Мировой кризис и будущее цивилизации: демографический аспект

Попытка объять необъятное в сравнительно коротком тексте («коротком» — который, однако, всё равно вышел изрядной простынёй) не могла не вызвать недопонимания в тех или иных вопросах. Поэтому вырисовывается необходимость более подробно раскрыть по крайней мере некоторые из этих аспектов (или хотя бы один), заодно попытавшись тем самым ответить на ряд комментариев. Думаю, наиболее важным из этих аспектов (и неоднозначным в глазах широкой публики, судя по тому, сколько на эту тему на Афтершоке было сломано копий) является демография.

 

1. Размножаться — это хорошо или нет?

Если а) оставить в стороне скабрезности вроде «не знаю, хорошо или нет, но очень приятно», и б) понимать под «размножением» рост населения, ответ на этот вопрос должен быть таким: в зависимости от обстоятельств.

Пускать этот вопрос «на самотёк» означает подчинять человеческое общество естественным законам природы, ограничивающим рост любой биологической популяции. Законы эти просты: по достижении предельной ёмкости среды популяция либо погибает, либо сильно уменьшается в численности. Это отнюдь не абстрактная теория — в доиндустриальную эпоху прослеживается множество примеров цивилизаций, либо погибших по указанной причине, либо успешно существовавших длительное время, но в режиме «осцилляции» — от кризиса к кризису, с периодами роста между ними и характерной длительностью цикла в 200–300 лет. Ниже вы можете видеть, как менялась численность населения Китая с древних времён, по данным переписей населения; эти циклы, соответствующие правлению разных династий, видны невооружённым глазом, и видно также, что окончание каждого цикла — и, соответственно, падение династии — сопровождалось гибелью миллионов или даже десятков миллионов человек. Даже поверхностно знакомые с историей Китая легко могут вспомнить в этой связи, скажем, «восстание краснобровых» (это первый крупный спад на графике, относящийся к 17 г. н.э.) или «восстание жёлтых повязок» (второй спад, 184 г.).

В истории нашей страны, кстати, тоже прослеживается минимум 2 подобных цикла, первый из которых закончился Смутой, а второй — гибелью династии Романовых с последующими бурными событиями. Вообще, эти явления давно уже изучаются историками, в том числе с применением математического аппарата; для первоначального ознакомления могу порекомендовать классическую работу одного из ведущих российских специалистов в этой области Сергея Нефёдова «Концепция демографических циклов».

Но, как я уже отмечал в своём «основном» тексте, внедрение новых технологий и рост энергетического потенциала цивилизации позволяет людям искусственно повышать ёмкость среды (наряду с чисто экстенсивным развитием в виде хозяйственного освоения новых территорий). Другими словами, у человека, в отличие от всех остальных живых существ, есть возможность выйти за ограничения, налагаемые природой. Это отражено и на вышеприведённом «китайском» графике. Внедрение новых методов землепользования, более совершенных сельскохозяйственных орудий и более продуктивных сортов риса, наряду с развитием ирригационной системы, привело к всё более ускоряющемуся росту населения, несмотря на все катаклизмы. А настоящий демографический взрыв произошёл в Китае при династии Цин, когда китайцы заимствовали, через посредство европейцев, пришедшие из Америки арахис, кукурузу, картофель и особенно батат — весьма высокопродуктивные, питательные и сравнительно неприхотливые культуры.

Естественно, внедрение этих культур оказало сходное влияние и на другие части света. Вдобавок в Европе начались научная и промышленная революции. Результатом всего этого и явился небывалый в истории рост численности населения Земли.

Живя в этой новой реальности, можно сделать вывод: когда до превышения популяционной ёмкости среды ещё далеко или её удаётся успешно и без особых негативных эффектов увеличивать искусственно, рост населения можно считать благом — или, во всяком случае, не видеть в этом ничего плохого.

Но даже с учётом технологического прогресса естественные ограничения не перестанут существовать — по крайней мере, до тех пор, пока человечество не начнёт полноценно обживать внеземное пространство. Прогресс отдалил эти ограничения, но не ликвидировал. Планета Земля конечна, её невозобновляемые ресурсы исчерпаемы, способность её биосферы сопротивляться негативному воздействию не беспредельна. То же справедливо и для каждой страны в отдельности.

