Немного истории в фотографиях. 148

История в фотографиях часто бывает познавательней длинных описаний и размышлений. Это просто немой свидетель происшедшего, важного исторического и не очень события. Зачастую, на них запечатлена жизнь самых обычных людей в обстановке той эпохи, в которой они жили.

 

---

Эта коллекция фотографий 1873-1877 годов входит в книгу «Уличная жизнь в Лондоне», которая была одним из первых экспериментов в жанре социальной документальной фотографии. Авторы книги, фотограф Джон Томсон и журналист Адольф Смит, с помощью фотографий и очерков хотели показать, в каких условиях живут бедняки в Лондоне.
Мужчины на фото - рабочие на службе у мистера Диксона, известного флориста. Их бизнес строго ограничен цветами, и они не занимаются ни овощами, ни фруктами. Больше сотни цветочных киосков на оптовом цветочном рынке ждут, когда они доставят к ним свежий товар, и, по грубым подсчетам, две тысячи человек заняты тем, что выращивают и привозят цветы для продажи на этих лотках, а еще две тысячи человек заняты разноской различных партий цветов множеству постоянных покупателей. Именно этих разносчиков и можно увидеть в Ковент-Гардене ранним утром, когда они собираются в одном месте, чтобы получить задание на сегодня и вскоре рассеются по всем районам мегаполиса, нагруженные растениями всех видов. На фото лишь малая часть доставщиков цветов на дом, но скоро разойдутся и они.

 

Фредерик Дуглас - бывший раб, американский писатель, просветитель, аболиционист, редактор и оратор. Один из известнейших борцов за права чернокожего населения Америки, руководитель негритянского освободительного движения со своим внуком-музыкантом Джозефом Дугласом в 1894 году. США.

 

Насер ад-Дин Шах Каджар (ناصرالدین شاه قاجار‎) — четвёртый шах из династии Каджаров, правил с 1848 года. 47-летнее правление Насер ад-Дина — самое долгое в новой истории и третье по продолжительности во всей трёхтысячелетней истории Ирана сидит в своем дворце. 1895 год.

 

Фотография К.К. Буллы. Дачники. 1896 год.

 

Две молодые девушки в традиционной одежде позируют перед камерой в городе Маркен в Нидерландах. 1904 год.

 

«Раннее утро в Москве», снимок сделан около стен Кремля. Автор - американский фотограф и репортер Murray Howe, будучи в России в 1909 году в составе группы чемпионов по рысистым бегам, на выставочном туре по Европе и России. Он сделал около 300 снимков на фотокамеру Graflex обычных людей и повседневной жизни города.

 

Продавцы жевательной резинки все еще работают в 21:00 возле Национального театра. Эли Маркс, 8 лет, зарабатывает 25 центов в день. Его брат 10-летний Моррис Маркс и 11-летний Гарри Шнайдер зарабатывают примерно по 50 центов. Апрель 1912 года.

 

Солдатский бал. Две кухарки и рота солдат. Май 1915 года.

 

В 18 августа 1919 года отряд колчаковцев численностью порядка 700 человек занял село Рассказиху (Шадринская волость Барнаульского уезда), белогвардейцы занимались расправой над местным населением и грабежом. Партизаны, посчитав, что силы неравны, отошли в лес, 63-летниий Федор Степанович Гуляев также ушел к лесной заимке, находившейся в лесу далеко от деревни. Колчаковцы, разгромив Рассказиху, хотели добраться и до Бобровки, где у партизан находился штаб, но не знали дороги. По дороге туда они вышли заимке и увидели там Федора Гуляева, который согласился их провести. На якобы кратчайшем пути, по которому повел алтайский Сусанин белогвардейцев, была согра (мелкий непроходимый лес на болоте). Гуляеву, в отличие от своего знаменитого предшественника, удалось ускользнуть от колчаковского отряда, отойдя в сторону и скрывшись за деревьями, после чего окольным путем добраться до Бобровки. Он сообщил о своем поступке командиру партизанского отряда. Большинство белогвардейцев погибли в болоте, а остальных, кому все-таки удалось перебраться через болото и выйти к селу перебили бобровские партизаны, устроившие им засаду. Гуляева стали называть в народе алтайским Сусаниным, Гуляевым-Сусаниным. Приказом РВСР № 145 от 21 июня 1921 года он был награждён орденом Красного Знамени.
Гуляев приезжал в Москву, его принимал В. И. Ленин. Из рук Ленина лично получил серебряные часы и шашку, богато украшенную золотом. Встречался он и с другим героем Гражданской войны, военачальником Семеном Михайловичем Буденным (на фото)

 

Польские солдаты с советскими знамёнами, захваченными после битвы под Варшавой, во время советско-польской войны. 1920 год.

