Немного истории в фотографиях. 145

История в фотографиях часто бывает познавательней длинных описаний и размышлений. Это просто немой свидетель происшедшего, важного исторического и не очень события. Зачастую, на них запечатлена жизнь самых обычных людей в обстановке той эпохи, в которой они жили.

 

 

 

 

 

Эти фото 1873-1877 годов входят в книгу «Уличная жизнь в Лондоне», это был один из первых экспериментов в жанре социальной документальной фотографии. Авторы книги, фотограф Джон Томсон и журналист Адольф Смит, с помощью фотографий и очерков хотели показать, в каких условиях живут бедняки в Лондоне.
На фотографии выше изображены простые лондонцы, в левом верхнем углу снимка можно увидеть невозмутимое лицо искусного ремесленника, ведущего жизнь в полезном труде и спокойно наслаждающегося своей трубкой. Под ним сидит пожилая женщина, с кружкой выпивки, но даже та не может успокоить ее нервозность. Рядом с ней крепкая и здоровая «женщина из народа», скорее всего ее дочь, она не отвлекается на «каплю пива», а крепко прижимает к себе своего младенца. На переднем плане смущенная маленькая девочка, возможно, что-то хочет узнать или попросить у мужчины, полусидящего справа.Именно он и является наиболее примечательной фигурой в этой группе. Тед Коули или «Хуки Альф» (Hookey Alf), как его чаще называют. Его история является простой иллюстрацией несчастных случаев, которые могут привести любого человека на улицу, даже если он рожден у респектабельных родителей, хорошо воспитан и обладает устойчивым характером. Отец этого человека работал на пивоваренном заводе, зарабатывал хорошие деньги, женился, снимал уютный дом и отдал сына в ученики к мастеру по изготовлению сундуков. Мальчик часто помогал крепить тяжелые ящики к крану, чтобы спускать их с верхнего этажа склада на улицу. Поскольку ящики были выстроены в ряд, требовалось немало сил, чтобы вытолкнуть их из проема наружу, для этой работы и был выбран молодой подмастерье, унаследовавший крепкую фигуру своего отца.
Однажды он навалился всем своим весом на огромный ящик, который стоял в ряду готовых, но еще почему-то не был облицован оловом; ящик легко поддался сильному толчку, и вывалился на улицу, и парень, увлекаемый своим порывом, упал вниз головой на мостовую. Этот несчастный случай положил конец его карьере и сделал бесполезными все расходы на его ученичество.
Он оправился после падения, но у него начались эпилептические припадки. Обнаружив, что больше не может заниматься этой сложной работой, он стал зарабатывать на жизнь грузчиком угля, но и тут судьба была против него. Стоя на высокой железной лестнице на угольных причалах Уайтчепела, он повернулся, чтобы поговорить с кем-то внизу, потерял равновесие и упал на землю. Спешно доставив его в лондонский госпиталь, обнаружили, что он сломал правое запястье и левую руку. Последняя конечность была настолько серьезно повреждена, что ампутация была неизбежна, и когда Тед Коули снова появился в обществе Уайтчепела, вместо его левой руки был крюк. Таким образом, искалеченный, он больше не был пригоден для какой-либо регулярной работы, а когда скоро умер его отец, семья быстро скатилась в нужду.
Но «Хуки Альф», как его теперь звали, не унывал и ходил по улицам в поисках любой работы, которую только мог найти. Бродя по окрестностям угольных складов, он часто встречал своих старых товарищей по работе, и всякий раз, когда требовалась небольшая дополнительная помощь, они с радостью предлагали ему несколько пенсов за ту незначительную помощь, которую он мог оказать. Постепенно он привык к использованию своего крючка и оказался более полезным, чем можно было ожидать, но, тем не менее, ему никогда не удавалось получить ничего похожего на постоянную работу.
Его часто можно встретить возле этой пивоварни на Уайтчепел-роуд, куда в течение дня привозят 10-12 тонн угля. «Хуки» стоит здесь, в надежде, что, когда прибудет уголь, для разгрузки понадобятся его услуги. Тогда он получает еду и несколько пенсов, и радуясь возвращается домой. Но если ему ничего не удастся заработать, нервное беспокойство может вызвать очередной приступ эпилепсии, подрывавший его здоровье. Его энергия и воля еще помогают держаться этому добродушному и честному человеку, ведь он должен содержать мать и сестру, а чаще наоборот, живет на их скудный заработок. Положение, безусловно, тяжелое, но трудно заставить бедного «Хуки» понять, что он, калека-эпилептик не может выполнять те же обязанности, что и здоровый.
На фото ниже — клоун «Кэни», которого многие помнят, как он восхищал их своими пантомимами и представлениями, но неудачный трюк на очередной ярмарке привел к разрыву вены в его ноге и, теперь ему стало тяжело ходить, но хотя его лицо измучено заботами, он также по-прежнему очень веселый и общительный человек, а ремонт стульев приносит ему постоянный доход.
Жизни «Хуки» и «Кэни», все-таки служат одной благой цели. Они демонстрируют, что те, кто зарабатывает деньги на улицах, тоже могут быть достойны уважения и сочувствия.