Поэтому всё равно сохраняется правило: в ситуации, когда численность населения, с учётом объёмов потребления им ресурсов, приближается к значению, соответствующему ёмкости среды, рост населения ведёт к нарастанию проблем с ресурсами, уменьшению потребления, падению уровня жизни и, как следствие, повышению социальной напряжённости. Если рост населения продолжается или вмешиваются дополнительные факторы (неурожай, внешняя агрессия, эпидемия и т.п.), это приводит к острому кризису с массовой гибелью людей. Вряд ли это можно назвать позитивным событием.

Замечу также, что упомянутый кризис может дополнительно усугубляться уменьшением ёмкости среды, вызванным происходящими в рамках этого кризиса процессами — например, деградацией и разрушением инфраструктуры, сельского хозяйства и вообще всей экономики как результат войн и социальных волнений.

Следует понимать, что указанный кризис вовсе не «обязан» наступать именно тогда, когда численность населения и объём его потребления строго сравняются с ёмкостью среды. Он может наступить гораздо раньше, в случае внезапного «сжатия» ёмкости среды в результате таких событий, как природные бедствия (засухи, наводнения и т.п.), техногенные катастрофы, а также экономические и политические кризисы, вызванные совершенно субъективными факторами. Примером может служить нынешняя ситуация на Шри-Ланке: объективных предпосылок к наступающему там сейчас жесточайшему кризису не было, но ничем не обоснованный бездумный отказ от использования удобрений и пестицидов под влиянием «экологических проповедников» привёл к резкому падению продуктивности сельского хозяйства, что увлекло за собой в пропасть всю экономику.

Из этого можно сделать один важный вывод (не считая очевидного тезиса о том, что не следует принимать откровенно идиотских решений): даже в благоприятной ситуации необходимо иметь достаточно большой «запас» ёмкости среды (то есть поддерживать численность населения, с учётом его потребления, ощутимо ниже предела указанной ёмкости), чтобы её уменьшение в результате не зависящих от нас факторов не привело к катастрофе.

Также подчеркну, что сравнительно небольшое, но «жирующее» население может оказывать такое же (или даже существенно большее) влияние в смысле потребления ресурсов и негативного воздействия на окружающую среду, как и многочисленное, но бедное население. Таким образом, существуют два фактора, способствующие переполнению естественной ёмкости среды — 1) рост численности населения и 2) рост его уровня потребления.

Данные правила применимы к любой человеческой популяции, будь то небольшое племя, население маленькой или крупной страны, региона, материка или всей планеты Земля. Однако чем больше и сложнее популяция, тем сложнее и неоднороднее идут эти процессы. Если в рамках маленького племени возможна простая ситуация, условно, «испортилась погода, погиб урожай, все разом стали голодать и скушали друг друга», то в планетарных масштабах действует сложнейший конгломерат причин, следствий и взаимовлияющих факторов. Разумеется, и воздействие планетарного кризиса на разные уголки Земли будет неодинаковым.

 

2. Стало быть, в надвигающемся мировом кризисе виноваты условные «негры», которые бесконтрольно размножаются?

Нет. «Негры» не виноваты, поскольку у них не было возможности повлиять на идущие в мире процессы. Страны, в которых они проживают, не имеют практически никакого влияния на мировой арене. Не менее важно ещё и то, что указанные «негры», в силу своего низкого уровня жизни, потребляют сравнительно малую часть мировых ресурсов и, следовательно, не могут нести главную ответственность за их исчерпание.

Перенаселение, связанное с чрезмерно высокой рождаемостью (после падения смертности благодаря внедрению антибиотиков, массовой вакцинации и другим факторам — таким как успешная борьба с малярийными комарами при помощи ДДТ — а также повышению продуктивности сельского хозяйства в результате «зелёной революции»), безусловно, оказывает существенное негативное влияние, но делает это главным образом непосредственно в местах проживания наших «негров», что оборачивается низким уровнем жизни, отсутствием перспектив и периодическими локальными и региональными кризисами в виде голода, войн, этнических чисток и геноцида.

