О спасении СССР(художественное) Глава 4. Финал

Ахтунг! Не бечено не правлено.

 

***

Когда от Чебрикова пришёл условный сигнал об успехе Андропов почуял, как яд предательства капает из трубки голосом дежурного офицера. Его интуиция никогда его не подводившая и всегда подсказывающая правильное поведение в переломный момент в этот раз печально констатировала, что не слишком сообразительный Чебриков переметнулся, причём не просто переметнулся, а продался противникам с потрохами и сейчас попытается его захватить.

— Эх если бы Иванов не застрял в этом чёртовом Афгане! Ведь всё было бы совсем по иному!

 

Мозг Андропова сейчас работал с максимальной нагрузкой, какую только мог выдержать, но приемлемого решения не наблюдалось. Даже если он попытается выступить по телевидению и радио, то это ничего не давало, кроме публичного признания в позорной неудаче: перейти из кресла главы КГБ в кресло Генерального Секретаря и за два дня потерять всё. Это был тупик.

— Ну по крайней мере удовольствия меня допросить я вам не оставлю…

Андропов достал пистолет и положил прямо перед собой, когда неожиданно в дверь коротко постучали.

— Уже пришли? Быстро же вы переобулись по погоде, гниды!

Бах

От деревянной дверной коробки полетела щепа, и Андропов получил пару мгновений для себя, пока за дверью решались на активные действия.

Бах

Когда дверь рывком распахнулась тело третьего Генерального Секретаря ЦК КПСС уже обмякло и признаков жизни не подавало.

 

Осмотрев помещение и визуально убедившись, что Андропов гарантированно мёртв, офицер КГБ приказал всем отступить обратно в коридор и опечатать помещение до прибытия первых лиц и представителей судмедэкспертизы.

***

Три дня спустя Устинов и Щёлоков разбирают содержание папок отдела КГБ по защите конституционного строя. Пятое управление КГБ под эгидой Андропова стало не просто бороться с некими мифическими диверсиями, но тихо превратилось в его личных ликвидаторов, которых тот использовал расчищая дорогу себе и своему клеврету Горбачёву или препятствуя подняться на вершину своим врагам, до того как они осознают себя врагами.

— Ну теперь ты доволен? Андропов мёртв, Меченный сядет или тоже того. Что дальше? Сам на трон сядешь?

 

— Нет. Я слишком стар и ты тоже.

 

— Кто тогда будет расхлёбывать всю эту кашу на международной арене?

 

— Кроме того надо что-то делать с наследством Суслова и того же Андропова, для этого нужны люди с одной стороны принципиальные, которые не допустят половинчатых решений, но которые так же не будут рубить с плеча и пороть горячку, как этот дуболом Федорчук.

 

— Не любишь ты его, как я погляжу.

 

— А за что его любить? Он не девка на выданье, а я не жених, не сват и не брат. Вот только у нормальных людей дети самоубийством из табельного оружия родителя не занимаются. Впрочем у Андропова сын дважды сидел за кражи, так что яблоко от яблони недалеко упало.

 

— Хорошо, кого вместо себя хочешь?

 

— Есть у меня молодой да ранний, посмотрим как справится, а потом выдвину его в кандидаты. Что до остальных выбывших, то я уже говорил с Черненко и он согласился стать временно исполняющим обязанности на ближайший год, а потом пусть выбирают кого помоложе или хотя бы по здоровее.

***

 

Григорий Васильевич Романов, Гейдар Алиевич Алиев, Владимир Васильевич Щербицкий, Александр Николаевич Шелепин, Виктор Васильевич Гришин, Шариф Рашидович Рашидов, Николай Григорьевич Егорычев: все они прекрасно знали друг друга или хотя бы имели представление о том кто кем был и кто кем является сейчас в табели о рангах ЦК КПСС, если даже лично общаться им не приходилось. Кое-кто являлся ставленником Брежнева, кто-то был сторонником его проигравшего конкурента, но всех их пригласили на закрытую встречу с внутренним Политбюро и если оглы Алиев не ждал от этой встречи ничего хорошего, так как ему не позволили покинуть свой пост по собственному желанию, то у прочих кроме сомнений были и определённые надежды. Насколько надежды и страхи были обоснованы им всем ещё предстояло выяснить.

 

Первым из трёх главных столпов сил заговорил Черненко.

