Украина. Из прошлого страха в будущий ужас через безысходность настоящего. Часть 2

 

Предыдущая часть  https://aftershock.news/?q=node/1192710

 

Самостийная интеллегенция

Национальный интеллигент – это одно из самых мерзких насекомых в империи. Он насасывается деньгами и влиянием за счет империи. И он всегда за развал этой самой империи. Поскольку действительно значимым и великим он может быть только на ее каком-нибудь жалком осколке, в национальном образовании, где он и классик, и вещун, и пророк. В сравнении с гигантской имперской культурой он тля. И ведь понимает это, паскудник такой. Таковы же, к слову, национальные политики.

Правда, бывают приятные исключения. Однако тогда национальный интеллигент становится признанным имперским деятелем умственного труда и культуры. Его любят, холят и лелеют.

Что касается украинского национального интеллигента, то роль его еще и зловеща. Поскольку он, отрабатывая австрийские, польские и прочие неправедные деньги, фактически выдумал саму «нэньку Украину», как нечто историчное, единое и неделимое, вдохнув жизнь в этого нежизнеспособного уродца.

Основательница коммунистической партии Германии Роза Люксембург отмечала:

«Украинский национализм в России был совсем иным, чем, скажем, чешский, польский или финский, не более чем просто причудой, кривляньем нескольких десятков мелкобуржуазных интеллигентов, без каких-либо корней в экономике, политике или духовной сфере страны, без всякой исторической традиции, ибо Украина никогда не была ни нацией, ни государством, без всякой национальной культуры, если не считать реакционно-романтических стихотворений Шевченко. И такую смехотворную шутку нескольких университетских профессоров и студентов Ленин и его товарищи раздули искусственно в политический фактор своей доктринерской агитацией за «право на самоопределение вплоть до отделения»…

В общем, немцы понимали, где собака зарыта, а наши как-то не очень.

Понимали вопрос хорошо и англичане. Интересный анализ в меморандуме Отдела политической разведки Британского Министерства иностранных дел (май 1918). Там отмечено, что основное население Украины тогда вообще не идентифицировало свою национальность. Кроме, конечно, галичан - у этих христопродавцев нацвопрос чесался всегда в силу вечных страданий на почве древнего исторического предательства.

"Крестьяне говорят на малорусском диалекте; небольшая группа    националистической интеллигенции теперь исповедует украинскую     национальность, отличную от национальности Великороссии.

Если спросить среднего крестьянина на Украине о его национальности, он ответит, что он православный крестьянин; если настаивать, на каком языке он говорит, он скажет,  что он говорит на "местном языке". Он   просто не думает о национальности в терминах, привычных     интеллигенции. Опять же, если попытаться выяснить, какому   государству он хочет принадлежать - всероссийскому или отдельному украинскому правительству -- выяснится, что по его мнению все   правительства ему помеха и наилучшим было бы, если бы "православных   крестьян" оставили в покое... Как правило, украинскому крестьянину достаточно оставить свою сельскую общину, чтобы утерять свои  характерные провинциальные черты и диалект. Основная часть чиновников, учителей и священников говорят по-великорусски,   хотя по рождению они большей частью украинцы. Даже когда    украинский крестьянин становится всего лишь чернорабочим в городе, он становится великороссом..."

Вот такая история получается. Копались люди в земле и не думали о высоком и национальном, недолюбливали пришлых, считали, что своя хата с краю и «что не съем, то понадкусываю», страстно хотели еще землицы под надел. Не сильно переживал по этому поводу и пролетариат, хотя там бурлений было побольше, но, в основном, по вопросу буржуев и прочих эксплуататоров. И вот появляется интеллигент, взращённый в Киевском университете в подпольных кружках, где со смаком, как жареная куриная ножка, обсасывалась великая история великой Украины и великий Тарас Шевченко, который, если кто не знает, во всех анкетах писал, что он русский. И объясняет простому человеку,  что он украинец, высшее существо, а Украина над всем.