Кроме того, тенденция к снижению рождаемости (демографический переход) является сегодня общемировой. Просто в разных странах и регионах она проявляется по-разному, в зависимости от конкретных исторических, географических, культурных и прочих условий: где-то переход начался раньше, где-то позже; где-то рождаемость снижается стремительно, где-то — медленно. Но в целом она снижается везде, и «негры» здесь — не исключение. Рано или поздно их страны пришли бы к демографическому балансу.

 

3. Может быть, виноваты китайцы?

Вопрос резонный, поскольку Китай сегодня является одним из ведущих потребителей мировых ресурсов и оказывает существенное негативное влияние на окружающую среду. Одной из причин этого является громадная численность его населения.

Однако ответ на этот вопрос всё равно будет отрицательным. Нет, виноваты не китайцы. Точнее, если на них и лежит часть вины, то незначительная.

Высокая численность населения Китая является исторической данностью. С тех пор как китайская цивилизация была впервые объединена при Цинь Шихуанди, эта страна, расположенная на обширных просторах благодатной Великой Китайской равнины и территориях вокруг неё, была просто обречена стать самой населённой в мире.

Экономический рост Китая в последние десятилетия был вызван вполне обоснованным и законным стремлением китайцев поднять свой уровень жизни с изначально нищенского состояния. При этом и сегодня, несмотря на все успехи Китая, его уровень подушевого ВВП по ППС значительно уступает не только уровню богатейших стран мира, но даже уровню России. В Китае большое количество богачей и зажиточных людей в абсолютном выражении, многие его города, особенно на побережье, вполне процветают, но до процветания всего населения ещё далеко.

Кроме того, Китай изначально осознавал важность демографического аспекта в экономическом развитии и пытался предотвратить проблему перенаселения. Более того, он в этом начинании даже перестарался. Сегодня перед Китаем, несмотря на всё ещё впечатляющую численность его населения, встают проблемы недостатка молодёжи и полового дисбаланса (хотя главную роль здесь всё же сыграли влияющие на рождаемость объективные факторы, о которых ниже).

Наконец, следует учитывать, что Китай — фабрика мира. Значительная доля используемых им ресурсов достаётся вовсе не китайцам, а идёт на производство товаров для других стран, преимущественно богатых. Именно они, по сути, и являются настоящими потребителями упомянутых ресурсов, только происходит это опосредованно. Аналогичная ситуация и с другими небогатыми странами, производящими товары для «первого мира».

 

4. Кто же виноват?

Ответить на этот вопрос «в общем» (без влезания в подробности и поиска конкретных личностей) достаточно просто. Для этого надо сравнить уровень потребления ресурсов различными странами. Возьмём для примера один из важнейших ресурсов современной цивилизации (если не самый важный) — нефть. Согласно отчёту BP за 2015 год, почти половину этого продукта — 47,5% — потребляли страны ОЭСР, то есть, за отдельными исключениями вроде Мексики или Колумбии, самые богатые, «цивилизованные» и «демократические» страны Земли. Между тем проживает в них всего 18% населения нашей планеты.

Но даже на этом фоне выделяется крупнейший потребитель нефти на Земле — США. В том году на их долю пришлось 19,7% мирового потребления, при доле населения около 4,5%.

Итак, ответ очевиден. Главные виновники кризиса, к которому движется человечество, — богатые страны во главе с США, а если более конкретно — те люди, которым в основном принадлежит власть и влияние в этих странах и, как следствие, вообще в мире (который они во многом подмяли под себя), причём речь идёт отнюдь не только о политическом влиянии.

Политиканы, теневые дельцы, владельцы корпораций, а также формирующие повестку дня — как через контролируемые ими СМИ, так и через захваченную ими культуру — всевозможные проповедники и апологеты гедонизма и безудержного потребления либо, наоборот, безумного псевдоэкологизма (как в упомянутом выше примере с Шри-Ланкой) и прочей борьбы за всё хорошее, на деле уводящей людей от решения реальных проблем. Все эти самозваные рулевые, порой яростно борющиеся за место у штурвала, но неизменно направляющие наш «Титаник» прямиком на айсберг.

