В течение некоторого времени я искал повод поговорить о одном из самых распространенных и вредных шаблонов мышления в современном индустриальном мире. Подобные шаблоны куда важнее, чем может показаться на первый взгляд. Существует множество реальных причин кризиса, в котором находится наша цивилизация, но многие из них можно было бы устранить – или, по крайней мере, противостоять им более конструктивно – если бы нашим правительствам и бизнес-элитам хватило ясности мысли, чтобы осознать их. Именно невозможность этого делает кризис нашего времени таким ошеломляющим.

Это действительно поразительно, если задуматься. В наше время, когда правительственная бюрократия или одна из этих мрачных групп мультимиллиардеров собираются вместе, чтобы попытаться решить какую-то проблему, можно с уверенностью поставить свой последний доллар на то, что они либо ничего не сделают, либо только усугубят проблему. Дело не в том, что эти люди необразованы — они получили лучшее образование, доступное в современном западном обществе. И не в том, что им не хватает ресурсов — ведь деньги и энергия, которые ежегодно направляются на климатические конференции и могли бы быть использованы продуктивно, могли бы внести значительный вклад в смягчение последствий изменения климата. Проблема в том, что люди, о которых идет речь, застряли в устаревших шаблонах мышления, которые не позволяют им внести реальный вклад в решение кризисных ситуаций.

Я знаю, что далеко не все согласятся с такой точкой зрения. К примеру, многие люди пришли к убеждению, что наше правительство и корпоративная элита просто не могут быть настолько глупыми, как они кажутся. Нет, должно быть, это зловещий заговор! Легко понять, почему такие теории стали популярны. В теориях заговора, по крайней мере, больше смысла, чем в заявлениях правительственных и корпоративных СМИ, которые, по сути, сводятся к утверждению, что самые умные люди в мире неумолимо делают нашу жизнь лучше, несмотря на очевидный факт, что постоянное снижение нашего уровня жизни никого не беспокоит.

И все же хотелось бы отметить, что еще более логичной кажется теория, согласно которой «самые умные люди в мире» не настолько умны, как им бы хотелось думать. В частности, они являются жертвами устоявшихся шаблонов мышления, подталкивающих их к проведению политики, обреченной на провал с самого начала. Что хуже, эти же шаблоны мышления мешают им учиться на собственных ошибках: единственный вывод который они делают из своих неудачных гамбитов — это то, что надо все повторить, в еще большем масштабе.

Существует немало причин для подобного поведения. Сегодня я хочу поговорить о той плохой привычке, которую я называю синдромом имперского штурмовика.

Помните, уважаемый читатель, имперских штурмовиков из фильмов "Звёздные войны", шатающихся повсюду в своих белых пластиковых доспехах? Когда Оби-Ван Кеноби в оригинальном фильме утверждал, что никто не стреляет так точно, как имперские штурмовики, он, очевидно, шутил, а Люк Скайуокер был слишком молод, чтобы понять иронию. Единственном неоспоримым фактом относительно имперских штурмовиков является то, что они не смогут попасть по борту Звезды Смерти, даже стоя вплотную к ней. Их роль — создавать видимость боестолкновения, наполняя воздух бластерным огнём и неизменно промахиваясь. И выполнение этой задачи у них получается с необычайной эффективностью.

Те из моих читателей, кто хоть немного знаком с реальными перестрелками, в которых участвуют профессиональные солдаты, понимают, что так не бывает (разве что с новичками, но уж точно не с опытными имперскими штурмовиками). Другими словами, имперские штурмовики не предназначены для выполнения полезных действий. Они созданы для создания иллюзии смертельной угрозы, чтобы придать героическим поступкам главных героев хоть какую-то убедительность в глазах зрителей.

Конечно, у этого абсурда есть причины. Популярные развлечения в индустриальных странах Запада сегодня так же пропитаны моральными установками, как и вообще всё то, что викторианские родители навязывали своим детям. В большинстве популярных жанров хорошие люди всегда побеждают, а плохие всегда проигрывают. Иногда бывает, что хороший человек героически умирает, чтобы другие хорошие люди могли показать эмоциональную сторону перед камерой; а иногда встречается плохой человек с золотым сердцем, но основной принцип остаётся неизменным: хорошие люди побеждают, потому что они хорошие. Плохие люди проигрывают, потому что они плохие.

