для неподготовленного человека.

Национальный вопрос

Мне было жаль, что Янина не касалась языкового вопроса, ибо она проживала в немецкоязычной части Швейцарии, а как мы знаем, в значительной степени — Вторая Мировая война — это война немецкого национализма. Или может быть поляки оказались выше того, чтобы ставить приговор языку?

Украинская карикатура про русский язык как “орудие русского империализма”, 2017 год.
Кстати, коль мы заговорили о “мовном пытанне”, то начинается книга с воспоминаний Янины из 1940 года, когда она работая секретарем-референтом на одном из львовских заводов, получает гневную отповедь (от какого-то западноукраинского коммуниста — хотя Янина опускает описание этого персонажа) за то, что она ведет записи на польском, а не дэржавной мови УССР — украинском. Однако, это не конец данной истории. Затем, самый главный начальник на Заводе беседует с Яниной по другому вопросу, и оказывается что этому безликому римскому центуриону [примерно так я описывает Янина русских в своей книге] плевать на каком языке она ведет свои записи — Польский? Да, нет проблем.

Нигде, практически нигде, из Янины не сквозит ярость и ненависть ни по национальному, ни по языковому, ни даже по политическому признаку. Это выглядит очень странно. Так, она совершенно отстраненно пишет про то, как во Львове стали менять все таблички и указатели с польских на украинские. Или как после начала войны, украинцы из низов стали рычать на поляков на улицах, что, они “ненавидят эту проклятую Польшу и не собираются за нее воевать”.

Вероятно сказывается, что ее книга была написана в 1988 году, то есть 50-45 лет спустя после событий, описанных в ней, умудренной женщиной, видавшей виды, и прожившей к тому моменту большую частью своей жизнью иностранкой  -чего сама Янина согласно ее книге, тогда в 1940-е годы очень не хотела, ибо ей казалось, что “иностранец” — это ярлык с которым невозможно полноценно жить.

Украинцы

Впрочем, все на возраст списать будет тоже неверно. Так, одним из ближайших друзей Янины в Лондоне был львовянин Wlodzimierz Solowij (1892 - 1958) — лидер украинцев Лондона в 1940-е годы. Хотя Володымыр Соловий был украинским националистом, стены квартиры которого в районе Chelsea были покрыты разнообразными картами Украины, он был сторонником польско-украинского союза, и был также женат, как, кстати, и его родной брат — польский националист Tadeusz Solowij, на польке.(Курсив мой - В.С.) Думаю не только мне подобные переплетенные взаимоотношения поляков и западных украинцев напоминают отношения других двух соседних народов.

Удивительно, но Янина не посвятила ни одной строчки Волыни. Странно, учитывая то, что Янина — кресовчанка, пусть и не из Волыни. Может быть, дело в том, что книга была издана зарубежным польским либеральным издательством у которого была партийная линия — никаких перепалок между “союзниками”, есть только один враг — Москва. Кто знает?

Евреи

Удивительно а с другой стороны весьма стереотипно!, что Янина, хотя и сдержанно, но довольно откровенно пишет о польских евреях. Пишет очевидное — они поначалу составляли большую часть аппарата социалистической Польши, в том числе и репрессивного. Они жестоко зачищали представителей прежнего режима частью которого была Янина с ее семьей, друзьями, происхождением. Разумеется, из-за этого Янину переполняло чувство ненависти. Так, она случайно один раз прошипела в Лондоне знакомому польскому еврею который как ей казалось следил за ней по заданию спецслужб социалистической Польши — “я убью тебя!”, чем заставила последнего извиняться, и отмазываться аргументами в стиле “не все евреи — коммунисты”. В отстраненных описаниях Яниной русских и немцев отсутствует тот накал, который читается в ее весьма сдержанных словах по отношению к евреям. Она нигде не говорит об этом прямо, но человеку знакомому с предметом, здесь все ясно.

Британцы

Карикатура на признание ПНР державами-союзниками, в том числе Британией и СССР.
Весьма красочно описала свои переживания Янина касательно англичан — причем англичан, очень знакомого нам разлива — левоватых мейнстрим интеллигентов. Соседом Янины был молодой английский университетский лектор по имени Angus Dean. Янина посвятила не менее полутора десятка страниц из книги, вспоминая общения с ним.

Отношение к британцам к полякам описанное Яниной будет знакомо многим русским да и украинцам, которые имели дело с британцами.