Украинский народ вполне обычный, хотя и с большими причудами и странностями, обусловленными тяжелой историей и особенностями географии. И издавна самые гнусные качества пробуждает в нем именно интеллигент, городской образованец, дятлом стучащий в череп откровениями о его национальной исключительности.

Само понятие «украинский народ» стало общеупотребительным, в основном в интеллигентской среде, в конце 19 века, до этого мало кто знал, что это за зверь такой. А потом пошло-поехало. Вообще, надо отметить, что нацистские украинские идеи – это как сладкий сироп. Стоит мухе лапками коснуться его, как взлететь уже не сможет, с каждым движением утопает все сильнее. Эти идеи очень липкие, и неважно, кто ты, марксист, либерал, монархист, но клич «Украина над всеми» бодрит и зовет к свершениям и делает рано или поздно из тебя нациста.

Кстати, одной из причин «коренизации», которую проводили коммунисты, являлась как раз среда, в которой росли националистические настроения  еще при царях – она была по большей части социал-демократическая, революционная и являлась союзником большевиком в свержении «Старого мира».

Украина - это был проект, а не страна. Это миф.

  

И внедрялся он настолько успешно, что за него просветленный крестьянин вскоре уже берется за вилы, а рабочий за гаечный ключ, и становятся они по сущности тем же озабоченными «самостийностью и величием нэньки» «интеллигентами», только школ и университетов не кончали.

Пещерные националисты, вне зависимости от образования и социального положения одинаково озлоблены, поразительно упрямы и тупы. Просто селюк туп узко, а какой-нибудь профессор-историк туп широко и даже всеохватно. Первый убежден, что кацап все его сало сожрал. А профессор поведает, со ссылками и с отсылками, как кацапы крали украинское сало со времен Киевской Руси.

После революции на волнах «коренизации» поднялась, как пена в кружке пива, вся эта воспитанная посиделками в царских университетах, обточенная УНР и гетманщиной, смазанная австрийскими и польскими деньгами интеллигентская шушера и принялась глумиться над территорией и народом. И с напряжением всех своих невеликих умственных сил поддерживала идиотскую иллюзию национального украинского превосходства.

Эта категория людей всегда была самой крикливой и заметной, что создавало впечатление, будто за идеей Свободной Украины стоит поголовно весь народ, включая поляков, русских и евреев. Они посчитали, что настало их время. Приманенные большевиками, съезжались на Украину со всего мира «великие мыслители».

Сам пан Грушевский, видный историк и политик Украинской Народной Республики, снисходительно ступил на святую землю, за что был тут же пожалован кафедрой в Киевском Университете, а потом и признан академиком. Он был один из тех, с кого начались украинские народные сказки, выдаваемые за историю. В 1926 г. следом за ним приехал с заграниц другой фантазер, великий «украинский географ» С.Л. Рудницкий. В 1927 — «украинский политолог», западенский политик М.М. Лозинский. Интересно, что значительные их творческие усилия уходили на обоснование по заказу партийных органов Украины необходимости передачи Республике земель, входящих в РСФСР и Белоруссию. Когда в середине тридцатых карточный дом официального украинского национализма рухнул, кончили они все плохо.

 Сперва, правда, вся эта банда «историков» и псевдоученых держались еще в каких-то рамках приличия. Тогда еще не проросло в умах бессмертное учение Фоменко-Носовского, и альтернативщики были не в чести, поэтому соблюдался хоть какой-то видимость научного метода. Но уже не слишком. Грушевский скромно объявил, что украинцы – это гордые славяне-анты, а русские – жалкие финно-угры и мокша. До выкапывания древними украми Черного моря и обучения древних шумеров письменности было еще далеко. Но на этот путь они встали прочно, под эгидой Украинской Академии Наук.

И все тогда уже эти персонажи, имя которым легион, строили на противопоставлении русского и украинского. И на их идейной базе через десятки лет скорбный умом и совестью Президент «освобожденной» от москалей Украины напишет бессмертное творение «Украина не Россия».

