Характер операций современных армий — назревшие изменения

Продолжение статей, опубликованных в предыдущих номерах журнала МО РФ "Военная мысль". На основе анализа боевых действий оперативного размаха в современных военных конфликтах определены уроки, сделаны выводы, а также спрогнозированы характер и содержание армейских операций будущего. 

ЧТО же заставляет нас вновь говорить о характере операций современных армий? Безусловно, это отчетливо наметившиеся проблемы их подготовки и ведения.

Проблемы, через решение которых выражается обратное влияние тактики на операцию как основной предмет оперативного искусства и прямое воздействие на нее военной стратегии.

Пожалуй, основной проблемой тактики на сегодняшний день, прямо влияющей на темпы развития операции, становится снижение эффективности непосредственного огневого поражения противника.

Главная тому причина — построение его боевых порядков из большого числа автономных и высокоподвижных элементов с низкой плотностью сил и средств. 
По существу, прежние элементы боевого порядка приобретают сетевую структуру и новые свойства — однородность, устойчивость и взаимозаменяемость. 
В результате с поля боя исчезают (или трансформируются, существенно изменяя свои свойства) типовые объекты непосредственного огневого поражения, силы и средства противника приобретают своеобразную текучесть, что позволяет им быстро уходить с направления главного удара и сосредоточивать усилия на флангах, стыках, маршрутах выдвижения вторых эшелонов и резервов, на тылах наступающих воинских частей и подразделений.

Как следствие, наступательные операции с преобладанием ударных тенденций теряют темпы и маневренный характер. 
Их результаты становятся неустойчивыми и требуют большого количества войск закрепления.

Тактическая зона обороны (ТЗО) в оборонительных операциях утрачивает устойчивость под дробящими ударами большого количества малочисленных, но автономных тактических групп противника. Поддерживающие их разведывательно-ударные (огневые) действия средств дальнего огневого поражения воспрещают саму возможность создания численного превосходства при попытках их уничтожения.

Из практики боевых действий объективно исчезает централизованное применение по прямому предназначению таких элементов боевого порядка и оперативного построения, как противотанковые резервы и подвижные отряды заграждения.

Создается парадоксальная ситуация, когда перед фронтом обороны нет крупных сил противника, но оборона стремительно теряет активность и устойчивость.

Управление, организованное на основе моноразумной (с одним центром принятия решения) системы с древовидной структурой, по своей эффективности уступает мульти-разумной системе управления с сетевой структурой. Последняя позволяет подразделениям, воинским частям и соединениям действовать с более высокой степенью децентрализации и продуктивно использовать горизонтальные связи взаимодействия. 
В результате в тактическом звене достигается высокая ситуационная осведомленность, оперативность управления, создаются условия для быстрого и согласованного проявления инициативы снизу.

Вместе с тем такое управление не терпит быстрых формирований (переформирований, доукомплектований), а также командиров, назначенных по протекции и не обладающих авторитетом и доверием со стороны подчиненных. Оно требует существенно более тщательного слаживания, подбора командного состава и сохранения кадровой основы подразделения, воинской части (управления соединения) при любых условиях обстановки.

Преобладание ударных тенденций в применении Сухопутных войск (СВ) при проведении мероприятий боевой подготовки проявляется в чрезмерном массировании огня и ударов, сил и средств на направлении главного удара или сосредоточения основных усилий, в предпочтении сосредоточенного огня огню качественно подготовленному.

Следствием становятся слабые навыки командиров первичных тактических подразделений (взвод, отделение, экипаж, расчет) в организации и ведении самостоятельных действий.

Данное обстоятельство, в свою очередь, приводит к тому, что в боевой обстановке воинские части и подразделения при излишней централизации управления инстинктивно сбиваются в плотные боевые порядки, походные колонны, районы сосредоточения. В совокупности с недостатком технических средств разведки, охранения и контрбатарейной борьбы подобные действия становятся причиной неповоротливости, ситуационной слепоты и уязвимости создаваемых тактических групп и оперативных группировок войск (сил) в целом.