 

Придворный костюм кандийского Адикара — министра государства и юстиции — состоит из квадратной шапки, похожей на огромную подушечку для иголок. посередине увенчан драгоценным камнем. Куртка из ткани, с короткими плетеными рукавами, очень широкими в плечах и застегнута аметистовыми пуговицами, поверх нее надет белый палантин из плетеного муслина с золотым кантом. часть туловища, поверх белых штанов, обтягивающих щиколотку и оканчивающихся оборкой, ряд белых муслиновых и золотых узорчатых тканей перевязан громоздкими складками вокруг талии широким золотым поясом.У знатной жены местного сановника одежда больше сидит по фигуре, нет головного убора, а в волосах золотые украшения. Волосы длинные, гладко разделенные от середины лба и собраны в узел. Маленькие руки, увешанные многочисленными браслетами, завершают украшение кандийской аристократки. На фото министр с женой. Цейлон. 1890-е годы.

 

Практическая гавань. Одесса. Фотохромная открытка. Российская империя в конце 19-го – начале 20-го века.

 

Четыре поколения женщин одной семьи, 1905 год.

 

Нос крейсера «Аврора» после Цусимского сражения. Русско-японская война.1905 год.

 

Валентин Тэпли поклялся своим друзьям, что в случае избрания Авраама Линкольна президентом США он никогда больше не будет бриться. 6 ноября 1860 года он побрился последний раз. Когда Тэпли умер в 1910 году, его борода была более трёх с половиной метров в длину.

 

В сентябре 1919 года в Минусинске установилась советская власть. В это же время победители ринулись в многочисленные фотоателье, чтобы запечатлеть себя во всей красе своей классовой борьбы. Примечательна подпись на фото индивида слева: «Трудовой борец за народ, анархист, коммунист, Емельян Андреевич Шорин». Фото 1919 — 1920 г.

 

Бомбардировщик ВВС США Martin MB-2 в качестве испытаний сбрасывает фосфорную бомбу на списанный военный линкор USS Alabama (BB-8) класса Иллинойс, 27 сентября 1921 года.

 

После уборки рисового поля все срезанные стебли связывали в пучки. Потом эти связки оставляли сушиться в поле на несколько дней, а после отвозили в амбар. Если семье нужен был рис, его доставали из амбара и растирали в большой каменной колоде ровно столько, сколько можно было съесть сразу. Затем продукт отделяли от шелухи и отрубей с помощью веялки. И наконец, очищенный от шелухи рис или ели, или в отдельном углублении колоды растирали, чтобы сделать из него рисовую муку. Женщины толкут рис, Бали, 1925 год.

 

Церковь во имя Французской Божьей Матери (Лурдской). г. Санкт-Петербург Ковенский пер., дом 7. Церковь была построена в 1909 году на пожертвования французов-католиков. На фото запечатлены похороны архитектора Леонтия Николаевича Бенуа, который выполнял первоначальное проектирование этой церкви. Он скончался 8 февраля 1928 года, был похоронен в некрополе Новодевичьего монастыря. В конце 1950-х годов его прах был перенесён на Литераторские мостки Волковского кладбища.

 

Мальчик и его сова, 1933 год.

 

Очередь ко входу на станцию метро «Сокольники». Москва, 1936 год

 

Гонка носильщиков корзин в Лондоне, 1937 год

 

Местный музыкант (свадьбы, похороны, юбилеи) Джон Дайсон, рожденный рабом, играет на бандонеоне у себя дома в графстве Сент-Мэри, штат Мэриленд. Фотография Джона Вашона, сентябрь 1940 г.

