В США бушует опиоидный криз. Ежегодно в стране отмечаются новые рекорды как по количеству наркозависимых, так и по количеству смертей от передозировок наркотиками. От одного фентанила молодых людей в возрасте от 18 до 45 лет гибнет больше, чем в ДТП, убийствах с применением огнестрельного оружия и от суицида.
Насколько сильно болеет общество, видно из многочисленных видео в интернете с полчищами наркоманов в Филадельфии или Сан-Франциско, употребляющих инъекционные наркотики на виду у всех. И ярче всего об ужасах опиоидной эпидемии говорит полное безразличие к происходящему среди прохожих.
Как так вышло, что улицы крупнейших городов самой богатой страны в мире погрязли в мусоре, фекалиях и толпах зомби в поисках дозы? Как миллионы американцев стали наркозависимыми? Откуда берёт начало опиоидный кризис и кто стоит у его истоков? Попробуем поискать ответы на эти вопросы.
Новая эра обезболивающих препаратов
Боль возникает в организме, когда раздражаются особые рецепторы. По нервным волокнам импульс от них передается в центральную нервную систему. Рецепторы, которые контролируют болевые ощущения, называются опиоидными, они взаимодействуют с определенными веществами которые вырабатываются клетками организма.
Люди давно поняли, что в природе есть вещества, которые могут действовать на эти самые опиоидные рецепторы, блокировать болевые ощущения. До появления синтетических препаратов для этих целей использовались вещества натурального происхождения. Это производные мака – опиаты (морфин, кодеин, тебаин, орипавин).
Первый полностью синтетический препарат такого действия – опиоид петидин (меперидин) – был синтезирован в Германии в 1937 году, немного позднее синтезировали метадон. В СССР использовалось производное петидина, тримеперидин (промедол). Фентанил был впервые синтезирован в Бельгии в конце 1950-х годов. В 1970-х годах на рынке США появились опиоидные анальгетики Викодин и Перкоцет.
Однако в то время врачи старались использовать опиоиды в медицинской практике редко и краткосрочно из-за риска возникновения зависимости. В основном, чтобы облегчить последние дни паллиативным больным или при хирургических вмешательствах и тяжёлых травмах.
Cпустя несколько лет специалист по обезболиванию доктор Рассел Портеной опубликовал статью о 38 пациентах, получавших опиоиды от нераковой боли. У двоих из них были проблемы с зависимостью от препарата, но он пришел к выводу, что «опиоидная поддерживающая терапия может быть безопасной, полезной и более гуманной альтернативой» хирургическому вмешательству или отказу от лечения пациента с хронической болью.
Исследования Портеной вызвали дискуссию о том, чтобы сделать лечение боли приоритетом для всех пациентов. Так образовалась категория врачей, приверженных идее о том, что необходимо расширить область применения опиоидных анальгетиков при мигренях, зубной боли, спортивных травмах и прочих болевых синдромах.
Вскоре изменились стандарты и практики назначения опиоидных анальгетиков. Их количество по выписанным рецептам за период с 1991 по 2011 увеличилось втрое до 289 миллионов в год. Из-за упростившегося доступа к лекарственным опиоидам и «гарантий» от врачей, что зависимость не грозит, всё больше людей начали злоупотреблять ими, использовать их в рекреационных целях.
Последствия от этих нововведений оказались слишком жестокими и их испытало на собственных судьбах огромное количество людей.
Прецедент Райана Хэмптона
В 2003 году 23-летний Райан Хэмптон жил насыщенной жизнью: строил успешную карьеру политтехнолога, учился, работал в Белом доме, участвовал в организации предвыборных кампаний. Пока несчастный случай не разделил его жизнь на «до» и «после».
Билл Клинтон и Райан Хэмптон
Однажды он упал, в следствии чего повредил лодыжку и колено. В травмпункте Райану прописали обезболивающее, которое он стал регулярно принимать. Но боль не проходила, и он решил сходить к так называемому специалисту по боли – врачу, занимающемуся лечением непосредственно болевого синдрома.
Найти его не составило труда, – газеты были переполнены объявлениями об услугах таких специалистов. Райан пошёл к одному из них. Врач сразу назначила ему лечение популярным в то время опиоидными препаратом – Оксиконтином. При этом какие-либо дополнительные исследования назначены не были.
Для улучшения сна мужчине было рекомендовано принимать Ксанакс (транквилизатор), а утром – для бодрости – Аддерол (средство от СДВГ, содержащее амфетамин). Доктор убедила Райана, что эти препараты помогут не только от боли, но и от депрессии, и вообще приведут организм в тонус. Изначально так и было: Райан чувствовал прилив сил и вдохновения, но скоро прописанной дозы стало не хватать, а боль постоянно возвращалась и каждый раз всё раньше.
Он обращался к врачу за новыми рецептами, но вскоре из-за этого попал в государственной чёрный список за злоупотребление опиоидами. Пациенту, попавшему в этот список, по закону было запрещено появляться в клиниках и кабинетах, предоставляющих рецепты на опиоиды. Даже за попытку приблизиться к медучреждению его могла забрать полиция.
