Буквально несколько часов назад топ-блогер всея рунета, а именно Дмитрий Анатольевич Медведев процитировал в своей телеге киевлянина Булгакова. А я немедленно вспомнила другого русского писателя и великого педагога - харьковчанина Антона Семеновича Макаренко. И хочу процитировать отрывок из его знаменитой "Педагогической поэмы":
Педагоги не хотели идти на работу в колонию: жалованье ничтожное, а работа трудная. Наробраз прислал, наконец, первое, что попалось под руку: Родимчика, а вслед за ним Дерюченко. Они прибыли с женами и детьми и заняли лучшие помещения в колонии. Я не протестовал -- хорошо, хоть такие нашлись.
Дерюченко был ясен, как телеграфный столб: это был петлюровец. Он "не знал" русского языка, украсил все помещение колонии дешевыми портретами Шевченко и немедленно приступил к единственному делу, на которое был способен, -- к пению "украинскьких писэнь".
Дерюченко был еще молод. Его лицо было закручено на манер небывалого запорожского валета: усы закручены, шевелюра закручена, и закручен галстук-стричка вокруг воротника украинской вышитой сорочки. Этому человеку все же приходилось проделывать дела, кощунственно безразличные к украинской державности: дежурить по колонии, заходить в свинарню, отмечать прибытие на работу сводных отрядов, а в дни рабочих дежурств работать с колонистами. Это была для него бессмысленная и ненужная работа, а вся колония -- совершенно бесполезное явление, не имеющее никакого отношения к мировой идее.
....................
Дерюченко вдруг заговорил по-русски. Это противоестественное событие было связано с целым рядом неприятных происшествий в дерюченковском гнезде. Началось с того, что жена Дерюченко, -- к слову сказать, существо, абсолютно безразличное к украинской идее, -- собралась родить. Как ни сильно взволновали Дерюченко перспективы развития славного казацкого рода, они еще не способны были выбить его из седла. На чистом украинском языке он потребовал у Братченко лошадей для поездки к акушерке.
Братченко не отказал себе в удовольствии высказать несколько сентенций, осуждающих как рождение молодого Дерюченко, не предусмотренное транспортным планом колонии, так и приглашение акушерки из города, ибо, по мнению Антона, "один черт -- что с акушеркой, что без акушерки". Все-таки лошадей он Дерюченко дал. На другой же день обнаружилось, что роженицу нужно везти в город. Антон так расстроился, что потерял представление о действительности и даже сказал:
-- Не дам!
Но и я, и Шере, и вся общественность колонии столь сурово и энергично осудили поведение Братченко, что лошадей пришлось дать. Дерюченко выслушал разглагольствования Антона терпеливо и уговаривал его, сохраняя прежнюю сочность и великодушие выражений:
-- Позаяк ця справа вымагаэ дужэ швыдкого выришення, нэ можна гаяти часу, шановный товарыщу Братченко.
Антон орудовал математическими данными и был уверен в их особой убедительности:
-- За акушеркой пару лошадей гоняли? Гоняли. Акушерку отвозили в город, тоже пару лошадей? По-вашему, лошадям очень интересно, кто там родит?
Но до настоящего белого каления Антон дошел тогда, когда Дерюченко потребовал лошадей ехать за роженицей. Он, впрочем, не был счастливым отцом: его первенец, названный поспешно Тарасом, прожил в родильном доме только одну неделю и скончался, ничего существенного не прибавив к истории казацкого рода. Дерюченко носил на физиономии вполне уместный траур и говорил несколько расслаблено, но его горе все же не пахло ничем особенно трагическим, и Дерюченко упорно продолжал выражаться на украинском языке. Зато Братченко от возмущения и бессильного гнева не находил слов ни на каком языке, и из его уст вылетали только малопонятные отрывки:
-- Даром все равно гоняли! Извозчика... спешить некуда... можно гаяты час. Все родить будут... И все без толку...
