В целях сохранения некоторой интриги перенёс примечания в начало:
1. WASP – White Anglo-Saxon Protestant, англосаксы, основа правящих кругов США.
2. Она получила маленький кусочек неба (анг.)
3. VS-50 – итальянская противопехотная мина нажимного действия, изготовленная почти целиком из пластмассы. Не обнаружима металлоискателем. Запрещена Женевской конвенцией 1980-го и Оттавской конвенцией 1997-го. Состояла на вооружении армии Ирака.
4. M18A1 «Клеймор» - американская (США) противопехотная мина направленного поражения. Фактическая эффективная дальность – 20 – 30 метров.
5. Бом изготовил из уоки-токи, небольшого электродвигателя и батареек устройство которое, находясь между минами, приводило в действие обрывные датчики взрывателей.
6. По оценке Кейта Лофстрома, и поныне не забывающего о своей идее, строительство пусковой петли не требует разработки новых технологий и обойдётся в 2 миллиарда долларов. Стоимость вывода килограмма груза будет в пределах 3х – 5ти долларов, в зависимости от высоты орбиты.
--------------------------------------------------------------------------------
К этому моменту Ирина Тэтсуэ Эндо шла с момента, когда сидела на крыше амбара, возвышаясь над залитой кровью врагов родовой усадьбой.
Тогда она сделала глоток кофе из термоса и подумала, что месть должна иметь конечную цель.
Мерзавец, по чьему слову убили семью Эндо, не был лихим оторванным психопатом, хотя в банде хватало таких отморозков.
Кобчик был из первых турбо-бизнесменов. Так их потом стали называть оккупационные СМИ. Наводнившие Россию после избрания Рыженко президентом американские инструкторы тут и там сколачивали банды рэкетиров. Разогнанные перестройкой рыночная экономика и либерализация всего и вся ворвались в страну, нарождающиеся девяностые вставали над ней хищно скаля выросшие всесокрушающие клыки.
Турбо-бизнесмены занимались банальными отжатиями всего доходного и наложением дани. Всё ценное: нефть, алмазы, металлы, промышленность, старые складские запасы всех сортов, все секреты, вся туша поверженного СССР расчленялась и вывозилась через вполне законные конторы заготовителей от американских и европейских фирм.
Кобчик был лишь инструментом в руках мирового монстра, пожирающего бывший СССР. Москва стала столицей педофилов мира, а Питер погряз в содомии. По русским просёлкам шныряли странные медицинские автомобили, и кое-кто знал, что это заготовители человечины — черные трансплантологи, поставщики органов для западной стареющей элиты.
После развала первого на Земле социалистического государства не долго протянула и Россия. Ельцин, через полгода после кровавого октября 93-го, спьяну сломал шею в Барвихе. Подхвативший знамя новой России Анатолий Борисович Рыженко и его младореформаторы строчили под диктовку импортных идеологов всё более и более либеральные законы, а негодующий голодный народ расстреливали иуды в погонах. Западные ЧВК встали за спинами региональных царьков и, набрав бригады туземных мразей, наконец разорвали Россию на полторы сотни уделов. Позавчерашние партократы хором повторяли девиз подонков всех времён «Не мы такие, жизнь такая» и, не оглядываясь ни на что, всё набивали и набивали карманы резаной крашенной бумагой.
После казни банды Кобчика Ирина вернулась во Владивосток, но не для того что бы продолжить обучение в университете. Хотя она и была одержима местью, холодный рассудок стал её главным оружием. Понимание, что пистолета и древнего клинка мало для низвержения дракона сделало её лицемерной, не знающей ограничений в методах хладнокровной тварью. Она понимала это. Всё самое лучшее в ней умерло после прочтения письма Аникеева. Уничтожение бандитов лишь закрепило трансформацию.
Припрятанная отцом валюта давала возможность продержаться около года, ещё было немного золота, а после, если ничего не предпринять, можно было загнуться от голода. Рукотворный хаос только набирал силу, но Ирина знала к чему всё идёт, отец понимал, что происходит и не таил от детей своего видения будущего.