Метод с использованием чёрного списка – один из способов борьбы с зависимостью. Парадоксально, но получив зависимость от лекарств, которые якобы не вызывают зависимость, человек приравнивается к преступнику. В общем, доступ к легальным препаратам для Райана был закрыт, а без них он уже существовать не мог и отправился на поиски заменителя Оксиконтина. Им стал героин.
Несложно догадаться, что вскоре, а точнее через год, Райан потерял работу и дом, а потом от него отвернулась семья. После Райан переехал в Лос-Анжелес в надежде улучшить свою жизнь, но в итоге стал бездомным с единственной целью в жизни – поиск очередной дозы героина.
Данная история лишь одна из миллионов, случившихся в Америке с 1997 года, откуда берёт своё начало национальная катастрофа, известная как опиодный кризис. Это сотни тысяч смертей, разрушенных судеб, семей, карьер и множество детей, родившихся с неонатальным абстинентным синдромом (то есть получивших наркозависимость в утробе матери). А ещё это миллиарды долларов, которые заработала одна конкретная семья...
Начало династии Саклеров
Братья Саклеры — Артур, Мортимер и Реймонд — выросшие в Бруклине во времена Великой депрессии потомки еврейских иммигрантов. Братья имели не только способности к медицине и были первоклассными врачами, но и обладали крепкой предпринимательской хваткой.
Братья Саклеры
В начале 1940х Артур Саклер решил отказаться от карьеры врача и присоединился к медицинскому рекламному агентству William Douglas McAdams в качестве копирайтера. Издание The New Yorker отмечает, что его чутьё в маркетинге было настолько выдающимся, что вскоре он стал владельцем этого агентства и совершил настоящую революцию в отрасли продвижения лекарств.
Артур понял, что реклама должна быть направлена не только на пациентов, но и на врачей, и стал размещать рекламу в специализированных медицинских журналах и изданиях. Вскоре он заметил, что медики подвержены влиянию коллег. Поэтому он решил «дружить» с самыми влиятельными представителями медицины, всячески способствуя тому, чтобы они оставляли положительные отзывы на его продукт.
Специально для врачей Саклер начал издавать собственную газету Medical Tribune, и медики действительно ею интересовались, аудиторию составляли около 600 тысяч врачей. Как гениальный первопроходец в этой сфере Артур Саклер не гнушался никакими приёмами и уловками в рекламе лекарственных средств.
Например, в 1950-х он выпустил рекламу нового антибиотика Сигмамицин, которая сопровождалась изображениями визиток врачей и подписью: «Всё больше и больше врачей выбирают Сигмамицин в качестве терапии». В 1959 году журналист-расследователь The Saturday Review попытался связаться с некоторыми врачами, чьи имена которых были в рекламе, и оказалось, что их никогда не существовало.
Известен факт, что Артур заплатил $300 тысяч начальнику одного из отделов Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA) Генри Уэлчу за то, чтобы он якобы невзначай упоминал названия определенных медикаментов в своих выступлениях и в разговорах с коллегами.
Артур Саклер стал первым в истории рекламщиком, которому удалось убедить редакцию самого читаемого международного медицинского научного журнала в мире The Journal of the American Medical Association включить в один из выпусков цветную рекламную брошюру.
Артур Саклер
В 1960-х фармацевтическая компания Roche наняла Артура разработать маркетинговую стратегию для нового транквилизатора Валиума. Сложность заключалась в том, что новый препарат действовал почти так же как ранее выпущенный компанией Либриум.
Артур придумал такой приём: в отличие от Либриума, который назначался как противотревожное средство, он стал позиционировать Валиум как лекарство от «эмоционального напряжения».
Именно эмоциональное напряжение, как гласила новая реклама, было истинной причиной целого ряда заболеваний. Кампания имела ошеломительный успех, и Валиум стал самым выписываемым препаратом в Америке. Его назначали от изжоги, болезней желудочно-кишечного тракта, бессонницы, синдрома беспокойных ног и т.д.
Без преувеличения: Валиум был в каждой аптечке и в каждом доме Америки, женщины носили его с собой в сумочках, нация буквально подсела на препарат. Вскоре валиум наводнил и рынок европейских стран. Помните песню «Мамин маленький помощник» легендарных «The Rolling Stones»? Так вот, Джаггер поёт про Валиум.
Благодаря рекламной кампании Валиума, принесшей столь щедрые плоды, Артур стал одним из первых американцев, кто вошел в Зал славы работников медицинской рекламы (Medical Advertising Hall of Fame). Про него написано следующее:
Ни один человек не сделал больше для формирования характера медицинской рекламы, чем разносторонне одарённый доктор Артур Саклер. Его основополагающим вкладом было привнесение всей мощи рекламы и продвижения в фармацевтический маркетинг.