Дерюченко возвратил в свое гнездо незадачливую родильницу, и страдания Братченко надолго прекратились. В этой печальной истории Братченко больше принимал участия, но история на этом не окончилась. Тараса Дерюченко еще не было на свете, когда в историю случайно зацепилась посторонняя тема, которая, однако, в дальнейшем оказалась отнюдь не посторонней. Тема эта для Дерюченко была тоже страдательной. Заключалась она в следующем.
Воспитатели и весь персонал колонии получали пищевое довольствие из общего котла колонистов в горячем виде. Но с некоторого времени, идя навстречу особенностям семейного быта и желая немного разгрузить кухню, я разрешил Калине Ивановичу выдавать кое-кому продукты в сухом виде. Так получал пищевое довольствие и Дерюченко. Как-то я достал в городе самое минимальное количество коровьего масла. Его было так мало, что хватило только на несколько дней для котла.
Конечно, никому и в голову не приходило, что это масло можно включить в сухой паек. но Дерюченко очень забеспокоился, узнав, что в котле колонистов уже в течение трех дней плавает драгоценный продукт. Он поспешил перестроиться и подал заявление, что будет пользоваться общим котлом, а сухого пайка получать не желает. К несчастью, к моменту такой перестройки весь запас коровьего масла в кладовой Калины Ивановича был исчерпан, и это дало основание Дерюченко прибежать ко мне с горячим протестом:
-- Не можно знущатися над людьми! Да ж те масло?
-- Масло? Масла уже нет, съели.
Дерюченко написал заявление, что он и его семья будут получать продукты в сухом виде. Пожалуйста! Но через два дня снова привез Калина Иванович масло, и снова в таком же малом количестве. Дерюченко с зубовным скрежетом перенес и это горе и даже на котел не перешел. Но что-то случилось в нашем наробразе, намечался какой-то затяжной процесс периодического вкрапления масла в организмы деятелей народного образования и воспитанников. Калина Иванович то и дело, приезжай из города, доставал из-под сиденья небольшой "глечик", прикрытый сверху чистеньким куском марли. Дошло до того, что Калина Иванович без этого "глечика" уже в город и не ездил. Чаще всего, разумеется, бывало, что "глечик" обратно приезжал ничем не прикрытый, и Калина Иванович небрежно перебрасывал его в соломе на дне шарабана и говорил:
-- Такой бессознательный народ! Ну и дай же человеку, чтобы было на что глянуть. Что ж вы даете, паразиты: чи его нюхать, чи его исты?
Но все же Дерюченко не выдержал: снова перешел на котел. Однако этот человек не способен был наблюдать жизнь в ее динамике, он не обратил внимания на то, что кривая жиров в колонии неуклонно повышается, обладая же слабым политическим развитием, не знал, что количество на известной степени должно перейти в качество. Этот переход неожиданно обрушился на голову его фамилии. Масло мы вдруг стали получать в таком обилии, что я нашел возможным за истекшие полмесяца выдать его в составе сухого пайка. Жены, бабушки, старшие дочки, тещи и другие персонажи второстепенного значения потащили из кладовой Калины Ивановича в свои квартиры золотистые кубики, вознаграждая себя за долговременное терпение, а Дерюченко не потащил: он неосмотрительно съел причитающиеся ему жиры в неуловимом и непритязательном оформлении колонистского котла. Дерюченко даже побледнел от тоски и упорной неудачи. В полной растерянности он написал заявление о желании получать пищевое довольствие в сухом виде. Его горе было глубоко, и он вызывал всеобщее сочувствие, но и в этом горе он держался как казак и как мужчина и не бросил родного украинского языка.
В этот момент тема жиров хронологически совпала с неудавшейся попыткой продолжить род Дерюченко.