— Товарищ Романов, вы в своё время достаточно долго и кажется успешно руководили в Ленинградской области, но в месте с тем вы неоднократно высказывались таким образом, что по политическим воззрениям вас можно счесть сталинистом. Это верно?

 

— Я никогда не скрывал своих симпатий.

 

— Вам приходилось когда-либо знакомиться с содержанием материалов проходящих по ведомству КГБ СССР и его предшественников?

 

— Контактировал с КГБ в рамках своих обязанностей.

 

— Николай Анисимович, зафиксируйте, пожалуйста: Григорий Васильевич Романов контакты с КГБ отрицает.

Щёлоков кивает и делает у себя пометку.

— Кажется во время войны вы служили связистом? — От вопроса Устинова Романов почувствовал себя несколько неуверенно, так как перестал понимать к чему клонят задающие подобные вопросы старшие товарищи по партии.

 

— Служил, воевал, был контужен. — Когда довольный Устинов поощрительно кивнул, бывший первый секретарь Ленинградского обкома КПСС почувствовал некоторое облегчение. Но теперь слово взял Щёлоков и от его вопроса Романову захотелось выматериться.

 

— Насколько нам известно вы вступили в партию в тысяча девятьсот сорок четвёртом году. Почему это произошло именно тогда? Почему не в сорок третьем или сорок втором? В партию принимают с восемнадцати лет, а в ВЛКСМ ещё раньше, что вам препятствовало в принятии нужного решения?

 

— Шла война и на тот момент я был больше озабочен прямым выполнением своего воинского долга.

 

— Очень интересно, значит вы считаете, что партийная работа препятствует выполнению своих обязанностей?

 

— Нет, дело в том, что к этому году я ещё не полностью овладел мастерством связиста и счёл, что партии и стране важнее умелый связист, чем свежий на тот момент коммунист. — Романов чуть было не оговорился «слабый коммунист», но вовремя поправился, так как оговорки подобного рода были опасны в любой ситуации и возводить на себя поклёп своими же руками он не собирался, как бы это не было честно.

 

— Допустим, так и было, а что вы скажите товарищ Романов об исполнении указов Партии и об ответственности личности за их исполнение и неисполнение?

 

— Приказы надо исполнять и нести полную меру ответственности за успех и провал порученного дела.

 

— Хорошие слова, товарищ Романов, я думаю коллегам всё ясно и больше ни у кого нет никаких вопросов?

 

— У меня нет вопросов, Дмитрий Фёдорович?

 

— Не возражаю.

 

— Хорошо…

— Григорий Васильевич, партия в нашем лице считает возможным поручить вам ответственный пост Комитета Партийного Контроля, в связи с роспуском Пятого Управления КГБ СССР этому комитету будут переподчинены материальные и людские ресурсы упразднённой организации, кроме этого вы будете куратором по ведомству Дмитрия Фёдоровича по вопросам строительства нашего флота и одним из ответственных за продовольственную безопасность нашей страны. Вам поручено очень много дел и на вас ляжет большая ответственность и конкретно вам, Григорий Васильевич, на вашем посту будет тяжело, так как кроме этого вам будут предоставлены некоторые материалы, касательно исполнения приказов и ответственности по городу Ленинграду в период блокады и некоторые выводы с которыми вы лично можете не соглашаться, но которые будут с течением времени озвучиваться. Прошу взять соответствующие документы у Николая Анисимовича и начать с ними ознакамливаться.

 

Романов чувствовал себя странно — с одной стороны его недавно сняли с долго занимаемого поста, с другой несомненно повысили передав в руки значительную власть и то, что в кулуарах теперь называли личной армией Андропова. Что содержится в этих листках сведённых в не толстую папочку.

 

— Товарищ Щербицкий. — Заседание тем временем продолжалось и следующим на очереди оказался Первый секретарь ЦК Коммунистической партии Украины. — В вашем регионе планируются очень серьёзные изменения и нам надо быть уверенными, что вы правильно поймёте политику партии. Николай Анисимович прошу вас.

 

— Представьте себе вот такую ситуацию: в вашем регионе произошло чрезвычайное происшествие: тяжёлая авария на одном из стратегических промышленных объектов, большое облако ядовитых и опасных веществ надвигается на город в котором вам поручено лично Генеральным секретарём ЦК Партии провести демонстрацию. Какие ваши действия в сложившейся ситуации? — Кстати, Григорий Васильевич, обратите внимание на данное обсуждение, возможно оно даст вам подсказку к тому, что партия от вас хочет увидеть на данном посту.