Кстати, именно благодаря Артуру фармацевтический гигант Pfizer, ранее занимавшийся производством химической продукции, начал свой бизнес по выпуску лекарств, отпускаемых по рецепту. В 1950 году у Pfizer было 8 продавцов, а в 1957 году их число увеличилось до 2000.
Семейная фармацевтическая компания
В 1952-м году братья Саклеры выкупили компанию Purdue Frederic, занимавшуюся исследованием, разработкой и лицензированием лекарств и товаров медицинского назначения. Первой её собственной разработкой при новых владельцах стал препарат против повышенного холестерина. Один нюанс: у препарата было множество побочных эффектов, в том числе выпадение волос.
Однако Саклеры, конечно, не акцентировали внимание на побочках и всегда находили способ выигрышно подать свой продукт. Это ярко иллюстрирует следующая история. В начале 1960-х сенатор штата Теннесси Эстес Кефовер, также возглавлявший антимонопольный подкомитет и ответственный за фармацевтическую индустрию, намекнул на нечестную деятельность Саклеров. В своих заметках Кефовер писал:
«Империя Саклеров представляет собой производство полного цикла — они могут разработать новый препарат на своем предприятии, провести его клиническое тестирование и получить положительные отзывы от больниц, с которыми сотрудничают. Они продумывают рекламную кампанию и продвигают свой товар, публикуя статьи в медицинских газетах и журналах, которыми они владеют или имеют там связи».
В 1962 году Артура Саклера вызвали в Вашингтон дать показания по этому поводу. Однако ни одному сенатору не удалось уличить Артура во лжи, он был максимально невозмутим и уверен в себе. На вопрос о том знает ли он о побочных эффектах препарата, Артур заявил: «Лучше пусть у меня будут жидкие волосы, чем толстые коронарные артерии».
Наступили семидесятые. Дела в компании шли хорошо, но без ярких успехов. В определённый момент Саклеры обратили внимание на рынок опиоидных обезболивающих. Данные препараты широко использовались в хосписах и при лечении пациентов с тяжёлыми травмами. Именно для этих целей лондонский врач, работавший на Сисли Сондерс, предложил британскому подразделению Purdue Frederic разработать таблетки на основе морфина с отсроченным высвобождением. Компания приступила к разработке.
Головной офис Purdue Pharma в Стамфорде, Коннектикут
После многочисленных экспериментов и исследований в 1987 году на рынке США появляется инновационное болеутоляющие МС-Контин, ставшее очень популярным в терапии онкобольных. В этом же году от сердечного приступа умирает Артур. Братья выкупают его долю в Purdue Frederic у наследников за $22 миллиона и переименовывают компанию в Purdue Pharma.
Однако на терапии одних онкобольных сильно не разбогатеешь и поэтому Саклеры задумались о популяризации опиоидов при лечении других заболеваний, сопровождающихся острым болевым синдромом: мигрени, зубной боли, при спортивных травмах, болях в спине и т.п.
Не заставили себя ждать свежие научные статьи о том, что длительная опиоидная терапия безопасна и эффективна (при условии, что у пациента в анамнезе нет наркозависимости). Но несмотря на прилагаемые маркетинговые усилия со стороны Purdue Pharma, отношение к препаратам на основе морфина среди врачей и пациентов оставалось довольно скептическим.
Дестигматизация опиоидных обезболивающих
Обезболивающие на основе морфина прочно ассоциировались с применением у умирающих пациентов. Поэтому Саклеры решили разработать новый препарат на основе оксикодона — вещества, аналогичного морфину.
Оксикодон был недорогой в производстве и уже использовался в других препаратах в сочетании с аспирином или парацетамолом, которые врачи выписывали при сильных увечьях. А ещё он считался более слабым, чем морфин. Но это было ошибочно. Просто у оксикодона не было такой же негативной коннотации, как у морфина.
Реймонд и Беверли Саклер
В итоге Purdue Pharma выпустила чистый оксикодон с формулой контролируемого высвобождения – Оксиконтин. Компания производила таблетки в дозировках 10, 80 и 160 миллиграммов – их действие было сильнее любого опиоида, отпускаемого по рецепту. Журналист и пулитцеровский номинант Барри Мейер в своей книге «Убийца боли» писал: «С точки зрения наркотической мощи Оксиконтин был ядерным оружием».
В 1995 году FDA одобрило использование Оксиконтина при умеренной и сильной боли. Федеральное агентство разрешило Purdue Pharma поместить на упаковку надпись, что длительное действие препарата «снижает» его привлекательность для наркоманов по сравнению с другими болеутоляющими средствами (в 2001 году надпись убрали, и с тех пор ни один препарат на опиоидах не был маркирован подобным образом).
Доктор Кертис Райт, курировавший экспертизу в FDA, вскоре покинул организацию. Спустя два года он перешел на работу к Саклерам. На собрании компании, празднуя запуск нового лекарства, Ричард Саклер (сын Реймонда Саклера) заявил: «За запуском оксиконтина последует снежная буря рецептов, которая похоронит конкурентов. Она будет сильной, плотной и белой».