И покорная им жрущая масса.

Однако вернёмся к собственно демографии.

 

5. Если безудержный рост населения — это плохо, то низкая рождаемость — это хорошо?

Сразу уточню: под «низкой рождаемостью» здесь понимается тот уровень рождаемости, который ниже уровня простого воспроизводства населения.

Такой уровень рождаемости может считать условно приемлемым только в одном случае: когда популяция находится в ситуации острого ресурсно-демографического кризиса и снижение рождаемости является единственной альтернативой другим, менее приятным, способам уменьшения численности населения — голоду, войнам, эпидемиям и взаимной резне.

В остальных случаях низкая рождаемость неприемлема. Здесь работает простая математика: в случае устойчивого превышения смертности над рождаемостью население страны рано или поздно исчезнет либо будет замещено пришлым.

Есть и другой негативный аспект этого явления — «перевёрнутая» возрастно-половая пирамида, с малым количеством детей, недостаточным количеством зрелого трудоспособного населения и чрезмерным количеством пожилых людей. В развитых странах это усугубляется высоким уровнем развития медицины и социальной поддержки, что обеспечивает длительное функционирование пожилых людей в состоянии дряхлости и беспомощности. Возникает дисбаланс между производительным потенциалом общества и потребностями его иждивенческой части.

 

6. Какова же должна быть рождаемость?

Рождаемость, которую можно назвать «оптимальной», обеспечивает:

а) в случае стабильной (неизменной) популяционной ёмкости среды — постоянство населения, при неизменном уровне жизни;

б) в случае расширения ёмкости среды — как экстенсивного (освоение новых территорий), так и интенсивного (благодаря внедрению новых технологий и повышению энергетического потенциала с сохранением необходимого экологического баланса) — постоянство населения, с одновременным ростом уровня его жизни, соответствующим скорости расширения ёмкости среды,

либо

в) устойчивый рост населения с интенсивностью, соответствующей скорости расширения ёмкости среды, при неизменном уровне жизни,

либо

д) нечто промежуточное между б и в, то есть рост населения с одновременным ростом уровня его жизни, но с умеренной (оптимальной) скоростью, не несущей угрозы превышения ёмкости среды с учётом её расширения.

Разумеется, во всех случаях надо соблюдать определённый «зазор» между численностью населения и ёмкостью среды, на случай непредвиденных событий, о чём уже говорилось выше.

 

7. Как обеспечить оптимальную рождаемость?

Чтобы обеспечить оптимальную рождаемость, необходимо чётко представлять себе влияющие на неё факторы и научиться ими управлять. Это вполне реально.

 

8. Каковы факторы, влияющие на рождаемость?

Распространено немало заблуждений в этом вопросе. Реальность такова, что существуют три основных фактора, влияющих на рождаемость. В порядке значимости (начиная с самого важного) они таковы:

1. Положение женщины в обществе (степень эмансипации, уровень образованности и т.п.). Чем оно выше, тем рождаемость меньше.

2. Господствующие в обществе нормы поведения, относящиеся к балансу между личным благополучием и общественным либо религиозным долгом, кратко — баланс «эгоизм/жертвенность». Чем сильнее этот баланс смещён в сторону эгоизма, тем рождаемость меньше. Этот фактор может быть связан с уровнем религиозности в обществе (поэтому формальную религиозность часто выделяют — не вполне корректно — в качестве отдельного фактора), но не обязательно.

3. Уровень жизни. Чем выше уровень жизни, тем выше, при прочих равных обстоятельствах, и рождаемость. (Именно так, здесь нет ошибки. Распространённое заблуждение касательно этого фактора будет рассмотрено ниже.)

