Психоанализ в призме учения Иисуса 7. Представления о внутреннем устроении личности и ее эволюции в европейских эзотерических учениях

В серии текстов «Психоанализ в призме учения Иисуса. Материалы к переосмыслению» является продолжением серий текстов «Так чему же конкретно учил Иисус?», рассмотрены основания переосмысления содержания учения Иисуса. В текстах «Проблема теории личности» - истоки базовых положений психоанализа и основания переосмысления его содержания. Побудительный мотив написания этих текстов - анализ причины, по которым нет таких вариантов структурно-административной организации общества на альтруистических началах, которые не имели бы уязвимости к переформатированию в свою противоположность («Почему это произошло с нашим обществом и продолжает происходить».

Причина в том, что решающее значение имеют персональные взгляды на жизнь и жизненные устремления большинства населения. Религии и идеологии, если они созвучны устремлениям людей к гуманному и справедливому устроению общественной жизни, способны направлять общественное сознание значительной части населения. Но если общественная практика расходится с декларируемыми идеалами, идеалы превращаются в тыкву, и все начинают преследовать только личные интересы. Соответственно, невозможно разрешить вопросы общественного устройства без решения проблемы личностных мотиваций.

В серии текстов «Так чему же конкретно учил Иисус?» было показано, что Иисус учил тому, что мы идем из жизни в жизнь и каждый раз рождаемся в тот потоп, который учинили в прошлой жизни собственными руками. Не надейтесь – не умрете, а будете черпать полные пригоршни того дерьма, которое оставили после своего ухода. 

В серии текстов «Проблема теории личности» продемонстрирована направленность фрейдизма на продвижение в эпицентр личности эго и программ эго, что является откровенным антихристианством. Показаны теоретические основания возможного переосмысления учения о внутреннем устроении личности человека в психоанализе и его интеграции с учением о нем же Иисуса в рамках единого обновленного синтетического концепта европейского цивилизационного пространства о пути человека в этом мире.

Все чему учил Иисус в той или иной мере архетипично. Но нас в данном случае интересуют те архетипически обусловленные представления, которые пересекаются с базовыми представлениями аналитических направлений в психологии, определяющих внутреннее устроение личности, суть внутриличностных конфликтов и пути их преодоления.

Текст «Психоанализ в призме учения Иисуса 1. Материалы к переосмыслению» мы завершили словами о том, что содержание европейского культурного пространства сложно и многокомпонентно. Оно не исчерпывается христианством и психоаналитическими концептами. Для выстраивания на основе переосмысления психоанализа собственных представлений о внутреннем устроении личности человека и о внутриличностных коллизиях помимо уже изложенного ранее полезно знать и иные базовые представления в рамках европейского цивилизационного пространства.

«Как мало мы знаем о самих себе!

И насколько меньше о том, кем мы можем быть!».

Джордж Гордон Байрон

Европейская эзотерическая традиция изначально синкретична и принимала в себя на разных этапах в разных своих ветвях различные учения. Это и гностическое христианство, и каббала, и собственно эллинский мистицизм, и александрийская греко-египетская мистическая традиция, получившая наименования «герменевтика» и «алхимия». Слово «герменевтика» восходит к имени Гермеса Трисмегиста (Триждывеличайшего). Согласно представлениям античных греков, описанных Цицероном в трактате «О природе богов» всего было пять Меркуриев, последний из которых убил Аргуса – сторожа, приставленного Герой к Ио. Ио – дочь речного бога Инаха (прородителя царей Аргоса), ставшая возлюбленной Зевса, превратившего ее в корову для сокрытия этого факта от Геры. Гермес – посланец Зевса убил Аргуса. Ио, гонимая насланным Герой гигантским оводом, бежала в Египет, где вновь обрела облик человека и родила сына, ставшего царем Египта и основателем города Мемфис. В Егитет перебрался и убийца Аргуса Гермес, ставший египетским богом Тотом, научившим египтян письменности и законам.

