Записки производственника. Генеральный директор

Продолжаю делиться зарисовками из моей жизни.
Ниже рассказ о моём первом месте работы.

В октябре 1993 года я устроился на работу в ТОО «Фирма Сезам», занимавшуюся производством и установкой стальных дверей. Меня взяли на работу с большой по тем временам зарплатой. Целых 50 долларов США в месяц.
Для сравнения, моя мама, в то время работавшая преподавателем в техникуме, зарабатывала около 15 долларов в месяц.

Меня назначили начальником отдела рекламы. Но я ж человек с рождения инициативный, плюс тогда я был молодой и глупый, из-за чего всё время попадал в дурацкие ситуации. Правда, тогда я этого не понимал.

Поясню.

Когда я служил в ВМФ, то пытался подсказывать замполиту как лучше работать с личным составом. 
Работая дворником в детском саду, в студенческие годы, учил заведующую правильно вести хозяйственную деятельности.
И в фирме Сезам я тоже не удержался и влезал во все доступные мне обсуждения с ценными, как мне тогда казалось, советами.

Видя такую мою инициативность, владелец компании поручил мне и ещё одному молодому сотруднику Тимуру Назимову создание магазина замков.
Магазин располагался во 2-м Неглинном, ныне Звонарском переулке.

Владельца «Фирмы Сезам» Андрея Михайловича Кукинова, считаю одним из моих учителей, наряду с Евгением Николаевичем Переездчиковым и Сергеем Евгеньевичем Жариновым.

Андрей Михайлович был кандидатом  физико-математических наук.
Он старался применять математические зависимости в управлении фирмой.

Я научился у него пользоваться таблицей покрытий (метод, позволяющий впихнуть невпихуемое), ведению отчётной документации (протоколы, отчёты, инструкции и т.д.), тотальной нумерации изделий, заданий, бригад, рабочих станций и т.д.

А также он научил меня тому как не нужно управлять персоналом.

Андрей Михайлович менял сдельную мотивацию мастеров-оценщиков (люди, оформлявшие договоры на дому у клиента) практически еженедельно. Как и предсказывал Деминг, результатом частой смены мотивации стало то, что процесс управления вышел из статистической управляемости. Мастера-оценщики прекратили обращать на мотивацию внимание и занялись тотальным воровством.

И вот я стал директором магазина. Магазин был маленький, метров 12-15. 
В нём был проведён «евроремонт» и мы с Тимуром начали свою торговую деятельность.

Шёл 1994 год. Времена были интересные. Замки в дефиците. Интернета нет.
Чтобы что-то купить нужно было знать где и у кого.

Мы проводили «маркетинговые исследования», разъезжая по рынкам и хозяйственным магазинам. Создавали торговые связи и наполняли ассортиментом свои витрины. Также мы стали одним из первых в России покупателей итальянских замков MOTTURA (четвёртым или пятым, если не ошибаюсь). На первых порах основном рынком сбыта для магазина были двери фирмы Сезам. 
Андрей Михайлович разрешил купить замки MOTTURA на огромную сумму – 20 000 долларов США и их нужно было куда-то продавать, помимо дверей фирмы.

Магазин находился во дворах, поэтому рассчитывать на то, что к нам зайдут просто так было невозможно и мы начали давать рекламу. Тратили не неё целых 200 долларов в неделю. 
В основном рекламировались на первом коммерческом телеканале 2х2. С этого начался мой опыт публичных выступлений. На сегодня их насчитывается несколько сотен.

Реклама привела к нам первых клиентов со стороны. 
Частные лица, фирмы, фирмочки. Выручка магазина поднялась до 30 000 долларов в месяц, что считалось большим успехом.

Выручка могла бы быть и больше, но, в соответствии с корпоративной этикой жульничества, бывшей нормой для фирмы Сезам, мы с Тимуром чётко разделяли доход магазина на две части - хозяйскую и нашу.

