Соглашение Ирана и Саудовской Аравии о восстановлении дипломатических отношений после многолетнего противостояния многих застало врасплох - особенно из-за роли Китая в посредничестве между сторонами, отставив США в сторону.
Некоторые назвали это соглашение революционным достижением, которое изменит всю геополитическую архитектуру на Ближнем Востоке и повлияет на позицию США в регионе. Но на самом деле, соглашение не превратило Иран и Саудовскую Аравию из врагов в друзей и не изменило сложную конфигурацию отношений ближневосточных стран.
Более того, активная дипломатия Китая не должна была стать неожиданностью; скорее, это сигнализирует об очередном шаге от "дипломатия воинов-волков" к более конструктивной дипломатии, причем не только в отношении Ближнего Востока, но и в глобальном масштабе.
На самом деле Китай не пытается заменить Соединенные Штаты в качестве глобального миротворца, но он очень хорошо умеет определять глобальные возможности для расширения своего влияния и пользоваться плодами работы, проделанной другими.
Более того, любое продвижение стабильности имеет очень важное значение для китайской экономики, равно как и улучшение его имиджа в мире.
Например, недавно Китай представил "мирный план" по прекращению войны на Украине. Хотя это была в основном дымовая завеса для легитимации визита Си Цзиньпина в Москву, стоит обратить внимание на усилия Китая представить себя как сбалансированную и ответственную державу. Другим примером является предложение Китая выступить посредником между Израилем и палестинцами, перерабатывающее старые принципы, которые безуспешно перепробовали другие страны.
Возобновление дипломатической активности Пекина направлено на формирование нового дипломатического нарратива о глобальной роли Китая, в первую очередь ориентированного на Глобальный Юг.
Первые признаки изменений в дипломатии можно было найти на XX съезде Коммунистической партии Китая в октябре прошлого года. Изменения, внесенные в партию и ее руководящие органы, были призваны создать более четкое разделение между аппаратом обороны и дипломатическими кругами.
Назначения в китайской дипломатии, произведенные в марте этого года, показали, что Си сосредоточился на отношениях с США и экономическом развитии.
Цинь Ган, новый министр иностранных дел и бывший посол в США, был повышен до ранга государственного советника. И Цинь Ган, и его предшественник на посту главы МИД КНР Ван И, оба являются членами Госсовета, имеют большой опыт в американских делах и обладают большЕй властью в партии, чем предшественники Вана.
В отличие от него, Чжао Лицзянь, который в качестве официального представителя Министерства иностранных дел олицетворял более конфронтационную дипломатию воинов-волков, в январе был понижен в должности, и переведен в департамент, курирующей вопросы океана (в начале января 2023 г. СМИ сообщили, что Чжао Лицзянь был переведен на должность одного из заместителей генерального директора Департамента пограничных и океанских вопросов МИД КНР, на сайте МИД КНР указан, как один из заместителей: https://www.fmprc.gov.cn/web/wjb_673085/zzjg_673183/bjhysws_674671/ - прим. мое).
С марта два высокопоставленных дипломата прилагают все усилия для реализации обновленного дипломатического видения, выдвинутого председателем Си в трех основных документах: Инициатива глобальной цивилизации, Инициатива глобальной безопасности и Инициатива глобального развития.
Все три инициативы подчеркивают важность глобального сотрудничества и развития при уважении суверенитета и территориальной целостности всех стран.
Хотя эти три инициативы соответствуют Целям ООН в области устойчивого развития, многие западные страны по-прежнему скептически относятся к истинным намерениям Китая или способности их достичь. Однако на глобальном Юге страны, которые не желают принимать участие в соперничестве великих держав, но нуждаются в финансовой поддержке, более восприимчивы к ним.
Хотя страны Глобального Юга осознают сложности взаимодействия с Китаем, они больше озабочены решением своих неотложных экономических проблем. Китай может предложить им решения без предварительных условий – финансирование инфраструктурных проектов и инвестиции в производство и сферу услуг.
На Ближнем Востоке символическое посредничество между Ираном и Саудовской Аравией знаменует выросшее влияние Китая в регионе за последнее десятилетие. В прошлом месяце появились сообщения о том, что Китай возобновил строительство военной базы в ОАЭ. Ранее в этом году Китай заключил несколько сделок и соглашений с Саудовской Аравией, включая инвестиции на сумму 50 миллиардов долларов.
Эта тенденция также очевидна и в Южной Азии, где Китай вложил значительные средства в Шри-Ланку и Пакистан, а также распространил свое влияние на Непал и Бангладеш.
В случае с Бангладеш Китай понимает геостратегическое значение и блестящие перспективы, которые может предложить растущая экономика, но сталкивается с сильной конкуренцией со стороны Индии и Японии. Премьер-министр Бангладеш мудро балансирует между этими державами для продвижения взаимовыгодного сотрудничества.
То, что мы наблюдаем в этих двух регионах, происходит на всем Глобальном Юге, показывая, что новая агрессивная дипломатия Китая, которая фокусируется на сотрудничестве, а не на разделении, оказывается весьма привлекательной.
В данном случае Китай эффективно использовал публичные разногласия между США и странами Глобального Юга (Саудовская Аравия, Пакистан, Бангладеш и др.) для расширения своего влияния.
Если Соединенные Штаты хотят переломить эту тенденцию, они должны занять более конструктивную позицию и решать разногласия за закрытыми дверями. В противном случае Соединенные Штаты будут застигнуты врасплох будущими событиями.
Автор - Джозеф Розен (Joseph Rozen), управляющий директор Solaris Global Partners, ведущий эксперт в области международных отношений, азиатских дел и национальной безопасности. До этого в течение десяти лет занимал должность директора по делам Азии и Евразии в Совете национальной безопасности Израиля.
Использованные источники: