Сон почти наяву

19 августа 2015 года мне позвонил отец. Спросил, что я делаю. Я в этот момент ехал в автомобиле. Он попросил меня остановиться, мол, нужно поговорить. Вот такой диалог состоялся :
- Привет, сынок! Я возвращаюсь из Краснодара, был в краевой больнице. Сделали КТ, рак желудка 4-й стадии.
Я в шоке, не знаю, что и сказать.
- Папа, ну как же так?! Ты разве не чувствовал, ничего не болело?
- Онкология ЖКТ, Владик, наиболее распространенная форма рака, которая крайне тяжело диагностируется на ранних этапах.
- Папа, я не знаю, что и сказать! Совершенно идиотский вопрос, что собираешься делать?
- Да что тут сделаешь? Завтра пойду в Армавире встану на учет в онкодиспансер. Буду жить дальше, сколько Бог отмерял. Врач в краевой больнице мне сказал, что живут по 5 лет даже с таким диагнозом. Хныкать и сучить ножками не буду, приму с достоинством. Видно, судьба такая.

Ему оставалось жить ровно 2 месяца. 19 октября рано утром его не стало. Возможно, сказалось то, что он узнал, что у него страшный диагноз, и махнул рукой. Если бы ему не было это известно, вероятно прожил бы дольше.
Все эти 2 месяца я лез на стену от горя, и не знал, чем ему помочь.
Примерно дня за три-четыре до его ухода из жизни я позвонил ему, трубку взяла мама. Я попросил отца, мама ответила, что приезжала неотложка и сделала ему укол обезболивающего. Мол, попробуй поговорить, но ему тяжело, он уже на своей волне.
Папа взял трубку, сказал, что ему только что вкололи вещества. Объяснил, что состояние близкое к опьянению, и он может что-то сказать обидное или неприятное, но это не он, а именно что вещества. Не принимай на свой счёт, сынок, ты здесь ни при чем.
Мы поговорили пару минут, голос был глубоко больного человека. Он рассказал мне о внучке(моя племянница), как у них хорошо и тепло в Краснодарском крае. 
Это был последний раз, когда я слышал его голос. Через три-четыре дня его не стало.
Сказать, что ему досталось за эти 2 месяца - ничего не сказать. Но папа даже не пикнул ни разу, хотя боль скручивала в бараний рог.
Когда отца не стало, горевал очень. Мало кто об этом знал, но я даже музыку не слушал и не смотрел телевизор - не хотелось. Думал, что больше не улыбнусь и не засмеюсь никогда, было очень тоскливо.
И вот настало лето 2017. Дела шли ни шатко-ни валко, жизнь заставила таксовать - так уж случилось.
Примерно июнь 2017. Я проснулся часов в 6 утра, немного погулял, и потом решил прилечь еще на часок - не выспался.
Вижу сон, вернее, на грани сна и бодрствования. Не совсем сновидение, а скорее что-то вроде повествования с моим участием. Лужайка в лесу, раннее утреннее солнышко, зеленая травка - как в детстве. Небольшой деревенский дом. Деревянный, но добротный, хороший и чистый.
Захожу в дом, небольшая комната. На противоположной стене дверь, но она несоосна входной двери(через которую я зашёл), а как бы смещена вправо на 2-3 метра. В комнате чисто убрано, половички, какая-то кухонная утварь. Через некоторое время открывается дверь напротив, оттуда яркий, нестерпимый свет, намного ярче, чем в самый солнечный день! Из двери выходит мой папа, великолепно выглядит, как в лучшие годы, когда все было хорошо, и он еще ничем не болел, и отлично себя чувствовал. На вид может быть 40-50 лет, непонятно, в общем, импозантный мужчина в самом расцвете сил. Во сне понимаю, что это мой отец, но я также отдаю себе отчет, что его нет среди нас, а этот дом - что-то вроде шлюза между тем светом и этим.
Здороваюсь с отцом, обнялись, мы были очень рады друг другу. Примерно такой диалог состоялся :
- Привет, как ты, папа?
- Нормально, сейчас уже в порядке. Первые месяцы было тяжеловато, но потом подлечили. Они здесь научились органы менять, и мне заменили всё, что болело или было изношено.
- Ух ты! А у нас тоже подобное когда-то будет?