Дерюченко с женой терпеливо дожевывали горестные воспоминания о Тарасе, когда судьба решила восстановить равновесие и принесла Дерюченко давно заслуженную радость: в приказе по колонии было отдано распоряжение выдать сухой паек "за истекшие полмесяца", и в составе сухого пайка было показано снова коровье масло. Счастливый Дерюченко пришел к Калине Ивановичу с кошелкой. Светило солнце, и все живое радовалось. Но это продолжалось недолго.
Уже через полчаса Дерюченко прибежал ко мне, расстроенный и оскорбленный до глубины души. Удары судьбы по его крепкой голове сделались уже нестерпимыми, человек сошел с рельсов и колотил колесами по шпалам на чистом русском языке:
-- Почему не выданы жиры на моего сына?
-- На какого сына? -- спросил я удивленно.
-- На Тараса. Как "на какого"? Это самоуправство, товарищ заведующий! Полагается выдавать паек на всех членов семьи, и выдавайте.
-- Но у вас же нет никакого сына Тараса.
-- Это не ваше дело, есть или нет. Я вам представил удостоверение, что мой сын Тарас родился второго июня, а умер десятого июня, значит, и выдавайте ему жиры за восемь дней...
Калина Иванович, специально пришедший наблюдать за тяжбой, взял осторожно Дерюченко за локоть:
-- Товарищ Дерюченко, какой же адиот такого маленького ребенка кормит маслом? Вы сообразите, разве ребенок может выдержать такую пищу?
Я дико посмотрел на обоих.
-- Калина Иванович, что это вы сегодня!.. Этот маленький ребенок умер три недели назад...
-- Ах, да, так он же помер? так чего ж вам нужно? Ему теперь масло, все равно как покойнику кадило, поможет. Да он же и есть покойник, если можно так выразиться.
Дерюченко злой вертелся по комнате и рубил ладонью воздух:
-- В моем семействе в течение восьми дней был равноправный член, а вы должны выдать.
Калина Иванович, с трудом подавляя улыбку, доказывал:
-- Какой же он равноправный? Это ж только по теории равноправный, а прахтически в нем же ничего нет: чи он был на свете, чи его не было, одна видимость.
Но Дерюченко сошел с рельсов, и дальнейшее его движение было беспорядочным и безобразным. Он потерял всякие выражения стиля, и даже все специальные признаки его существа как-то раскрутились и повисли: и усы, и шевелюра, и галстук. В таком виде он докатился до завгубнаробразом и произвел на него нежелательное впечатление. Завгубнаробразом вызвал меня и сказал:
-- Приходил ко мне ваш воспитатель с жалобой. Знаете что? Надо таких гнать. Как вы можете держать в колонии такого невыносимого шкурника? он мне такую чушь молол: какой-то Тарас, масло, черт знает что!
-- А ведь назначили его вы.
-- Не может быть... Гоните немедленно!
К таким приятным результатам привело взаимно усиленное действие двух тем: Тараса и масла. Дерюченко с женой выехали по той же дороге, что и Родимчик. Я радовался, колонисты радовались, и радовался небольшой клочок украинской природы, расположенный в непосредственной близости к описываемым событиям.
Комментарии
про нацизм на украине хорошо рассказано у стаса в интервью с кочетковым
я бы всем интересующимся советовала послухать
Посмотрел- 👍
Спасибо, новый человек для меня и очень интересно. Люблю за это АШ - комментарии часто не уступают статье.
Этот отрывок бы перевести и распространить(с комментариями) среди европейцев, принявших хохлобешенцев!
Уже перевожу
Это прекрасно, особенно тем, что чистая правда!
- Олесь Бузина попробовал описать корни этой идеи, приговорили.
Поляне это вырусь древлян, украинцы это изгои уже из числа самих полян.
- Помню, в детстве это была одна из моих любимых книг!
Знал каждый эпизод почти - наизусть!