Этот колосс современного воображения, Дж.Р.Р. Толкин, несет за это некоторую ответственность. В своем программном эссе «О сказках» он обсудил одну из центральных сюжетных схем сказок, которую он назвал «эвкатастрофой»: говоря более простым языком, это внезапный и невероятный поворот к лучшему, который спасает положение, когда кажется, что все потеряно. Как и следовало ожидать от набожного консервативного христианина, такого как Толкин, эта тема в конечном итоге приобретает религиозный характер — он описал воскресение Иисуса как высшую эвкатастрофу — и она послужила структурной основой для его двух гигантских произведений, «Хоббита» и «Властелина колец».

Нужно признать, что Толкин приложил максимум усилий, чтобы сделать свои эвкастрафы максимально правдоподобными. В отличие от него, многие второсортные подражатели, чьи некачественные творения сегодня захламляют мозги потребителей средств массовой информации, давно перестали заботиться о таких деталях. Не имеет значения, насколько сильнее, умнее и лучше вооружены злодеи, они обречены на поражение, потому что они — злодеи. И не важно, насколько безумным окажется план героев, злодеи обязаны совершить ошибку, которая позволит этому плану сработать. Когда наступит решающий момент, вы можете быть уверены, что Гарри Поттер неизбежно скинет Единое Кольцо с борта своего Икс-крыла в жерло Горы Судьбы, и тогда рухнет власть Императора Палпасауронаволдеморта, потому что он — Герой, а герои всегда побеждают.

Подобные глупости делают истории скучными, однако я убеждён, что они также могут привести к серьезным когнитивным нарушениям. Дети, воспитываемые на постоянной диете подобной ерунды, зачастую начинают думать, что мир устроен именно так. Если им повезёт и они когда-нибудь попадут в реальный мир, где им пару раз разобьют нос, то, как правило, они усвоят гораздо больше, чем живя в обществе, которое не позволяет им испытать неудачу. В таком обществе они могут вырасти, так и не усвоив этот ценный урок.

Более того, если они принадлежат к тому социальному классу, в котором железно гарантировано, что никто не должен страдать от последствий своего собственного, пусть даже идиотского, выбора, то в конце концов они могут занять важные должности в правительстве и бизнесе, не понимая, что Вселенная не существует для того, чтобы просто так вручать им победу только потому, что они считают себя хорошими людьми. Это синдром имперского штурмовика: убеждение в том, что, несмотря ни на что, вы неизбежно победите, потому что уверены в своем моральном превосходстве над врагами.

В наши дни нет недостатка в примерах синдрома имперского штурмовика, но я собираюсь сосредоточиться на самом важном из них, на том, который справедливо преобразит мировой политический и экономический ландшафт в ближайшие годы. Да, нам нужно поговорить об Украине.

Это категорически не означает, что нам нужно обсуждать, кто из участников российско-украинской войны может претендовать на роль хороших и плохих. Могу я прошептать тебе на ухо неприятную правду, дорогой читатель? Исход этой войны не зависит от того, какая сторона морально превосходит другую. В реальном мире, с точки зрения военной победы и поражения, вопрос о том, кто прав, а кто нет, имеет примерно столько же значения, сколько два слабых пукания в урагане пятой категории, стоит пушкам начать говорить. В таком случае давайте на время отложим моральное позёрство и поговорим о чём-то более релевантном.

Корни российско-украинского конфликта уходят глубоко в историю, однако для понимания современной ситуации мы можем начать с 2014 года. Именно тогда США и их европейские союзники спонсировали государственный переворот на Украине, свергнув избранное пророссийское правительство и заменив его пронатовским. После установления нового режима США и их союзники начали финансировать усиление военного потенциала Украины, что дало стране вторую по величине армию в Европе. Эта армия была оснащена и подготовлена с учётом масштабных изменений в военной сфере, происходивших в то время.