 

Построение частей Петроградского гарнизона на площади Урицкого: 1-я Петроградская кавшкола в форме Лейб-Гвардии гусарского полка, 1-я Петроградская инженерная школа в форме Николаевского инженерного училища и Высшая кавалерийская школа перед началом парада 1 мая 1923 года.

 

Костюмы на Хэллоуин 1930-х годов. США.

 

Немецкий солдат стреляет из винтовки, стоя на лошади. 1939 год.

 

Казак-полицай на потеху венгерским оккупантам рубит шашкой пленных советских партизан. Осень 1941 года, Украина.

 

С. А. Ковпак — один из организаторов партизанского движения на Украине. Командовал партизанским отрядом в Спадщанском лесу, объединённым Путивльским партизанским отрядом и соединением партизанских отрядов Сумской области. Сторонник рейдовой тактики партизанской борьбы. Совершил два похода по северным районам Сумской области, рейды на Правобережную Украину и в Карпаты. Герой Советского Союза С.А. Ковпак (второй справа в первом ряду) в окружении партизан Сумского соединения. Житомирская область. 1943 г.

 

История битвы на Рапидо началась в декабре 1943 года. К тому моменту ситуация для союзников в Италии складывалась откровенно печальная. Увязнув в грязи, снегу и холодных зимних дождях, их армии ожесточенно бились с немцами, неся при этом кошмарные потери. Итальянский фронт, с его бесчисленными холмами, горными грядами и реками, представлял из себя идеальную позицию для обороны, но наступать здесь было сущим адом для командиров. Наступление англо-американских войск и союзных им пестрых контингентов окончательно забуксовало на укреплениях, так называемой, "Зимней линии" к югу от Рима. Особенно тяжелые бои шли у Монте-Кассино, а также на северном и южном флангах, у рек Гарильяно и Рапидо.
Американцы всегда рассматривали итальянский фронт как второстепенное направление и на фоне последних неудач уже начинали терять терпение. Эйзенхауэр настаивал на сворачивании здесь крупных наступательных операций. Не за горами была высадка во Франции, для которой требовалось накопить решающее численное и качественное преимущество. Но неугомонный Черчилль настаивал на Италии. В ходе встречи в канун Рождества 1943 года ему пришлось использовать все свое красноречие, чтобы убедить американских союзников в необходимости нового удара. Так возник амбициозный план январского наступления, ключевую роль в котором должна была сыграть американская 5-я армия.
Командующим 5-й армией был генерал-лейтенант Марк Кларк, его в войсках не любили его за заносчивость, тщеславие и склонность сваливать ответственность за свои провалы на других. И не безосновательно - Кларк действительно страдал некой тщеславной одержимостью. Он был одержим Римом. Он мечтал, что въедет в итальянскую столицу на командирском джипе и красуясь перед объективами фронтовых корреспондентов навсегда войдет в историю Второй мировой - как человек который освободил "Вечный город". Посмеиваясь над генералом, который возомнил себя римским императором, солдаты дали ему хлесткое прозвище - "Марк Аврелий Кларкус" (на фото).