В результате противник с низкой плотностью и сетевой структурой боевых порядков, обеспечивающей размывание разведывательных признаков типовых объектов непосредственного огневого поражения, и децентрализованным управлением получает неоспоримое превосходство в противоборстве с такими громоздкими, неповоротливыми и уязвимыми группировками (рис. 1, составлен на основе источника 3).

Рис.1. Армейская наступательная операция с преобладанием ударных тенденций (вариант)

Решение всех перечисленных проблем находится в области тактики и требует принятия незамедлительных мер. 
В свою очередь, военная стратегия влияет на характер современной армейской операции через разрешение проблем более высокого уровня.

Прежде всего обратим внимание на отсутствие у большинства развитых стран мира крупных военно-обученных людских мобилизационных резервов, внутриполитическую нетерпимость к массовым потерям среди военнослужащих, высокую стоимость, кооперацию и длительные сроки производства современных образцов вооружения.

Данные факторы военно-стратегического характера в совокупности снижают допустимый уровень потерь, размах и напряженность современных операций. Как следствие, соотношение эффективностей (уровень потерь) противоборствующих сторон при ведении военных действий становится одним из основных показателей успеха (или неуспеха) операции. Кроме прочих условий этому способствует широкая информированность населения воюющих государств о ходе боевых действий.

В связи с этим захват и удержание географических пунктов (районов, рубежей и объектов) приобретают соподчиненное (второстепенное) значение в иерархии целей операции.

В перспективе операции могут проводиться исключительно в целях нанесения военного и экономического ущерба противостоящей стороне. Как показал опыт войны в Афганистане (2001— 2021), совокупность таких операций (боевых действий) может привести к деградации источников военной мощи государства противника и краху его политического режима.

Мировой экономический кризис и процессы регионализации мирового порядка делают политическую структуру многих существующих стран неоднородной: 
одни регионы могут поддерживать центральную политическую власть, а другие находиться с ней в противостоянии (включая вооруженное).

Примеров тому более чем достаточно: 
Ирак, Афганистан, Сирия, ряд стран Северной Африки и, наконец, Украина. 
В таких условиях группировки, создаваемые из нерегулярных (незаконных или территориальных) вооруженных формирований (далее во всех случаях — НВФ), становятся часто встречающимся, полноправным элементом оперативного построения группировок войск (сил) на операционных направлениях.

Соответственно, требуются их всесторонняя оценка, организация подготовки к применению или к борьбе с аналогичными НВФ противника. Обычно для этого привлекаются аппарат военных советников, группировка сил специальных операций или других войск. Причем потенциал группировок НВФ может не всегда сообразовываться с общим экономическим состоянием страны, авторитетом и дееспособностью центральной власти соответствующего политического режима.

Насыщение войск (сил) высокоточным оружием (ВТО), в том числе большой дальности, является одной из основных тенденций современного военного строительства ведущих государств мира. В результате создание и применение крупных локализованных группировок с высокой плотностью сил и средств пред-ставляется мероприятием не только нецелесообразным, но и крайне опасным.

Оснащение же систем ВТО большой дальности гиперзвуковыми ракетами нивелирует применение группировок военно-морских сил (флотов), в том числе авианосных, на приморских направлениях. Более того, такая тенденция предъявляет повышенные требования к оперативному оборудованию территорий (рассредоточению, дублированию, децентрализации соответствующих объектов) и ко всей системе материально-технического обеспечения.

В целом же с учетом всех данных об-стоятельств эффективность и значение общего огневого поражения в его существующих формах и способах пока сохраняются.
Взгляды на общие положения, подготовку и ведение современных армейских операций через призму перечисленных проблем и возмож-ных путей их решения позволяют коротко описать основные направления трансформации их характера.

Вместе с тем реально складывающаяся вокруг России военно-политическая обстановка более чем наглядно доказала невозможность достижения целей обороны страны 4 исклю-чительно действиями оборонительного характера Вооруженных Сил (ВС), что предопределяет изложение этих взглядов на примере армейской наступательной операции. А особенности армейской оборонительной операции рассмотрим в качестве наиболее рационального в складывающихся условиях характера действий противника.