 

Ранним утром 21 июня 1941 года уполномоченный 3-го отделения полка Александр Шурепов уехал на службу. Попрощался с женой Александрой, поцеловал спящих маленьких дочек и поспешил в часть — обстановка на границе осложнялась, забот у контрразведчика было немало.
22 июня, около пяти утра, советские войска были атакованы авиацией, а в середине дня приняли бой с передовыми частями немецкого 6-го армейского корпуса. Бой принял характер встречного, красноармейцам противостояли превосходящие силы опытного противника, хорошо оснащённого технически. Неся серьёзные потери, наши войска сражались до темноты и лишь тогда отступили за реку Шешупе. Прикрывавшие государственную границу, передовые подразделения дрались в окружении, из которого смогли вырваться 24 июня. Но уже через час после начала войны в Вилкавишкис вошли гитлеровцы, поэтому Шурепов понимал, что у жены и дочек чекиста шансов выжить практически не было.
Александр Алексеевич Шурепов в 1941-м был награждён орденом Красной Звезды, а позже — ещё несколькими боевыми орденами. Он воевал на Северо-Западном, Волховском и 2-й Прибалтийском фронтах. В начале сентября 1944 года Шурепов получил информацию об очередной заброске в тыл наших войск группы немецких диверсантов. Сведения о группе были очень скудными, конкретно назывались лишь неброские приметы её руководителя.
А через несколько дней, с помощью зарядов небольшой мощности начали происходить диверсии на дорогах. Стало понятно, что это работа диверсантов. Район оцепили, прочесали, и вскоре были обнаружены и взяты два диверсанта, переодетых в красноармейскую форму. Они недолго изображали «героев» и рассказали, что вместе с ними были выброшены с парашютами ещё пять человек, а в Риге их ждёт резидент. Шурепов потребовал назвать пароль для связи с резидентом — диверсант признался, что пароль и отзыв находились в чёрном медальоне, который он выбросил при задержании. Медальончик в лесу, что иголка в стоге сена, но всё равно — нашли. Так удалось выйти на резидента, а пятерых агентов задержали по приметам ещё раньше. Майор А.А. Шурепов.

В следующий раз вместе с передовыми частями наших войск оперативная группа Шурепова ворвалась в расположение диверсионной школы «Абверкоманде-212», действовавшей при штабе 16-й армии. Но она уже была пуста! Фашисты и их прислужники успели вовремя улизнуть, захватив с собой всё, что могло раскрыть их деятельность. Шурепов организовал тщательный осмотр всех закоулков и обратил внимание на исписанные стены карцера, куда помещали наказанных радистов. И — удача! Стены, расписанные, где словами, где точками и тире, содержали немало информации, в том числе, о конкретных лицах и адресах. А из найденной в мусорной свалке бухгалтерской тетради было подсчитано, что через неё прошло более тысячи человек!В результате кропотливого труда контрразведчика Шурепова в окрестностях школы был выявлен местный фотограф, у которого сохранились более двухсот негативов обучавшихся радистов. В сжатые сроки была подготовлена ориентировка со списком и фотоальбом на выпускников школы, вокруг которой развернулась розыскная работа нашей контрразведки.
Потом его 39-я армия была переброшена на Дальний Восток в состав Забайкальского фронта. Подполковник Шурепов был назначен заместителем начальника отдела контрразведки «Смерш» этой армии. По возвращении с Дальнего Востока полковник Шурепов получил назначение начальником отдела контрразведки МГБ по 28-й армии Белорусского военного округа. Вместе с большим количеством служебных забот, которые легли тогда на его плечи, оставалась и своя личная боль. Ему удалось узнать, что Александра Фёдоровна не погибла сразу, в тот первый трагический день, когда по городу били пушки и туда входили гитлеровские войска, но вскоре была арестована и отправлена в Мариямпольскую тюрьму. На тот счёт, что произошло дальше, были разные версии — умерла, расстреляна, угнана на работы в Германию. Известно стало и то, что девочки тоже вроде бы оставались живы, их определили в какой-то приют. Но, где их искать, и под какими именами, ведь сами они говорить еще не умели. Переписка по поиску семьи. 1944 г.