План операции был таков: англо-американский десант должен был высадиться в глубоком тылу немцев, у Анцио, откуда он мог напрямую двинуться к Риму. Но чтобы десант удался и не был сходу раздавлен немцами, задумывалось отвлечь резервы вермахта атаками на основной линии фронта далеко к югу, на реках Рапидо и Гарильяно. Наступать на реке Рапидо предстояло техасцам из 36-й пехотной дивизии армии США. Ее командир, пожилой генерал Фред Уолкер, сразу понял, что форсирование реки - миссия из разряда невыполнимых. "Клянусь, ни одна дивизия в армии на такое неспособна" - утверждал Уолкер. Комдив прекрасно знал, о чем он говорит. Влажной и дождливой зимой оба берега Рапидо превратились в тягучее грязевое болото. Все подступы к реке, и она сама прекрасно простреливались с вражеских позиций. Окопавшись на своем берегу за крутым обрывом, солдаты немецкой 15-й "панцергренадерской" дивизии были готовы устроить горячий прием всем незваным гостям. Их линии обороны были страшным лабиринтом из траншей и окопов, минных полей, бетонных бункеров и заграждений из колючей проволоки в несколько рядов. Но генерал Кларк ничего не слушал и был уверен в победе, заранее подтянув к Рапидо танки 1-й бронетанковой дивизии Эрнеста Хармона, приказав тому устремиться в прорыв сразу же после того как инженеры возведут через реку достаточно прочный мост. Хармон ответил своему горе-командующему - "Это будет абсолютно невозможно". Атака самоубийц началась в половине восьмого утра 20 января 1944 года с мощнейшей артиллерийской подготовки. Орудия выпускали по вражескому берегу тысячи снарядов, земля дрожала по обе стороны реки как будто от природного катаклизма. Но при всей своей эффектности, американская артподготовка оказалась бесполезной. Хорошо окопанные немцы практически не понесли от нее потерь. Американский расчет 81-мм миномета M1 ведет огонь по немецким позициям в районе реки Рапидо (Rapido) в Италии.

А вот когда немцы открыли огонь в ответ, картина быстро переменилась. Одиночные снаряды разрывали на куски целые взводы американской пехоты. Резиновые лодки, предназначенные для десанта, были изорваны в клочья осколками. Переправа через Рапидо еще толком не началась, а боевые порядки 36-й дивизии уже превратились в обезумевшую от страха толпу. Зеленые новобранцы, составлявшие немалую часть дивизии, носились по берегу как угорелые в поисках укрытия. Но укрыться здесь было фактически негде.            
Река Рапидо была, на первый взгляд, не самым серьезным барьером. Ее ширина в основном не превышала 15 метров, глубина - не более трех с половиной. Но, как и многие небольшие реки она отличалась быстрым течением и ледяной водой. Американские лодки, уносимые течением, сталкивались между собой и переворачивались, обрекая десант на смерть в холодной воде. К наступлению темноты, ценой огромных потерь только не более чем роте бойцов удалось переправиться на другой берег Рапидо. Под шквальным огнем немцев они залегли в наскоро вырытых окопах, сражаясь за свое выживание. Ни о каком захвате серьезного плацдарма здесь не могло быть и речи.
Форсирование Рапидо напоминало кошмарный сон, но из штаба корпуса требовали продолжать атаки любой ценой и как можно скорее возвести мост для проезда танков. Генерал Кларк продолжал витать в своем мире фантазий. Пока солдаты техасской дивизии сгорали в огне вражеских минометов, он требовал от Уолкера "обеспечить выдвижение танков на Рим в течение нескольких часов". Но инженерам удалось возвести только два узеньких моста для прохода пехоты, которые постоянно обстреливались из немецких пулеметов. Солдаты 36-й пехотной дивизии США в районе реки Гари. Уходят в вечность.