В духе семейных традиций новое поколение Саклеров запустило одну из крупнейших в истории фармацевтики рекламных кампаний по продвижению Оксиконтина. Препарат активно продвигали в медицинских журналах, газетах и на телевидении.
В рекламных роликах часто фигурировали некие доктора с учёными степенями, которые утверждали, что побочных эффектов данный препарат практически не имеет, а привыкание возникает не более чем у 1% пациентов. Может показаться, что основной целевой аудиторией рекламы были домохозяйки, но нет, главной мишенью были врачи.
Компанией были наняты тысячи торговых представителей, с которыми провели множество тренингов и вооружили диаграммами с описанием преимуществ препарата. Саклерам было необходимо изменить устоявшееся среди врачей мнение, что Оксиконтин можно назначать только в случаях сильной боли при онкологии или хирургическом вмешательстве.
Один из менеджеров Purdue Pharma Стивен Мэй рассказал The New Yorker, что в компании проводили специальные тренинги по «преодолению возражений врачей». Сотрудники учились правильно отвечать на вопросы о возможном злоупотреблении препаратом и убеждать специалистов, что он практически не вызывает зависимости.
При этом тысячи практикующих врачей просто подкупали. За деньги они участвовали в различных семинарах, где докладывали о преимуществах Оксиконтина. Для них проводили десятки помпезных и якобы научных мероприятий в дорогих отелях. Эти методы работали безотказно: врачи, посещающие такие форумы, выписывали Оксиконтин вдвое чаще.
Кроме того в рамках своей рекламной кампании Саклеры обратились в консалтинговую компанию McKinsey, где им рекомендовали метод известный как сегментация. Консалтеры опросили сотни врачей и разделили их на несколько групп, а для каждой отдельной категории разработали свой способ убеждения.
Например, консервативных докторов продажники должны были заверять что все их коллеги уже перешли на Оксиконтин. Им показывали выступления других врачей с хвалебными одами в адрес лекарства. О том, что выступления проплачены, естественно, умалчивалось.
По косвенным признакам маркетологи отследили врачей, у которых много пациентов с хронической болью, то есть тех, кто выписывает больше всего анальгетиков. Таких заносили в специальную базу и обрабатывали особенно агрессивно.
Ещё большое внимание уделяли врачам общей практики, потому они не имеют возможности контролировать изменения состояния пациента. Рекламные агенты, которые разъехались по всей стране, получали бонусы, которые напрямую зависели от количества проданного на их участках препарата. Эти бонусы могли превышать годовую зарплату.
Продажники стремились убеждать врачей прописывать как можно больше Оксиконтина. И препарат, который раньше облегчал только муки умирающих, теперь назначался от всего подряд: от зубной боли, от вывихнутого сустава, от ломоты в спине и так далее и так далее и так далее. Они хакнули систему медицинских рекомендаций.
Мортимер и Тереза Саклер
Так к началу 2000-х оксиконтин выписывали 94 тысячи врачей, половина из которых была врачами общей практики. Некоторые из них просто плохо разбирались в опиоидах и искренне заблуждались, но были и те, кто делал осознанно ради денег. Такие врачи не заботились о репутации, превращали свои офисы в так называемые «пил-милы», то есть буквально в переводе пилюльные мельницы, бесконтрольно раздающие таблетки.
В общем, дестигматизация опиоидов прошла успешно.
Расцвет и закат империи
В начале нулевых Оксиконтин стал бестселлером. Получить его мог любой человек, столкнувшийся с травмой и болью. Общие доходы Purdue Pharma от продаж только одного этого препарата оценивается в ошеломляющие 35 миллиардов долларов, хотя в моменте на Оксиконтин приходилось около 90% выручки компании.
Саклеры гребли деньги лопатой, но их наркотический бизнес пошатнулся в октябре 2006 года, когда заместитель начальника отдела по борьбе с мошенничеством Министерства юстиции США Кирк Огроски, опубликовал внутренний меморандум, где говорилось, что руководители фармацевтического гиганта Purdue Pharma совершали множество преступлений, включая мошенничество и отмывание денег, чтобы увеличить продажи препарата Оксиконтин.
В мае 2007 года компания признала себя виновной в введении общественности в заблуждение относительно риска привыкания к препарату Оксиконтин и согласилась выплатить штраф в размере 600 миллионов долларов, что является одной из крупнейших сумм, когда-либо выплаченных фармацевтической компанией по подобному делу.
Президент компании (Майкл Фридман), главный юрист (Говард Р. Уделл) и начальник медицинское службы (Пол Д. Голденхейм) признали себя виновными по обвинению в «мисбрендинге», что является уголовным преступлением, и согласились выплатить штрафы на общую сумму 34.5 млн долларов США.
Понесли ли наказание непосредственно Саклеры? — Нет. Ричард Саклер (сын Реймонда) ушёл с поста президента корпорации ещё в 2003 году, и никто из семьи эту должность с тех пор не занимал. При этом Оксиконтин не перестал быть хорошим анальгетиком. Его продолжили покупать, хотя уже не в тех объёмах.