Главной целью армейской наступательной операции в настоящее время остается разгром противостоящей группировки войск (сил) противника.

К целям второго порядка относятся овладение важными рубежами, районами и объектами местности, создание требуемых условий для дальнейших действий. Наиболее вероятно, что противник, проводя оборонительную операцию, также будет стремиться в первую очередь к разгрому наступательной группировки. А удержание тех или иных географических пунктов постепенно приобретает соподчиненный характер.

Это, в частности, подтверждается и ходом специальной военной операции на Украине. Однако результатом разгрома наступающих войск может стать как полная потеря ими боеспособности, так и утрата наступательного потенциала на длительный срок.

При этом, вопреки устоявшейся точке зрения, разгром наступающих войск возможен как в ТЗО, так и в оперативной зоне, когда это предусмотрено замыслом вышестоящего командования.
Армейская операция может быть частью стратегических действий ВС как в мирное, так и в военное время. 
Ее цели по-прежнему достигаются выполнением основных оперативных задач, последовательность и формулировка которых предопределяют возможные способы ведения операции.

В современных условиях ведение армейской наступательной операции может включать решение следующих оперативных задач:
первая — завоевание и удержание разведывательно-информационного превосходства; 
вторая — захват рубежей и районов, необходимых для беспрепятственного и своевременного создания выгодного оперативного положения группировки войск (сил), борьба с силами специальных операций, десантно-диверсионными силами и НВФ в оперативной глубине ее построения; 
третья — подавление группировок сил и средств дальнего огневого поражения противника, отражение его воздушных нападений; 
четвертая — разгром группировок противника в ТЗО; 
пятая — развитие успеха и разгром группировок противника в оперативной глубине его обороны; 
шестая — разгром контратакующих группировок противника, нанесение поражения его вторым эшелонам и резервам (на всех этапах их формирования, подготовки и применения); 
седьмая — нарушение функционирования системы материально-технического обеспечения противника и разрушение (захват) инфраструктуры оперативного обо-рудования местности в его обороне 5.

Ряд приведенных оперативных задач требует соответствующего обоснования. Прежде всего нетрудно заметить, что из перечня исключены задачи, связанные с информационным противоборством и дезорганизацией управления войсками и оружием противника. Но это не обусловлено каким-либо обесцениванием роли и значения информационного противоборства. Оно по-прежнему остается важнейшей составляющей вооруженной борьбы в целом и может оказывать самое непосредствен-ное влияние на ход и исход любой армейской операции.

Основанием для исключения является то обстоятельство, что информационное противоборство и армейская операция ведутся в разном масштабе времени и с различным размахом.

То есть между проводимыми мероприятиями этих двух форм вооруженной борьбы и получением планируемых результатов проходят разные промежутки времени. При этом замысел армейской операции может основываться на успешных результатах информационного противоборства.

Говоря иначе, для получения результатов мероприятий информационного противоборства в ходе армейской операции их организация, подготовка и начало реализации должны осуществляться еще до того момента, когда сформируется сама идея армейской операции. Кроме того, размах действий по информационному противоборству в этом случае предусматривает оперативно-стратегический или стратегический масштаб.

Границы настоящей публикации не позволяют исчерпывающе аргументировать данное положение. Но практическое подтверждение тому легко увидеть, если сопоставить размах (в том числе по времени) большинства ныне известных и удачных действий по информационному противоборству с размахом типовых армейских операций.

В то же время информационно-технический аспект информационного противоборства, который прежде дублировал задачу по дезорганизации управления войсками и оружием противника, как и сама эта задача, в новых условиях действительно приобретают второстепенное значение.

Это обусловлено динамичным и широким распространением мультиразумных (социальных) систем управления. При такой трансформации военного управления разветвленная система органов управления, инфраструктура пунктов управления и информационно-коммуникационных связей имеют более критичное значение при подготовке войск (сил) к операции, чем при их применении.