К вечеру 21 января ни о каких танковых прорывах на Рим нельзя было даже мечтать. Небольшие группы американских пехотинцев героическими усилиями выгрызли у врага микроскопический плацдарм не превышавший 200 метров в глубину. Все построенные ранее мосты были разорваны в щепки немецкой артиллерией. Окруженные противником, оставшиеся без связи и без подкреплений, защитники американского плацдарма на северном берегу Рапидо были обречены. Утром 22 января немцы перешли в контратаку. Измотанные, деморализованные и брошенные своим командованием на произвол судьбы американцы были легкой добычей. Немецкие отряды методично выкуривали их из укрытий, забрасывая гранатами выживших. Сотни солдат сдавались в плен, не в силах продолжать бесполезное сопротивление.
К обеду того же дня на командном пункте дивизии Уолкера прозвенел звонок из штаба корпуса от генерала Киза. Киз недоумевал - почему продвижение развивается так медленно? Ведь на берегу Рапидо уже захвачен плацдарм, построено несколько мостов, а немцы наверняка обескровлены двумя днями интенсивных боев. Уолкер нашел в себе силы разъяснить ситуацию начальству - плацдарм на берегу Рапидо медленно умирает, мосты полностью разрушены, а для переправы дополнительных подкреплений не осталось лодок. Кроме того, нет никаких признаков того, что немцы хоть как-то ослаблены предыдущими боями. По всей видимости, они вообще не понесли никаких особых потерь.
Все эти разумные аргументы не произвели на Киза и Кларка ни малейшего впечатления. Отказываясь поверить в реальность, они потребовали продолжения самоубийственных атак. Никаких возражений не принималось - наступление должно быть продолжено пока в 36-й дивизии стоит на ногах хотя бы взвод солдат! Бессмысленное кровопролитие продолжалось еще несколько часов, пока все тот же звонок от генерала Киза не остановил его, ссылаясь на приказ самого Кларка. Но не стоит думать, что генералов вдруг охватил приступ внезапного гуманизма. Все дело в том, что десант у Анцио к северу не встретил вообще никакого немецкого сопротивления! Весь план генерала Кларка был изначально ущербным - отвлекать от места десантирования было некого, немцы совершенно не ожидали высадки. Дорога десантникам на Рим, которого так вожделел "Марк Аврелий", была открыта.
Совершенно бесполезная, бесславная бойня на реке Рапидо стоила 36-й пехотной дивизии 1330 убитыми и тяжелоранеными и 770 пленными из 4900 человек, участвовавших в наступлении. Потери немцев составили 64 убитых и 179 раненых. Тщеславный Кларк, похоронивший на берегах Рапидо целые роты солдат, так и не понес никакого наказания за свои действия. Вместо этого наказали и разжаловали многих офицеров техасской дивизии, которые в тяжелых боях пытались добиться победы в сражении, выиграть которое было невозможно. Один из них так резюмировал итог "атаки самоубийц": "В моей роте было 184 бойца. Через 48 часов их осталось 17. Если это не массовое убийство - то что же это тогда было?" Эвакуация раненых американских солдат в районе р. Гари.

 

Снайпер 3-й ударной армии гвардии сержант Белоусова Юлия Петровна. 2-й Прибалтийский фронт. Латвия. Сентябрь 1944 год. За время войны уничтожила 80 солдат и офицеров германской армии.

 

Командующий 2-й гвардейской танковой армией генерал-полковник танковых войск Семен Ильич Богданов осматривает захваченные реликвии Кайзеровской армии для советских музеев. Снимок сделан в Берлине — в городском районе Шарлоттенбург (Charlottenburg). 1 мая 1945 года.

 

Красивые виды с водопадами у деревушки Лаутербруннен, Швейцария, 1951 год.

 

В начале XX века французский певец и артист Феликс Майоль (Felix Mayol), заработав денег, купил кабаре и дал ему название «Концерт-Майоль». Он организовал шоу, звездой которых чаще всего был сам, но давал возможность выступить и молодым артистам. Потом это заведение он передал в управление, и это место превратилось в мюзик-холл. В 30-х годах после ремонта здесь была создана оперетта, которая пользовалась большим успехом. Феликс Майоль скончался в октябре 1941 года. После Второй мировой войны, не найдя "своей" аудитории, заведение превратилось стриптиз шоу, пока окончательно не закрылось в 1976 году. На фото кандидатки и актрисы кабаре «Концерт-Майоль» (Concert Mayol) после выступления. Округ Иль-де-Франс (пригород Парижа). Четвёртая французская республика. 1952 год. Фотограф - Робер Дуано.

 

Напряженный эндшпиль. Цветной бульвар, Москва, 1956 год.

 

18-летний начинающий фотограф Рэй Беллисарио, чья семья занималась продажей мороженого, сделал в 1954 году, через год после коронации молодой королевы Елизаветы II, интересный снимок, на котором она прячется под зонтиком. Это снимок был опубликован в нескольких газетах. И тогда Беллисарио решил, что для развития успеха ему нужно сосредоточить свои усилия на получении уникальных кадров королевской семьи, что-то отличное от остальной прессы. Позже он сказал: «Это было всего лишь деловое решение, ни больше, и ни меньше». В своих усилиях, он был настолько настойчив в поисках своих лучших фотографий, будь то королева Англии или Джеки Кеннеди, что заслужил прозвище «первый лондонский папарацци».
Действительно, королевская семья возненавидела Беллисарио, сына итальянских иммигрантов, родившегося в Понтефракте, Западный Йоркшир, потому что его объектив постоянно был рядом с ними почти на всех семейных праздниках в пятидесятые, шестидесятые и начало семидесятых годов. Принцессу Маргарет так раздражали его откровенные снимки, что она во всеуслышание называла его «Чертов Беллисарио!» На фото молодой Рэй Беллисарио и его фотография королевы Елизаветы II (слева), которая танцует твист во время пикника на территории замка Балморал в августе 1962 года.