Прочие факторы — такие как доступность противозачаточных средств — имеют, в сравнении с упомянутыми, незначительное влияние. Так, практика запрета абортов в послевоенном СССР с целью поднять рождаемость продемонстрировала свою неэффективность: число абортов снизилось совершенно недостаточно (с учётом строгости наказания за них), лишь переместившись полностью в нелегальную сферу и увеличив количество смертельных случаев, поэтому запрет пришлось отменить. (Рождаемость, правда, повысилась, но так и не достигла довоенного уровня — это было лишь естественное восстановление после катастрофического падения во время войны.) Оказалось, что для советских женщин иметь нежеланных детей было страшнее, чем рискнуть свободой, здоровьем и жизнью, делая нелегальные или кустарные аборты (напомню, что знания о методах предупреждения нежелательной беременности тогда были мало распространены, а набор средств для этого был крайне скуден). Подобное происходило и в других странах, так что дело вовсе не в «коммуняцкой бездуховности».

Замечу, что речь идёт о преобладающих тенденциях в обществе, которые и отражает статистика. Исключения вроде маргиналов, плодящихся бездумно/по пьяни, или «идейных» многодетных семей, погоды не делают.

Отдельно прокомментирую высказываемую иногда бредовую идею об отмене или урезании пенсий с тем, чтобы стимулировать людей заводить детей в надежде, что те «будут кормить их в старости». Эта идея апеллирует к традиционной практике в архаичных обществах, о чём будет сказано ниже; но дело даже не в этом (сама по себе забота о близких похвальна).

Во-первых, обзаводясь детьми «чтобы кормили», человек не имеет никаких гарантий — дети могут элементарно не дожить до старости своих родителей по не зависящим от них причинам, а если доживут, то неизвестно, будут ли они достаточно успешны, чтобы в должной мере обеспечить своих родителей, и будут ли они достаточно нравственны, чтобы вообще делать это (воспитание детей — сложная задача, и существует множество примеров того, как у весьма достойных родителей вырастали недостойные дети). Во-вторых, сама идея ставить благополучие человека в зависимость от его плодовитости безнравственна и попахивает свиным навозом, поскольку к людям в данном случае применяются принципы скотоводства. Заслуги людей перед обществом зависят вовсе не от количества детей — в таком случае пришлось бы признать, что многодетные алкаши достойны уважения в большей степени, нежели, скажем, какой-нибудь великий учёный или замечательный писатель, который не смог завести детей по причине состояния здоровья. (Разумеется, это не отменяет того, что государство должно, в случае необходимости, осуществлять социальную поддержку материнства и детства.)

 

9. Первый фактор. Положение женщины в обществе.

Механизм действия этого фактора очевиден.

В подавляющем большинстве архаичных обществ статус женщины крайне низок. Это связано с важностью в таком обществе грубой физической силы, в чём женщины уступают мужчинам. Слова «не желай жены ближнего своего», которыми начинается десятая заповедь Моисея, многие люди считают запретом супружеской измены, но это заблуждение. За прелюбодеяние отвечает седьмая заповедь — «не прелюбодействуй». Десятая же заповедь относится к имуществу, в ней запрещено желать то, «что принадлежит ближнему твоему», и жена там перечисляется в одном списке с домом, полем, рабом, рабыней, волом, ослом и прочим скотом.

Естественно, в такой ситуации женщина не имеет права голоса в сколько-нибудь существенном вопросе, включая вопрос о деторождении. Решать, сколько иметь детей, будет мужчина — которому не нужно проходить через трудности беременности, испытывать родовые муки, кормить младенца и ухаживать за ним. С другой стороны, дети — это «капитал», который начинает приносить «прибыль» довольно рано (они начинают помогать по хозяйству и в поле с раннего возраста; вдобавок красивых дочерей в ряде культур можно выгодно «сбыть» с получением большого калыма), а также, с учётом патриархальной морали, являются надёжной «пенсионной гарантией» для родителя. В этой связи можно вспомнить, чем кончается сказка «Пиноккио» — написанная уже не в таком уж и архаичном обществе Италии конца 19 века. А кончается она тем, что Пиноккио — будучи ещё деревянным мальчиком — стал работать, чтобы кормить своего отца. И только после этого, пройдя ещё одно испытание, он превратился в живого мальчика (заметим, всё ещё мальчика, а не взрослого человека).