Сама система управления в армейской операции может стать существенно меньше, и даже ее значительные потери не приведут к дезорганизации начавшихся действий войск (сил). Такие качества системы мультиразумного управления определяются следующими ее чертами: 
• нижестоящие инстанции автономны; 
• большинство их сил и средств однородны и действуют примерно по одному алгоритму; 
• замысел командующего в полном объеме уяснен всеми его исполнителями, для которых он является целью действий; 
• на основе замысла они сами вырабатывают, а в ходе боевых действий уточняют задачи, организуют и поддерживают взаимодействие; 
• для применения сил и средств старшего начальника требуется только сигнал на делегирование таких прав.

Сохраняющая же свою актуальность задача по дезорганизации управления оружием противника может быть реализована в рамках третьей оперативной задачи — подавление группировок сил и средств дальнего огневого поражения противника, отражение его воздушных нападений.

На смену задачам, теряющим актуальность в новых условиях, приходит указанная выше первая оперативная задача — завоевание и удержание разведывательно-информационного превосходства над противником. Вполне предсказуемо, что она представляет собой совокупность действий и мероприятий разведки, оперативной маскировки (в том числе борьбы с силами и средствами разведки противника), а также обеспечения устойчивости своей системы управления и эффективности информационной работы в ней.

Борьба с системами управления противника также останется в рамках этой оперативной задачи, но она будет иметь вспомогательное значение.

Как следует из формулировки первой оперативной задачи, наибольшее значение в ней приобретает разведка противника и своевременное информирование о нем соединений и воинских частей армии до звена первичных тактических подразделений (рота, взвод, отделение, расчет, экипаж) включительно.

Возрастание актуальности этой задачи подтверждается ходом и исходом всех военных конфликтов последних двух десятилетий (особенно в борьбе с НВФ) и, безусловно, течением специальной военной операции на Украине. Ее важность обусловлена высокой подвижностью, автономностью и скрытностью элементов сетевой структуры оперативного построения и боевого порядка противника, их способностью к быстрой самоорганизации и высокой ситуационной осведомленностью.

При этом ключевая и новая особенность выполнения данной задачи заключается в том, что возрастает тактическая и снижается оперативная подвижность, а также плотность сил и средств в элементах боевого порядка и оперативного построения в ТЗО противника. И наоборот, падает тактическая и растет оперативная подвижность, а также плотность сил и средств в элементах боевого порядка и оперативного построения в оперативной зоне его обороны.

В таких условиях сведения о про-тивнике в его оперативной зоне могут по-прежнему эффективно добывать силы и средства оперативной разведки в существующем составе.

В то же время ее возможности в новых условиях позволяют выявить только границы ТЗО противника и общий состав сил и средств по направлениям в ней. Причем разведывательные сведения о последней не только крайне трудно добывать, но при этом они еще и очень быстро устаревают, что может компенсироваться растущими возможностями наступающих воинских частей и соединений первого оперативного эшелона армии по быстрому переносу главного удара в ТЗО противника.

В целом же все изложенное означает, что, во-первых, группировка сил и средств разведки при подготовке операции будет включать и большую часть сил и средств тактической разведки, а во-вторых, значительную часть требуемых разведывательных сведений наступающие воинские части и подразделения будут вынуждены добывать сами непосредственно перед началом и в ходе операции.

Последнее обстоятельство, в свою очередь, предполагает существенно более высокий количественно-качественный уровень оснащения подразделений, воинских частей и соединений СВ разнородными техническими средствами разведки, охранения и информационно-коммуникационного обмена разведывательной информацией.

Завершая рассмотрение первой оперативной задачи, следует отметить, что эффективность ее подготовки и выполнения прямо определяется соотношением подтвержденных (и это принципиально важно!) потерь противоборствующих сторон. Косвенно она устанавливается расхождением запланированных и реально достигаемых темпов наступления своих войск, а в оборонительной операции — войск противника.

В сущности, так дело обстоит и сейчас, хотя многие и не любят об этом вспоминать по итогам операции. Разница состоит в том, что теперь эти показатели будут существенно колебаться в ходе операции, указывая на успех или неуспех выполнения первой оперативной задачи.

