Будущее имеет историю. Рождение вида

Короткая фраза «Будущее имеет историю» в заглавии данной серии статей имеет в русском языке сложную систему взаимосвязанных смыслов. Однако, серия посвящена только одной причинно-следственной цепочке событий, которые неумолимо вели к тому, что сейчас происходит у нас на глазах. И тот кризис, старт которого мы видим, лишь начало важнейшего ключевого события в жизни человечества.

Эти события при всей их внешней уникальности являются следствием объективных процессов. Даже то, что человечество всеми своими частями всю свою историю из раза в раз наступает на одни и те же грабли (войны, кризисы) является вполне естественным и объективным процессом, в основе которого лежит биологическая природа человека.

Несмотря на то, что отдельные индивидуумы и группы людей постоянно насилуют (еще один смысл фразы в заглавии) собственную и общественную историю в своих корыстных интересах, все равно существуют события в истории мира и отдельных современных государств, которые признаются всеми, и складываются в логическую цепочку причинно-следственных связей, при рассмотрении которой можно увидеть то будущее, которое неотвратимо приближается.

Вот этой цепочке и посвящается эта серия статей. В ней будут описаны основные события и их следствиям без углубления в их детали, которые сами по себе крайне интересны.

Само существование биологических систем (жизни) и самой высокой известной нам ее формы «разумной жизни» является естественным следствием начал термодинамики, необходимым этапом эволюции материи/энергии. Я легко смог найти более десятка работ на эту тему в arXiv.org, вбив поисковый запрос «жизнь и начала термодинамики». Появление сложных форм организации материи в результате самоорганизации и усложнения неравновесных систем при постоянном притоке энергии (типичным примером каковых являются планеты в системах с излучающими звездами) также следует из работ нобелевского лауреата русского происхождения И. Пригожина. В процессе самоорганизации такие системы проходят точки бифуркации, в которых коренным образом изменяются наборы их основных параметров. Достаточно подумать о том биоразнообразии, которое существовало и существует сейчас, чтобы понять сколько таких точек за миллиарды лет прошла жизнь на Земле. Каждая веточка (биологический вид) это кризис, точка бифуркации, когда определяется, кто должен жить.

Законы появления и развития биологических систем подчиняются общим законам существования нашей Вселенной. Человек является частью этого многообразия, и поэтому его индивидуальное и коллективное социальное поведение тоже подчиняется этим законам. Только энергетические процессы в социальных системах реализуются на более высоком уровне обмена благами: пищей, ресурсами, результатами труда, идеями, информацией. И весь этот обмен ведется в рамках системы отношений, которая определяется писанными и негласными правилами, которые неосознанно воспринимаются каждым следующим поколением и закрепляются в качестве шаблонов поведения. Действие этих шаюлонов поведения, в статьях серии называемых социальными установками, сравнима по силе с биологически обусловленными инстинктами, наследуемыми генетически, т.к. для их фиксации используются подобные или одни и те же системы нейронов мозга.

Вид homo sapiens, частью которого мы являемся, стал первым биологическим видом, который выбрал путь социального развития, подчиняя его целям все изменения своего поведения. Этим самым человечество превратилось в неравновесную социальную динамическую систему с обострением - сильнейшей положительной обратной связью, заточенной на обеспечение его выживание и размножение, отражающееся в изменениях его социального поведения. Скорость развития человечества по сравнению с другими видами в биологическом плане практически не изменилась, но резко ускорилась в части социального поведения. Это привело его к той точке бифуркации, которую мы сейчас в режиме нон-стоп наблюдаем. Хлтим мы этого или не хотим, но в этой точке кардинально изменится набор передаваемых социальных установок, аналогично тому, как у чисто биологических видов геномно передаются новые приобретенные качества.