- Будет, и скоро.
- Как тебя там приняли, папа?
- Да все в порядке, я устроюсь где угодно, ты же знаешь! - проблем не было.
- Папа, а что там, на той стороне?
- Да всё то же самое. Земля, как известно, имеет форму чемодана. - что в тот чемодан положишь, то и будет.
- Отец, а чем ты там занимаешься? 
- Всё тем же. Починяю-ремонтирую им всё, ты же знаешь, что я без работы не могу! Выучил японский язык.
- Папа, а зачем тебе японский язык?
- Сато Токигучи* здесь. А язык выучил, чтобы лучше понять нашего общего знакомого с точки зрения философии. Каково это - быть японцем, что вообще означает "потерять лицо", почему Япония и японцы именно такие, а не какие-то другие. Сложно объяснить, но мне это было очень нужно. Кстати, почти все мои кореша тоже здесь.
- Понятно, папа. И сколько языков ты теперь знаешь?
- 12 языков, сынок. Испанский, португальский, итальянский, английский, немецкий, французский, арабский, берберский, латынь, греческий, японский и еще два языка, название которых тебе ничего не скажет. Один из этих языков я пока изучаю, поэтому 12.
- Ишь ты! Ну я и не сомневался, отец, в твоих возможностях.
- Я тебя хотел попросить, чтобы ты не горевал и не плакал обо мне, даже втихаря. Это плохо для ушедших, не нужно.
- Извини, папа! Постараюсь не допустить слёз.
- Купи магнитолу в машину, установи, слушай радио, музыку, аудиокниги, изучай языки, как собирался. Наслаждайся жизнью, воспитывай детей, в общем, живи!
- Папа, у меня нет денег на магнитолу!
- У тебя ЕСТЬ ДЕНЬГИ!(Произносит с нажимом, выделяя слова!)
- Хорошо, не буду спорить.
- Так, сынок, пора закругляться, мне нужно идти.
Мы снова обнимаемся с отцом, я не выдерживаю во сне, и одна слезинка падает ему на плечо, а другая - мне на кисть правой руки. Слезинка падает на кисть, и прожигает сквозное отверстие в тыльной стороне ладони, и в образовавшуюся дырку видно белую косточку и сухожилие. (Прямо как в фильме "Чужой", где жидкость из тела пришельца прожигала металл и всё остальное, переборки насквозь!) БОЛЬ НЕСТЕРПИМАЯ! Я не знаю, как я не закричал от дикого мучения, с большим трудом удержался от крика. 
Отец поворачивается ко мне и говорит:
- Сынок, ну я же просил!
- Прости, папа, больше не повторится!
Мы киваем друг другу, пожимаем руки, снова открывается дверь напротив, опять нестерпимый яркий свет, и отец уходит в это яркое свечение!
Я понимаю, что мне тоже пора, зажимаю рану на правой руке, поворачиваюсь, и медленно выхожу через свою дверь наружу, в наш свет. Иду под ласковое(уже полуденное?!) солнышко, делаю несколько шагов по мягкой зелёной траве, не выдерживаю и начинаю горько-горько рыдать, ничего не могу с собой поделать.
Потом просыпаюсь, и уже плачу наяву, все лицо мокрое от слёз.
Через 2 дня жена пошла в нашу старую квартиру, и находит в моей древней куртке, которая висит в стенном шкафу-купе примерно 14 лет, выручку с одной из наших точек(салон сотовой связи), пачка денег 40 тысяч, контролька с ККМ, и рекомендации по закупке товара. Видимо, я снял куртку поздней осенью, достал из карманов ключи от машины и документы, а про деньги забыл. И как справедливо заметил отец, деньги у меня были. И я себе купил в машину магнитолу Пионер и 4 динамика одноименного производителя.

*Сато Токигучи - японец, инженер высшей категории, участвовал в строительстве, запуске и приемке цеха Аммиак 3-й очереди в 1973-75 годах. С моим отцом они были большие друзья. Он был у нас в гостях, и подарил мне японский механический карандаш, напутствовал примерно так : -"Научись чертить, в жизни пригодится!" Карандаш жив до сих пор, он пережил школу, службу в ВМФ, учебу в ВУЗе, и лишь недавно стала заедать цанга - износился, бедняга. На карандаше чем-то острым нацарапаны иероглифы, что-то по-японски. Карандашу ровно 50 лет. Возможно, Сато подарил карандаш от души.