Формулировка второй оперативной задачи предполагает частичный перенос одного из мероприятий подготовки операции на этап ее ведения. 
Выше отмечалось, что обусловлена данная задача проблемами военно-стратегического характера — недостатком у большинства государств требуемых людских мобилизационных резервов, нетерпимостью к людским потерям, высокой стоимостью и длительностью сроков производства вооружения.

Все это привело к отсутствию в современных военных конфликтах массовых армий, сплошных фронтов, а вместе с ними и условий для своевременного развертывания войск, подготовки и занятия исходных районов для наступления.

Наглядные примеры выполнения этой задачи — операция ВС США «Несо-крушимая свобода» (7.10—28.12.2001) и действия группировки НВФ движе-ния «Талибан» в 2002 году в Афгани-стане, а также развертывание группи-ровки войск (сил) ВС России в Сирии (с 30.09.2015). Недооценка данной задачи приводит к утрате оперативной внезапности, а также к ситуации, когда потери в ходе развертывания воинских частей и соединений армии могут оказаться сопоставимыми с потерями в ходе самой операции.

Таким образом, решение второй оперативной задачи, как правило, требует тщательной подготовки и достижения требуемой быстроты создания соответствующей группировки разнородных войск (сил). В сущности, именно ее успешное выполнение в новых условиях задает темп всей армейской операции в целом (рис. 2, состав-лен на основе источника 6).

Рис.2. Армейская наступательная операция с преобладанием тенденций к сетевым дей-ствиям (вариант)

После выполнения задачи обеспечения беспрепятственного и своевременного развертывания армии в выгодном оперативном положении группировка разнородных войск (сил) переходит к борьбе с силами специальных операций, десантно-диверсионными силами и НВФ в оперативной глубине ее построения.

От эффективности этой борьбы прямо зависит величина возможного ущерба, наносимого груп-пировке войск армии в ее оперативной глубине, а также бесперебойное функционирование в ходе операции систем огневого поражения, управления и материально-технического обеспечения.

В ходе операции выполнение данной задачи предполагает последовательное перемещение зоны ответственности группировки разнородных войск (сил), ведущей борьбу с силами специальных операций, десантно-диверсионными силами противника и НВФ, вслед за тактической зоной ведения боевых действий.

Третья оперативная задача (по-давление группировок сил и средств дальнего огневого поражения противника, отражение его воздушных нападений) наряду с шестой оперативной задачей (разгром контратакующих группировок противника, нанесение поражения его вторым эшелонам и резервам) является основной целью общего огневого поражения, организуемого и осуществляемого в армейской операции.

Кроме того, их выполнение — главное предназначение всех соединений, воинских частей и подразделений противовоздушной обороны, ракетных войск и артиллерии непосредственного подчинения и радиоэлектронной борьбы армии, а также поддерживающей авиации и сил флота.

Решение данных задач, как, впрочем, и седьмой оперативной задачи, может осуществляться преимущественно ведением разведывательно-ударных (огневых) действий, применением тактических воздушных десантов и специальными действиями сил и средств оперативной разведки.

Вероятно, главные изменения в характере боевых действий на сухопутных театрах, произошедшие в последние десятилетия (во многом благодаря НВФ), заключаются в трансформации четвертой и пятой (сердцевинных) оперативных задач армейской операции — разгром противостоящих группировок противника в ТЗО и его оперативных резервов.

Апробированное в боевых действиях НВФ применение боевых порядков с сетевой структурой расположения их однородных, но подвижных элементов с низкой плотностью сил и средств привело к снижению общей эффективности непосредственного огневого поражения противника.

Современные группировки войск (сил), немногочисленные по личному составу, морально не готовому к существенным людским потерям, но подготовленные к ударным действиям в плотных боевых порядках, стали терять темпы наступления и способность к активному маневру в ходе боя (сражения).