Аналогично, и перечитывала многажды, а приведённый эпизод недавно пересказывала по памяти супругу в походе почти дословно, хохотали от души)
Классная книга. Относился к ней с некоторым пренебрежением, но однажды она попала в руки, я прочитал пару страниц - и залип, пока не прочитал всю.
Ещё была " Республика ШКИД".
у кошки четыре ноги а взади ее длинный хвост а Виниксор а Верблюдыч это шедевр
Да, полно литературных свидетельств. Вот например отрывок из романа Владимира Беляева "Старая крепость".
...Двумя часами позже мы занимались в классе по обществоведению. Коломеец рассказывал о государственном устройстве страны и, по ходу занятий, читал вслух статью на эту тему из газеты "Молодой ленинец".
Открылась дверь, и в класс вошел тот самый человек в вышитой рубашке, что сегодня утром побывал в литейной. Думая, что он хочет через класс пройти в канцелярию школы, Коломеец, не обращая на него внимания, продолжал громко читать статью.
Тогда усач подошел к доске и, широко раздвинув ноги громко по-украински сказал Коломейцу:
- Когда в класс входит ваш руководитель, вы обязаны доложить ему, чем занимаетесь.
Никита не растерялся. Он только побледнел немного и отрезал:
- Если в класс входит руководитель, то он прежде всего здоровается... Что же касается вашего посещения то я вас не знаю.
Уклоняясь от прямого ответа, усач сказал:
- Почему вы преподаете по-русски?
- Я не преподаю, а читаю статью из русской газеты и меня все отлично понимают.
- А разве вы не знаете, что преподавание на Украине должно вестись исключительно на украинском языке?
- Повторяю вам: я не преподаю, а читаю статью.
- Здесь не Московщина! На Украине живут украинцы...
- Однако товарищ Сталин сказал, что в городах Украины преобладают еще русские элементы. Со временем они, разумеется, приобщатся к украинской культуре но я не вижу особого греха, если сейчас читаю по-русски, и меня все понимают. Приходите к нам завтра - вы услышите, как мы будем читать статьи из газеты "Вiстi" на украинском языке. Милости прошу!
- Бросьте философствовать! Молоды еще! Прежде, чем браться преподавать, вам надо выучить государственый язык...
- А вам прежде всего надо назвать себя, а потом делать замечания и отрывать меня и товарищей от занятий! - уже волнуясь, на чистейшем украинском языке сказал Никита, словно желая доказать наглядно, что он им отлично владеет.
- Может, вы еще, молодой человек, попросите меня удалиться из класса? - ехидно улыбаясь, спросил усач.
- Да, попрошу! - неожиданно закричал Никита. - Слушайте, вы! Либо вы скажете, кто вы такой, либо мы все вместе покажем вам самую короткую дорогу отсюда! - И покрасневший Коломеец кивнул на окно.
- Боюсь, что вам очень скоро придется просить у меня прощения! - зловеще сказал усач и, гордо встряхнув рыжей шевелюрой, вышел из класса.
- Так будет вернее! - крикнул ему вдогонку Никита и уже совсем другим, спокойным тоном стал читать статью.
Оказалось, это и был знаменитый Печерица.
Есть такая книга на полке)
Нужно будет как-нибудь перечитать.
По молодости любил перечитывать и "Педагогическую поэму" Макаренко, и "Республику ШКИД" Белых и Пантелеева. ))
помню на обложке фамилии Белых и Черных хотя могу и запямятовать сколько лет уж
Постоянно вспоминал этот эпизод (про переход на русский язык), но обстоятельства позабыл... и произведение с автором... спасибо, напомнили!
Было дело, "разоблачил" у историка Ю.Бахурина знаменитую злобнейшую бандеровку-матерщинницу Цифровую Оксанку (именовавшую себя в ЖЖ Марией Афанасьевной Колывановой) тем, что она на самом деле доктор Зенон Печерица. Причём строго на мове. Тварь даже потеряла дар речи.
Щеневмерлик - дегенерат по определению.