Новые хозяева набирали обслугу из туземцев, а особо перспективных, демонстрирующих явное раболепие и смышлёность отправляли в специальные образовательные центры. Там готовили колониальную администрацию для новых владений. Ирина приложила все возможные усилия, показала хорошее знание английского и прорвалась в такой центр. Два года промывки мозгов и дрессуры на курсах от USAID в Аризоне и вот она снова там, где раньше была её страна.
Ирина вовсе не потеряла себя под потоком мозгомойки. Неугасимое пламя жажды мести хранило разум девушки. Своими глазами она увидела истинное лицо американских цивилизаторов. Ложь и лицемерие, ставшие сутью англосаксонской цивилизации и пропитавшие тамошнее общество, уже не могли скрыться за трескотнёй пропаганды от Ирины. Теперь она сама могла лгать и притворяться почище урожденного васпа. (1). С первых же дней подготовки она ощутила к себе сексуальный интерес, а подчас и откровенные приставания со стороны «цивилизаторов». Ирина увидела, что сексуальная эксплуатация студентов входит в образовательную программу и отказалась плыть по течению. Ей повезло, начальницей центра была чернокожая бабища-буч. Когда Ирина отбила яйца самому назойливому приставале через пару дней после начала занятий, для ухода от наказания оказалось достаточно немного построить глазки начальнице и сказать, что всегда была скрытой лесбиянкой и ненавидела мужиков. Так она оказалась под крылышком гомосексуального лобби, чем впоследствии много пользовалась.
За эти два года жизнь простых людей стала только хуже. Голод и нищета правили там, где воцарилась свобода от проклятого коммунизма. Старики умирали в холодных квартирах, молодые перестали рожать, профессии бандита и проститутки уже не воспринимались в массах как что-то отвратительное.
Но кроме грабителей и их обслуги были и ещё некоторые люди живущие относительно сытно. Хедхантеры прочесывали необъятные просторы растерзанной страны в поисках технических специалистов. По телевидению (уж оно-то процветало) крутили ролики с призывом к бывшим биологам и химикам, физикам и математикам вливаться в ряды капиталистической науки и помогать колонизаторам разобраться с эверестом советских научных наработок. Согласных вместе с семьями свозили в анклавы колонизаторов, где за небольшие деньги они худо-бедно занимались наукой. Впрочем, небольшие по меркам захватчиков, эти деньги были богатством для аборигенов. А относительная безопасность анклава казалась им фантастической роскошью.
Ирина вернулась помощником старшего менеджера «Yekaterinburg District», анклава на территории «княжества святой Екатерины», бывшей Свердловской области. Девушка специально приложила усилия, чтобы попасть сюда, здесь был один из крупных центров обработки научных наработок СССР.
Старший менеджер дистрикта быль ленив, любил кокаин, местных доступных девочек, а вот заниматься ещё и административной работой было выше его сил. Он облегченно сбросил на Ирину всю рутину и безоглядно погрузился в пучину разврата. Всего через полгода настоящим правителем дистрикта стала Ирина. Конечно, поначалу старший менеджер начал было домогаться новую помощницу, но та позвонила координатору Энн Мосли и начальник думать забыл о Эндо, гомолобби прикрывало от гетерохаррасмента.
Ещё через год Ирина собрала двух надёжных людей в помещении, где была гарантирована защита, и положила начало заговора против убийц своей семьи. Тогда она не знала всех владык Капитала поимённо, но было уверена, что не пройдет и десяти лет, как узнает.
В девяносто восьмом все ядерные объекты наконец были переданы под международный контроль. Ракеты резали так быстро, как только могли, ядерные заряды вывезли, АЭС постепенно глушили, а приватизированные заводы атомной промышленности осваивали производство ТВЭЛов TBC-W для Вестингауз.