Королева Елизавета наблюдает, как ее сестра принцесса Маргарет в гидрокостюме готовится к катанию на водных лыжах в парке Саннингхилл, Виндзор, 25 июля 1964 года. Справа: королева помогает застегнуть ей костюм.

Кроме негласного фотографирования досуга королевской семьи, в его объектив попадали и уникальные моменты — такие, как встреча королевы с ее дядей, герцогом Виндзорским, который приехал в Лондон в 1965 году для операции на глазах. «Серые костюмы» Букингемского дворца, как часто называют придворных, публично отрицали, что у Елизаветы II были какие-либо планы встретиться с дядей, учитывая продолжающуюся горечь в их отношениях и отчуждение от семьи после его отречения от британского престола из-за любви к обычной женщине в 1936 году. На фото королева сфотографирована на прогулке с герцогом Виндзорским в саду Букингемского дворца. Март 1965 г.

Свои эксклюзивные фото ему часто приходилось делать через специальный длиннофокусный объектив. Беллисарио говорил, что он использовал нестандартное мышление, подсказки и хорошие контакты, чтобы сделать некоторые из самых интимных фотографий членов королевской семьи на досуге. На снимках: принцесса Маргарет катается на водных лыжах в парке Саннингхилл, Виндзор, 9 июля 1967 года, там же - лорд Сноудон (Энтони Армстронг-Джонс) за штурвалом катера с друзьями и семьей. Принц Чарльз сидит позади своего дяди лорда Сноудона.

По негласному приказу принца Филиппа, Рэй был занесен в черный список большинства британских газет, а в одном из интервью принц сказал, что мечтает о заключении фотографа в the London Tower. Принц Филипп и королева снова в фокусе фотоаппарата Беллисарио во время соревнований по бадминтону в Глостершире в апреле 1968 года. Справа: королева, кажется, хмуро смотрит на своего «мучителя», замечая, как его объектив снова фокусируется на ней.

Беллисарио признался, что в 1968 году, у него вышло знакомство с Брижит Бардо, когда она была в Лондоне на съемках с Шоном Коннери в фильме «Шалако». «Она приехала из Парижа в Лондон только на выходные. – рассказывал Рей - За ней повсюду следовала охрана, пресса и фотографы. Я болтался возле отеля. Когда она вышла, я ее спросил: “Куда ты сейчас идешь?” И она призналась: “Я не знаю”. Я только что купил новую машину Ford Consul, который припарковал недалеко от входа. Поэтому я схватил ее за руку и сказал: «Пойдем со мной!» И она пошла! Она сказала: «О, это забавно, меня похитили!» «Да, так и есть! - сказал я, - Я тебя похищаю! Куда бы ты хотела пойти?» «Покажи мне Лондон», - ответила актриса. В этой неразберихе, нам удалось ускользнуть.
Покружив по городу в автомобиле Рэя, они отправились в маленький паб на Албемарл-стрит в Мейфэре, где весь вечер выпивали и разговаривали. А затем провели вместе ночь в отеле, в котором жил Беллисарио. Конечно, он запечатлел «маленькую интрижку», как он это называл. На фото не постановочная или стилизованная, а просто чистая красота Бардо. В фотографиях запечатлен неоспоримый магнетизм знаменитой блондинки с ее привычной челкой, «кошачьими стрелками» на глазах и черным бантом. Серия снимков содержит особую интимность, связанную с моментами мимолетного флирта между этой маловероятной парой. На следующее утро Бардо поцеловала Беллисарио на прощание, и он никогда больше с ней лично не встречался.
«Тогда я подумал, что, наверное, так она и ведет себя с парнями. Она была такой привлекательной и сексуальной, что-то подобное могло происходить с ней каждую ночь. Сегодня – я, завтра – кто-то другой...», – философски отметил фотограф.

Но, интрижка интрижкой, а работа сама себя не сделает. Принцесса Анна загорает на Мальте в июле 1969 года и молодой принц Чарльз (справа) наслаждается поездкой на скоростном катере под управлением лорда Сноудона в том же путешествии.