А политика украинизации и белорусизации в итоге оказалась явно ненужной и даже вредной. Поэтому спохватились и отменили: лучше поздно, чем никогда.
Интересно. Ссылочку не дадите ?
Увы, во-первых, было лет 10 назад, во-вторых, свой журнал Бахурин закрыл тоже довольно давно. перейдя в ФБ, ВК и Телеграм.
Тем не менее, сейчас схожу, проверю, возможно, он хотя бы свой архив открыл - тогда посмотрим, что можно будет сделать. :)
Отлично, архив работает, мой последний коммент тоже сохранился:
==============================
Всё-таки не вернулся.
Но теперь я обязуюсь найти эту битву богов и богинь и выложить под катом.
Увы, Бахурин эту "беседу" убрал, впрочем, как и еще несколько других по иным поводам. Возможно, потому что я писАл на мове спецом для дебилки, а он просил только на русском. :(
А сама эта oksana107 - Профиль (livejournal.com) вроде бы продолжает копошиться, но в исторических дискуссиях, как раньше, уже не встречал.
Спасибки. Посмотрю, что есть.
Оксанка эта появлялась последний раз в ЖЖ 6 мая этого года. Наверное, сейчас в Голландии в квартале красных фонарей работает.
"Украинских идей" , на самом деле, несколько.
1) Шевченко, мова, украински писни и т.п.
2) Родилась из предательства православных священников, согласившихся перейти в католичество под видом Унии и польских прихвостней, которые помогали полякам держать русский (тогда еще) народ в рабстве.
Потом, были уже австро-венгерские предатели (провозгласившие что они теперь не русские а украинцы), потом петлюровцы ,отдавшие Украину немцам , затем полицаи работавшие на фашистов, бандеровцы, и наконец, современный вариант - те кто продался американцам.
Вот все эти предатели всю свою историю уничтожали собственный народ, убивая его то за одних хозяев, то за других, так что в конце концов из этого ,общего занятия, родилось самостоятельная философская мысль: то что сейчас называется бандеровщина.
И постулаты этой философии ей под стать, например, идея, сформулированная Шухевичем, что мол убийство своих - это нормально, именно так должна рождаться настоящая нация: неправильные люди (не настоящие украинцы) должны умереть, а из остатков "как Феникс из пепла" возродиться нация.
Вобщем, людоедская философия - украинский нацизм.
И покойная бабушка, рассказывая про службу деда, постоянно повторяла его слова типа "хохол без лычки как коробок без спички". Типа везде лезет командовать и показать свое превосходство.
Ваш дед бабушку жалел...
Там конкретная обесцененная лексика с участием народных названий половых и детородных органов...
после петлюровцев очень активно готовили большевики украинизацией, как позже оказалось, а потом еще лысый генсек компартии бережно сохранил бандеровцев, вернув их домой.
Никогда не понимал восхищения как "произведением", так и самим "гением".
Вот это он пишет о смерти сына этой семьи. Чувствуется с каким уважением к трагедии? Сострадание так и прет.
И такое в этом произведении на каждом почти листе.
Для меня Макаренко после прочтения, всегда был очень странным и неприятным персонажем почему-то прозываемым "великим педагогом". Ни разу за десятилетия в голову не пришло перечитать.
Эмпатия в условиях гражданской войны- штука редкая и ценная. Со-чувствовать и со-переживать чужому горю не самое простое дело. Первый шаг- поставить себя на место другого. А если "другой" обеими ногами залез в такое место, куда и плюнуть противно, причем сделал это добровольно и старательно, то становится на его место просто брезгливо. И всякое сочувствие обламывается на взлете... Особенно если вокруг гражданская война и множество других, безусловно достойных сочувствия людей...
Дело происходит ПОСЛЕ войны. Это его КОЛЛЕГА. В ПЕДАГОГИЧЕСКОМ коллективе. Он с ним работает, сотрудничает, даже отвечает за него.