Как потом выяснилось, придя в Вилкавишкис, гитлеровцы арестовали Александру Шурепову — как жену чекиста («добрые люди» проинформировали), а малышек отобрали. Спортивная закалка помогала ей переносить все физические трудности, сохранила от простуд и болезней. Её отправили работать на танкоремонтный завод в Гумбиннен, в Восточной Пруссии. Ремонт танков — занятие отнюдь не женское, но она выдержала. Может быть потому, что знала, что должна вернуться и отыскать и дочек, и мужа.Где-то под конец войны ей повезло: когда советские штурмовики нанесли удар по Гумбиннену и по заводу, Александре удалось выйти за разрушенное ограждение. Так как к побегу она готовилась изначально, то у неё был небольшой запас съестного, что помогло ей на первое время скитания по лесам. А там лучше было ни с кем не встречаться: можно было напороться и на немецких карателей, и на дезертиров, и на «лесных братьев». Затем она пересекла линию фронта, но к красноармейцам обращаться не стала. Лица, возвращавшиеся с немецкой территории, подлежали проверке, а насколько это могло затянуться, она не знала. К тому же ей пришлось наслушаться россказней о том, что всех возвратившихся из плена или с работ тут же отправляют в Сибирь. Так это или нет, она не думала — ей нужно было домой, искать родных! По пути она задерживалась на хуторах, работала как батрачка, чтобы прокормиться и как-то отдохнуть. Потом снова шла на восток.
Так она добралась до Вилкавишкиса, где нашла одну лишь трубу на месте своего дома. Где искать она не знала, и пристроившись батрачкой где-то на хуторе, приходила в себя, осматривалась, думала, что делать дальше. Несколько раз она приезжала к руинам дома, надеясь встретить там своего Александра. Постепенно стало ясно, что всё не так плохо, как говорилось в лагере. Шурепова решила обратиться к коллегам своего мужа и направилась в местное отделение НКГБ. Там её расспросили, всё записали, пообещали помочь с розыском, и устроили инспектором в райотдел народного образования. И вот они встретились! Это чудо заставило их поверить в возможность другого чуда: в то, что их малышки живы, и удастся их отыскать.
Шли годы. У Шуреповых родилось еще двое детей: сын Сергей и дочь Ольга. Но родители не прекращали поиски старших дочерей. Супруги были уверены в том, что Галина и Наталья где-то в Германии, поэтому отправили запрос в советское посольство в ГДР. Оказалось, что девочки попали в нацистскую организацию «Пфляуме», которая занималась тем, что делала из детей доноров крови для немецких солдат. Но самое страшное, что сотрудники посольства сообщили, что Галина и Наталья мертвы. На фото Александр и Александра и их послевоенные дети: Сергей и Ольга.
Но они продолжали искать. В феврале 1949-го, в Вильнюсе Александр зашёл в очередной детский дом, он посещал все встречавшиеся на его пути детские дома — и там, читая списки, обратил внимание на сестёр Хелену и Алдону Шубертайте. Одна родилась 5 мая 1939-го, другая — 10 октября 1940-го. Даты рождения их детей! У полковника была с собой предвоенная фотография его малышек, но как узнаешь по ней девочек девяти и восьми лет? Сами они ничего не знали о своих родителях, по-русски не говорили. Сердце подсказывало, что это они, старшая — очень похожа на мать. Младшая — вроде бы на него. Но, не было бы счастья, да несчастье помогло! Маленькая Галя в своё время задела рукой горячий утюг, от чего остался шрамик. Этот шрам, о котором вспомнил отец и разрешил все оставшиеся сомнения.Осторожно пригласил девочек поехать к нему в гости. Александре Федоровне решил заранее ничего не сообщать. Оберегал от лишних волнений. Тихо вошли в дом. Девочек попросил подождать в гостиной. Жена в это время была чем-то занята на кухне.
«Ну вот, Шурочка, принимай гостей!» — сказал он ей, с трудом сдерживая волнение. Едва Александра Федоровна переступила порог комнаты, как к ней бросилась старшая. Узнала! Дети забыли родной русский язык. Что-то лепетали то по-немецки, то по-литовски. Но все время повторяли: «мама», «мама».
Так Хелена и Алдона — Галя и Наташа — возвратились в семью, где не только заново познакомились с мамой, но и увидели своих маленьких брата Серёжу и сестру Олю, скоро у них появится ещё один братик, Андрей. Кстати, впоследствии все дети семьи Шуреповых стали мастерами спорта СССР, поэтому волю к победе можно назвать их семейным качеством. При этом, Галина — первая женщина-водолаз в Военно-морском флоте СССР, а также тренер боевых дельфинов. На фото Александра Федоровна с дочерями Галей и Наташей, и вся семья в сборе.