Новые качества биологического вида непрерывно появляются внутри него, накапливаются или теряются по мере его существования. Это происходит под действием непрерывных изменений среды обитания. Однако, закрепление новых качеств в качестве общевидовых свойств происходит только во время кризисов. Природа – дама чрезвычайно жестокая. Она проводит отрицательный отбор не по принципу лучших, а по принципу выживших. Если у отдельных особей вида сформировались изменения, которые позволили им выжить, то эти особи становятся родоначальниками нового вида, а их геном с этими изменениями с помощью механизма наследования становится общевидовыми свойствами, позволяющими существовать в изменившихся условиях до следующего кризиса. Каждый кризис, чем бы он не был вызван: климатическими изменениями, природной катастрофой, появлением конкурирующих видов, новых болезней паразитов, хищников и т.д. – это точка бифуркации для всех видов, которых эти изменения коснулись. Малая часть из них преобразуется в новый вид, а существенно большая часть вымирает.

Самым важным условием выживания является скорость изменений свойств вида и их многообразие. Эта скорость должна быть не ниже скорости изменения внешних условий и перекрывать весь диапазон этих изменений. Это во многом определяет постепенное усложнение видов и эволюцию жизни от простейших до сложных форм.

Предки человека являлись ординарным биологическим видом, пока примерно 1,9 млн. лет назад в ходе продолжительного климатического кризиса, этакой затяжной точки бифуркации, не приобрели свойство, вознесшее их на вершину пищевой цепочки биологических видов. Практически в два раз увеличился объем мозга за счет развития неокортекса. Эта структура, исходно предназначалась для быстрого решения критически важных задач в условиях угрозы. Параллельно с этим человеческие предки приобрели еще ряд свойств. Они научились сначала поддерживать огонь природного происхождения, а затем вызывать его самостоятельно. Это позволило перейти к внесезонному размножению и овладеть сложными процессами когнитивной и моторной деятельности – речью, созданием технологий, в т. ч. орудий труда, и коллективными действиями при проведении охоты, что повысило ее эффективность и безопасность.

Но, что намного важнее, впервые биологический вид создал предпосылки для расширения экологической ниши (потенциальной ресурсной базы ареала обитания) своего существования и ее заполнения своими потомками. С этого момента изменилась популяционная динамика вида. Она перестала носить естественный для всех биологических видов характер логистического закона с периодическими периодами роста численности до размеров экологической ниши и снижения под воздействием уменьшения ресурсной базы или размножения паразитов и/или хищников, для которых они сами являются ресурсной базой существования. Предки человека стали гиперболически размножаться и быстро распространяться по миру.

Еще один кризис, но фактически внутривидовой, хотя и затронул некоторые другие биологические виды, произошел в период между 250 тыс. лет и 10 тыс. лет до новой эры. Этот кризис впервые в истории видов на Земле носил характер социального развития, хотя некоторые биологические изменения, связанные с ним, тоже произошли.

Кроманьонцы, используя большую производительность растительного и животного мира ареала своего расселения и его постепенное расширение на север, получили некоторые излишки пищи, и научились преодолевать инстинктивный запрет на деление пищей с неродственными особями. Это позволило осуществить два ключевых социальных процесса: формирование больших социальных групп до размеров родов и племен, а также приручение отдельных видов животных. Это стало возможным за счет формирования мощных лобных долей, основной функцией которых было именно блокирование неконтролируемого действия инстинкта запрета делиться пищей.

Инстинкт запрета делиться пищей необходим для выживания в условиях ограниченных пищевых ресурсов. Для всех биологических систем, где ресурсы ограничены размером экологической ниши, излишки принципиально отсутствуют. Ни одно животное, если не воспринимает другую особь членом своей семьи, не будет делиться с ней пищей.

Для предков современного человека размер ниши определялся уже ими самими, точнее теми технологиями, которые они создали. В условиях излишков пищи неконтролируемое проявление инстинкта запрета делиться пищей ведет к гибели вида. Другие видовые группы, современные кроманьонцам, проиграли внутривидовую борьбу именно по  причине того, что не смогли обуздать этот инстинкт. Большие по размерам родовые сообщества кроманьонцев их просто уничтожили.