При этом высокая их насыщенность бронетанковой и авиационной техникой положения дел не меняет, поскольку обороняющиеся части и подразделения (в том числе НВФ) оснащаются эффективными и высокомобильными (носимыми) противотанковыми средствами, средствами противовоздушной обороны и высокоточными боеприпасами для средств дальнего огневого поражения.

Кроме того, снижению темпов наступления способствовало освоение (более НВФ, чем регулярными войсками) огневой тактики, позволяющей решать тактические задачи ближнего боя не за счет создаваемой плотности огня (для чего и требовались плотные боевые порядки), а благодаря достижению его превосходящей эффективности путем повышения качества выполнения различных этапов его подготовки и ведения.

Появилась возможность действовать в сильно расчлененных боевых порядках первичных тактических подразделений (взводов, отделений, расчетов огневых средств, экипажей).

Такие первичные тактические подразделения (тактические единицы) к тому же могут оперативно получать разведывательную информацию с борта БПЛА и своевременно вызывать огонь артиллерии, в связи с чем стали на порядок более живучими и эффективными.

Объединенные в сетевую структуру и обладающие достаточно большой свободой маневра (в пределах своего и соседних участков ответственности) они образовали устойчивый и одновременно высокоподвижный боевой порядок.

Войска, наступающие в традиционных плотных боевых порядках, в противоборстве с сетевой струк-турой противника оказались неповоротливы. Они просто не могут нанести обороняющимся мелким подразделениям эффективное поражение ни огнем централизованно управляемой артиллерии, ни столь же централизованным огнем стрелкового оружия, гранатометов, танков и боевых машин пехоты.

В результате выполнение четвертой и пятой оперативных задач приобрело во многом линейный характер и сводилось, как правило, скорее к вытеснению войск противника, чем к их разгрому. При этом расход ресурсов чаще всего превышает все мыслимые нормы и никак не сопоставим с достигаемыми результатами и понятиями об эффективности, что в условиях мирового экономического кризиса (ограниченности ресурсов) неприемлемо.

В настоящее время не требуется знакомства с некими суперсекретными планами оперативного применения группировок войск (сил), чтобы понять проблему. Достаточно сообщений средств массовой информации, чтобы увидеть, что ни господство в воздухе и на море, ни превосходство в качестве и количестве ВТО большой дальности не обеспечивают требуемых темпов развития армейской наступательной операции.

Решение наметилось в операции смешанной группировки турецких войск и НВФ Сирийской свободной армии — «Источник мира» (9—18.10.2019), а также в ходе вооруженного конфликта в Нагорном Карабахе (27.09—09.11.2020).

Принципиально оно заключалось в создании боевых порядков наступающих войск первого оперативного эшелона с большим, чем у противника, количеством однородных и высокоподвижных элементов, действующих на большем числе направлений, чем определено противником для сосредоточения усилий. Принцип «решительного сосредоточения основных усилий…» начинал играть с противником злую шутку (действовать в противоположном направлении).

Если же создать большее, чем у противника, число элементов не получалось, то часть их в оперативном построении (боевом порядке) противника изолировалась дистанционным минированием, ударами БПЛА, применением управляемых боеприпасов, а также корректируемым с помощью тех же БПЛА огнем артиллерии.

В последующем их разгром завершался вторыми эшелонами и резервами, но теперь уже из более выгодного тактического или оперативного положения. Как правило, такие меры, хотя и не без проблем, приводили к нарушению устойчивости обороны противника и в конечном итоге к успеху наступления.

Следовательно, в основу замысла разгрома группировок противника в ТЗО целесообразно, на наш взгляд, положить не один-два удара, из которых только один является главным, а один-два участка нанесения ударов, каждый из которых включает несколько локальных (дробящих) ударов (см. рис. 2). 
При этом по-прежнему один из участков будет главным.

В ответ на это ТЗО противника начинает структурироваться не по оборонительным позициям, а по районам с соответствующим им сетевым расположением элементов боевого порядка воинских частей и соединений. Однако для этого требуется принципиально другая — огневая — тактика и управление боем на основе мультиразумной (социальной) системы управления.