Если вдобавок учесть зашкаливающую младенческую и детскую смертность, то с точки зрения мужчины чем больше детей, тем лучше. Женщина в данном случае — лишь машина для деторождения; в индийской культуре она сравнивается с полем, которое мужчина засевает своим семенем, чтобы снять урожай.

Когда положение женщины в обществе растёт, и она сама, и люди вокруг постепенно начинают рассматривать её как полноценного человека, у которого может быть и право выбора, и другие интересы, помимо рождения и воспитания детей. Но самореализация в ином качестве, нежели только жена и мать, чисто физически невозможна, если все силы и всё время уходят на дом и детей. Последствия очевидны. Чем больше в обществе образованных женщин, чем выше уровень их развития, чем более они вовлечены в экономику, науку, культуру, управление, — тем ниже рождаемость.

Этим же фактором объясняется разница между уровнем рождаемости в городах и сельской местности в рамках одной страны: в сельской местности уровень рождаемости выше, поскольку там живут в рамках более традиционного уклада. Поэтому урбанизация всегда вносит негативный вклад в общий уровень рождаемости по стране, но это не самостоятельный фактор.

 

10. Второй фактор. Баланс «эгоизм/жертвенность».

Несмотря на то, что рождение и воспитание детей объективно является препятствием для самореализации женщин, рождаемость не падает до нуля даже в самых эмансипированных обществах. Помимо естественного родительского инстинкта, который диктует наша биологическая природа (и который может проявляться в разного рода псевдофилософских рассуждениях о том, что «мы продолжаем себя в детях», но всё равно остаётся при этом не более чем инстинктом), нас побуждает иметь детей то, что можно назвать общественным или религиозным долгом. Традиционные религии, как правило, одобряют и даже поощряют деторождение. Но и нерелигиозный человек может воспринимать деторождение как долг постольку, поскольку это соответствует устоявшимся нормам, а также исходя из соображений здравого смысла и общественного блага («дети нужны, чтобы из них выросли полезные члены общества и чтобы мой народ не вымирал, а продолжал своё существование»).

Подтверждением этого является демографическая ситуация в поздней РСФСР. Степень эмансипации женщин в ней была одной из высочайших в мире, а степень религиозности — очень низкая; весьма высок был к тому времени и уровень урбанизации. Тем не менее с 1984 по 1988 г. суммарный коэффициент рождаемости в РСФСР находился примерно на уровне или даже выше уровня простого воспроизводства (см. следующий график) — обеспечивая, по крайней мере, стабильную численность населения. Резкое падение рождаемости совпало с началом социально-экономического кризиса, приведшего к распаду СССР. Здесь, во-первых, сыграл свою роль третий фактор (о котором ниже), а во-вторых, началось смещение того самого баланса «эгоизм/жертвенность» в пользу эгоизма.

Как уже было упомянуто, беременность, роды и забота о ребёнке — большое испытание для женщины. Но в наше время это испытание и для мужчины, от которого требуется поддержка и терпение. Далее, в развитых странах давно канули в Лету «порядки Пиноккио» — дети теперь не помощь родителям с пяти-шестилетнего возраста, а обуза как минимум до совершеннолетия, а то и дальше. Дети сегодня дОроги, чисто экономически; рождение каждого ребёнка резко отбрасывает семью назад в плане финансового благополучия, если только речь не идёт о достаточно богатых людях. Ну и, конечно же, дети — объективное препятствие для самореализации женщины не только как жены и матери. Да, многие женщины ухитряются профессионально расти, имея по одному, два или три ребёнка (но вряд ли больше) — однако потраченные на детей годы и силы всё равно никуда не деваются.

Коротко говоря, дети неизбежно требуют от родителей изрядной жертвенности и самоотречения — причём в наше время даже в существенно большей степени, чем когда-то в прошлом. Если в обществе господствуют нравы, одобряющие и поощряющие эту  жертвенность и это самоотречение (неважно, на религиозной или иной основе) — тогда рождаемость более или менее защищена от катастрофического спада. К сожалению, сегодня дело обстоит иначе; сердца и умы во всём мире завоёвывает то, что я назвал бы «гедонистически-эгоистической потребительской атомизационной культурой» — сокращённо ГЭПАК. Именно в конце 80-х — начале 90-х годов прошлого века, одновременно с крушением старых устоев, ГЭПАК начал своё победное шествие по одной шестой части суши (хотя, конечно, его струйки проникали сквозь «железный занавес» и до того, но далеко не в таких объёмах).