Заговор же против Капитала рос и ширился, всё новые члены набирались в среде бывших советских ученых. Чистая незамутнённая ненависть струилась в душах вымирающих русских людей. Ирина и её последователи находили лучших инженеров, математиков, физиков и химиков среди выживших бывших советских ученых, заражали их своей жаждой мести и вплетали их умы и силы в построение заговора.
Конечно, были и попытки предательства, но ненависть к захватчикам жила и в душах некоторых, оставшихся честными, бывших советских силовиков. Бывшие контрразведчики, милиционеры, и военные, не спившиеся и оставшиеся в своём уме. Ирина находила их и давала им смысл жизни.
И вот сегодня пришел День мести.
Между собой, заговорщики называли сложившееся в начале XXI-го века общественное устройство на Земле неофеодализмом.
В непродолжительных дискуссиях были выделены признаки этого уродливого социального образования:
Доктрина Господ и Слуг.
Национальная, языковая и культурная сегрегация.
Полицейский террор и произвол.
Поголовная закредитованность "податного населения".
Возвращение в легальное поле рабовладения.
Введение культуры чайлдфри, пропаганда самостерилизации.
Добровольно-принудительная смена у населения сексуальных привычек на промискуитет и бисексуальность с культивированием гомосексуальности.
Культивация криминальной анархии везде за пределами анклавов и стран Метрополии.
Дешевая и доступная массовая культура простеньких песенок и профессионального спорта для "податного населения".
Монополия правящего класса на владение атомным оружием.
Неофеодальная конфедерация, НК — так стали называть заговорщики монстра, который сожрал Россию, бывшие соцстраны, а потом и весь мир.
Пятый рейх, так называл себя сам монстр.
Что, вообще странно, поскольку верхушку аристократии НК составляли англосаксы, французы, бельгийцы, евреи, и всякие лихтенштейнцы со швейцарцами, а вот немцы были по новому табелю о рангах Господ в позиции подчинённой. Не так низко в пирамиде подчинения, как славяне или тюрки, но всё же ниже главных Господ.
Особняком в НК пребывало Теократическое Государство Израиль. История его началась со всегосударственной этнической чистки. Конклав главных раввинов основных течений иудаизма просто приказал явиться всем считающим себя евреями в Израиль на Пурим, после чего Пурим стал ещё более светлым днём для евреев, ведь это был день резни всех, кого Настоящие евреи считали русскими, неграми, азиатами и другими полукровками. В полночь, едва начался праздник, Настоящие евреи прямо и открыто заявили о намерениях и методах, а потом привели план в действие.
В других частях НК всё начиналось не так откровенно и кроваво, но жертв было ненамного меньше. Ненужные новым властям люди вымирали от голода и бандитского произвола, от болезней и холода, от дубинок и пуль полицаев.
Китай, Куба, Вьетнам и прочие немногочисленные осколки социализма были сожжены в атомном пламени.
Над бездной хаоса парили анклавы Господ и жрали увлеченное экстравагантными шоу и погоней за обеспечением кредитов человечество.
Наступление неофеодализма прошло быстро и для многих поначалу незаметно. Для многих на территориях Метрополии. Но и там вскоре были ликвидированы всякие права человека и социальные гарантии для пролетариата и вообще рядовых граждан. Из Африки и Ближнего востока организованно хлынули голодные и злые мигранты, поэтому стало простому западному люду не до изучения теории классов.
И всё шло хорошо для заказчиков этого бедлама, но иногда случались эксцессы.
Первым таким происшествием стал взрыв на концерте Мадонны в Карнеги-холл в преддверии Рождества 1999-го года. Благотворительный концерт под девизом «Накормим Африку» был прерван сдвоенным взрывом над сценой зала. Умело установленные под потолком, среди осветительной аппаратуры, мины выкосили передние ряды и разорвали в клочья поющую Мадонну.
После, на черных рынках видеозаписей появился новый лидер продаж — запись со смертью шоу-дивы.