Более того, с 2008 (когда продажи Оксиконтина пошли на спад) по 2018 год Саклеры вывели из Purdue Pharma около 11 миллиардов долларов и вложили их в семейные трасты. В 2015 году семья врачей-фармацевтов вошла в список самых богатых семей Америки по версии Forbes.
Тем не менее самый свободный суд в мире решил, что корпоративный штраф в несколько сотен миллионов долларов является справедливым наказанием для тех, кто подсадил миллионы людей на опиоиды, загубил сотни тысяч судеб и заработал на этом миллиарды.
Возможно, на этом история бы и закончилась, если бы в ней вновь не появился Райан Хэмптон – тот самый, который упоминался в начале статьи. После 13 лет наркомании и бродяжничества, он проходил реабилитацию и начал собственное расследование. Райан написал книгу про опиоидный кризис и одним из первых стал публично обвинять Саклеров в его возникновении.
Райан Хэмптон
Стоит уточнить, что судебное разбирательство в середине нулевых, инициированное Минюстом, не получило должного внимания в обществе. Но Райан осветил деятельность Саклеров максимально подробно. И его «разоблачение» стало настоящей сенсацией. В 2017 году про вред Оксиконтина заговорили все и на Purdue Pharma посыпались тысячи судебных исков, в том числе от властей всех 50 штатов.
В 2019 году компания подала заявление на банкротство. Спустя два года суд утвердил порядок урегулирования претензий, обеспечивающий династии Саклеров иммунитет от гражданской ответственности за свою роль в опиоидном кризисе. В обмен на это семья согласилась внести около $4.5 миллиардов, продать свои фармацевтические активы и лишиться доли в Purdue.
К слову, досталось и McKinsey. В рамках достигнутого внесудебного соглашения консалтинговая компания обязалась выплатить $600 миллионов за агрессивный маркетинг опиоидных анальгетиков. Вырученные средства пошли на лечение опиоидной зависимости.
Время собирать камни
Несмотря на то, что Purdue Pharma находится в процессе ликвидации, ситуация с «болезнью отчаянья», как называют наркозависимость американцы, по-прежнему остаётся чрезвычайной.
По данным Минздрава США более 27 миллионов граждан, употребляют запрещенные наркотики или злоупотребляют отпускаемыми по рецепту лекарствами.
Но куда страшнее выглядит график смертности в США от передозировки наркотиками. За 20 лет их количество выросло в 5 раз! В 2022 году рекорд был обновлён – от передозировки наркотиками погибло 109 680 человек.
National Center for Health Statistics
Главная трагедия в том, что данная катастрофа рукотворна. Её сотворили члены семьи Саклер, до сих пор являющиеся одними из самых богатых людей Америки. Ведь гигантский штраф оказался кратно меньше тех миллиардов, которые они заработали на продаже наркотиков.
Более того, столкнувшись с общественным резонансом и судебными исками в США, Саклеры начали активно продвигать Оксиконтин в других странах (Китай, Южная Америка, Африка) через свою английскую транснациональную фармацевтическую компанию Mundipharma.
А что насчёт тысяч наркодилеров в белых халатах, дававших клятву Гиппократа и пропагандирующих безопасность опиоидов? Что стало с надзорщиками из FDA, CDC или FSMB, которые сертифицировали Оксиконтин и выписывали для врачей рекомендации к его применению? — Ничего.
Cпасибо всем за внимание. Больше подобных вдумчивых материалов вы можете встретить на нашем проекте Boosty.
Комментарии
Интересная и познавательная статья.
Спасибо.
Это второй опиоидный кризис в Америке, который сильнее всего расцвел именно сейчас. Статья очень хорошо написана, и правильно расставлены все акценты.
Первый опиоидный кризис, в котором на опиоиды была подсажена вся страна, случился в 20-е годы, и вплоть до начала Великой депрессии. В прямом смысле, все население страны было подсажено на опиоиды. Это тоже была медицинская наркомания.
Настойки морфия и героина, продавались совершенно безрецептурно, и преподносились как универсальные средства от всех болезней. От кашля, при боли в животе, при запорах, и наоборот, диареях, само собой, при болях всех видов, как детские лекарства, детское снотворное, средство для сна, для борьбы с тревожностью, и депрессиями, и в десятках других случаев.
Врачи не видели в опиоидах ничего плохого. Они продавались свободно, и в аптеках, и в супермаркетах.
И только, когда наркомания захватила всю страну, правительство забило тревогу, и были приняты экстренные меры. Морфий и героин были объявлены наркотиками, и полностью изъяты из свободной продажи в 1932 году. Героин был полностью запрещен, а морфий использовался только по рецепта врачей, и в строго ограниченных случаях, типа, для онкологических больных.
Принятые жесткие меры помогли.
К началу Второй мировой войны, с опийной зависимостью удалось справиться.