 

***

Щербицкий чувствовал себя выпотрошенным и высушенным Щёлоковым. Не готовый к подобному теоретизированию он так и не смог придумать ничего лучше, кроме как свести демонстрацию к минимуму и самому принять в ней участие с родными и близкими, разделяя опасность для здоровья с окружающими, раз воспрепятствовать аварии уже было невозможно.

 

— Далеко не так хорошо, как могло бы быть, товарищ Щербицкий. Вы конечно разделили ущерб вместе с прочими, но большего результата, как по спасению жизней сограждан и материальных ценностей, так и в области политики, можно было бы достичь если действовать с большей смелостью. Полная отмена демонстрации и своевременная эвакуация близлежащего населения, а так же отмена всех массовых мероприятий на открытом воздухе, сделала бы вас более популярным и ошибки центра не легли бы на ваши плечи.

 

***

— Шариф Рашидович, по результатам проверки было обнаружено большое количество приписок и просто откровенного обмана и махинаций. Стратегическое значение поставляемой вашей республикой продукции таково, что мы не можем позволить себе не владеть вопросом о его реальном наличии. Прямые потери бюджета колоссальны: речь идёт о миллиардах рублей ежегодно, терпеть это нет никакой возможности. Во многом это наша вина, вина госплана и вина председателя совета министров, который допустил подобные фантазии. К сожалению прямые виновники этой давнишней ситуации во многом уже умерли, но выбора у нас нет и выправлять это будем мы с вами. Вы сохраняете свой пост Шариф Рашидович, но со следующего года никаких пустых поставок быть не должно. С коррупцией и незаконным предпринимательством придётся заканчивать. Финансирование республики снижается, посевные площади под хлопок будут частично выводится из севооборота для рекультивации, а все расходы на развитие местной культуры и прочего будут перенаправляться на восстановление Аральского моря.

Но, можете не волноваться на несправедливое решение, так как ваш коллега по региону находится в куда худшем положении, ведь он не просто победил кумовство и коррупцию усебя в Азербайджанской ССР, он заменил всех уволенных родственниками и просто выходцами с его малой родины. — Что нам на это скажет, Григорий Васильевич? С позиций главы Комитета Партийного Контроля? Достойно такое «естественное землячество» порицания или это нормальная практика, которую следует воспроизвести по всюду?

 

Романов встал, сказать что он был шокирован предложенными к прочтению документами и двух докладов об уровне коррупции в южных регионах, значит ничего не сказать. С докладом о блокадном Ленинграде он пока не знал что делать, но у того же Сталина, которого он уважал был не один прекрасный ответ на проблему слишком зарвавшихся групп граждан.

— Предлагаю осуществить депортацию из мест проживания вышеозначенного землячества.

 

***

Украинская ССР

 

Щербицкий мчался по коридору к своему кабинету на ходу выкрикивая указания, многие из которых были выражены в матерной или крайне не формальной форме, в стиле больше свойственному прежнему главе УССР Шелесту.

— Муху ко мне быстро! Пусть, тбм, мухой летит! У меня для него, тбм, отличные новости!

Пока глава КГБ Украинской ССР ещё не появился Щербицкий рывком открыл сейф, в котором у него была припрятана бутылочка хорошего коньяка для особых случаев и гостей. Негромкое бульканье наливаемой жидкости и коньяк отправился в горло словно был простым остывшим чёрным чаем, а не крепким спиртным напитком, который предпологалось смаковать наслождаясь вкусовой гаммой.

 

***

Когда Степан Нестерович Муха вошёл в кабинет первого секретаря, тот уже был порядочно навеселе.

— О! Я-вился -ик не запылился! На, пей! Тебе оставил!

 

Степан Нестерович отодвинул предложенный сосуд с жидкостью и стакан.

— В чём дело? По поводу чего пьяные вопли?

 

— Пей, дурак, о тебе забочусь, а то ещё застрелишься и твой труп на меня же и повесят.

 

— Соберитесь!

 

Щербицкий наклонился через стол и попытался схватить собеседника за грудки, но тот отстранился.