Гермесу приписывается сборник из 18 трактатов, именуемый «Корпус Герметикум» или «Герметический свод», сохранившийся на неклассическом греческом языке, относимом лингвистами примерно в середине III века нашей эры. На латинском языке дошел трактат «Асклепий», в котором Гермес Трисмегист отвечает на вопросы Асклепия. Считается, что на латынь трактат перевел родившийся ориентировочно в 124 г. нашей эры Апулей из Мадавра, известный как автор романа «Метаморфозы» или «Золотой осел». О герметических текстах в миролюбиво-критическом тоне писали христианские богословы Лактанций и Августин Блаженный, что как бы легализовало их в глазах Церкви как пример дохристинаского единобожия и предчувствия прихода в мир Помазанника-Христа. Тексты Слово «алхимия» с большой вероятностью происходит от наименования Египта: «Хем» (черная земля) и пришедшая в Европу в основном через иберо-арабскую традицию. Уже в XIX веке к ним присоединились индийские и китайские традиции. О европейской эзотерической традиции трудно говорить, как о чем-то едином. Тем не менее, в целом в ее ядре лежит трихотомическое представление об устроении человека, в рамках которого рост личности обеспечивается преодолением законов мира сего посредством восстановления единства мужского (духовного) и женского (душевного) начал человека слиянием и перерождением (трансмутацией) личности. Алхимия многие столетия являлась осевой частью европейской эзотерической традиции делилась на два направления: «внешнее» и «внутреннее». Внешнее направление золота из свинца не создало, но серьезно обогатило науку методиками и технологиями в химии, фармакологии и пищевой промышленности. Внутренняя алхимия представляла собой некоторый аналог психоаналитической деятельности, нацеленный на внутренний рост личности. Практика «алхимического делания» в том или ином виде и объеме присутствует в ритуалах масонских лож, изначальное происхождение которых не без оснований возводится к бежавшим в Шотландию тамплиерам. От них английское масонство отмежевалось во время войны шотландских католиков-якобитов с первым королем новой ганноверской династии Англии протестантом Георгом 1, начав собственное развитие.

Впервые психомодифицирующий процесс «внутреннего делания» был описан в изданной в 1616 году в Страсбурге книге «Химическая свадьба Христиана Розенкрейца в 1459 году», авторство которой приписывается лютеранскому теологу и алхимику Иоганну Валентину Андреэ, изложившему суть эзотерического учения, пусть и в достаточно прозрачных намеках. Оно не принадлежит собственно ордену розенкрейцеров, так как основные его элементы прослеживаются уже в символике эпохи крестовых походов. Орден розенкрейцеров выступил на авансцену истории достаточно поздно - в 1614 году двумя манифестами «Fama Fraternitatis» (Слава Братства) и «Confessio Fraternitatis» (Вероисповедание Братства), автором которых вероятнее всего также был Андреэ. Андреэ общался с представителями итальянского круга герметистов, учеников Томмазо Кампанеллы и Джордано Бруно. В существенной мере они основывали свои представления на текстах герметического круга, доставленных из Византии Козимо Медичи ориентировочно в 1459 или 1460 году и переведенных по его распоряжению с греческого Марсилио Фичино ориентировочно в 1464 году. Андреэ даже вставил в текст «Fama Fraternitatis» 77 главу «Парнасских ведомостей» Траяно Боккалини. Но в том же 1614 году в Англии Исаак Казобон в комментариях к «Церковным анналам» Чезаре Барония показал, что, исходя из содержания и особенностей языка «Герметический свод» и «Асклепий» не могли быть написаны ранее первых веков нашей эры, т.е. не могли быть написаны самим легендарным Гермесом Трисмегистом. Андреэ, видимо, учел это. В то же время, герметические тексты были обобщением накопленных к моменту их написания представлений. Их истоки, очевидно, уходят в глубь времен, а легендарная личность Гермеса Трисмегиста была использована для придания авторитета древности.  

Первый манифест сообщил о рождении в 1378 году «отца христиан» Христиана Розенкрейца как основателя ордена, получившего тайные знания у мудрецов Дамаска и Феса, из которого он вернулся в Европу через Испанию с программой всеобщей реформы мира. Реформа должна охватить три сферы — науку, религию и общество и начинается с создания общества мудрецов, что очень напоминает программу Пифагора. Манифест сообщает о предсказанном заранее нахождении погребения Розенкрейца через 120 лет после его смерти, содержавшей все книги сокровенного знания ордена. Круглый алтарь на надгробной плите содержал четыре фигуры с фразами, формулирующими самые фундаментальные основания Мироздания: 1. пустого пространства не существует; 2. ярмо закона; 3. свобода Евангелия; 4. Слава Господня неприкосновенна. Второй манифест подтверждается символом веры розенкрейцеров: «…мы Христа искренне исповедуем, Папу осуждаем, истинной философии твердо придерживаемся, благочестивой жизнью живем и приглашаем присоединиться к нам многих, особенно тех, кому воссиял тот же свет Бога, для сотрудничества в гармонии…».