Камера, сделавшая запись, в тот момент брала крупный план. Певица исполняла «Ray of light» и уже затянула строку "She’s got herself a little piece of heaven«(2), как оглушительный взрыв прервал музыку, невидимыми стрелами металлические шарики пронзили голову и верхнюю часть тела певицы и в потоках кровавых брызг впились в камеру и оператора.
Следствие выяснило, что террористом оказался бомжующий инвалид, ветеран «Бури в пустыне» Питер Бом, сапёр выброшенный после встречи с VS-50 (3) на гражданку со смехотворным пособием, «Пурпурным сердцем» и пятью сотнями баксов сбережений. Ещё Америка подарила бывшему сапёру грошовый протез правой ступни. Как оказалось, после выписки из госпиталя, домой Бом отправился на попутном «Геркулесе», груженом трупами американских солдат, героином и золотом. Ирак оказался Клондайком для многих офицеров United States Army. Украшения, зубы, часы, древние монеты — золото во всех видах липло к рукам этих многих.
Понятно, никакого досмотра самолёт по прибытии в штаты не проходил. К чему, если все, кому надо, знают про груз всё, что нужно? Не досмотрели и баульчик Бома, где вместе со сменой белья, парадной формой да десятком пайков MRE мирно ехали две мины M18A1 «Клеймор» (4) и польский пистолет-пулемёт PM wz.63 c парой магазинов. Это были милые сувениры, подобранные Питером на память о войне.
Вернувшись в Нью-Йорк, он некоторое время жил со старыми родителями, которые арендовали крошечную квартирку в Южном Бронксе и подрабатывали, где только могли.
К Рождеству 1999-го Бом уже девять месяцев жил на улице. Родители умерли год назад, крошечные сбережения закончились через месяц, продажа вещей позволила протянуть ещё пару месяцев, а потом лендлорд выгнал одноногого ветерана на улицу. Впрочем, хозяин квартирки проявил необыкновенное мягкосердечие, ожидая выплату аренды за последний месяц, которой так и не дождался. Никто не хотел давать работу контуженному одноногому инвалиду.
Став бездомным, Бом окончательно ожесточился. На дне тележки из супермаркета под нехитрым скарбом бомжа лежало оружие, его можно было продать и купить некоторое количества еды, спиртного и героина. Но ветеран держался за эти сувениры, неясные поначалу мысли бродили в контуженной голове.
Питер познакомился с бездомными, пасшимися возле Карнеги-холла, они рассказали много интересного. Всё решилось, когда в мусорном баке Питер нашел пару древних, но рабочих уоки-токи.
Вскоре он сдал в подпольном ломбарде пистолет-пулемёт и на вырученные деньги привел себя в порядок. Снял на пару дней грошовый номер, отмылся и постригся. Купил на барахолке униформу уборщика, похожую на ту, что использовали в Карнеги-холле и тележку для инвентаря. Так он проник в нужное утро внутрь и установил мины среди осветительного оборудования сцены с тем, чтобы взрывы накрыли как можно большую площадь и особенно первые ряды с самыми дорогими местами.
Питеру оставалось дождаться на улице начала концерта и через полчаса вдавить клавишу на рации. (5)
Когда SWAT пришла по его душу, он кинулся на них, размахивая пластмассовой копией Кольта 1911, и был нашпигован пулями.
В теракте Бома заговорщики увидели для себя метод достижения задуманного. Теперь уже и не оценить каких усилий стоило поднять волну терактов против элит Капитала и не остаться раскрытыми. Конечно, это были акции одиночек-смертников. Булавочные уколы в тушу слона, если смотреть в общем. Но почти каждого из Господ ужасала мысль, что он или она персонально в любой момент могут быть взорваны, сожжены или расстреляны служанкой, механиком и, вообще, любым нищебродом из обслуги. Да, месть ужаленного колосса будет страшна, но, если ты покойник, отмщение радует мало. Это был первый этап плана мести.