 

Американские моряки пытаются защитить свои глаза во время ядерных испытаний на атолле Бикини, июль 1946 года.

 

До планшетов с ноутбуками. Английская писательница Эмма Смит на берегу реки Сены, площадь Вер-Галан, Париж, июль 1948 года. Фото Роберта Дуано.

 

Результат проигранного пари на исход президентских выборов в США, 1948 г.

 

Торговля арбузами в поселке Амдерма на берегу Карского моря, 1952

 

Граница между ГДР и ФРГ, предположительно, в районе земли Мекленбург. Со стороны ГДР работает какая-то путевая машина (возможно идет подсыпка щебня), железнодорожных рабочих сопровождают пограничники ГДР, и никто даже не смотрят в сторону «свободного мира». Тем временем, со стороны ФРГ «Ordnung muss sein!» («Должен быть порядок!»), тоже все под контролем, даже служебная собака имеется, чтобы вдруг агенты Штази не проползли, прикинувшись щебенкой… Если внимательно приглядеться к табличкам, то на второй, что ниже, предупреждается о советских минах. 1955 год.

 

Мужчина разговаривает по автомобильному телефону General Electric Type 47 на улице Нью-Йорка, 1957 год.

 

Время кормления новорожденных в одном из родильных домов Москвы. 1957 год.

 

15 сентября 1963 года в баптистскую церковь для негров в городе Бирмингем, штат Алабама членами местного отделения Ку-клукс-клана прямо во время службы была брошена бомба. В результате произошедшего там взрыва погибли четыре негритянских девочки и порядка 20 человек было ранено.
Такое страшное происшествие явилось неслучайным для этого города. К этому времени американский Бирмингем уже давно был известен своей жестокостью по отношению к неграм и успел получить неофициальное название Бомбингема. Получить за то, что за период после окончания Второй мировой войны в этом городе произошло более 50 террористических взрывов домов и заведений различных представителей чернокожих жителей. А тамошний губернатор-расист Джордж Уоллес за неделю до этой трагедии заявил в интервью газете «Нью-Йорк Таймс» о том, что для остановки процесса интеграции представителей белой и черной рас в Алабаме надо устроить несколько хороших похорон для негров.Ф
В общем и целом, произошедший террористический акт уничтожил ту последнюю каплю терпения, которая оставалась у темнокожих жителей Бирмингема. Возмущенный народ стихийно повалил на улицы, а негритянские подростки принялись бросать в полицейских камнями. Все это привело к тому что уже к вечеру оторопевшими полицейскими были убиты еще два подростка, а обстановка в городе накалилась до состояния возникновения никем неконтролируемого социального взрыва. Перепуганные представители власти в своем стремлении не допустить такого развития событий на следующий ввели в город национальную гвардию, а также вывели на улицы усиленные патрули полиции с собаками и пожарные команды. Любые уличные собрания и протесты людей с этого момента времени стали незамедлительно разгоняться, а лиц, упорствовавших в таких проявлениях, принялись задерживать путем применения силы и доставлять в участки.
Но так как не смотря на принятие полицейских мер социальные страсти продолжали кипеть, власти, усомнившиеся в своей способности бескровно загасить народное недовольство самостоятельным образом, предпочли обратиться к видному авторитету американских негров 1960-х годов Мартину Лютеру Кингу с негласным предложением о том, чтобы он постарался повернуть возникший протест в мирное русло, взамен обещая ему устроить справедливый суд над виновниками произошедшего террористического акта. Мартин Лютер Кинг взял на себя такое обязательство и сумел обеспечить его выполнение. А вот власти США свою часть договора так и не выполнили, и повели себя по отношению к темнокожим жителям Бирмингеме с откровенной издевкой. По решению суда один из участников осуществления террористического взрыва в баптистской церкви Бирмингема был приговорен к штрафу в размере 100 долларов и 6-ти месяцам тюремной отсидки — за незаконное хранение динамита. Все обвинения по другим статьям и в отношении других участников террористической группы были признаны недоказанными.
В 1971 году выяснилось, что доказательства настоящей вины террористов из Ку-клукс-клана на самом-то деле были получены, но по указанию шефа ФБР Эдгара Гувера они были скрыты и не представлены членам суда. После долгих судебных проволочек в 1977 году один из террористов (в возрасте 73 лет) наконец был признан виновным и получил пожизненный срок, а трое других продолжали находиться на свободе. Лишь только 2000 году судом было принято окончательное решение, что виновными в совершении этого преступления являются 4 человека. Но один из них к этому времени уже успел умереть своей смертью, так что осужденными на этот раз оказались только двое. Вот такое получилось не быстрое правосудие.