Книга Андреэ стала третьим манифестом ордена, указывающим внутренний путь личного преобразования. Манифестами заявлялось, что орден философов и мудрецов существует уже многие столетия, исповедуя тайные знания о Творце и Его творении и подготавливая «всемирную реформацию человечества». Манифесты вызвали бурную реакцию, в том числе и весьма негативную. Но влияние на общественную мысль было оказано очень существенное и количество последователей начало расти. Заявленная идеологами розенкрейцеров: Иоганном Андреэ, немецким теософом, врачем и юристом Тобиасом Хессом (Гессом), его другом Авраамом Хёльцельлем фон Штернштейном и Иоганном Фишером предыстория ордена была воспринята и воспринимается ныне как легендарная. В то же время, можно признать, что в германской протестантской культурной среде не только мог, но и должен был наличествовать философско-теологический идейный субстрат, общий для эзотерических кругов Европы. Мы видим тематическое, семантическое и идейное единство поэзии минезингеров и трубадуров, литературы артуровского цикла Германии и Франции, главной темой которой был поиск святого Грааля. В географическом пространстве истоки этой литературной и идейной традиции обнаруживаются на юге Франции и просматриваются связи с Иберийским полуостровом. Во времени она обнаруживает себя в XI веке в Окситании и распространившись по Европе начинает в XIII веке уходить от преследований в тень закрытых сообществ. Алхимическая традиция внутреннего делания имеет непосредственное отношение к контексту и подтексту куртуазной культуры и идейно-религиозного содержания поисков Святого Грааля - он же «философский камень».

Суть внутренней алхимии заключается в воссоединении личности с Богом, для чего душа должна умереть в мире материального и возродиться в духе, что достигается благодаря любви между «мужским и женским началами» на «брачном ложе» (в «философском яйце» – реторте) при посредстве Божественной энергии. Место «бракосочетания» согласно аллегориям Андреэ – «гора», на которую должен подняться ищущий, на острове в замке (башне) его души, которые надо найти. Ищущий должен вступить на путь познания природы, без чего невозможно истинное познание себя и других людей. Для поисков ищущему предлагается несколько путей. Первый - короткий и опасный путь, на котором обыденное рассудочное сознание и чувственный опыт в совместном действии со сверхчувственным восприятием лишаются способности постижения реальности. На втором - легком, но длинном пути душа, рано получившая духовные откровения, рискует потерять терпение в ожидании вызревания способности их понимания. На третий королевский путь, которым может следовать лишь один из тысячи, могут вступить люди, бессознательно достигнувшие эволюционной зрелости и быстро приходящие к способности созерцания, приобретаемому другими длительными усилиям. На четвертом пути для людей лишь с чистыми телами, силы сверхчувственного мира затуманивают сознание ищущего и внушают ему страх при попытке отрыва от чувственного восприятия. Избираемый путь зависит от опыта и состояния души, полученных на пути обыденного сознания. В Химической свадьбе Христиана Розенкрейца и в последующих публикациях указывается на семь этапов трансмутации личности (получения «философского камня»). Это же и семь испытаний. Первые четыре этапа: «Нигредо» – погружение в черноту, чернение. Последующие два этапа – «Альбедо» - отбеливание или белое делание. Завершающий этап – «Рубедо» - покраснение, аллегории причастия - принятия в себя «крови Христовой». Наименование этапов очень символично и соотносятся с лабораторными процедурами алхимиков. Первый этап – дистилляция (испарение с последующей конденсацией), второй этап – кальцинация (придание новых свойств нагреванием), третий этап – гниение (ферментативное разложение азотосодержащих органических соединений), четвертый этап – растворение, пятый этап – коагуляция (агрегирование мелких частиц в более крупные образования), шестой этап – вивификация (оживотворение), седьмой этап – умножение.

Существует любопытная современная психоаналитическая интерпретация на портале «Alchemy» цикла из 10 этапов (ступеней) восхождения отношений любви в паре от безуспешных попыток слияния к новой целостности. Интерпретация основывается на сумме клинических наблюдений за пациентами в процессе семейной терапии. Этапы символизируют синхроничность внутренних процессов архетипических трансформаций личности отдельного человека и трансформации отношений между любящими в семейной паре. Первый этап алхимического зародыша – острое переживание утраты ощущения первичной целостности и глубокой потребности в другом, в его узнавании как необходимого, родного и хорошо знакомого. «Другой» – необходимая противоположность достраивающая часть до целого. Но партнер не всегда способствует развитию, он может стимулировать регресс к архаичному состоянию эго, укреплению деструктивных программ защиты. Опыт помогает в зрелом возрасте отличать партнеров нас развивающих от тех, кто оставляет нас в тупике. Второй этап Короля и Королевы – исчезновение границ и слияние в восхитительной близости с партнером, на которого проецируются архетипические ожидания безусловной любви и абсолютного блаженства, достижимого только Богу. Но другой не способен любить как Бог, поэтому так остро разочарование первой любви и маловероятно обретение в ней спутника на всю жизнь. Необходимо время для научения благодарного принятия той любви, которую способны дарить приводимые к нам судьбой другие половинки. На этом этапе возникает множество идиллических иллюзий обретение опыта идентификации с желаниями образа реальных партнеров в их взаимной поддержке. Третий этап голой правды – прозрение и крушение иллюзий о другом и самом себе, об идеализациях и реальностях отношений. Идеализированные образы партнеров заменяются разочарованием и гипертрофированным обесцениванием их образа, нарциссическими претензиями к ним и новым ожиданием «более достойного». Со следующим «достойным» произойдет аналогичная нарциссическая катастрофа. Ловушка поиска идеала обрекает на одиночество, а критичный самоанализ позволяет преодолеть негатив и тупики в отношениях. Этап завершается доверительным признанием существования теневой стороны личности у себя и партнера, что имеет фундаментальное значение.