Ирина на встрече с координатором вскользь и ненавязчиво подала идею как окончательно решить вопрос безопасности Господ. Что может быть безопаснее недостижимого для быдла, насквозь автоматизированного города на орбите Земли? Огромный вращающийся полый бублик-хабитат, внутри которого всё для комфортной жизни десяти тысяч людей. Ядерный реактор, способный питать годами системы небесного хабитата, роботизированные заводы, огромные запасы сырья, воздуха и воды, замкнутая система жизнеобеспечения.
Но как построить его? Как поднять на орбиту всё нужное для этого? Ирина знала, как. Заговорщики подготовили документы о тайной советской программе, якобы готовившей строительство на экваторе пусковой петли Лофстрома. Конечно, ничего такого Союз не готовил, но нужно было придать вес идее.
Инженер Кейт Лофстром ещё в 1981 году предложил остроумное средство вывода грузов на орбиту. Замкнутый стальной трос-ротор длиной 4000 километров и толщиной пять сантиметров вывешен на магнитных подшипниках внутри оболочки. Петля сложена вдвое, трос разгоняется линейными двигателями внутри оболочки, при наращивании скорости ротор передаёт центробежное ускорение на оболочку, и вот вся эта махина уже поднимается над поверхностью на высоту 80 километров. Чистая механика. И уже оттуда, будто по рельсам, толкаемый вихревыми токами груз разгоняется до первой космической скорости и отправляется на орбиту. Только для разгона ротора нужна подача трёхсот мегаватт в течение двух с лишним месяцев, а потом, для поддержания конструкции в рабочем режиме, она должна постоянно потреблять не менее двухсот мегаватт. Максимум за раз можно будет запустить пять тонн. Вроде бы немного, но пулять такие пятитонные «снаряды» можно столько раз, сколько нужно.
Ирина предоставила готовый проект строительства петли, якобы извлеченный из советских архивов. И это сработало. Конечно не сразу, понадобилось сжечь яхту одного из Ротшильдов вместе с хозяином и устроить парочку взрывов на элитных тусовках. Мысль удалиться от быдла овладевала всё большим количеством господских мозгов. Колесо завертелось, второй этап плана начался.
Не так уж и много средств в масштабах планеты требовалось для строительства петли (6). Лучшие инженеры, собранные со всей планеты приступили к работе, причем больше половины их оказались из бывшего СССР. Два с половиной года ушло на строительство, два месяца и восемь дней ротор набирал нужную скорость, питаясь от пары двухсотмегаваттных генераторов.
Всё это время производства по всей Земле готовили секции и оборудование будущего хабитата заранее упакованные в пусковые капсулы. После выхода в рабочий режим петли, они одна за другой отправились на орбиту. Там, подчиняясь сложному алгоритму всё это в течении года постепенно срослось в огромный тор — полый бублик диаметром один километр шестьсот метров, вращающийся вокруг центральной сферы. Тесты и испытания показали его пригодность для обитания. Асгард — так планировали назвать хабитат Господа. И тогда начался третий этап плана мести.
Вознесение, так грустно шутя называли этот этап заговорщики.
План строительства хабитата утверждённый Господами предполагал насыщение орбитального города всевозможной роскошью и немыслимыми удобствами. Половину объёма тора предполагалось отдать под имитацию горного курорта и под лес. Да-да, проект предусматривал выращивание настоящего леса с небольшими озёрами и мелкими животными.
Но заговорщики, пребывавшие в центре строительства хабитата внесли нужные им коррективы в процесс. Вместе с саженцами и животными в капсулах полетел человек. Один — два, почти в каждом пуске. Заговорщики и их семьи переселялись в хабитат. По одному, в тесном пенале с минимумом еды и питья, в памперсах они начинали путь на орбиту. До начала переселения Господ они могли там находиться незамеченными, заговорщики почти полностью управляли всеми системами хабитата, включая видеонаблюдение. Но всё равно, беглецам приходилось прятаться внутри тесных технических отсеков хабитата для перестраховки, чтобы исключить малейшую возможность обнаружения и сократить работу по сокрытию истинного положения вещей. Сложнее всего было детям, невозможность нормально двигаться стала адским испытанием для них.