Подобные лекарственные проблемы, по вине врачей, не обошли и СССР. После Великой Отечественной было сильная вспышка опийной наркомании. Было много инвалидов, и раненых, которых во время лечения обезболивали морфием, и они подсели, попали в зависимость. Но как-то за 10 лет с этим справились.
Вторая вспышка лекарственной наркомании была в 70-е - начале 80-х годов. И распространилась, в основном, в среде творческой интеллигенции, и среди цеховиков. На морфии плотно сидел Высоцкий, он от него и умер. Тот же Галич. Поговаривают, но это не точно, что и Булат Окуджава был склонен к злоупотреблению. Я хорошо знаком с человеком, который много лет с ним тесно дружил - так он меня уверяет, что не было такого! Хочется верить, что он прав.
Эта вспышка была связана с тем, что у этого слоя в то время появились нетрудовые доходы (левые концерты по ресторанам и ДК), развлечься хотелось, а наркотиков нелегальных в СССР было немного, и боролись с их доставкой в Москву из Чуйской долины, и с Украины, не шуточно. Так что, возникла вспышка лекарственной наркомании. Повторяю, она была ограничена средой творческой интеллигенции, и лицами с нетрудовыми доходами.
А среди московских проституток царил винт (кустарный первитин). Который тоже изготавливали из аптечных лекарств.
И справились бы и с этой волной, но тут пошла подпитка наркотой из Афганистана. Короче, лекарственная наркомания плавно перетекла в употребление нелегальных наркотиков - афганский героин, таджикско-узбекско-казахский кустарный опий и героин, украинской маковой соломки.
Я не знаю, как с наркотой дела обстоят сейчас, по моим ощущениям, ее удалось загнать в какие-то рамки. Но в оправдание тех, кто героически боролся с наркоманией в те годы, что их было очень мало - всего 11 человек на всю Москву. Политическое руководство не хотело признавать масштаб бедствия, и не увеличивало соответствующий штат МВД, занимающийся исключительно борьбой с наркоманией. Конечно, сдержать нарастание вала все новых наркоманов они не могли в принципе, но они смогли не допустить организации нарколабораторий в Москве и Черноземной России, и умудрялись принимать меры к эффективному разгрому все время возникающих все новых и новых лабораторий в странах Балтики, и на Украине.
Все попытки создать лаборатории на месте, в России, или в прилегающих республиках, они быстро выявляли, и организовывали их разгром. Они не дали создать производство ЛСД в России. Им удалось пресечь все попытки. И это все проделали 11 сотрудников специализированного подразделения МВД. Всего 11 милиционеров, принявших на себя первый удар наркомании тех лет.
Все наркотики, которые в те года были распространены в Москве, шли из Афгана, или в виде сырца, и соломки с Украины, Чуйской долины, и Таджикистана. Но тут уж ничего нельзя было поделать.
И еще об одном крайне неприятном моменте, связанном со злоупотреблением лекарством в СССР надо упомянуть. Есть такой популярный автор книг о судебной медицине - Ломачинский (очень рекомендую - зачитаетесь, пишет о всяких курьезных случаях). Сам он выпускник Ленинградской военно-медицинской академии - весьма уважаемого учебного заведения. Он был военный врач-судмедэксперт, а еще и писатель.
В одной из своих книг, он написал об истории, которую я тоже слышал помимо него. Но я ссылаюсь на него, как на более достоверный источник.
В 50-е годы в Москве был один очень известный академик от медицины. И придумал этот академик на досуге, что чтобы снизить детскую смертность младенцев в первый год жизни, когда они массово подвержены простудным заболеваниям, давать им, для профилактики, антибиотик. Класс антибиотиков тогда совсем недавно открыли, десяток лет только, и знаний о них было откровенно мало.
Несколько лет так и поступали. Но беда оказалась в том, что именно этот антибиотик у младенцев безвозвратно убивает слуховой нерв - о чем медицине в те годы еще не было известно. Значит, ребенок не слышит речь, колыбельные, которые поет ему мама. Значит, и никогда не заговорит. Через несколько лет разобрались, почему возник бум глухонемых детей, и эту практику прекратили, а этот антибиотик, для взрослых очень эффективный, запретили использовать для детей.
Но дело было уже сделано. Росло очень, очень большое количество глухонемых людей. Они выросли, и были в 80-е годы повсеместно - в поездах, электричках, на базарах, в местах скопления людей. Между собой общались махая руками, языком жестов глухо-немых. Жили продажей игральных порнографических карт (рубль колода), который быстро раскупались.
Этих людей, которых было очень иного, было откровенно жаль. Они родились совершенно здоровыми. Они стали глухонемыми, и обреченными на жизнь, которой жили, из-за досадной медицинской ошибки. Которая была совершена без злого умысла.
И такое бывает.
В 90-е они все куда-то исчезли. Не удивлюсь, если вымерли в условиях совершенно дикого капитализма.
Гентамицин?
Он самый.
Мощный антибиотик. Но они все небезопасны.
Мне он всегда нравился. Отлично работает. И дешев - что для медицины важно.