Полагаю, суть термина в целом ясна. Это культура гедонизма — то есть она ставит во главу угла земные удовольствия; важнейшей составляющей этих удовольствий полагает безудержное потребительство; всемерно поощряет эгоизм; а эгоизм, соответственно, ведёт к атомизации общества — эгоисту трудно ужиться с другими людьми, поскольку это требует учёта их интересов и тоже известной степени жертвенности. В общем, «бери от жизни всё»! Знакомая философия, не правда ли? Во многом это чистый бизнес, ничего личного — создание идеального потребителя, который, как известно, есть двигатель капиталистической экономики. Хотя, конечно, не только бизнес — над взращиванием ГЭПАК вполне искренне и по зову сердца работали множество мыслителей и философов. (И да, пропаганда ЛГБТ и прочие подобные вещи, разумеется, неотъемлемая часть ГЭПАК, они проходят по части гедонизма и эгоизма.)

Последствия очевидны — идеалом человека в рамках ГЭПАК является одинокий(ая) чайлдфри, живущий(ая) исключительно для себя. «Мы никому ничего не должны».

 

11. Третий фактор. Уровень жизни.

Удивительно, насколько распространено заблуждение, будто с повышением уровня жизни рождаемость падает. Верующие в эту несуразицу не утруждают себя вопросом: каков механизм столь удивительного явления? Неужели семейная пара, которая не против заиметь детей, при прочих равных условиях начнёт их желать меньше, если, к примеру, этой паре предложат переселиться из однокомнатной квартиры в двух- или трёхкомнатную, а мужу повысят зарплату? Абсурд! Разумеется, в реальности всё ровно наоборот. Повышение дохода и улучшение жилищных условий окажет на желание нашей пары обзавестись потомством самое положительное влияние — излишне даже объяснять, почему.

Более того, негативное влияние бедности на прирост населения можно проследить с глубокой древности. Даже в архаичных обществах дети являются «капиталом» далеко не всегда; если их слишком много, если вокруг царят нищета и голод, детей становится трудно или невозможно прокормить. Поэтому во многих традиционных обществах процветал инфантицид. Дети считались полной собственностью родителей, и те без особых колебаний убивали «лишний приплод» в случае необходимости. Массовое трепетное отношение к детям — явление сравнительно недавнее.

Упомянутое заблуждение возникло из-за бездумного и неаккуратного сопоставления среднего уровня жизни в разных странах с уровнем рождаемости — на основе данных, относящихся ко второй половине 20-го века, когда эта кажущаяся корреляция была наиболее явно выражена. Неаккуратного — потому что при сколько-нибудь внимательном рассмотрении легко выявлялось, например, очевидное несоответствие этой схеме высочайшего уровня рождаемости (в то время) в богатейших нефтяных монархиях Персидского залива. Причина очевидна — положение женщин там было ниже плинтуса. И такое несоответствие — далеко не единственное.

(Ещё раз подчеркну, что речь о прошедших годах; сегодня почти повсеместно, даже и в Саудовской Аравии, рождаемость сильно упала; причина тому — два предыдущих фактора, то есть эмансипация женщин — да, она имеет место даже в этой фундаменталистской стране — и, конечно же, наш любимый ГЭПАК.)