Всё однажды заканчивается, подошло к завершению и это испытание. Случилось это почти по плану, многочисленные исчезновения ученых и их семей стало невозможно скрывать дальше. И без того напряженные полицаи забеспокоились, не находя многих людей и не зная куда они исчезли. Скрывать заговор становилось почти невозможно.
Три тысячи человек вознеслись в небеса. Сотни тысяч тонн оборудования, сырья и биоресурсов должны были обеспечить жизнь беглецов. Конечно, предназначались они вовсе не для них, но мало кого это беспокоило.
Программа «Асгард» предполагала строительство не только хабитата. Для обеспечения безоговорочного доминирования над планетой на орбиту вывели платформы с атомным оружием.
Ирине и её агентам даже не пришлось как-то манипулировать принимавшими решения фунционерами. Новоявленные властители Земли едва не бились в экстазе от перспективы лупить с орбиты ядерным тапком любую возомнившую лишнего мошку, посмевшую оказать сопротивление.
Что ж. Этот день пришел. Двадцать третье октября 2021-го года.
Операция «Судный день» началась почти пять лет назад, седьмого января 2017-го. В тот же день, когда функционеры НК одобрили программу строительства пусковой петли, хабитата и ударной орбитальной группировки спутников.
Заказчики ждут окончания всех работ через пять месяцев. Их убедили, что остались завершающие штрихи, и хабитат будет готов. Так и есть. Но сегодня завершена установка ударной орбитальной группировки.
Сейчас Ирина сидит в скромном кресле, одном из пяти в зале центрального управления хабитатом.
Ирина ждёт мужа.
Никто, кроме членов организации не знал, что они женаты. Мало кто знал, что они вообще знакомы. Так было нужно для дела. Но теперь она наконец воссоединится с любимым и не отпустит его никогда-никогда! Ну, первые десять лет не отпустит точно. Так она думала. И ждала.
С Нойманом она встретилась на одной из вечеринок, что любил закатывать начальник анклава, помощником которого она тогда была. Ей нужно было его соблазнить, опоить и вытянуть некоторые коды доступа. Организация давно искала возможность незаметно внедриться в зарытые сети управления планетой. Команда умелых хакеров, имея коды и пароли с лёгкостью прикроет нежелательную деятельность от глаз охранителей НК. Рихард Нойман был один из таких охранителей, ассистент Контролёра, он имел доступ к таким кодам.
Ирина вскружила голову осторожному немцу, завлекла в свою квартиру, а на утро поняла, что влюбилась. Когда пришло время влить наркотик в утренний кофе для Рихтера, она поняла, что со вчерашнего вечера, впервые со времени убийства родных, немного ожила внутри. Этот невысокий блондин, чем-то неуловимо отличавшийся от прочих захватчиков, пробудил в истерзанной душе нечто давно забытое. Но если бы Рихард выпил бы наркотик с кофе, он, конечно, рассказал бы и показал всё что нужно организации, но потом бы он уснул, а проснувшись, забыл последние сутки. Но Ирина видела, что эта ночь не была для возлюбленного простой пати-случкой! Впервые за последние годы она колебалась. И решившись, спрятала препарат и попыталась обратить возлюбленного в свою веру. У неё получилось.
Теперь она ждала Рихарда и отстранённо поглаживала клавиатуру.
— Капсула в ловушке. — Донеслась негромкая фраза справа, где в таком же кресле сидел дежурный смотритель.
В душе Ирины вспыхнула чистая безбрежная радость. Наконец! Через минуту Рихард будет рядом!