То, что куплено на хозяйские деньги и продано – то хозяйская выручка. 
То, что куплено на наши деньги или на аванс клиента (быстрые сделки) – то наше.

В результате наши с Тимуром ежемесячные доходы доходили до 4 000 долларов в месяц каждому. Огромные деньги по тем временам.

Куда я их дел – стыдно вспомнить.

Было дело, купил себе 123-й мерседес. 
Это была одна из самых неудачных покупок в моей жизни.
Я купил его за 4 000 долларов, вложил в ремонт 8 000 долларов и продал за 500.

Мне продавали этот мерседес как почти новый. Когда спросил у продавца «А что это за циферки под капотом – 1978?», он ответил, что это вес автомобиля, и я поверил.
У мерседеса был переваренный кое-как глушитель, заменённый и незарегистрированный двигатель. Я отъездил на нём год и поставил его во дворе, откуда он был продан потом моим папой за 500 долларов, оставив на месте стоянки видимую кучку ржавчины.

Приблизительно также я распорядился и другими деньгами.
Эх, молодость-молодость!

Но шустрить мне было неприятно. Поэтому спустя где-то год после начала моей торговой деятельности, я пришёл к Андрею Михайловичу с повинной и рассказал как и сколько мы зарабатываем в его магазине. 
Ожидал, что меня уволят. Но Андрей Михайлович предложил мне платить ему 1000 долларов в месяц и продолжать делать тоже, что я делал ранее.

Как я потом понял, он считал, что это естественное положение дел, и шустрить будет любой на любом месте. И лучше иметь дело с сознавшимся сотрудником, чем с новым, не сознавшимся.

Работая в магазине, я продолжал, следуя своей натуре, давать советы Андрею Михайловичу. У нас с ним были традиционные ежевечерние созвоны, во время которых мы обсуждали дела компании. Созвоны были многочасовыми. Инициатором чаще всего выступал Андрей Михайлович.

Году в 1995 Андрей Михайлович заговорил о том, что недоволен генеральным директором и я, со свойственной мне прямотой, заявил, что лучшего генерального директора, чем я Андрею Михайловичу не найти. 
Так я стал генеральным директором ТОО «Фирма Сезам», в которой работало 250 человек.

В первые же дни произошёл случай, давший мне урок на всю жизнь.
Я – генеральный директор – пуп земли. 
Мне звонит недовольный клиент и требует немедленно решить вопрос с установкой двери, сроки по которой уже сорваны.

Выхожу из кабинета и вижу двух установщиков, приехавших сдавать деньги в кассу (читая далее, прошу вас, уважаемый читатель, иметь ввиду, что я был молодой, глупый, сейчас я бы так не сделал). 
Говорю им что-то вроде: 
«Значит так! У нас тут проблема с клиентом. Вы завтра работаете?» 
«Нет – отвечают установщики – завтра ж суббота.» 
«Ничего страшного, надо выйти в субботу и установить дверь. Интересы компании выше выходных, вы ж понимаете.» 

Установщики в ответ спрашивают меня: «А ты кто?»
«Я – генеральный директор.»
«Ну и иди на х …!»

Офигев от такого ответа, я скрылся в своём кабинете обдумывать ситуацию.

Придя в себя, звоню Владимиру К. (фамилию не помню) – начальнику отдела установки.
Обрисовываю ситуацию, спрашиваю что делать.

«Не беспокойтесь, всё решим» - ответил Владимир.
И действительно решил.

В результате этого урока я понял, что должность сама по себе не даёт возможности распоряжаться сотрудниками. Нужен авторитет и кое-что ещё.

Это кое-что я обнаружил через пару дней, когда решил пройтись по кабинетам руководителей отделов с вопросом – что бы вы хотели изменить в фирме чтобы фирма работала лучше.
Ответы на это вопрос я записывал в рабочую тетрадь.
Беседа в каждом кабинете длилась 15-20 минут. 
Руководитель транспортного отдела Анатолий Азарьевич сказал мне тогда: «Борис Анатольевич, я с 16-и лет работаю, стаж несколько десятков лет, но никогда ни один директор не приходил ко мне в кабинет.»