В 2006 году израильтяне предприняли одно из своих периодических вторжений в Ливан. К удивлению многих людей, ополченцы Хезболлы “разбили израильтянам нос” и заставили их отступить, так и не позволив им достигнуть своих основных целей. Израильтяне, как и любая другая современная армия того времени, использовали тактику, впервые разработанную Вермахтом в 1939 и 1940 годах и доведенную до совершенства советскими и американскими военными в последующие годы: массированные атаки танков и мобильной пехоты при превосходящей поддержке с воздуха, проникновение вглубь территории противника, чтобы проникнуть в тыл обороняющихся, нарушить их маршруты снабжения и связи и лишить их способности сопротивляться.

«Хезболла» продемонстрировала, что эта тактика устарела. Построив сеть подземных укрытий и городских опорных пунктов, они залегали на дно, пока израильский авангард проходил мимо, затем выскакивали и наносили удары по израильским подразделениям внезапными засадами с использованием новейшего оружия. Пентагон внимательно следил за всем этим и планировал использовать ту же тактику против возможного вторжения России на Украину. Вот почему украинские военные построили массивную сеть оборонительных сооружений к западу от контролируемых Россией территорий Донбасса, самой восточной, этнически русской части Украины.

Оглядываясь назад, становится ясен план украинского правительства и его союзников из НАТО. Как только начнётся война с Россией, украинская армия втянет россиян в изнурительную тупиковую ситуацию, которая лишит их лёгкой победы и обойдётся им дороже, чем может позволить себе российская экономика. В то же время радикальные экономические санкции довершат разрушение российской экономики и вынудят Россию к унизительному выводу войск и внутреннему политическому кризису. Долгосрочной конечной целью была бы смена режима, что приведёт к часто провозглашаемой Западом цели — расколоть Российскую Федерацию на группу слабых и нестабильных государств. Затем эти государства могли бы быть включены в ЕС в преддверии финальной конфронтации с Китаем, которая, как предполагается, произойдёт через несколько десятилетий.

С точки зрения общей стратегии это был довольно хороший план, однако он имел два серьезных недостатка. Во-первых, санкции должны были оказать на российскую экономику тот эффект, который прогнозировали западные экономисты. Во-вторых, россияне должны были придерживаться военной доктрины, которая существовала до 2006 года, независимо от того, насколько плохо складывалась ситуация. Именно здесь впервые проявился синдром "имперского штурмовика". Лица, принимающие решения в Вашингтоне, Брюсселе и Киеве, убедили себя в том, что эти уязвимые места не имеют значения, потому что, по их мнению, украинцы — это хорошие люди, а русские — плохие.

Затем в феврале прошлого года разразилась война. Те из моих читателей, которые смотрели новости, помнят, как поначалу все строго соответствовало сценарию. Русские начали классическую операцию блицкрига, прорвавшись вглубь украинской территории, только для того, чтобы обнаружить, что украинцы отступили к подготовленным оборонительным сооружениям и городским опорным пунктам. Некоторые русские части потерпели досадные поражения; другие оказались глубоко на враждебной территории и отступили. Тем временем США и ЕС ввели санкции против российской экономики… и именно тогда план пошёл под откос.

Первая трудность заключалась в том, что большинство стран мира не поддержали санкции, и для этого было несколько причин. Страны, враждебно настроенные по отношению к США, такие как Иран и Китай, увидели в этой ситуации возможность продемонстрировать свою непокорность. Нейтральные государства, например Индия и Бразилия, рассматривали её как шанс подчеркнуть свою независимость. В то же время многие другие страны, заинтересованные в российской нефти и зерне, предпочли действовать в соответствии со своими интересами, а не поддерживать наши позиции.

Однако с санкциями возникла еще одна сложность. Помните все те крупные корпорации, которые громко объявили о своем уходе с российского рынка? Они не смогли увезти с собой свои торговые точки и инфраструктуру, поэтому россияне просто переименовали их и продолжили их работу. Например, российское подразделение Coca-Cola теперь выпускает продукт под названием «Добрый Кола». Да, он по вкусу напоминает Coca-Cola, но упакован в немного иной красной банке. Важно то, что прибыль от продажи «Доброго Колы» и подобных продуктов и услуг не уходит к акционерам в США, а остается в России, чем очень вовремя поддерживает российскую экономику. Вероятно, это не совсем то, на что рассчитывали элиты США и НАТО.