САма себе колола одно время. Очень эффективен. Наружно тоже выше всех похвал. И стоит сущие копейки. Старый, но микробов кроет, резистентности к нему почему то нет.
Да, резистентности к нему не встречал ни разу!
Если они такие с рождения, то не сильно и страдают, кмк. В глухонемых, из-за генетики, парах даже не хотят делать детям операции по установке импланта, не видят смысла, мол нам же и так все норм, а операции это возня, ребенок растет и нужно несколько операций в разых возрастах. Ну а во взрослом возрасте уже нет смысла делать, отделы мозга видимо не развиты.
Когда глухонемые от рождения, и по генетике, это одно.
А они-то родились нормальными! И их дети тоже родятся нормальными. И сколько у этих детей сложностей с уже их социализацией?!!
Насколько я знаю, этих людей селили компактно, в интернатах. Они там среди своих, делать особо нечего, спивались лихо. Никакого долгожительства, умирали рано.
То есть и для них жизнь исковеркана, и для их детей - расти в такой-то среде, и для детей-детей (поколение, выросшее без бабушек).
То есть разом - удар по трем поколениям.
Всё верно, окуджава вряд-ли был нариком. И это большое упущение. Может бы нагадил бы поменьше. Прискорбно, что рядом с Владимиром Семёновичем как правило упоминают и эту грязь. Обидно за нового Пушкина. Но Высоцкий успел поднять русский язык так высоко, что даже столетние окуджавы не смогли бы его обосрать, как ни пытались. В жопу окуджав.
Да пусть жрут что угодно и дохнут, как угодно.. Настоящая Империя Зла.
Хваленая штатовская медицина.. ЛОдыжку не могли вылечить.
Наркодилеры в белых халатах? А кто вообще разрешил рекламировать рецептурные лекарства? У нас эту лавочку быстро прикрыли в 90х. А уж реклама наркотических.. Вообще не реально. Разве что на конференции расскажут
Еще бы шнягу "Эвалара" прикрыть заодно.
Вроде ловили их на составе чаёв для похудения. И как с гуся вода.
У меня несколько дней назад разболелся не удаленный во-вовремя зуб мудрости. Вынужден был пойти в зубную клинику. Зуб надо было удалять, безвариантно.
В клинике зуб удалили, все как положено.
Обезболивали уколом морфия в челюсть, под зубом. Медстраховка, не пикнув, одобрила предстоящую процедуру, и то, что она будет обезболена именно морфием. После удаления, на ранку наложили пару швов. Крови почти не было. Может, 2-3 миллилитра.
Впечатления от удаления - божественные! Момента вытаскивания зуба и шитья, я фактически не заметил. Больно не было совершенно, ни в клинике, ни потом, дома, когда наркоз отошел. Просто прибыл в клинику с зубной болью, а вышел без. И не запрещали сколько-то часов ни пить, особенно горячего, ни есть. Вообще ни слова на этот счет.
Первое, что сделал, вернувшись домой, выпил большую кружку горячего сладкого кофе. И плотно пообедал, до этого из-за боли есть не мог. И оголодал.
Мне обезболивание морфием понравилось. Еще бы!
Кто бы сомневался! К счастью в России стоматологам запрещено не только применять, но даже выписывать наркотические препараты. Зуб прекрасно удаляется под местным наркозом. потом боль снимается НПВСами.
Несложно выписать и купить и пенталгин классического состава, прекрасно обезболивает.
Разбаловали вас там.. Некоторые привыкают к наркотикам очень быстро. В РФ доступ к ним затруднен, и слава Богу.
У меня привычки к наркотикам не возникает. Это совершенно точно. Проверено! )))))))))))))))
В обсуждении выше по ветке, я написал пространный комментарий. Думаю, вам, возможно, будет небезынтересно его прочесть.
Хорошего вам дня.
PS:
Насколько в СССР и РФ был и есть затруднен доступ к медицинской наркоте, я знаю не по-наслышке.
Когда работал в обычной номерной больнице в Москве, после каждой смены приходилось исписывать горы бумаг, списывая предписанные пациенткам промедол, морфий, омнопон, таблетки кодтерпина. И сдавать под отчет пустые ампулы, не дай бог спиртовой ваткой с них маркировка сотрется. Тогда - бяда! ))))))))))))
А еще примерно раз в месяц, а то и чаще, на нас налетали ошалелые наркоманы в ломке, в основном ночью, требуя открыть сейф с наркотиками, и уколоть морфием. Спорить нельзя, они в таком состоянии, что могли и убить. На этот случай, у нас отработана была методика. Демонстративно спокойно, брался шприц, и из наркотического сейфа извлекалась ампула, вскрывалась, содержимое перекочевывало в шприц, после чего делалась инъекция наркоману. Он блаженно улыбался, в предчувствии прихода кайфа.
После чего, наркоман выпроваживался из отделения, дверь наглухо запиралась, по внутреннему телефону обзванивались соседние отделения, чтобы наркоман не ворвался к ним, и после этого все шло своим чередом.