Эта мнимая корреляция имеет два простых объяснения. Во-первых, экономическое процветание богатых стран во многом связано с их общим цивилизационным развитием, включающим в себя и эмансипацию женщин; исключениями здесь как раз были страны типа Саудовской Аравии, внезапно разбогатевшие благодаря обнаружению изобилия ценных природных ресурсов, но продолжавшие жить старыми традициями. Во-вторых, чрезмерный темп прироста населения во многих бедных странах (после снижения смертности по уже упоминавшимся выше причинам) оказался фактором, «консервирующим» и даже усугубляющим их бедность, поскольку убогая образовательная система и хилая экономика в принципе не могли «переработать» и адекватно задействовать огромную массу вновь появившихся молодых людей (рост численности которых ранее ограничивался большой младенческой и детской смертностью), из-за чего они стали в большей степени обузой для своей страны, нежели фактором, способствующим её развитию. Другими словами, высокая рождаемость не только не была следствием бедности страны, но во многих случаях была одной из причин этой бедности (точнее, способствовала её сохранению и усугублению), что порой приводило к настоящим катастрофам, как в Руанде, или серьёзным кризисам, как в Египте времён «арабской весны».

Наконец, самый наглядный пример даёт история нашей страны. На графике, представленном в предыдущем разделе, видно, что социально-экономическая катастрофа, постигшая Россию во время и после распада СССР, привела к резкому падению рождаемости. Люди беднели — и у них закономерно отпадало желание иметь детей. Напротив, с начала 2000-х годов, когда ситуация в стране стала выправляться, начался и устойчивый рост рождаемости. Он сменился спадом (и то не сразу, а через год) лишь после начала очередных экономических трудностей, связанных с майданными событиями на Украине и последовавшими за этим антироссийскими санкциями.

Не менее показательна и история рождаемости в РСФСР. Почти все послевоенные годы она падала, что вполне объясняется эмансипацией и урбанизацией. Однако с начала 80-х годов виден довольно ощутимый рост — следствие относительного процветания при «позднем застое» и «ранней Перестройке», включавшего в себя и обширное строительство сравнительно комфортного по тем временам городского жилья. Этот «островок благополучия» особенно хорошо выделяется на нижеприведённом графике (который сам по себе очень показателен — можете мысленно «наложить» его на события нашей истории и поразмышлять о влиянии различных факторов, с учётом всего вышеизложенного, а также при понимании того, что резкие «скачки» вверх — не более чем естественное восстановление после столь же резкого падения в ходе различных катаклизмов, таких как войны или массовый голод).

И этот островок даёт нам надежду.

 

12. Будущее.

Возможно, часть людей, озабоченных низким уровнем рождаемости, хотели бы нейтрализовать влияние первого фактора. Но сделать это можно только обратив вспять процесс повышения статуса женщин. Следствием этого будет откат цивилизации в архаику, со всеми вытекающими последствиями. Именно так поступили афганские талибы. Поэтому всех желающих жить по разного рода вариантам Домостроя сразу посылаю в Афганистан — там они найдут единомышленников, хотя бы на какое-то время.

Что касается второго фактора, то хотя сегодня ГЭПАК торжествует по всему миру, это временное явление. Породивший его миропорядок обречён, ему остались считаные годы. Разумеется, это не значит, что можно успокоиться и благодушно медитировать на вершине горы; ГЭПАК силён, многие его жрецы будут и после краха прежнего мира по привычке приносить жертвы своему божеству; но в конечном счёте он будет уничтожен, и принять участие в этом благом деле может и должен каждый ответственный человек. Когда негативное влияние ГЭПАК на рождаемость прекратится, демографический баланс в странах, страдающих от депопуляции, начнёт выравниваться. При условии адекватного роста качества жизни (третий фактор) достижение оптимального уровня рождаемости станет вполне решаемой задачей.

В конечном счёте основным фактором изменения (по мере необходимости) уровня рождаемости станет второй, который трансформируется в разновидность осознанной ответственности (в данном случае — конкретно в вопросах рождения и воспитания детей). Мы привыкли к тому, что люди ведут себя как массы инфантильных идиотов, которыми удобно манипулировать в корыстных целях; слишком много подобных примеров дала нам история. Однако такая ситуация не вечна. Люди — не безмозглые лемминги, они созданы как разумные и благородные существа, вполне способные стремиться к высшему благу, усмиряя свои эгоистичные и приземлённые желания, — пусть в это сейчас и трудно поверить. Но, конечно, многое ещё должно измениться — и это зависит от нас.