Когда-то давно, в 2015 году, когда я работал в очень (как все испуганные патриоты) про-европейской и очень (почти как маркиз Ротшильд) богатой компании, пошел я на 'business lunch' с начальником соседнего отдела. Была пятница, и мы, грешным делом, накатили по писят. А потом еще по писят. И не знаю с чего (может с еще по писят), но зашел у нас разговор про Донбасс. И этот кекс выдает мне такой перл: "Только дураки воюют. А умные люди на войне делают деньги. Так было всегда, и на Донбассе та же ерунда."
Я не удержался и поведал ему реальную историю из жизни моего деда (земля ему пухом). Больше мы обедать вместе не ходили. Привожу расширенную и, в меру моей бездарности, художественную версию этой истории. Публикуется впервые, и, как говорится в этих ваших омеригах, "all rights reserved".
Эффективный менеджер - 1945.
Реальная история из жизни обыкновенного солдата.
- Дядь, дай хлебушка! Мамка умерла, две недели вообще не ел!
Пацан лет семи, с опухшим лицом и ввалившимися от голода глазами, жалобно смотрел на Гришу. Никто уже не удивлялся, что дети как-то под обстрелами пробираются на передовую и клянчат хлеб в окопах у солдат. Весь голодный Ленинград знает, что у солдата пайка даже больше, чем у рабочего, не говоря уже о детях и прочих иждивенцах.
Гриша достал из кармана кусок хлеба и дал пацану, который тут же засунул хлеб в рот и начал давиться. Слюнные железы уже атрофировались, пацан явно недоедал гораздо дольше, чем две недели. Гриша схватился за флягу – там было пусто. Подскочил другой солдат, сунул свою флягу, пацан глотнул и судорожно закашлялся, солдат выматерился – забыл, что во фляге не вода, а спирт…
- Гриша, есть махорка? Притормаживаем. Кажись, сейчас остановимся на каком-то полустанке.
Григорий открыл глаза. Витя сидел в полушаге от него, готовый отскочить, чтоб не попасть под горячую руку. Они прошли всю войну, начиная с штрафбата Ленинградского фронта, и Витя знает, что будить Григория надо осторожно, не ровен час попадешь «под раздачу», он так раз сержанту челюсть чуть не выбил, когда тот разбудил его в середине ночного кошмара и не успел увернуться от удара в слепую. Ох уж этот Гришин удар… Довел его до цугундера. По пять лет за каждый. В сумме десять. Ну, вернее, по пять за каждый труп, которые от этих двух ударов получились… Героическое строительство Беломорканала, который благодарные потомки будут созерцать на пачке одноименных папирос…
- Что за станция?
- Не знаю. Какая разница? Пойдем, подышим утренним воздухом.
Состав плавно тормозил. Витя толкнул дверь грузового вагона, она нехотя сдвинулась на четверть метра, и в проеме предрассветное солнце высветило в жидком тумане бескрайнюю украинскую степь.
- Ты что там мычал во сне? Опять снился тот финн?
- Нет, опять тот пацан, под Ленинградом.
- Понятно. Сыпани махорки.
Сон про финна был еще одним кошмаром, который без устали преследовал Григория. Это было, когда Канал был уже построен, а леса в тайге еще нарубили недостаточно. По дороге обратно в лагерь, Григорий упал с голоду и не смог встать. Вертухай хотел его пристрелить, но другой сказал: «Не трать патрон, он сам сдохнет.». И колонна побрела дальше, в лагерь.
Через несколько часов его, замерзающего, подобрал финн, местный охотник, и оттащил в свою избушку. Откормил медвежатиной до жизнеспособного состояния. А потом финн ушел на охоту и пропал. Григорий ждал около недели, пока была еда, потом пошел по следам на поиски, и нашел обглоданный волками труп; это и был его второй регулярный ночной кошмар. А потом в тайге наткнулся на патруль, который и конвоировал его обратно в лагерь, где его, недолго думая, поставили к стенке за «побег». Но Амнистия опередила расстрельную команду, и Григорий прямо от «стенки» поехал на фронт, спасать Родину и искупать кровью грехи перед Советской властью. А точнее, самый тяжкий из грехов: «не стать терпилой», что может классифицироваться как превышение необходимой самообороны, или даже, если вмешается принадлежность к неправильному сословию, как умышленное убийство с отягчающими обстоятельствами.
Состав остановился, и из вагонов на землю начали выпрыгивать солдаты. Это потом в советских фильмах покажут, как они, счастливые, едут домой с Победой, играя на гармошке. Действительность была несколько иной. Они несколько лет убивали врагов и хоронили товарищей, поэтому песен не пели, а была только озлобленная усталость. Или усталая злоба.
Витя замастырил две самокрутки, себе и Грише. Затягиваясь, они пошли вдоль состава, в сторону здания станции.
- Мужики, долго стоять будем?
- Говорят, полчаса минимум.
- Добро.
Витя перекинул автомат на другое плечо, кашлянул, и, изо всех сил стараясь придать голосу тактичный тон, спросил:
- Гриш, извини, я у тебя так ни разу и не поинтересовался. У меня родня под Свердловском, я домой подамся. А ты теперь куда? У тебя остался кто из родных? Извини еще раз, если что…
- Нет, у меня давно никого нет. Еще до войны. Всех раскулачили и там же закопали. Один, как перст… И вообще, я думаю поехать куда-нибудь, где меня никто не знает, и начать всё с чистого листа.
На лавке у станции сидела и плакала женщина.
- Сестренка, что случилось?