Но худшие новости для НАТО пришли с полей битв. То, что там произошло, имеет для меня особое личное значение. Несколько лет назад я написал статью под названием «Асимметричный тактический шок: первое исследование» о том, что происходит, когда армия становится чересчур зависимой от сложных технологий, а её противники находят способы их нейтрализации. Пример, который я привёл, был взят из конца бронзового века, но этот урок актуален и в более широком контексте: “обезинтеллектченная” армия столкнётся с полным крахом, если не совершит того, что большинство людей сегодня даже представить себе не может.

Моё эссе спокойно нашло своих читателей среди заинтересованных людей и, в конце концов, было опубликовано в моём сборнике 2020 года под названием "Beyond the Narratives". У меня нет оснований полагать, что кто-то в российском Генеральном штабе уделяет хоть сколько-нибудь внимания таким малоизвестным американским маргинальным интеллектуалам, как я. Однако факт остаётся фактом: когда украинцы сорвали российскую версию блицкрига, русские поступили именно так, как я предлагал в такой ситуации — они перешли к более старой форме ведения войны, неуязвимой для тактики изнурительного боя.

Именно по этой причине русские отказались от глубоких ударов по территории Украины, отступили из уязвимых районов вокруг Харькова и Херсона, начали массовую мобилизацию войск и значительно расширили свою и без того крупную военную промышленность. Также они приступили к строительству укреплённых оборонительных линий для защиты захваченных территорий. Между тем российское правительство установило тесные связи с Ираном и Северной Кореей. Почему? Потому что обе эти страны обладают крупной военной промышленностью, не зависящей от доступа к западным технологиям и капиталу, и обе страны заинтересованы в продаже оружия и боеприпасов своим российским партнёрам.

Таким образом, поскольку новая украинская тактика сделала невозможным для русских ведение войны в стиле Второй мировой войны, они перешли к методам Первой мировой войны. Оборонительные линии и городские опорные пункты, на которые рассчитывали украинцы для уничтожения российских танковых колонн, не предоставляли такой же защиты против массированных артиллерийских обстрелов со стороны России. Пока российская армия переоснащалась для нового (или, вернее, старого) способа ведения войны, наёмные подразделения (среди которых самая известная — ЧВК Вагнера, но были и другие) взяли на себя основную тяжесть боевых действий. Они использовали тактику Первой мировой войны против укрепившихся украинских сил в Бахмуте и одержали победу.

Эта ситуация поставила Украину и её сторонников из НАТО в очень затруднительное положение. В боях, напоминающих Первую мировую войну, побеждает та сторона, которая обладает крупнейшей военной промышленностью и способна мобилизовать наибольшее количество рекрутов. Россия имеет значительное преимущество в обоих аспектах. Во-первых, в странах НАТО уже нет политического консенсуса относительно массовой воинской повинности, в отличие от России. Во-вторых, в то время как США и их союзники демонтировали большую часть своих заводов по производству боеприпасов после окончания Холодной войны, Россия этого не сделала. К тому же у России есть надёжные союзники в Тегеране и Пхеньяне. Всё это обеспечивает России преимущество, с которым страны НАТО в ближайшем будущем не смогут сравниться.

Это было не тот звоночек, который НАТО хотело бы услышать. По сути, это был звоночек, который они были не в состоянии услышать. Прошло 70 лет — фактически с момента окончания Корейской войны — как Соединённые Штаты и их союзники в последний раз вели наземную войну против крупной державы. Весь офицерский состав НАТО был обучен и получил опыт в эпоху, когда они имели подавляющее превосходство над противниками, и они не имеют представления о том, как вести войну без этого преимущества. (И даже с ним — кхм, кхм, Афганистан — их успехи не были столь впечатляющими.) Именно тогда синдром имперского штурмовика проявил себя в полной мере, ведь в НАТО даже не рассматривали возможность поражения Украины — в конце концов, наши правительства и корпоративные СМИ уже определили их как "Хороших Людей".