Не знаю какой чёрт меня дёрнул, но я, с разрешения хозяев кабинетов, начал заглядывать в шкафы, ящики столов, старясь глубже понять как всё устроено.
Открывая шкафы и ящики, я видел множество запылённых бумаг, чашки для чая, какие-то железки – ничего интересного.
И вот так, обходя кабинет за кабинетом я добрался до диспетчерской, задачей которой было связываться с клиентами и назначать установки.
Поговорили.

«А что это за сейф у вас под столом?» - спросил я.
«Да так – сейф.»
«А можно посмотреть что там?»

Сейф молча открыли. 
В сейфе лежали какие-то бумаги и 8 000+ долларов США.

Мой вопрос: «А что это за деньги?» 
«Это мы выплачиваем зарплату установщикам». 
«Хорошо, но зарплату у нас выдаёт касса, поэтому деньги я перемещу туда.»

Забрал деньги и отнёс их в кассу.

Как мне рассказал потом лучший мастер-оценщик фирмы Сезам Трахтенберг Александр Григорьевич история возникновения этих денег в сейфе была следующей.

За пару лет до моего назначения, мастера-оценщики попросили Андрея Михайловича включить в прейскурант дополнительные работы, такие как расширение и сужение проёмов, подъём на этаж, установка наличников, демонтаж старой двери и т.д. и т.п. 
Андрей Михайлович сказал, что фирме недосуг заниматься всякой фигнёй и пусть клиенты сами решают свои проблемы.

Так появился подпольный прейскурант на дополнительные услуги.
Ну, не совсем прейскурант.

Цены на услуги мастера-оценщики определяли кто во что горазд, по внешнему виду клиента. Кстати, цены на двери они тоже определяли не по прейскуранту, а по тому же принципу. Разницу частично клали себе в карман, частично отдавали в диспетчерскую чтобы оплатить работу установщиков.

Воровство было грандиозных масштабов. 
Мастера-оценщики за пару месяцев работы зарабатывали себе на жигули. 
По моей оценке, воровство достигало 25% от общей выручки фирмы.

Деньги этой подпольной кассы я и обнаружил в диспетчерской.

Это и было то самое «кое-что», что давало начальнику отдела установок больше власти, чем генеральному директору.
Из кассы фирмы Сезам установщики получали около 150 долларов в месяц, а из рук Владимира К. - 500 долларов.

Из этой истории я сделал для себя вывод, что любое воровство в компании приводит к потере управления. Поэтому в созданной мной чуть позже компании за любое отклонение от прейскуранта и даже за чаевые, несданные в кассу, я карал штрафом в 50-икратном размере и увольнением.

Вернёмся к подпольным деньгам.

Понятно, что прекращение выплат из сейфа диспетчерской могло привести к параличу работы фирмы. Поэтому нужно было срочно как-то придумывать чтобы и волки были сыты, и овцы целы. 
Андрей Михайлович предложил просто прекратить практику выплат из подпольной кассы, внести в прейскурант дополнительные работы, расценить их и начать платить установщикам тогда, когда будут созданы новые расценки.

Но проблему было нужно решать быстро и мне удалось уговорить Андрея Михайловича:
- сохранить имеющуюся практику «ценообразования»;
- обложить дополнительную выручку 30-ипроцентными отчислениями в кассу фирмы;
- поручить мастерам-оценщикам сдавать все дополнительно полученные деньги в кассу с запиской о том кому сколько нужно заплатить.

Андрей Михайлович согласился. Забастовки удалось избежать.

Генеральным директором я проработал недолго.

У нас с Андреем Михайловичем был один кабинет на двоих, он же комната совещаний и переговорная.
По прошествии нескольких месяцев Андрей Михайлович начал вызывать у меня чувство сильного раздражения, и я уволился.

Но через 6 месяцев вернулся.

Об этом эпизоде я тоже когда-нибудь расскажу.