В этой точке бифуркации кроманьонцы стали единственным выжившим видом, который освоил новые формы социализации, включая сложные групповые формы производства орудий труда и загонной коллективной охоты. Однако, социализация кроманьонцев ограничивалась родовыми общинами, которые привели к снижению уровня личной опасности, что отразилось на объеме мозга, т.к. часть функций перешла на уровень коллективного реагирования общины.

В этот период вид перешел из категории чисто биологического в вид биосоциального. Находясь на вершине пищевой цепочки, и победив во внутривидовой борьбе, вид потерял стимулы к биологическому развитию, кроме отдельных расовых адаптаций под условия ареала стабильного проживания. Принципиальных биологических отличий между различными расами за пределами внутривидовой изменчивости не наблюдается. Скорее имеется некоторая деградация функционально не используемых или редко используемых органов. Например, мозг продолжил некоторое незначительное уменьшение объема.

Однако, вид остался в своей основе биологическим, и это полностью проявилось при его превращении в современный нам вид homo sapiens.

Рост численности населения в некоторых районах привел к тому, что технологии охоты уже не обеспечивали потребности родовых общин и племен. Кроме того, к этому времени появились первые успешные технологии земледелия и оседлого скотоводства. Поэтому в районах, с высокой природной эффективностью этих видов хозяйственной деятельности и климатической устойчивостью, т.е. регионах гарантированного сельскохозяйственного производства, в период примерно от 10 до 6,5 тыс. лет тому назад стали формироваться оседлые земледельческие общества. Это потребовало коренного изменения социального поведения, что и породило современный вид homo sapiens. Это стало еще одной точкой бифуркации, где родовые общины были приговорены к медленному умиранию, вытесняемые новыми социальными отношениями.

Формы общественного хозяйствования, базирующиеся на охоте, создавали значительный состав охотников, которые одновременно могли обеспечивать и защиту родовой общины или племени от врагов. Переход к оседлости и ведению земледельческого производства высвободил значительное их количество, возложив на них преимущественно функции защиты поселений. Сами работы и поселения потребовали развития широкого спектра ремесел, обеспечивающих создание и поддержание инфраструктуры проживания и производства. Все это потребовало переформатирования системы управления социумом. При этом новые хозяйственные технологии позволили не только обеспечить растущую численность населения, но и создавали излишки продукции, которые привели к возникновению товарного обмена и изменению парадигмы хозяйствования. От обменных операций и внутриродового распределения общество переходило к систематической торговле продукцией.

Поскольку древние инстинкты борьбы за территорию кормления, восприятия чужих в качестве потенциальной угрозы, доминирования и прочие, соответствующие биологической природе человека, никуда не делись, то на уровне обслуживающих их зоосоциальных рефлексов социальное поведение начало стремительно меняться. Сначала по отношению к другим родовым общинам и племенам, а затем и по отношению к дальним и близким родственникам внутри собственных родовых общин. Началось классовое расслоение и формирование государств, в результате чего сформировались новые социальные установки, когда грабеж чужих стал нормальным способом доступа к создаваемым ими благам. Затем по мере укрепления новых социальных установок, это переросло в желание грабить любого, кто слабее в каком-либо отношении, без разницы: свой или чужой. Совершенствовались способы присвоения благ, которые ранее в родовых общинах были табу: силой, обманом, через создание государственных механизмов силового и идеологического принуждения. Это привело к появлению в земледельческих обществах законов, силовых структур, церковных структур по целевому использованию религий, общественным отношениям на базе разделения труда и торговли, а также соответствующей новым задачам культуры.

Социальные установки нового типа, базирующиеся на приоритете доступа к благам, стали основой нового вида homo sapiens. Практически, не имея биологических отличий, в социальном смысле новый вид кардинально отличался от всех предшествующих ветвей на древе гоминидов. Он в последствии практически полностью уничтожил все конкурирующие внутривидовые группы, представлявшие старый родоплеменной вид. Это стало уже второй точкой бифуркации человеческого биосоциального вида.