Женщина подняла заплаканное лицо.
- Купила детям на последнее буханку хлеба, а там… смотрите что…
На земле перед женщиной лежало подобие хлеба, которое, при ближайшем рассмотрении, оказалось портянкой, обмазанной тонким слоем теста. Пока Григорий с Виктором изучали сие произведение кулинарного искусства, к ним подошли еще с полдесятка солдат. Гриша посмотрел на Витю, потом на женщину.
- Отведи-ка нас к этому пекарю. Потолкуем.
Идти пришлось недолго, ибо деревня была прямо у станции. Пекарь, увидев свою «постоянную покупательницу» в компании полдесятка вооруженных солдат, забегал глазками, но даже расплакаться особо и не успел. Ни у кого из присутствующих не возникло ни малейшего непонимания относительно того, что надо делать. Пекаря взяли за шкирку, как обгадившегося кота, подтащили к ближайшей стене, и тут же пристрелили, как собаку.
- На, сестренка, держи! - один из солдат взял буханку с противня и протянул женщине.
...
- Витёк, давай руку! Быстрей!
Поезд набирал ход. Еле успев запрыгнуть на ходу в последний вагон, они смотрели, как утреннее солнце, которое уже раскочегарилось не на шутку, рассеивало туман. Теплеющий ветер врывался в открытую дверь вагона, смешивая в одну тучу облачка от самокруток.
- Гриш, я тут подумал, если хочешь, поехали со мной. У нас там завод, без работы не останешься. Жилье найдем, а первое время у нас перекантуешься. Оно понятно, что Урал – это тебе не Великий Новгород, но раз ты хочешь все начать с чистого листа…
- Спасибо, Вить. Я подумаю. Урал не хуже любого другого места.
Комментарии
Спасибо.
Завидно... Простые времена, простые нравы...
Могли бы для приличия комиссара взять или патруль, чтобы всё было совсем по тогдашнему закону. Впрочем, надеюсь, он там и был. Пришить гниде антисоветскую пропаганду и сказать "да он за Гитлера агитировал", все бы подтвердили... всё по закону, да.
У них на все-про все только полчаса было, пока поезд стоял.
Сейчас к столбам просто привязывают. Без убийства. Гуманнее люди стали.
А в чём мораль, почему именно 1945 (когда наши войска были уже за пределами СССР), и что конкретно вы сказали немцу? Как-то мало и несвязно всё.
Честь предкам, победившим фашистскую гадину. ФАШИСТ ВСЕГДА САТАНИСТ и НЕЛЮДЬ. Но это не повод писать плохие статьи.
Я с немцами давно не разговаривал. И в рассказе их нет. Хотя вру, есть, упоминаются как враги, которых убивали.
Мораль в том, что пока "дураки" воевали пекарь делал деньги на войне и людских бедах. И наверное как очень нечасто бывает в человеческой истории с ним поступили как и следует поступать с такими, без ожидания законов кармы и прочих откладываний неизбежного.
Так это и есть карма. Мгновенная.
Самое грустное, что этот кекс прав. Все в жизни расходы и доходы.
Где-то сидит очкастая крыса и считает дивиденды.
Да, именно этим эффективным менеджерам рассказ и посвящен.
никогда не работайте в проевропейских компаниях
Разве медвежатину едят?
Даже с огромеым удовольствием . Охренительное мясо .
https://www.perekrestok.ru/cat/392/p/medvezatina-delikates-dic-kuskovaa-tusenaa-sterilizovannaa-325g-4078961
Меня в детстве строганиной угощали: из оленины и из медвежатины. Оленина нежнее.
отличный рассказ со всех точек зрения, включаю технику письма. Просто здорово.
Кстати, я тоже писанием рассказов баловался, и у меня есть рассказ, который не стали печатать по идеологическим причинам в советские времена (1985), а потом не стали печатать в 1993 тоже по идеологическим соображениям. Суть в чём: 1919 год, Сибирь, поп-расстрига организовал банду, и всех в округе грабил и убивал. Пришли красные, повязали его и привезли в его родное село, чтобы сельчане решили, что с ним делать. А поп тот умный был, и своих односельчан никого не трогал. Тогда командир решил отвезти его в центр (Камень-на-Оби), чтобы судить по закону, но по дороге конвоиры его четвертовали, отъехав немного от села. А пацаны всё видели, и один из них мне эту историю рассказал, но уже в 1984 году.
Перспективный чат детектед! Сим повелеваю - внести запись в реестр самых обсуждаемых за последние 4 часа.
Жизненно.
Ваш знакомый начальник отдела был совершенно прав. Как вспомню, что и первый и второй майдан на б/У претворяли из слов в действие доморощенные футбольные "тиффози", обьединенные лозунгом :" другие-параша, победа будет наша!". Сожгли людей в Одессе. Это самые настоящие дураки и дебилы и они первые взяли в руки оружие и поезали мочить сепаров в Донбасс.
И используют такую обьединенную категорию граждан для заработка во все времена.
Поскольку мы периодически воюем, корень зла кроется в отношении к "дураку" во времена мирные.
Интересно. Миллионы решительных,привыкших убивать и не боящихся смерти и ответственности мужчин,возвращаются на гражданку. И начинают творить справедливость как ее понимают,привычными на войне методами. И почти у каждого неучтенный трофейный ствол.
Остановить и ввести в рамки мира это явление наверняка было нелегко.
Никаких стволов. Никаких патронов.
Разьехавшиеся по стране и по домам люди быстро врастают в новый быт.
Исключения бывают.