Мыкола Хвылевой – был такой гиперактивный трескучий хохляцкий бумагомарака, которого добрые, но глупые человеки записали в основоположника новой украинской литературы, но при этом из-за местной амнезии не могут припомнить ни одного его грандиозного произведения. Он  обращался в двадцатые годы к украинским писателям с призывом проявить национальное самосознание, самобытность, не копировать культурные достижения других народов, в частности русского.

«Украинское общество, окрепнув, не примирится со своим фактическим гегемоном — российским конкурентом. Мы должны стать немедленно на сторону молодого украинского общества, представляющего не только крестьянина, но и рабочего, и этим навсегда покончить с контрреволюционной идеей создавать на Украине русскую культуру».

Итог для украинствующего шизоида был закономерен и печален. Покончил жизнь самоубийством.

Его братья по разуму тоже весьма агрессивно занимались противопоставлением русского и хохляцкого. Директор Украинского института лингвистического просвещения в Киеве И.М. Сияк, галичанин по происхождению, запрещал говорить в институте на русском языке. Над студентом Ивановым, продолжавшим говорить по-русски, по инициативе директора был проведен общественно-показательный суд, после чего мальчишку изгнали из института. В 1927 г. профессура Киевского художественного института резко выступила против приглашения на работу преподавателей из числа русских художников.  И все в таком же роде.

Вся эта интеллигентская шушера  с какой-то невероятно стремительностью подмяла под себя культуру, гуманитарные науки и образование на Украине. Были, конечно, протесты, жаркие дискуссии, в том числе в обществе, в партии, но противникам быстро затыкали рот: «Вы против политики партии и заветов Ленина?» А между тем весь этот сброд очень быстро переходил в мриях от «коммунистической Украины в составе СССР» к «самостийной Державе». Идея национального государства захватывала все больше. Росли подпольные интеллигентские кружки. Идеи сепаратизма там стали цвести пышным цветом.

Все же в СССР власть была большевистская и на подобные фокусы смотрела строго. Поэтому особо разошедшихся самостийников, наконец, стали прихлопывать тапком.

Самый известный процесс против украинских нацинтеллигентов – это суд против членов «Совета Вызволения Украины», который сегодняшняя нервная и капризная либеральная мысль, переходя на мат и истерический визг, именует полностью сфальсифицированным, что, однако, свидетельствует лишь об одном - судили за дело. Научные сотрудники, преподаватели, бывшие функционеры буржуазных органов власти - кого только не набилось в этом «Совете». Это было реальное антисоветское кубло, подгребшее под себя работу с перспективной молодёжью, гуманитарные дисциплины, прессу. И нацеленное исключительно на сепаратизм.

Судили членов организации в здании Харьковской оперы в 1930 году открытым судом. Даже шутка была: «опера СВУ, а слова ГПУ». Осудили более четырех сотен человек, среди которых были академики, профессора, сотрудники АН УССР, студенты, всякие политиканы из органов власти канувших в вечность различных самостийных государств на территории  республики. Пятнадцать человек поставили к стенке. Около двух сотен посадили.

Да, времена уже менялись. Вольница заканчивалась. А в 1933 г. Сталин назвал местный национализм основной угрозой для единства Советского Союза. Но всю эту гниль вычистить так и не удалось за все время СССР…

 

Украинцы

Что, по большому счету, представляла из себя Украина? Это такой Франкенштейн, ожившая кукла, которую скрепили из разных кусков. Она была сшита белыми нитями из Галиции и Дикого поля. Скручена из разудалых гетманов, козаков и забитых земледельцев. А поверх всего набалдашником торчала ее верхушка - гибрид кочана капусты и медного таза. И все это со временем помножилось на оголтелый, внедренный извне, национализм.

Исконное галицийское озлобление, националистическое бурление при царях и коренизация при коммунистах, наступательная идеологическая и пропагандистская работа национальной интеллигенции, а также некоторые особенности малоросской бытовой философии дали свои плоды. И эмигрантские философы, и не менее вдумчивые «философы» из спецслужб СССР хором отмечали одну интересную особенность. Предвоенная Украина больше, чем любая другая республика, была пропитана озлобленностью по отношению к большой России. Это единственная республика, где значительная часть населения искренне ненавидела даже не московскую власть, а весь русский народ. Такого не было  ни в Средней Азии, ни на Кавказе. Этот настрой умело подогревается и недобитыми врагами народной власти, и перевертышами из партноменклатуры.

