В последний раз

Веселье почему то все не приходило. И вроде все вокруг путем, и друзья и деньги еще есть и мутится уже немного в голове и выходили уже курить на улицу и не раз уже выходили, а всё никак не клеится разговор и не наступает оно, то самое, что всегда наступает после нескольких этих «четыре по сто» и наступает одновременно у всех четверых и обозначается словом - понеслась. И чувствуешь, что правда понеслась она и становятся вдруг ярче все краски и жизнь вдруг приобретает какой то другой смысл и становится вдруг всем хорошо и любой разговор приобретает вдруг значительность и какую то свою особую важность. 

А сегодня этого не было, вот и в забегаловке этой всё было как всегда и даже жена не будет сегодня ругаться, когда он ожидаемо приползет на автопилоте домой, потому что повод то ведь железный…

Да да , повод. Завтра ложится в больницу, вот он и повод и друзьям уже сказал, что мол в последний раз наверно так сидим, потому что в больницу ту входят еще , бывает, и на своих ногах, а вот назад уже обычно выносят и бывает так что и вперед ногами, но чаще всего выписывают домой умирать. 

 А друзьям сразу как то неловко стало, сидят жмутся и ушли б наверно, да только проставляется он, халява, жалко уходить, редко такой случай в наше время представится, что на халяву побухать, жлобистый стал народ, никто не угостит, даж проставляться все перестали, даже и по поводу, а тут вот кореш позвал не зажал.

Только о чем говорить то? Он вроде как и не жилец уже, покойник уже по факту то почти, однако тут же вот с нами сидит. Вот на поминках, там все ясно. Там мы и речь скажем про него и помянем как следует и вспомним и слезу пустим, а тут странно как то все, вроде и живой, а вроде уже и нет. И за упокой не выпьешь вот и за здоровье тоже как то стремно и стыдно, потому что понятно все и пей не пей, а время видать помирать пришло ему…Мда,.. Ладно. все там будем…Только стремно все равно как то. 

И потому веселья никакого не было, но и о серьезном ни о чем не думалось. А думалось почему то о мотоцикле «Урал», зеленом, с коляской, который третий год уже стоит разобранный в гараже и руки так и не доходят его починить, хотя плевое там дело, а теперь уже видать никогда и не дойдут. А ведь как гордился когда то этим своим «Уралом», и на дачу на нем ездили и за грибами и в деревню к родне и завидовали в деревне все мужики его этому «Уралу».

А как дочка его обнимала, сидя на заднем сидении, как обхватывала руками, а жена сидела в коляске толстая и смешная в огромном шлеме и радостно так было и ветер в лицо.

А теперь вот мотоцикл третий год уже стоит без дела в гараже, а он даже права новые не получил, потому что каждый раз, собравшись на медосмотр, одев утром чистые, приготовленные женой трусы и майку, взяв деньги, оказывался почему то к вечеру в этом гараже с двумя флаконами «Композиции» и пил, разбавляя эту взятую в ларьке жидкость водой, из жестяной кружки и приползал домой уже грязный и белье тоже уже было грязным и пропитанным терпким потом пожилого и сильно пьющего мужчины. И ночью невыносимо болело где то в глубине живота и он стонал и ругался и блевал желчью прямо в унитаз. 

А потом был другой медосмотр, больница, анализы и этот диагноз и теперь вот опять в больницу и вдруг ему ясно стало , наконец, что больше уже ничего не будет. Ну будет конечно, будет он мучительно умирать в своей двухкомнатной , полученной на заводе квартире и будет за ним ходить жена, эх хорошая она баба, и даже дочь, наверно, будет ходить, хоть и стала в последнее время дерзить и вообще корова она тупая и жопастая, однако ж будет, куда денется. 

Вспомнилось как давно еще повесился мужик из его цеха, у которого был тот же диагноз, повесился, что б не мучить и не вводить в расходы жену и чтоб дети не видели. Дети у него и правда маленькие совсем были, а ничего, подняла вдова, нормальные выросли. Но он так не сделает, не сможет.

А дочь его взрослая совсем стала . А на улице похолодало, зима холодная выдалась, чего то холодно мне… Давайте еще по соточке, угощаю. 

Тепло опять разлилось по телу, но радость так и не пришла, а откуда то вдруг пришла злость и он оглянулся вокруг , кроме них в маленьком зале сидел только какой то волосатый тип в очках и с любопытством глядел в его сторону.

И захотелось почему то ему врезать и он встал и повернулся к типу и заорал вдруг

– Эй, чего уставился, я тебе журнал что ли смотреть на меня? 

Но друзья, которым совсем не климатило получить проблемы, а наоборот хотелось принять еще пару раз по сто и свалить по домам, усадили его на скамью и он опять успокоился, сел, а потом вдруг, обхватив голову руками, тихо заскулил….