Публика разных стран с восторгом смаковала изображения членов королевской семьи, когда Рэй их заставал в общих, а иногда и нелестных или неловких моментах, например, он запечатлел принцессу Анну, падающую с лошади. «Как-то она мне прямо сказала: «Этого никогда не произойдет, вы никогда этого не получите!» — вспоминает Беллисарио. Фотография принцессы Анны падающей со своей лошади «Пурпурная Звезда», во время армейских конных соревнований в Тидворте в Хэмпшире 24 мая 1970 года. Однажды, они встретились лично, лицом к лицу, после этого разговора Беллисарио сказал, что, по его мнению: «Её жизнь совсем не счастлива». Принцесса Анна разговаривает с Рэем Беллисарио в Большом Виндзорском парке 4 марта 1973 года.

В конце концов Беллисарио отказался от фотографирования королевских особ в середине семидесятых, к его работе добавился более серьезный новостной тон: он сосредоточился на конфликтах в Северной Ирландии, Нигерии и Западной Сахаре. К 1990 году из-за болезни позвоночника он был прикован к инвалидной коляске, и занимался улучшением жизни инвалидов. Несколько лет назад Беллисарио умер, распродав всю свою коллекцию фото, но у него остались трое детей и 11 внуков. На фото Ray Bellisario.

 

Геологи с находками на горных склонах Памира, Таджикская ССР, 1975 год. Фотограф Владимир Фараджев

 

Соревнования по хоккею на траве на летних Олимпийских играх 1980 года среди женщин состоялись впервые.  Соперниками женской сборной СССР должны были стать пять лучших команд по итогам чемпионата мира 1978 года, но они бойкотировали Игры. В итоге в турнире участвовали Австрия, Польша, СССР, Чехословакия, Индия и Зимбабве.
Турнир проводился по круговой системе. Первым олимпийским чемпионом в истории женского хоккея на траве стала сборная Зимбабве, не проигравшая ни одного матча. Команда, укомплектованная буквально за месяц до начала Игр, в основном игроками британского происхождения, принесла стране первую высшую награду на Олимпиадах. С тех пор хоккеистки Зимбабве ни разу не попадали на Игры. Серебряную медаль завоевала сборная Чехословакии, бронзовую — сборная СССР. На фото сборная Зимбабве по хоккею на траве празднует победу (4-0) над Польшей, Малая арена «Динамо», Москва, Советский Союз, 31 июля 1980 г.

 

Высадка американских десантников во время вторжения в Панаму, 1989 год.

 

Рядом с лютеранской церковью Петра и Павла – доска почёта с последними Героями Социалистического труда. Фото Фердинандо Шанны, Санкт-Петербург, 1992 год.

 

«Я думаю, что лучше буду кур кормить в бальном платье, чем оно будет миллион лет висеть в шкафу, пока его моль не сожрет». - Дебора Кавендиш, герцогиня Девонширская кормит своих курочек в бальном платье от Dior, 1995 год.

 

Борис Ельцин, видимо, рассказывает какую-то страшную историю Биллу Клинтону, США, 1995 год.

 

Родной отец Джени Степьен умер в 2006 году, став жертвой нападения, врачи поддерживали его жизнедеятельность, но шансов на спасение не было. Тогда семья Степьен приняла тяжелейшее решение — пожертвовать еще живое сердце отца человеку, который в нём нуждается.
Этим человеком стал Томас, он на протяжении 10 лет ждал трансплантацию сердца. В тот момент у него уже счет шел на дни, если бы в ближайшее время Томасу не сделали операцию по пересадке сердца, то он был бы обречен на смерть. По страшнейшему стечению обстоятельств трагедия семьи Степьен стала его спасением.
После операции Томас написал благодарственное письмо семье Степьен, но решиться на личную встречу было слишком сложно. Это случилось только в 2016 году, когда Джени задумалась, кто бы повел ее к алтарю во время свадебной церемонии. Мысль о Томасе пришла сразу, ведь в его груди билось сердце ее отца.
Томасу 72 года, и он с радостью принял приглашение Джени. Семья Степьен высоко оценила поступок девушки, ее мать уверена, что это лучший способ почтить память ее умершего мужа. Праздник удался на славу, и все на нем были счастливы. «Какой большей чести в моей жизни мог бы я быть удостоен, чем вести под руку дочь мужчины, который подарил мне свое сердце?» — сказал растроганный Томас. Джени уверена, что ей удалось создать праздник для всех приглашенных, а вместе с ней в этот день присутствовали и ее родной отец, и Томас. На фото невеста слушает как бьется сердце её отца и Томас ведет к алтарю Джени. Питтсбург, США.