Вместо морфия, наркоман получал дозу безобидного дибазола, который по ощущению от укола, очень сильно напоминает укол морфия до наступления "прихода". Не учетный дибазол заранее закладывали в наркотический сейф, предварительно стерев спиртом маркировку с ампул, так что отличить их от точно таких же ампул морфия, их было нельзя.
Всегда проходило. ))))))))))
Вот именно. Саклеры оседлали волну под названием "коммерческая медицина". Такое впечатление, что там вообще не ставят задачу восстановления здоровья, максимум - снятия симптомов для сохранения работоспособности. Клиент доволен, иск не подаёт, а наркомана никто и слушать не будет. Ситуация, запрограммированная системой.
Не всегда у медицины есть задача вылечить.
Иногда стоит задача получить прибыль...
Империя антиболи.
Аддерал - супер для студентов на сессии.
В конце восьмидесятых мы лупили элеуотерокок - ночь не спишь, пишешь курсовую за ночь, отличное настроение.
На людей нужно смотреть, как Ленин (и не только он) - рожденные уже трупы, стараться нужно для еще неродившихся.
Элеутерококк ..в поле на обеде в чай сухого корня.. и потом по болоту и далее!
К сожалению, сухой корень в аптеках не встречается.
Лимонник вроде, если не путаю.
Сейчас - пополосу, полно новья разного - только успевай эксперементировать.
Намного лучше было купить и использовать безрецептурные таблетки Сиднокарб.
Вот где энергия перла, и мозги работали, как компьютер! И никакой нагрузки на сердце.
Перестали выпускать этот замечательный препарат в 2011 году. Не выдержал конкуренции с похожим по действию Фенотропилом. Конкуренцию - ценовую. Стоил копейки. И был много эффективнее всего, что осталось на рынке.
Опиумные войны прилетели по наглосаксам. К-карма.
Саклеры - и этим всё сказано.
Ну что сразу понятно. Им нудно медали героев КНР присвоить. Посмертно.
Спасибо. Многое стало понятно.
Наркодилеров в белых халатах и саклеров, пожалуй, и у нас в России хватает.
Нет их у нас. Дурных нема в тюрьму изза торчков садиться.
Я не о наркоманах говорю, а о врачах, которые выписывают лекарства и направляют тебя, для его приобретения, в конкретную аптеку, по конкретному адресу. Пишу это на основе своего личного опыта.
Не может быть!)
Вроде в Филадельфии торчки не Оксиконтином по вене ставятся. Где связь?
Вам рассказали, кто подсаживает на иглу. За деньги. Ну а дальше хоть маковой соломкой, кому какое дело. Впрочем, фен заменяет её гораздо эффективнее. Так что все штаты с канадой соломкой можно накрыть несколькими слоями.
А у нас в таком случае всех подсадили на алкоголь. В каждом подъезде Бристоль, или КБ. Бутылка водки стоит дешевле пачки сигарет, дешевле обеда в столовой. А суррогаты еще дешевле.
Между прочим те же наркоманы на своём опыте отмечают, что зависимость от алкоголя сильнее, чем от того же героина.
Неужто доктора прописывают? Впрочем, соглашусь: всех-не всех, но подсадили давно и надёжно.
Это что за бутылка такая?
Ну мало ли чего в героиновом бреду не сочинишь, бывает.
Вывод - доверяем бигфарме, усиленно готовимся к болезни Икс и верим в науку и гуманизм
врачейбизнесменов в белых халатах. Ждём - не дождемся дегустации новых экспериментальных препаратов.Наше здоровье в надёжных руках.
Как китайцев опиум дудеть учили, так херня. А как своих, пиндостанских подсадили - бида, бида. В том все пиндосы и есть. По ним и наказание.
Песня зачётная
И снова евреи, только американские, с их неуемной жаждой наживы. Неважно на чем. Как не вспомнить Если в кране нет воды...
Можно подумать, такие ребята там одни такие, ога...
А про психоделическую революцию вспоминать не надо?
Про дивный новый мир?
Это - прошлое, а настоящее америки - фентанил, китайский.
Почитайте, очень интересно написано
Фентонил-то они бахают как раз из-за опиоидного кризиса. Врачи выписывали обезболы, люди становились наркоманы, врачи их прогоняли, люди покупали фентанил.
Нафик эти штрафы,на иглу Саклеров.Суд да справа.
Интересно, когда эти братья саклеры в аду будут жариться на сковородках, будут ли им черти предлагать оксиконтин?
Вот что интересно, как ни пакость на планете, так торчат еврейские уши. И эти евреи и Зеленский еврей. А ведь США самая проеврейская страна благодаря своему протестантизму еритическому. И никакой благодарности нет. Уничтожили, сломали жизни миллионам людей, соотечтвенникам, и будто так и надо. Улыбаются стоят.
Зеленский то же самое делает, и всё как с гуся вода.
А начнёшь предъявлять - орут холокост.