 

Принц Чарльз катается вокруг озера в парке Саннингхилл в Виндзоре, балансируя на старом стуле, который стоял на перевернутом столе, прикрепленном к водным лыжам с ухмыляющимся лордом Сноудоном за рулем катера. Июнь 1970 года. Фото Рэя Беллисарио, которого называют «первым английским папарацци».

 

Мини-телевизор производства ПО «Монолит» (Витебск), 1975 год.

 

«Люк! Я твой отец!» — эту фразу знают даже те, кто ни разу не смотрел «Звездные войны», она уже давно стала мемом. Только Дарт Вейдер никогда не говорил: «Люк, я твой отец». На самом деле в фильме Вейдер в ответ на фразу Люка: «Это ты убил моего отца!» произносит: «Нет! Я твой отец!» при этом он не упоминает имя. На съёмках «Звёздные войны». Матрасы. США. 1979 год.

 

Московские стиляги танцуют твист. СССР, 22 июня 1980 г. Фото Валерия Шустова. Стиляги — часть советской молодёжи, преклонявшаяся перед всем западным и презиравшая всё советское, причём знавшая о Западе только понаслышке или из заграничных глянцевых рекламных журналов. Внешне стиляги выделялись среди других советских людей необычными для последних одеждой, обувью, причёсками.

 

Замена подъездного козырька. Междуреченск, 1981 год. Фото Владимира Соколаева — легендарного новокузнецкого фотографа, основателя фотогруппы «Трива».

 

Армянский фотограф Акоп Берберян сделал интересное фото — в 1999 году в аэропорту «Звартноц» во время прилета президента Армении Роберта Кочаряна был сильный ветер. Когда самолет приземлился, президент и первая леди стали выходить из него на трап самолета, где их провожала стюардесса. Возвращаясь из своего первого международного визита, Роберт Кочарян, поприветствовав стюардессу, начал спускаться по ступенькам, а первая леди только вышла. В этот момент сильный порыв ветра задрал юбку стюардессы, и все могли полюбоваться ее красивыми и стройными ножками. Зато девушка сохранила свою фирменную «самолетную» прическу.

 

«Революция на граните» проходила 2-17 октября 1990 года. В эти дни, в том числе и с помощью украинских студентов, «демократические» силы начали разваливать страну. Студенты установили палатки на брусчатке центральной площади Киева (именно поэтому революция носит такое название) и объявили голодовку. Главными их требованиями были: отставка руководства УССР, досрочные многопартийные выборы, возвращение всех украинских солдат на территорию республики, национализация имущества КПУ и комсомола.
Как признался потом, один из участников — Юрий Рогало: «Тогда, в октябре 1990-го, я не сомневался в правильности всех требований студенчества, в том числе относительно отставки главы правительства. А когда в 1995 или 1996 прочитал интервью Виталия Масола, то понял, что с него был неплохой глава правительства и что его «съели» нашими руками те, кого он не устраивал совсем из других, о которых мы не знали, причин».

 

Фотография была выполнена в Дакке, Бангладеш. Дети сделали перерыв в работе на обед. В меню только рис. Фото Аббаса. 2007 год.

 

Обними «худи». Не секрет, что в Соединенном Королевстве установлено большое количество уличных видеокамер. Поэтому «униформой» молодых правонарушителей стала толстовка с капюшоном (hoodie), позволяющая спрятать лицо. В 2006–2007 гг. она даже стала политическим символом. После введения в 2006-м году ограничений на ношение этой одежды Дэвид Кэмерон, лидер Консервативной партии, выступил с речью в «Центре социальной справедливости Йана Дункана Смита» и рассказал о своем видении проблемы. Хотя в речи Дэвида Кэмерона нигде не говорилось об объятиях, эта часть кампании будущего премьер-министра была названа «Обними „худи“». В 2007-м году Кэмерон посетил одно из самых неблагополучных поместий Манчестера. На фотографии семнадцатилетний Райан Флоренци «стреляет» в лидера партии, чтобы произвести впечатление на друзей.