В настоящее время требуемые навыки частично имеются у подразделений специального назначения. Отсюда неудержимое стремление ряда военных ученых обосновать необходимость их массового применения в боевых действиях. К сожалению, очевидно, что проблемы подобная мера не решит.

При таком способе разгрома группировок противника в ТЗО средние темпы наступления, по опыту операции «Источник мира», могут составить четыре—шесть километров в первые сутки и шесть—восемь в последующие. Вместе с тем по мере освоения опыта таких действий, насыщения войск разнородными техническими средствами разведки и охранения, оснащения танков активной динамической защитой всей верхней полусферы, расширения практики применения тактических воздушных десантов в комплексе с массированным использованием БПЛА темпы наступления могут существенно увеличиться.

Динамика развития боевых действий в этом случае будет представлять собой непрерывное образование для противника малых котлов, что преподносится в настоящее время в средствах массовой информации как «тактика малых котлов». Черты ее объективно вырисовываются сегодня в ходе специальной военной операции на Украине.

Способы развития успеха операции в оперативной глубине обороны противника (с выходом наступающих войск к тыльной границе его ТЗО) также могут изменяться в зависимости от характера его дальнейших действий. Это обстоятельство предопределило разделение прежде единой оперативной задачи на две новые.

Чтобы понять, как они могут измениться, надо уяснить, как противник будет наращивать усилия первого оперативного эшелона своими резервами и в целом продолжать оборонительную операцию. 
Очевидно, что в условиях постоянной угрозы массированного применения наступающими войсками ВТО проведение контратак в преж-ней форме неприемлемо.

Следовательно, противник может просто наращивать глубину сетевых структур в ТЗО за счет вторых эшелонов и резервов или путем децентрализованной перегруппировки подразделений из состава воинских частей и соединений первого оперативного эшелона с неатакованных участков ТЗО. Такой порядок действий обороняющегося противника можно условно принять за первый вариант.

В этом случае способ действий наступающих войск существенно не изменится. Однако при этом может потребоваться оперативная пауза продолжительностью до двух-трех суток, во время которой вторые эшелоны и резервы наступающих войск завершат разгром изолированных групп противника в своем тылу.

Наступающие воинские части и соединения проведут перегруппировку, восполнят запасы материальных средств, предоставят боевым подразделениям необходимый отдых, перегруппируют и подтянут к переднему краю силы разведки и дальнего огневого поражения.

Затем наступление может быть продолжено, начиная с повторного выполнения задач заво-евания и удержания разведыватель-но-информационного превосходства, а также подавления группировок сил и средств дальнего огневого пораже-ния противника, отражения его воздушных нападений.

Второй вариант действий противника может заключаться в подготовке пространства второго оборонительного рубежа на направлении развития успеха наступающих группировок войск (сил) как зоны заблаговременно подготовленного разведывательно-информационного и огневого превосходства.

Примеры такой подготовки раньше встречались в обороне НВФ в Сирии, и теперь их можно видеть в ходе специальной военной операции на Украине. Для этого район насыщается дистанционно управляемыми техническими средствами наблюдения (не обязательно военного назначения) и корректирования огня, на основе чего детально планируется огневое поражение. В результате огонь обычных средств поражения по своей эффек-тивности становится сопоставимым с применением ВТО.

Соединения, воинские части и подразделения, занимающие этот район, оборону готовят реально, что исключает саму возможность вскрытия мероприятий оперативной маскировки противника, но упорства при ее ведении не проявляют. Их главная задача состоит в обеспечении отвода своих оставшихся войск первого оперативного эшелона и во втягивании в подготовленный район наступающего противника.

Одновременно на флангах готовятся контратакующие группировки, которым назначаются соответствующие участки нанесения серии локальных (дробящих) ударов.

После втягивания группировки наступающих войск в такой подготовленный район ей наносится эффективное огневое поражение, после чего одновременно с нескольких направлений проводится целый ряд контратак. Емкость такого района при заблаговременной его подготовке может составлять до дивизии или до двух-трех мотострелковых (танковых) бригад с соответствующим комплектом сил и средств поддержки и всестороннего обеспечения.