Какого отношения он после этого ждет от своих воспитанников - зверенышей, появившихся в результате войны? Они ведь это все тонко чувствуют.
Ну да ладно. Это так была, реплика мимоходом. Своим детям читать эту муть я точно не порекомендую.
Ну, вообще-то, смерть новорожденных в те времена была делом обычным и привычным. Да, конечно, родители переживали смерть детей. Но никто из окружающих обычно, как великую трагедию это не воспринимал - Бог дал, Бог взял. Будут и ещё дети. Это надо иметь в виду, читая о подобных вещах. А уж когда умерший в младенчестве ребёнок - повод для шкурничества, как в этом случае, сочувствия данный персонаж и вовсе не вызывал. Это нормально.
Зря. Люди тогда были железные, Макаренко как кузнец доказал свою правоту. Это сейчас айфон отняли у ребенка это трагедия, а тогда и смерть ребенка как трагедией не расценивалась.
детская смертность в те годы шо насморк вы передергиваете милый эльф
Смертность резко начала снижаться с введением профилактической медицины, а это уже поздние 30е. Но младенческая смертность всё равно не была редкостью, у меня в памяти до сих пор фотоснимок (сам снимок не сохранился), с похорон бабушкиного первенца, это в 40е. Зима, сани и маленький гробик.
В 50-е, я бы сказала, перелом произошёл, после изобретения и более-менее массового применения антибиотиков. Ну и массовая урбанизация играла большую роль.
Да, так вернее.
Есть замечательная книга Дедлова (Кигна) Владимира Людвиговича-"Переселенцы и новые места" ,написанная живым, образным языком . Книга изданна в 1894 году.
Сам автор в 1891-1892 годах служил чиновником особых поручений Министерства внутренних дел по переселенческим делам Оренбургской губернии и Тургайской области. Через оренбургскую переселенческую контору проходило 15.000 душ в год
Между малороссами таких резких контрастов, как среди великороссов, нет, — в нравственном отношении, а не в физическом. Физически черниговец, воронежец, тавричанин отличаются друг от друга так же, как пони, битюг и першерон. Огромная разница и в благосостоянии. Северный черниговец из Новозыбкова или Стародуба приходит бедненьким, худеньким, робким. Подолец или киевлянин приезжает на деревянной телеге, хорошей, но все-таки на деревянных осях, мазанной пахучим дегтем, которым непременно выпачканы развевающиеся шаровары киевлянина. Не то тавричанин: его телега немецкая; оси патентованные; втулки точеные; смазывается аккуратно особой мазью; мало того, телега не везет, а сама едет по железной дороге; мало и этого, вместе с телегой едут дорогие аглицкие плуги, бо́роны-зигзаг, жнея Дэзы из Чикаго; словом, немец, помещик, а не мужик. Это различие не мешает всем малороссам быть довольно неприятными гостями переселенческой конторы. Прежде всего, малоросс позволяет говорить жинкам, а уж не дай Бог, когда заговорит малороссийская жинка: из самой быстрой веялки не вылетает с такой быстротою столько зерен, сколько слов из жинкиного рта. Жинки даже хуже веялки. Веялка сортирует, а у жинки вылетает все вместе, — и зерно, и мякина, и сор, и песок. Можете слушать ее хоть до завтра, — и даже при понимании малороссийской речи, вы ничего не разберете. Мне сильно сдается, что мужики позволяют жинкам говорить нарочно, чтобы одурить кого нужно, а потом голыми руками и взять. Второй недостаток малоросса — притворяться не то что дураком, а новорожденным младенчиком. Войдут эдакие два младенчика из Мелитополя, войдут — взглянуть удивление: в сажень ростом, голова котлом, седые, кудлатые; утробы с Крымский полуостров. Войдут и станут. Станут и горько вздыхают.
— Что вам нужно?
Вздохи.
— Какое у вас горе?
Сокрушенное покачивание головою.