Слегка подрагивающей рукой она поправила волосы и встала перед входом. Рихард ворвался в зал, неловко перебирая ногами от непривычно малого тяготения, сдерживаясь подошел к жене и обнял. На несколько мгновений они прижались друг к другу и замерли.
Затем, ни слова не говоря, они синхронно подошли к панели управления группировкой спутников. Рихард снял с шеи цепочку с образом девы Марии. Щелчок, открывается в медальоне разъём флешки, коды установлены, несколько команд и орбитальная группировка меняет хозяев.
Коммутатор Ирины заходится в неприятной пронзительной трели. Это особый сигнал о входящем вызове от начальника. Секунда, и из динамика несётся взволнованный голос Второго администратора НК:
— Ирэн! Слушай меня внимательно! Только что в ловушку хабитата прибыла капсула. На борту мужчина, блондин, среднего роста. Он там один. Немедленно! Слышишь? Немедленно, арестовать его. Лишить подвижности и изолировать!
Ирина вывела видео-канал на общий экран зала.
Администратор, высушенный старик с трясущимися на подбородке и шее складками кожи, недоумённо замолчал и уставился на Рихтера. Теперь функционер тоже получал видео сигнал.
Тень понимания скользнула по его лицу, он выпучил выцветшие глаза, налился нездоровой краснотой и, лишённый дара речи, дергал трясущимися руками, нелепо хлопая ртом.
Безразлично взглянув на администратора, Ирина вставила в панель вторую флешку, с координатами, и отдала команду на запуск ракет.
Сегодняшний день Первого администратора НК был чудо как прекрасен! Начался с омовения в бассейне, лёгкого завтрака и созерцания мучительной смерти чернокожего раба.
Древняя плоть Хиллари Клинтон подчас сдавала, но стимуляторы и эйфоретики делали своё дело, сердечный стимулятор работал ровно, а гемодиализ ей провели прошлым вечером. Она могла позволить себе на несколько дней расслабиться. Она так долго ждала этого праздника. Неоэлевсинские мистерии. В конце концов это она когда-то предложила так назвать то, во что сейчас превратились мероприятия Римского клуба. Сейчас она лежала в шезлонге и меланхолично потягивала шампанское, лениво размышляя: пойти окунуться в купальне с кровью девственниц или присоединиться к мужу в БДСМ-оргии.
Негу Хиллари резко разорвал сигнал. Увы, Первый администратор даже на отдыхе не может позволить себе отложить айфон и забыть о власти.
Всклокоченный вид секретаря Второго администратора позабавил Клинтон. Эйфоретик в шампанском начинал действие и Хиллари мелко расхохоталась.
— Хиллари! Мы только что узнали! Один из Контролёров похитил флешку с Марией и сбежал на орбитальной капсуле! Второй тебе пока не будет сообщать, но мы же договаривались, что я тебе сообщаю все новости!
— Конечно, Кэти, я не забуду, спасибо, — Хиллари с деланной благодарностью тренированно улыбнулась секретарю, прервала видеосвязь, а затем снова расхохоталась. Эта клуша была такая забавная!
Первый администратор отвела взор от айфона и расслабленно улыбнулась, вид открывавшийся ей вызывал эту, одну из немногих искренних в её жизни, улыбку. По просторному, светлому парку, где стоял шезлонг, тут и там прохаживались полуголые и обнаженные люди. Некоторые совокуплялись, другие истязали рабов с повреждёнными голосовыми связками. Кое-кто, перебрав наркотиков лежал на траве, некоторые их этих пускали пузыри, блаженно улыбаясь. Другие напряженно что-то рассматривали в воздухе, иногда водя руками, будто что-то трогая.
«Ах, как хорошо» — мелькнула в голове Первого администратора, когда она заметила приближающийся огненный шар. Он что-то толкал перед собой, но двигался так быстро, что Хиллари не могла понять, что это. Внезапно шар мгновенно вырос, невидимый удар сотряс мир, а затем пришло всепожирающее пламя.
Из цикла "Немного про Ирину Тетсуэ".