Вскрыть второй способ действий обороняющегося противника достаточно трудно, так как он может реализовываться под видом первого способа. Если такой вариант готовится при участии стратегического или оперативно-стратегического объединения, в состав которого входит противостоящее оперативное объединение, развитие успеха наступательной операции и разгром группировок противника в оперативной глубине его обороны возможны только во взаимодействии с другими оперативными объединениями.

При этом, как правило, направления (участки) главного удара (нанесения комплекса дробящих ударов) переносятся в их зону ответственности.

В противном случае наступление целесообразно прекратить, закрепиться на достигнутых рубежах и готовить новую наступательную операцию на других направлениях. Однако наиболее вероятно, что подобная оборонительная операция, являющаяся частью операции группы армий более крупного (стратегического или оперативно-стратегического) размаха, в настоящее время невозможна для большинства европейских стран.

Причина тому — выше отмеченные военно-стратегические проблемы. 
В случае же продолжения наступательной операции предусматривается оперативный маневр на фланги созданных контратакующих группировок противника. При этом вместо одного, прежде назначенного главного участка нанесения локальных (дробящих) ударов, может готовиться один-два новых участка, либо ранее предусмотренный второстепенный участок нанесения локальных (дробящих) ударов может усиливаться и становиться главным (см. рис. 2).

Разгром группировок противника в оперативной глубине его обороны обычно завершается преследованием. Однако в том случае, если противник в соответствии с отечественными взглядами на ведение оборонительной операции готовит армейский оборонительный рубеж, может потребоваться создание новых ударных группировок для его преодоления в короткие сроки.

В целом же линейные размеры районов выполнения оперативных задач разгрома группировок противника в ТЗО, развития успеха и разгрома его группировок в оперативной глубине могут соответствовать ближайшей и дальнейшей задаче армии.

Таким образом, обоснованно можно прогнозировать, что структура оперативного построения армии только формально останется прежней. 
В составе группировок войск (сил) на главном и другом направлениях будут создаваться соответствующие эшелоны, подгруппы и системы применения сил и средств, участвующих в подготовке и проведении локальных ударов, наносимых в пределах каждого из назначенных участков.

Также становится очевидным, что эффективное централизованное управление таким количеством элементов боевого порядка и оперативного построения группировок войск (сил) армии в принципе становится невозможным.

Кроме того, армейская операция как форма применения войск (сил) по-прежнему будет включать все ранее существовавшие, соподчиненные ей формы боевых действий. Однако предстоит достаточно масштабная работа в области тактики по пересмотру их внутреннего содержания.

Ключевым же аспектом, определяющим возможность перехода к реализации нового содержания прежних форм применения войск (сил) армии, является принятие и освоение самой идеи мультиразумного (социального) управления. В свою очередь, это потребует перестройки в соответствии с ней всех вопросов их обучения, воспитания, организации, вооружения и применения.

Полковник И.Л. МАКАРЧУК, кандидат технических наук

Полковник К.А. ТРОЦЕНКО, кандидат военных наук

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Макарчук И.Л., Троценко К.А. Харак-тер операций современных армий. Уроки и выводы по итогам войны в Афгани-стане (2001—2021 гг.) // Военная Мысль. 
2022. № 10. С. 24—40.

2 Макарчук И.Л., Троценко К.А. Харак-тер операций современных армий. Муль-тиразумные сетевые военные системы и тактика их действий // Военная Мысль. 
2022. № 11. С. 13—31.

3 Военный энциклопедический сло-варь. М.: Воениздат, 2007. С. 41, 220, 496.

4 Стратегия национальной безопасно-сти Российской Федерации. Утверждена Указом Президента Российской Феде-рации № 400 от 02.07.2021 г.

URL: http:// www.kremlin.ru/acts/bank/47046

5 Перечень составлен на основе дан-ных Военного энциклопедического сло-варя. С. 41, 496, 497.

6 Там же. С. 41, 220, 496.