— Просрали мы с тобой своё счастье, Стёпа! Как есть просрали! Была Украина, да кончилась в одночасье, не надо было и привыкать! Отобрали практически всё!

 

Прокрутив в голове не очень связные вопли первого секретаря Степан Нестерович всё же пришёл к правильному выводу.

— Нас урезают по территории?

 

— Не только! Половина оставшихся предприятий переводится в центральные регионы и на Урал по планам эвакуации от прифронтовой полосы, с целью недопущения попадания важных объектов в руки врага! Только село и осталось по факту, да то что вывести нельзя или расположено неудобно.

 

— Известно почему такое решение было принято?

 

— Ха! Значит ты не знаешь? Ну да ничего! Вместе поедем Арал спасать, да хлопок собирать!

 

— Какой Арал? Какой хлопок? Вы бредите?

 

— Ты облажался, Стёпа, облажался даже хуже меня, так как всё это провернули у тебя под носом, а ты не имеешь ни малейшего представления как и что! — По полученной информации сотрудники стратегических предприятий позволяют себе аморальное поведение и всяческое нарушение тех регламентов, распивая сприртные напитки и являясь на работу в состоянии и с признаками алкогольного отравления. Попустительство подобному поведению недопустимо, товарищ Щербицкий!

 

Неясного кого именно из вышестоящих повторил первый секретарь УССР, но ему очень хотелось найти тех кто был обнаружен в таком состоянии сотрудниками спецслужб, при проведении ими негласной проверки на предприятиях Украины.

— Алкашня хренова! Даже пить по человечески не умеют!

 

Степан Нестерович невольно покосился на стоящие на столе компрометирующие вещдоки и прокашлялся.

Щербинский посмотрел в том же направлении и бухнул по столу.

— Переатестацию! Всем! Немедленно! А ты смотри, чтоб ни одна тварь не подмухлевала! Кого выловят или кто обделается, тот поедет в Нахичевань! Там рабочие руки очень скоро будут нужны! Ах да, посланника в ООН у нас тоже отобрали.

 

***

Судостроительный завод имени 61 коммунара

 

Телефонный звонок…

— Слушаю.

 

— Это Щербитский. Вы там крейсера сейчас строите?

 

— Два построены, остальные пока ещё на стапелях.

 

— Сворачивайте, такие крейсера больше не нужны. Можете даже на металл пилить сразу, только оборудование вытащить не забудьте. Через неделю-месяц вам новые проекты пришлют, будете делать десантные транспорты их много сейчас потребуется.

 

— А как же?

 

— Всё, сейчас у меня нет на это времени, можете сами звонить Устинову или ещё кому.

 

***
Срочное заседание совета безопасности ООН
1983 год, шестое февраля

 

 

Делегация США

 

— Кто это вообще такой? Где Трояновский?

 

— До недавнего времени Первый секретарь отдела США МИД СССР Виталий Чуркин, в этом году стал вторым секретарём посольства СССР у нас. Трояновский отозван.

 

— Ах да, вспомнил его.

 

…

— Я уполномочен моим правительством заявить что Советский Союз созвал это заседание с целью проинформировать мировую общественность, что любые поставки оружия в зону Афганского конфликта будут пресечены самым жёстким образом. В первую очередь это касается представителей таких стран как Египет, Саудовская Аравия, Пакистан, Китай и США. Если начиная со следующей недели границу с Афганистаном пересечёт хоть один боевик, то государство с территории которого это произошло будет уничтожено ядерным оружием. Если государство будет поставлять оружие или любые грузы двойного назначения любыми путями, то данное государство будет уничтожено ядерным оружием. Если источник поставок оружия и грузов двойного назначения продолжит свою деятельность, то оно так же будет уничтожено ядерным оружием. Это Ультиматум! И дабы подтвердить серьёзность наших слов в данный момент Советский Союз наносит массированные ракетно — бомбовые удары по лагерям моджахедов на территории Пакистана. Это последнее и единственное предупреждение, другого не будет. Прошу всех проявить выдержку и благоразумие. У меня всё.

 

***

1983 год, октябрь

Смеркалось, пролетая мимо третьего этажа Михаил Сергеевич неожиданно подумал о том как всё-таки серо и неприглядно выглядит осенняя Москва в сравнении с лазурным побережьем Франции и живописными видами Италии.

 

The end