 В отличии от других республик, все антисоветские выступления на Украине, вызванные недовольством коллективизацией, зернозакупками, неудовлетворительными условиями труда, проходили всегда вместе с национальными требованиям.

Есть еще одна особенность тех земель. Там элита, да и народ, вообще всю историю выгадывали – кому выгоднее продаться. Наиболее упоротые и щирые всегда ошибались в выборе, входя гордо в клуб проигравших. Мазепа тому яркий пример. Продавались шведам, полякам, немцам. Сегодня с энтузиазмом и большими надеждами продаются американцам, за которых готовы с врожденным своим упрямством воевать до последнего украинца. И это ведь тоже народный характер. И ведь опять продуют с треском, а потом будут жалиться: «А нас за шо?»

Все эти нацистские антимоскальские настроения утихли после больших чисток, когда чуть остудили и нацэлиту, и нацинтеллегенцию, но всплыли, как некая субстанция, на поверхность во время войны. Не принято говорить, но именно тогда значительная часть  и щирых,  и «галицийских героев» украинцев усердным трудом крепила свою славу прирожденных предателей. Достаточно сказать, что руками одних только украинских полицаев убито более миллиона русских, белорусов, украинцев и евреев. Немцы нарадоваться не могли, каких хороших палачей они отыскали на просторах СССР.

Конечно, были и противоположные примеры. Многие жители Украины проявляли героизм в борьбе с захватчиками, были и партизаны. Но вспоминаются мемуары воспоминания легендарного бойца французского сопротивления, советского солдата. Он бежал из фашистского плена. Однако идти к линии фронта было бесполезно. И тогда двинул он через всю Европу во Францию.

Писал, что везде, в России, Бельгии, Франции стоило ему вечером прийти в первый попавшийся дом и сказать, что бежит от нацистов, тут же получал сочувствие, еду и кров. За одним исключением. Как только вылез из кустов на Украине около сельца, так первая попавшаяся хохлушка тут же попыталась сдать его полицаям. Следующий опыт кончился тем же. Так что по Украине он шел, таясь не столько от немцев, сколько от мирного украинского населения,

Сегодня такие же твари сдают свою страну в наем под НАТО, продают нас американцам, воюют на Донбассе. Они окопались в Канадах и Европах. И нещадно гнобят ту часть украинского народа, предками которых были партизаны, а не полицаи, тех многих, в ком еще остались честь, совесть и разум.

Ничего, свидомые ребята. Доктора уже пришли. Придется вам вскоре бежать опять в Канаду. Или лечить запущенную болезнь…

 

Вредители, волынки и коллективизация

В рассматриваемый период стихийные очаги недовольства вспыхивали то там, то здесь, с постоянной периодичностью.

Особенно острая обстановка сложилась в самый разгар коллективизации, в 1930 г. В целом только за этот год в республике зарегистрировано более трех тыс. волнений, в которых участвовало около миллиона крестьян. Вот и летели в Москву донесения ОГПУ:

«В Шепетовском округе в местечке Лабунь Полонянского района антисоветский и уголовный элемент организовал группу в 40 человек, вооруженную обрезами, охотничьими ружьями, топорами. И 8 марта она двинулась в районный центр Грицев. Одновременно толпа в 400 чел. направилась к Грицевскому райисполкому, выступавшие производили выстрелы из обрезов, охотничьих ружей. Вооруженной группой убит один комсомолец, часть актива взята заложниками. Находившийся к тому времени в Грицевском районе кавалерийский отряд толпу рассеял, не применяя оружия.

В селах Гитково, Малые Мацевицы, колонии Дерманка и в ряде сел Судилковского района активисты избиваются, комсомолец был загнан в реку и утонул. Одного активиста толпа повесила.

  

В с. Нараевке толпа женщин намеревалась 8 марта выступить демонстрацией с черным флагом. В с. Иришки Старо-Константиновского района толпа обратила в бегство местный актив. Один убит. Выступление проходило под лозунгом: «Нам такой Советской власти не нужно. Это не власть, а бандиты. Она нас ограбила и забрала все».