Четвертый этап уточненного, реалистичного восприятия партнерами друг друга и себя самого, формированию личных границ. Переживание утраты ощущения первичной целостности сочетается с осознанным союзом, с сохраненным влечением и надеждой продолжения отношений несмотря на сепарацию друг от друга. Порывы немедленно вернуть состояние первичного слияния способны неоднократно возвращать ситуацию в положение конфликта, что приведет в итоге к полному и окончательному истощению чувств. Пятый этап любовного соития описывается как символический коитус между эмоциональным и духовным, страстью и мыслью, Королем и Королевой. Он достигается после того, как противоположности сепарировались друг от друга и смогли выдержать напряжение различий между собой. На этом этапе начало рождения принадлежащей обоим «общей души» еще неокрепшей любви, находящейся еще в качелях любви-ненависти между Эросом и Танатосом. Шестой этап именуется «саркофаг» (др. греч. «σαρκοφάγος» - поедающий плоть). Им становится брачное ложе, на котором отношения любви подвергаются временной смерти, а «общая душа» отделяется от телесного измерения, что влечет острые переживания иллюзий утраты любви, взаимопонимания и сомнений в пережитом вместе. Чувства притупляются, замещаясь монотонными попытками хоть как-то разбудить прежнюю любовь. Немногие пары переживают этот этап, но тем, которые ее проходят, уготовано обретение в будущем целостности единства двоих. Расставшиеся на этом этапе часто утрачивают веру в любовь как таковую, так как рушатся их идеализации и не принимается противоречивая реальность.

Седьмой этап - восхождение к трансцендентному Духу совместной души (любви), как рожденного на пятом этапе совместного ребенка. Покинувшая двоих на шестом этапе любовь уходит к истоку, забирая с собой ощущение совместности Бытия. Страх безвозвратности отделения этого ребенка борется с надеждой на сохранение связи и общности с ним. Это этап терпения, толерантности и уважения к чувствам другого, веры в продолжение и подлинность чувств. Это главное испытание - совершать работу любви через боль понимания возможности потери всего. Восьмой этап делания Мира наступает вслед за переживанием отчаянья потери совместной души – основной этап ее возрождения и трансформации через интеграцию базовых противоположностей, включая сакральное и профанное, целостности обновляющейся личности. В терминологии психоанализа это процесс обретения мужским сознательным Логосом бессознательного Эроса (анимы) и обретения женским сознательным Эросом бессознательного Логоса (анимуса). Девятый этап восстановления связи пары через возвращение совместной души-любви, наполняющейся сакральным смыслом со-Бытия, открывающей вечное и нетленное пребывающему во временном и тленном теле человеческому существу. Десятый этап - священный брак (Hieros Gamos) - рождение новой надличностной целостности двух любящих душ.

Изложенная десятиэтапная интерпретация описывает колебательный циклический процесс из взлетов и обрушений не только и даже не столько межличностных отношений любящей пары, сколько внутренней жизни личности на пути восхождения. За каждым взлетом следует новое испытание и каждое очередное преодоление поощряется переходом на следующую ступень, за которой следует новое испытание. В целом, это хорошо вписывается в наблюдаемый в жизни порядок вещей и чем выше духовный потенциал ищущего путника, тем больше испытаний, тем они тяжелее и тем на большую высоту он имеет возможность подняться. Но нужно учесть, что классическая семиэтапная схема проецируется на персональный путь, а десятиэтапная схема, на путь человеческой души в паре, что усложняет структуру процесса. Авторы уточняют в этой связи, что «брачное ложе» – реторта, в которой происходит трансмутация, это и дом - резервуар совместного быта, и внутренние пространства личности одновременно, так как и там, и там происходят чудеса архетипических трансформаций.

Продолжение следует.