“Вежливый, учтивый, но я знаю что для него история Польши — это путь от одного диктатора к другому”;

У нас передряги, был некоторый тоталитаризм, но были разные мнения в стране, были разные политические лагеря, шла дискуссия, дебаты, это все не было монотонной темнотой, как кажется англичанину”;

“Более того, он спокойно признает новый порядок в Европе, включая социалистическую Польшу, чего я принять я не могу”;

“Он даже не стесняется говорить, что социализм в Польше — это интересный эксперимент”;

“Да хоть он выступает с лекциями по всей стране, мне ни одна мысль его не интересна, ибо мыслит он поверхностно и только со своей колокольни”.

Строки выше написаны про британца 1910-х годов рождения - того самого Ангуса Дина, но подобное я могу сказать про своих британских современников 1970-х - 1990-х годов рождения, для которых история, что России, что Украины — это “темный тоннель, от одного диктатора к другому”, где светло, только в то время, когда надо правящему режиму  Британии. Как известно, и Сталин в свое время был “демократом”, так и заперший страну для мужчин и правящий без полномочий и выборов Зеленский — тоже, вот прямо сейчас является “демократом’. Какое отношение у британцев сегодня к Путину и России — известно ну то есть, на самом деле, отношение у обывателей спокойное, но Россию они считают Северной Кореей light, просто потому что так сказали по телевизору  (Курсив мой -В.С.) однако какое отношение будет к послевоенной Украине — абсолютно неочевидно. Украинцев тут может ждать неприятный сюрприз.

Понимание того, что англичане не относятся к полякам как к своей ровне, им начало приходить еще во время войны — ведает нам сказ Костэка брата Янины, который был одним из польских пилотов, базировавшихся во время войны в Англии. Так, он пишет что многие польские пилоты нашли себе местных жен, но женились часто слишком быстро, без задней мысли, и уже тем более без учета классового вопроса. Пилоты тогда были элитой любой армии мира ибо они были операторами самого современного и мощного оружия, и соответственно, английские пилоты коллеги поляков считали себя элитой, и брали себе жен под стать. И как оказалось, если поляки взявшие себе кого попало, не оценивали своих избранниц с точки зрения статуса, то англичане оценивали их, и в их глазах, польские офицеры очень сильно уронили свой престиж, ибо некоторых из тех, за кого вышли поляки, английский пилот никогда бы не даже и не подумал рассмотреть в качестве супруги.

Костэк сам был женат на англичанке, и в книге Янина делает интересное замечание, что молодые британки, в отличии от полек, — более легкие на подъем, особенно на какую-то безумную идею (то, что модно называть “challenge”) — вроде переезда из послевоенной Британии в новую социалистическую ПНР  Янина рассказывает о подобном случае с одним молодым польским солдатом и его английской пассии, которые собрались в ПНР в 1945-1946 годах. Пожалуй, эта черта осталась у англичанок и по сей день. В возрасте лет 18-23, средняя англичанка по моему опыту сильно безбашенней средней русской, и в куда большей степени склонна и готова к приключениям, причем по-серьезному.

...Наконец, Янина не забывает поржать над тем как англичане произносят или даже читают польские имени и фамилии. Так, она заходит в польский ресторан в Лондоне к своей знакомой по имени Kunegunda Grzesik [с гордостью отмечая, что от трети до половины посетителей ресторана — британцы], и гадает про себя — как англичане произносят ее фамилию? Хотя вопрос риторический, ответ на него простой — либо никак, либо так как им удобно, то есть в данном конкретном случае — Gresik, проглатывая “лишнюю” букву ‘z’.

Поток сознания

Значительную часть книги составляет поток сознания Янины. Читать подобное словоблудие от представителя иностранной культуры неподготовленному человеку обыденно нудно и скучно, если, конечно, речь не идет о знакомом предмете. Посему, когда Янина размышляла об Англии, эмиграции, или других народах — это было вполне читаемо и интересно, если же она начинала глубоко копаться в польской душе и польской истории — это начинало становиться очень скучным.

До близкого знакомства с живыми поляками, когда я судил о них по отрывочным наблюдениям на улицах Лондона и общепринятым стереотипам о поляках (типа: все до одного патриоты, все не любят русских, у них нет иммигрантов в стране), они мне представлялись сильно другим народом. Что-то вроде онемеченых славян. Порой, я натыкаюсь и сегодня на подобные оценки у телеграм-публицистов. Однако, пообщавшись с поляками, узнав что они пишут и говорят про себя и других, я сразу распознал знакомую и понятную славянскую душу. Они несомненно любят свою историю и среди них много патриотов, но среди них достаточно и самоедов, причем не только либералов, а и патриотов — все как и у нас. Они, кажется, даже больше чем мы переживают о том, если их считают настоящими европейцами или нет (на самом деле, многие западные обыватели считают их равными себе европейцами с большой натяжкой, примерно как нас с вами).