— Обидел вас кто-нибудь, бедных? — нарочно спрашивают их.
— Должно быть, обидели.
— Кто-о?
— Не знаем. Сами не знаем.
— Чем же?
— Лишние деньги с нас за проезд по железной дороге взяли.
— И много?
— Та не знаем же? Мы люди темные, не письменные. Научите нас.
— Да у вас какие билеты были: дешевые или простые?
— Були якие-сь-то паперы, а мы никак не знаемо, чи воны простые, чи кривые.
Вот и разберитесь с ними: прямо новорожденные младенчики, по восьми пудов каждый. Но не думайте, чтобы эта невинность и простота были настоящие: у простоты не было бы ни таких утроб, ни таких бумажников. Это особая манера хитрить, довольно тяжелая и довольно ненужная. Малороссы хитрят не активно, не опутывая вас, а пассивно, с изумительным терпением выжидая, чтобы вы устали и как-нибудь проговорились, высказались, раскрыли карты. Вот и теперь эти младенчики-тавричане. Они приехали сюда по самым настоящим и самым дешевым переселенческим билетам. Но приехав, стали думать-думать и додумались до подозрения: а нет ли билетов, которые еще дешевле, дешевле дешевых? Нет ли таких, которые дают совсем даром? Вот они и пришли это выведать. Выведывают измором. С ними толкуют и бросают, ничего не выяснивши; опять принимаются за них, и опять отступают. И только тогда, когда малоросс все узнал, все сообразил, он превращается из младенца во взрослого и твердо говорит:
— Благодарим покорно. Значит, дешевле тех билетов, по которым мы приехали, нет?
— Нет. Вы за этим и приходили?
— А за этим же.
— Что же вы прямо не спросили! — не без сердцов говорят им.
Но малоросс тотчас же опять превращается в новорожденного:
— Чи мы знаем что! Чи мы письменные! Чи мы…
— Ступайте, ступайте!
— Ну, спасибо. Ну, бывайте здоровы.
С великороссом можно сделать десять дел, прежде чем с малороссом кончишь одно. Воображаю, как упаривал дьяков царя Алексея Хмельницкий, пока они не приняли его в русское подданство.
Спасибо за поучение.
Я то думал чего они дурака валяют, под дурачка прикидываются, а это тактика поведения такая, выработанная веками.
Даже попадался в телеге сюжет, когда украинец едет весной на БТР и останавливает его важный укр на легковушке. И тю этот украинец начинает ваньку валять прямо с БТР, "та замокло всё, не стреляет, дожди, вот я подумал, обычная крестьянская хитрость, нет, патентованный украинец в своей стезе, общается, в привычной манере.
......
.....
......
......
Прочел, что тут сказать. ученье свет неученье тьма.
Пока грамотность сдерживает внутреннюю злость, всё вроде прилично.
Дума боярская несколько раз отказывала.
Пришлось царю Земский собор собирать, чтобы ...
О, там ещё было про фиолетовые лучи. Точь-в-точь как нынешние вундервафли.
Было, точно. Под их "прикрытием"
)
бандеровцыпетлюровцы бежали из Киева.В этой "Педагогической поэме" наглядно представлен генетический код украинского народа, его национальный психотип. Именно такой характер поведения у многих украинцев со времён Тараса Шевченко, до эпохи украинских прапорщиков советской армии.
Кстати на Украине, звание прапорщиков упразднили, как позорную веху своей украинской истории, про которую слагали анекдоты.
совершенно верно психотип существует
Не кидайте в меня тапками, но хохлизм= активизму, типа геть его, он отличается....
Толпа, она невменяема..
Избегаю толпу( после 20 лет в милиции)
Причем поуху кого, главное - толпой( там концов,виновных не найдёшь)
И закон- толпе не писан....
Перспективный чат детектед! Сим повелеваю - внести запись в реестр самых обсуждаемых за последние 4 часа.
Страницы