В 10 округах всего потерь в процессе массовых выступлений — 577. Из них: с нашей стороны — 386, с противной стороны — 191.

Март 1930 года».

«Тульчинский округ охвачен волнениями и восстаниями, из 17 районов округа поражены 15 районов, на сегодняшний день волнения происходят в 153 селах, совершенно изгнана Советская власть и актив из 50 сел, где вместо сельсоветов избираются старосты. Колхозы ликвидированы в большинстве сел округа.

В с. Конаши Ободовского района отслужили панихиду по Советской власти. В некоторых селах вооруженные выступления, вырыты окопы вокруг сел, которые заняты вооруженными селянами, не пускающими представителей власти. В отдельных селах поют «Ще не вмерла Украина».

18 марта 1930 года».

В следующим году взаимную бойню удалось пресечь, но легче не становилось. Республику захлестнули волынки. Это такие массовые беспорядки, ставившие цель разграбление колхозного имущества. Обосновывалось сие действие просто: «Не воруем, а свое возвращаем!»

Поводом обычно служил какой-нибудь заковыристый загиб со стороны властей, а также слишком активные хлебозаготовки и околхозивание имущества, напоминавшие порой банальный грабеж. А впереди голодная зима. И непонятно что будет дальше. Так что люди пытались растащить зерно из амбаров, забрать кур, разворовать свеклу и кукурузу со складов с кличем: «Все кругом народное, все кругом мое».

Доходило до идиотизма. Вспыхнули беспорядки в Лебединском районе. Там был не выполнен план по клубнике, и сельсовет установил заградотряды, чтобы крестьяне не вывозили клубнику в город, пока плановые показатели не закрыты. Кончилось тем, что таким отрядом был задержан середняк-единоличник. Сдать на месте клубнику он отказался, в результате чего колхозный бригадир влупил из ружья по нему и его лошади, ранив обоих. И пошла волынка – беспощадная и глупая. Собралось пара сотен селян, в основном, женщин. Обычно так и начиналось все, со слабого пола, который оказывался неожиданно сильным. Местные бабы – это нитроглицерин. Встряхнешь случайно – рванет так, что камня на камне не останется. Они ворвались в школу, дабы без особых рассусоливаний убить там учителя-активиста, его не нашли, отправились убивать председателя колхоза. Но и тот дожидаться не стал, вовремя смылся. Тогда буза пошла перед сельсоветом:

- Советская власть убивает людей за ягоды!

- Собирать клубнику не будем. Все и выкосим, чтобы нас за нее не убивали!

С трудом толпу угомонили, чудом никого не убили. А вот в других местах лилась кровь.

Ну а еще крестьяне массово прятали зерно, часть из которого просто сгнивало по принципу – так не доставайся же ты никому. Кулаки и подкулачники поджигали колхозные амбары, резали скот. Но наша государственная машина худо-бедно перемалывала очаги недовольства, инициаторов отправляли в заключение, народ убеждали, агитировали. И так до следующего раза.

Ну а нацкадры, проверенные и упертые, конечно в коллективизацию развернулись. Казалось, делали все, чтобы злить народ и плодить бандитизм.

Снова листаю сводки ОГПУ тех времен.

Во Львовке в одну ночь арестовывают до пятидесяти семейств с детьми, отбирают все имущество и препровождают в исправительный дом — в районный центр. В течение двух дней отсидки в исправительном доме выясняется, что из 50 семейств все почти бедняки и середняки и только 4 кулака, подпадающие под разряд окружного расселения, то есть переселения из района в район.

Львовский сельсовет арестовал как кулака девяностолетнего деда, у которого даже коровы не было. В станице организована широкая система мздоимства. Кулакам за десятку выписывали удостоверения, по которым те могли свободно убежать из села в другое место. А с бедняков и середняков брали взятки, чтобы их не записали в кулаки и не предали суду. Десятки несогласных селян были осуждены.