На поток самоедских мыслей про свой народ, Янину пробил курьезный случай. Один из соседей на ее лестничной клетке в Лондоне — молодой человек, внезапно застрелился. Когда полиция начала осмотр, обнаружилось, что молодой человек был немцем, который выдавал себя за норвежца. Янина прошмыгнула из любопытства в его квартиру, и прикарманила себе его дневник-блокнот, который ей там случайно приглянулся. Открыв его, она столкнулась уже с потоком сознания немца, который размышлял о том, что французы — которых он сам и тогдашние немцы считали за дегенерировавший великий народ, взял и тихой поступью их перемог (странное размышление, учитывая, что победили немцев мы вместе с англо-американцами, и уж точно не французы). После прочтения пары страниц, Янина отложила дневник немца в сторону, ибо как она пишет, с подобным чтивом она и так уже была хорошо знакома, но ее дальнейшие мысли довольно примечательны. Так, она начинает изливать на бумаге с некоторой обидой, что поведение немцев во Франции разительно отличалось от поведения немцев в Польше, и поэтому у западных европейцев в быту куда более спокойное и уважительное отношение к немцам, что иногда даже после окончания войны она слышала шутки от самих англичан вроде “Англии не помешала бы оккупация немцами — страна стала бы куда эффективнее с немецким порядком”. Янину подобный юмор очень сильно обижал. Далее, Янина в характерном славянском стиле размышляет — А может быть немцы так легко и просто расправлялись и убивали поляков потому, что поляки в отличии от французов — некрасивая нация?

Я не буду спорить с Яниной, ибо среди полячек немало симпатичных девиц, однако я уважаю Янину за славянскую свободу мысли с привкусом меланхолии. Это ведь очень напоминает нас самих?

Самой глубокой мыслью, которую я выцедил из словесного потока Янины было то, что по ее мнению война выпускает наружу китч, который быстро массово находит себе пристанище и в мыслях, и в действиях современников. Янина пишет, что поначалу считала такой “китч” нормальной защитной реакцией, на которую люди переживающие войну имеют полное право, однако потом изменила свою точку зрения.

Если я правильно понял Янину, то она имела в виду массовую страсть к пафосу, красному словцу, цитатам великих, которая неизменно сказывается не только на словах, но и на деле — в безрассудных самоубийственных или просто дурацких поступках. Мне кажется я понимаю о чем пишет Янина, вероятно понимаете и вы.

По Мелочи

Британцы быстро признали ПНР — 6 июля 1945 года, и после этого в Британию повалили коммунистические визитёры из социалистической Польши. Янина рассказывает о том, что этим визитёрам полагалось не встречаться с местными польскими иммигрантам [коих как известно было много, то есть у многих в Британии были родственники], а те нарушал сии инструкции, сулила потеря работы и проблемы по возвращении на родину. Грустно и мелочно. Желаю ни нам, ни украинцам, не повторять подобных глупостей, хотя украинцы в этом плане уже сильно “продвинулись”.
После признания ПНР Британией, официальный курс был вернуть всех польских беженцев и солдат обратно на родину в Польшу — мол, у них опять появилась страна, а посему им нет причин беженствовать! Эта позиция была везде озвучена официально, по всем официальным каналам в Британии шёл этот месседж, и даже имелось совместное британо-пнровское сотрудничество по отправке поляков домой. Каждый 3й или 4й польский солдат или беженец вернулся обратно из Британии в ПНР.
Летом 1946 года бедная Янина попёрлась в Home Office [МВД], дабы разобраться со своей истекающей визой, и оторопела, когда чиновник ей вежливо предложил собирать манатки и возвращаться на родину. К счастью Янины, и в целом польских беженцев да солдат, Британия намеревалась репатриировать поляков всерьез только на словах и для виду, дабы не портить отношения с СССР. По факту, они предоставляли убежище поляками, если те их просили о политическом убежище в письменной форме. Собственно это тихим шепотом, после аудиенции [в рамках которой он сообщил что не может продлить её текущую визу] и сказал Янине британский чиновник. Разумеется, затем, после официального обращения, Янина получила необходимый вид на жительство в Британии, однако понервничать после первоначального шока с формальным официальным отказом ей пришлось.

Оказывается известное деление на Польшу А и Польшу Б, имело место и до 1939 года, где Львов был столицей Польши Б. Кстати, что означает, что отсталость и зачуханность того края -Галичины, на русских уж никак не спишешь!

Заключение

Всех интересных деталей не упомнишь, и не запишешь — иначе придется переписывать тупо половину книги. Я просто могу порекомендовать вам обратить внимание на дневники и мемуары про исторические отрезки подобные нашему — это лучшая литература для тех, кто хочет попытаться для себя найти какие-то ответы о том как следует жить в такое “интересное” время.