Вот почему элиты в Вашингтоне, Брюсселе и Киеве убедили себя в том, что Россия не сможет довести свою военную промышленность до уровня, позволяющего вести позиционную войну на протяжении многих лет. (Вспомните все те уверенные новостные сюжеты, которые утверждали, что у русских скоро закончатся снаряды и ракеты.) Они убеждали себя, что Россия использует наемников, потому что российская армия была слишком деморализована и хрупка, чтобы выдержать тяготы боевых действий. Они разработали планы масштабного украинского наступления, чтобы переломить ход войны, и направили в Украину больше оружия, а также значительные контингенты наемников НАТО, чтобы укрепить ряды истощенной украинской армии.

Между тем, европейские политики сделали публичные заявления, в которых признали, что предыдущее прекращение огня между Украиной и Россией было фикцией, и что ни одна из западных стран, подписавших его, никогда не намеревалась выполнять свои обязательства по соглашению. Весь смысл заключался в том, чтобы дать Украине время на создание армии, способной противостоять России. Эти заявления были сделаны не случайно: их целью было убедить Россию в том, что переговоры — это пустая трата времени, что сделает невозможным для мирной фракции в Украине вести переговоры с русскими, минуя НАТО. Таким образом, НАТО добилось масштабного украинского контрнаступления, которого и желало.

Контрнаступление началось 4 июня. Спустя два месяца стало ясно, что оно не удалось. Успешный штурм укреплённых позиций в современной войне требует преимущества в численности солдат на данном участке поля боя в соотношении три к одному, значительного преимущества в артиллерии и господства в воздухе. В Украине не было ничего из этого, и так или иначе, катастрофа не спасла бы положение. Вот почему десятки тысяч украинских солдат лежат мертвыми в грязи Запорожья среди обугленных останков сотен единиц бронетехники НАТО, в то время как российские оборонительные линии остаются неприступными. На юге Украины только что произошла одна из определяющих битв XXI века. Короткая версия? НАТО потерпело поражение.

Разумеется, российско-украинская война ещё не завершена, и военная удача может повернуться на сторону Украины, хотя сейчас это кажется маловероятным. Тем временем история не ждёт, пока станут известны все детали. На прошлой неделе главы государств 40 африканских стран собрались в Санкт-Петербурге, чтобы подписать соглашения, которые предоставляют России лидирующие позиции в экономических и военных делах второго по величине континента мира, в то время как министр обороны России Сергей Шойгу находился в Северной Корее для переговоров о дальнейших сделках по поставкам оружия. Русские знают, что не стоит рассчитывать на чудо, которое само исправит все ошибки. Только наши лидеры могут быть настолько наивны.

Кризис на Украине — не единственный пример, когда синдром штурмовика оказал влияние на недавнюю историю. Именно из-за этого синдрома так много людей испытали нервные срывы, когда Дональд Трамп стал президентом в 2016 году. Их реакция сводилась к мысли: «Он плохой человек, он не должен побеждать!», и этот же шаблон мышления не позволял им задуматься, почему же столько людей потеряли веру в политический истеблишмент настолько, что были готовы были принять даже Трампа в качестве альтернативы. Справедливости ради следует отметить, что синдром штурмовика встречается не только среди левых. Среди правых пронзительный моральный дуализм гораздо более распространён, чем осмысленные дискуссии о том, как конструктивно справляться с каскадными кризисами, охватывающими сегодняшнюю Америку.

В самом деле, трудно назвать что-либо в современной жизни западных индустриальных стран, что не было бы причудливо искажено попытками наших привилегированных классов притвориться героями своих собственных сиквелов «Звездных войн», благородно позируя, в то время как имперские штурмовики наполняют воздух вокруг себя безобидным искусственным огнем бластеров. Однако урок, принесенный нам ветрами с Украины, заключается в том, что никто и ничто не обязан нам подыгрывать. Этот урок может в конечном итоге дорого обойтись очень многим людям в будущем, не столь отдаленном.