В одной станице из ста двадцати дворов восемьдесят признали кулацкими.

В Полужинском сельсовете женщины постановили: «Пока не осознали по своей темноте о коллективизации, просим нам сделать отсрочку в течение одного года». В итоге арестовали единственную грамотную женщину, которая от имени всех писала письмо, а до кучи и членов ее семьи.

Любопытно, но в этой вакханалии наиболее здравым государственным органом было ОПУ. Чекистам не нужны были беспорядки и перегибы. Они часто сами поднимали тревогу. Но, понятно, полностью исправить ситуацию не могли.

Смотришь на это, и ощущение, что в госорганах тогда орудовало немало агентов подполья и разведок, ставивших целью максимально накалить обстановку и взорвать республику. Но по печальным результатам не отставали от них и честно-тупые национальные кадры, действующие не от злого умысла, а привыкшие разбивать медный лоб о стену и разбивать лбы другим, лишь бы отчитаться, отличиться, сделать карьеру. Идущие по костям. Ломающие народ об колено. Чтобы отрапортовать – план выполнен на триста процентов.

Могла ли страна обойтись без подобных эксцессов? Видимо не могла. Выхода все равно не было. Срыв коллективизации в кратчайшие сроки означал страшную катастрофу с непредсказуемыми последствиями. Поэтому и шла коллективизация любой ценой. Через перегибы. Через самодурство местного начальства.

В 1932 году волынки вспыхнули с новой силой. Потому как начинался голод, и пошел вопрос уже о выживании. Тогда имущество колхозов стали растаскивать с новой силой, пошли нападения на склады и железнодорожные составы.

Сообщения ОГПУ:

«За последнее время в Володарском и смежном с ним национально-немецком Пулинском районе Киевской области  отмечается рост массовых организованных волынок. Так, они имели место с 15 по 21 апреля 1932 года в с. Слободарь, где положение наиболее напряженное. Выехали секретарь РПК и заместитель председателя РИКа. Толпой они были задержаны в сельсовете и не выпускались оттуда продолжительное время. Собравшиеся в количестве до трехсот человек требовали выдачи хлеба, проявляя при этом попытки к разгрому посевохранилища. В это же время толпа оказала сопротивление и не допустила вывезти в райцентр арестованных зачинщиков волынок».

Голодомор – это результат очковтирательства вредителей, всяких  перерожденцев-вырожденцев и упертых чиновников, диких перегибов в заготовках и коллективизации и страшнейшей некомпетентности украинского чиновничества. Из Харькова в Москву долгое время докладывали, что все хорошо, и Республика справляется с «недородом», пока бедствие не перешагнуло через все границы.

Сказалось и жлобство крестьян, которые спрятали и сгноили зерна больше, чем съели, не говоря уж о том, что с переходом в колхозы резали весь скот. Вот и дожились.

Спецсообщение ОГПУ.

«Случаев трупоедства на 15 апреля было отмечено 113, на 1 июня — 368. Убийствам с целью людоедства подвергаются, главным образом, дети. Эти явления имеют место особенно в Киевской, Одесской, Харьковской и Днепропетровской областях».

Кстати, интересная ремарка по жертвам Голодомора. В борьбе с перенаселенностью Украины с середины 20-х годов из Всесоюзного колонизационного фонда были выделены огромные по площади сельскохозяйственные угодья в различных регионах РСФСР – в Поволжье и Сибири, на Урале и на Дальнем Востоке, на Северном Кавказе и в Казахстане. Были предусмотрены  большие льготы, желающих оказалось много. Было переселено к началу 30-х около трех миллионов человек, которые потом хитровыкрученные демократы скопом записали в жертвы Голодомора…

 

Продолжение в следующем номере.

Заодно рекламирую мои книги, размещённые в сети.

Илья Рясной

«Излом мироздания»

Старая такая, почти юмористическая ретро повесть о путешествиях в параллельные миры.

 

https://author.today/work/240105

 

Серия «Эффект Манделы» - новые романы о путешествиях в те же параллельные миры с их страшным или  светлом грядущим.

 

https://author.today/work/series/22938